7 минут в раю

В отношениях Бокуто и Акааши развивалось все стремительно и гладко, как во второсортных подростковых романах про любовь которые все мы когда-то любили. Признание в любви неловкое как детский поцелуй, и конечно же уже после самого поцелуя, ни как иначе. День за днем, час за часом. Их мир начинал ограничиваться ими самими, квартиркой Бокуто, столиком в углу кафе при томном свете лампы, детской площадкой под покрывалом из миллиардов звезд... Сам Акааши жил в общаге, делил комнату с другом, и поймал себя на мысли, что ему куда уютнее в этой маленькой квартирке, где живет одинокий щеночек, только после того, как сам щеночек задал в лоб вопрос о совместном жилье. Акааши был удивлен, но сам не понял, как уже заведомо согласился. Первым делом, как только Акааши переехал к Котаро, он потащил Бокуто покупать бытовые штучки для дома, потому как у самого Бокуто до этого никак не доходили руки. И вот они живут вместе уже пару месяцев. На окне растут суккуленты в керамических белых горшках, за ними не нужно много ухода. Посуда всегда чиста, и моет ее далеко не Акааши. На кухне, как и полагается, пахнет домашней едой, а в самой квартире царит идиллия понимания и уюта. То чего так не хватало Бокуто, то чему он завидовал у Кенмы и Куроо. Разве что не хватало домашних питомцев завести, но они бы и не стали, потому как Акааши хватает одного неугомонного щеночка сполна, к тому же, его аллергия на шерсть позволяла взять разве что сфинкса, а на такое Котаро, увы, согласен не был. Все чаще Бокуто стал ловить себя на мысли что он все реже и реже выходит в виртуал, вернее было бы даже сказать-перестал. А когда он задавал себе вопрос, ответ стоял перед ним, мягко улыбаясь и спрашивая, что Бокуто хотел бы на ужин. Верно. Если есть время, то его можно уделить Акааши и строительству их маленькой утопии. Больше времени-меньше времени, совсем как с сыром. В дождливые дни как этот, Бокуто и Акааши откладывали все дела. Кейджи заранее предупреждал своего коллегу на подмену что ему нужен выходной, Бокуто же бегал в магазин этажом ниже и покупал всякие вредные вкусности, которые на удивление нравились идеальному Акааши, не в больших конечно количествах, но все же. Они заваривали чай с ромашкой, включали те самые дурные ужастики и жались друг к другу в объятьях флисового пледа и друг друга так, словно они мерзли от 40-градусной стужи. И когда казалось, что Акааши сильнее всего этого, его не напугать искусственной глупо-выглядещей кровью, не напугать внезапным очевидным скримером, он наоборот жался ближе к Бокуто и сжимал его ладонь до побеления костяшек, а лицо, как ребенок, прятал в его плече лишь на половину, ему ведь интересно, что будет дальше. В такие моменты Бокуто ощущал свою силу более явно как никогда ранее. Он лишь крепче обнимал Акааши за талию, и, утыкаясь носом куда-то в макушку, оставлял мягкие короткие поцелуи на волосах Кейджи. В такие моменты их обоих накрывало жаром, но... Дальше страстных поцелуев у них не заходило. Когда Бокуто прижимал телом Акааши к кровати он боялся, боялся сломать его. Акааши был хрупче чем казалось, Котаро понял это после того, как в порыве страсти неосторожно схватил его за руки, после чего синяки на запястьях Кейджи не сходили около недели. И хотя Акааши уверял его, что все в порядке и синяки даже не болят, Бокуто зарекся причинять ему боль. И Акааши это бесило. Каждый раз когда они вот-вот казалось отправятся к звездам вдвоем, Бокуто передергивало, и он отстранялся, оставляя после себя отрезвляющий холод . Как оказалось, Акааши действительно был опытнее Бокуто, но только в плане теории. На практике.. А в прочем не важно чего не было на практике. Акааши решил взять все в свои сильные руки, и собрав последние горсти мужества спросил, что черт возьми творится с Бокуто. -Акааши.. Понимаешь.. Я-я.. Я больно тебе боюсь сделать. -сейчас Бокуто