***
Да что ж всё так не вовремя! Отец рано утром уехал по делам, духи совершали какой-то по их словам невероятно важный обряд, а от разговора с мамой отвлёк нежданный гость. Поздновато Сашка решил вникать в законы магии и мира в целом. Но что поделать, только лесной сон, содержание которого ему никто толком не объяснил, всколыхнул что-то в душе. Невыносимо правдоподобно в том жутком мороке выглядело бездыханное тело Камиля. Саша не допустит, чтоб этот сон стал реальностью. Нет уж. Во сне неведомые духи говорили, что он останется один, пустынник умрёт из-за него. Из-за его ошибки, из-за его незнания, выходит? А если так, то в опасности не только Камиль. Ну вот что мешало Сашке раньше заинтересоваться тем, от чего ему всё равно никуда не деться? Сейчас ему стыдно было на Айдара смотреть. Тот внимательно выслушал рассказ про лес, задавал вопросы потом. А Саша всё думал, в чём же так ошибётся, если сын гостя в опасности. — Так… Если леший упомянул про делёжку земель, то я, кажется, знаю, кто из наших замешан в этом. Раньше не знал наверняка. Давняя история, они хотели независимости от старших семей, в том числе и территориально. А теперь ещё власти и денег пожелали. Не думал, что у них в ходу такие методы. Хотя… Логика в этом есть. Разделяй и властвуй, — Айдар поджал губы, тень от век упала на его и без того тёмные глаза. — И что ты нам теперь предлагаешь? — мама в кресле подалась вперёд, оперевшись на подлокотники. — У нас нет даже года, как я понимаю. — Всё верно. У нас нет столько времени, — Айдар вздохнул и потёр переносицу. — Если кто-то якшается с иномирцами, то он будет мешать нам до тех пор, пока дыра не расширится до таких размеров, чтобы в неё смогли свободно пройти разумные существа. Кому-то с той стороны выгодно, чтобы проходов стало больше. У них с апреля прошлого года уже есть один проход, который точно никто не закроет, но им этого мало. — О чём вы? — Сашка поставил на столик между ними чашку с остывшим чаем, посмотрел на Айдара. — В Чернобыле защиту сорвало напрочь. Там так просто заплатку не поставишь. Да и в большинстве нелюдей есть человеческая кровь, а с ней и уязвимость к радиации. Никто рисковать не станет. Но некоторым существам из других миров подобная преграда не страшна, насколько я знаю. — Я как-то не подумал, что взрыв и на нашу защиту мира повлиял… — Не каждый взрыв может порвать ткань мира. Например, во время войны и в пятидесятых, как я слышал, только три дыры в ткани мира было. Хиросима, Нагасаки, Курчатов. Там ещё зависит от того, не истончилась ли ткань мира перед этим. Ну вот, ещё один признак того, насколько Саша не в курсе всех этих деталей. Выходит, некоторые взрывы и магию могут разрушить… Сложно. — Давайте пока подумаем о проходе в нашем городе, — мама кашлянула. — Что нам остаётся, если времени нет? Охрану рядом с дырой выставить. — Рискуем потерять охрану, — вздохнул Айдар. — Мои знакомые уже добыли столько ресурсов, сколько хватит для временной заплатки. Василий говорит, что такой хватит года на два. Тогда успеем разобраться с отступниками, а потом уже сможем заделать дыру на много лет вперёд. Мама сложила руки на груди, задумчиво хмыкнула. — Допустим… А кто будет разбираться, если часть из них — пустынники? Ты уверен, что Озаков не пошлёт нас в пешее эротическое? Айдар с минуту молча вертел в руках маленькую белую чашку. Потом тихо и как-то грустно ответил: — Не пошлёт. Но… Мне кажется, его не стоит пока к этому привлекать. Одна из недовольных семей втёрлась к нему в доверие. Если он узнает раньше времени, то может вспылить, поступить необдуманно... Айдар словно бы переживал за Идриса… Мама фыркнула, закатила глаза. — Это уже его проблемы. Пустынники и так привыкли держаться от всего в стороне, уж прости. Пусть Озаков хоть раз в жизни что-то сделает для общей пользы. А то слишком хорошо устроился. Пора бы ему рискнуть и наказать виновных. Хватит уж с него выбирать лишь безопасные задания. Мама перегнула палку. Идрис ведь помог вчера, несмотря на неприязнь к Камилю и дурной характер. Да и Дарина в итоге сказала, что глава пустынников не так уж плох и дело своё знает. Судя по напряжённому молчанию, разговор зашёл в очень неприятное, болезненное русло. Никто не хотел говорить первым в такой обстановке. Но их гость быстро совладал с собой и ровным голосом ответил: — Если он станет неудобным для тех, на кого я думаю... Его уберут. И, боюсь, другие пустынники не будут против. — А ты, значит, против? — нахмурилась мама. Айдар поднял на неё взгляд, спокойно и твёрдо ответив: — Да. — Интересно... — Я понимаю твою обиду за брата. Из-за того, что Идрис сделал ему. Но когда-то и Леонид с ним поступал немногим лучше. Виноваты оба. Обвинять лишь одного... неуместно. Как странно... Идрис Озаков изгнал его, не пожелав выслушать. Заставил его детей смотреть на избиение. Досаждал Куратовым много лет. И всё равно Айдар не желал ему зла. Необъяснимая, больная привязанность у обоих. Ну, так Сашке показалось. Пора бы, кстати, снова встрять в обсуждение. Не хватало ещё, чтобы мама и Айдар поругались в такой беспокойной ситуации. К тому же… Саша в чём-то был согласен с пустынником. У дяди Лёни тот ещё характер, он со многими рассорился перед отъездом. Чем бы на самом деле ни оскорбил его Идрис, вполне возможно, что виноваты действительно оба.***
Василий Семёнович точно их вместо доставки использовал. На этот раз велел перевезти коробки с мелкими костями с одного склада на другой. Ответственный хладотворец вручил им ещё на первом складе письма, в которых Василий Семёнович и его помощники назначили дату. — Да они там издеваются! — простонал Сашка и с досадой ударил по рулю. Гудок разрезал ножом густую тишину осеннего вечера. — Почти всё готово, чтобы временную заплатку поставить, но нет, ждите до тринадцатого ноября. Потратьте впустую ещё почти три недели! — Не всё так просто, — спокойно заметил Камиль. — Фазы луны тоже влияют на исход обрядов. — Да твою ж… Я и не подозревал, что всё настолько сложно. Разные виды нелюдей, сложные ингредиенты, ещё и фазы луны. С бубном, случаем, плясать не надо? — С этим Василий Семёнович лучше справится, — Камиль едва заметно улыбнулся. — Впрочем, можешь всё равно сплясать тринадцатого, если хочешь. Музыка и кусок пирога за мой счёт. А бубен я лучше спрячу, так безопаснее будет. — В смысле сплясать? — Саша растерялся и подумал, что не понимает какой-то шутки. — День рождения. Двадцать три мне будет. Надеюсь, что заодно отмечу нашу небольшую победу. На душе навязчиво заскребли кошки, вниз по позвоночнику проехался жуткий холод. Камиль должен и день рождения отметить, и победу. Как и все остальные. Сашка не вправе их подвести. Вся эта ситуация… Уже давно не шутка. Странно ещё, что Куратов и дальше с ним работал после всего, что произошло в лесу. После того сна, который вполне мог стать вещим. — Эм… Александр? Ты чего так побледнел-то? Так и быть, можешь на публике и не плясать. Сашка шумно вздохнул, посмотрел в глаза союзнику. Пора бы уже везти коробки на второй склад, а не болтать попусту, но… Он должен понять. — Тебя совсем не смущает мой лесной сон? Понимаешь ведь, что обычным он быть никак не мог. — А ты думал, я буду от тебя шарахаться? — Камиль хмыкнул. — Надеюсь, что обойдётся, но вообще... Двум смертям не бывать, а одной не миновать. — Как у тебя всё просто! То мне каждая собака показывает, как вредно быть «волшебником-недоучкой», то… союзник игнорирует тревожный сон. Отчего-то язык не поворачивался назвать пустынника приятелем или другом. Хотелось, но не выходило. Они общались-то по большому счёту ради того, чтобы проблему решить. К чему строить иллюзии? Дружба (настоящая и крепкая, а не поверхностное общение) представителей разных видов — скорее исключение. Но Камиль, его взгляды на жизнь и поступки нравились Сашке. Да и поучиться было чему, откровенно говоря. — Ну да… Союзник. Спасибо, что не «товарищ Куратов», — Камиль окинул его задумчивым взглядом. — Жизнь одновременно