действительно выглядел так, словно он чуть не убил Акааши, хотя тот даже не коснулся его и пальцем. Сам Кейджи сидел напротив, довольно близко, чтобы Бокуто почувствовал его ауру осуждения . -Бокуто, с чего ты взял что мне больно? -на этих словах Бокуто вздрогнул, развел плечи, отвел взгляд в сторону, хмуря брови, и тихо, как нашкодивший ребенок, ответил. -Ты более хрупкий, чем кажешься.. -эти слова словно сорвали стоп кран вечно спокойного Акааши, сейчас на его лице было мессиво из разных эмоций:непонимание, злость, обида, а так же-несогласие. -Бокуто, кто тут из нас точно более хрупкий чем кажется, так это -ты. Я не сломаюсь от одного твоего прикосновения. Я такой же мужчина как и ты, мы равны. К тому же, та боль, что мне принесешь ты, вряд ли будет такой уж разрушающей. -Но ведь тебе будет больно! -в конце концов Котаро не сдержался и дал волю своим эмоциям, сорвавшись на тихий хриплый прикрик. -Плевать я хотел на то что мне будет больно! Ты спросил чего хочу я? Почему ты решаешь все в одиночку?.. -голос Акааши сначала сорвался, а после затих, и долго еще отбивался в голове Бокуто его последними словами. Котаро смотрел на Акааши, Акааши смотрел в пол и хмурил брови, слегка подрагивая от злости, но силясь с тем чтобы прямо здесь не расплакаться. В глазах щипало от несправедливости суждения Бокуто по одному лишь случаю, а в горле сидел ком недосказанного несогласия. Виновник сей "пирушки" сидел в полной растерянности, наблюдая за тем, как сменяется одно настроение другим на лице Акааши. -Так значит... Тогда ты не против, Кейджи? -голос Бокуто внезапно стал непривычно тихим и обходительным, таким каким обычно звучал сам Акааши. И хотя вопрос был предельно прост, да и пошлости в нем было с ноготок, на удивление Акааши бросило в жар, а щеки его заалели как спелые помидоры. Отодрав наконец взгляд от пола и подняв его на Котаро, Кейджи поджал губы. Весь его вид, все его существо кричало- он нервничает, но еще и шептало, что он чертовски даже за. -Никогда не был, Бокуто-сан... В обычные моменты праведником здравого смысла был Акааши, сейчас же единственным звеном связывающим реальность и их идеальный мирок, ограниченный тесной кроватью и жаром двух тел, стал Бокуто. Акааши терялся в этом наслаждении раз за разом, Бокуто же держался в рассудке только ради того, чтобы не забыть ни единой секунды этого Рая в который они попали. Слегка шершавые сухие ладони Бокуто надежно удерживали горячее тело, казалось еще немного, и Акааши достигнет той отметки, когда материя становится не то что жидкостью, а настоящей плазмой.Кейджи казалось, что его руки были буквально везде, каждая клеточка его тела трепещала и пылала от уделенного ей столь приятного внимания. Время остановилось, секунды не спешили покидать их, а услужливо замедлили свой ход, давая фору двум парням в постижении новой грани блаженства, и они охотно пользовались моментом, в который все шло им на руку. Бокуто восхищенно наблюдал за тем, как его возлюбленный дрожит под его взглядом, он как хищник выискивал все слабые места Акааши, чтобы напасть и не дать ни шанса на спасение, на что Кейджи сам уже давно был согласен. Их тела сливались снова и снова, они как путники в пустыне, которые наконец дорвались до источника и теперь не могут найти в себе силы отстранится от него. Когда время снова пустило свой ход, дождь за окном заметно поутих, а вдалеке за облаками проскальзывали первые лучи восходящего на западе Солнца. Котаро уютно устроил свою голову на груди Кейджи, в то время как Акааши по матерински ласково укладывал растрепавшиеся волосы Бокуто. Котаро рассматривал своего личного Бога. Маленький мир вспыхнул яркими красками, а после окрасился в ослепительный белый, чтобы затем потемнеть и засиять миллиардами звезд в глазах Акааши, и в этом омуте Бокуто увидел себя. Наконец-то он здесь. Его Рай наконец-то в его руках.