проще и сложнее, чем ты считаешь. Проще потому, что не стоит тратить силы на страх и пустые переживания. Мы влияем на то, что нам подвластно. А о чём-то неизбежном думать лишний раз… Смысл? Я, допустим, поступаю разумно, думаю о последствиях и не рвусь геройствовать сломя башку. Но я никак не повлияю на кирпич, который может чисто случайно разбить эту самую башку. Или на молнию, или на пьяного водителя, который вылетит на тротуар. А ты явно не желаешь мне плохого, даже вон мозги иногда включать начинаешь. Зачем же мне бояться тебя или каких-то случайностей? Жизнь — вообще опасное занятие, от него умирают. Спокойные рассуждения, серьёзное выражение лица и добрая, мягкая усмешка, спрятанная в глубине чёрных глаз. Как всё-таки на своего отца похож. А тот ведь тоже, наверное, когда-то верил, что ему Идрис и другие пустынники ничего плохого не сделают. Сашка и не собирался никому вредить, но вдруг это выйдет случайно, по незнанию? Как там уж… Незнание закона не освобождает от ответственности. — Ты… Я… Понимаешь… — Саша никак не мог подобрать слова, а потому просто сказал правду. — Мне страшно. Тот лес… Отрицай или не отрицай, а забыть не выйдет. А я ни черта не готов. И уже нет времени, чтобы многое освоить. Не хочу, чтобы из-за этого кто-то пострадал. И не знаю, с чего начать, что делать. Камиль хлопнул его по плечу и пристегнулся ремнём безопасности. — Во-первых, поехали уже. Проговорить мы об этом можем вплоть до тринадцатого числа. Саша молча кивнул. Да, пора уже. Через пару минут по бокам замелькали деревья, а впереди стелилась не слишком-то ровная дорога. — Во-вторых… Стоило бы поверить. Определиться, во что именно. Без веры священные писания — макулатура, амулеты — хлам. Это ошибка многих людей и нелюдей. Думают, что их защитит Коран, Библия с нательным крестом, языческие обереги и прочее. А на деле не верят ни в кого и ни во что. Сами не позволяют высшим силам помочь. А ещё в некоторых делах забывают мудрую поговорку: на Бога надейся, а сам не плошай. Потом обвиняют кого-то и снова не верят. В общем... Надейся на свои силы и верь в то, во что сможешь. Искренне и всегда, а не от случая к случаю. — Так просто? — Саша смотрел на дорогу, не отрываясь. — А как же знания, умения? — На самом деле, непросто. В таких вопросах знания без веры — как секс без эмоций. Нужные действия знаешь, ждёшь физической реакции, но ничего не добиваешься, кроме короткого удовольствия. Саша аж воздухом поперхнулся, прокашлялся. Он привык к подобным высказываниям от Ромки, но не от Камиля. — Интересное сравнение… Я пытаюсь вникнуть хоть во что-то в последнее время. Получается так себе, отдельные знания, правила и законы никак в голове не свяжутся воедино. Хочешь сказать, учиться бесполезно, если у меня не выходит верить? Саша на миг скосил взгляд на Камиля, тот смотрел на однообразный пейзаж за окном. — Не очень-то эффективно. Как бы тебе объяснить… У тебя всё остаётся на уровне теории. Без настоящей веры твои попытки перейти к практике будут сродни детской забаве. Ну, знаешь, когда кучка мелких из клуба «кому за пять» призывает матерного гнома или пиковую даму. Им-то хоть богатое детское воображение помогает. А у тебя ситуация как с тем фонариком, про который ты забыл, когда мы зашли в лес. Если бы ты изначально верил, что это важно, то не забыл бы посмотреть на тени. Я в магии вашего вида особо не разбираюсь, но принцип везде один. Они сколько-то ехали в тишине, размышляя о своём. Сашка без проблем выучил бы что-то, запомнил порядок действий. А вот ни с того ни с сего взаправду поверить в силу богов, хитросплетения судьбы и тому подобное не мог. Ну вот не получалось, сверхъестественные силы чувствовали фальшь. — Останови-ка здесь. Видишь вон те деревья? Ничего необычного не замечаешь? Нет? Попробую сделать так, чтобы заметил. Это недолго. Три недели… Успею тебе объяснить, что и как на практике применяется. Как знать, может, сумеешь поверить и разглядеть нити, которые всё в мире связали.