Пятый факультет, или Тайна Туманного Дракона

      Уже возвращаясь в Туманную башню, он заметил, что произошло нечто ужасное: входная дверь была сорвана с петель, а обломки, что остались от нее, лежали рядом. Гарри, чувствуя неладное, осторожно вошел внутрь через пустой дверной проем. Стояла пугающая тишина, нарушаемая лишь едва слышным завыванием ветра. Небольшая прихожая выглядела так, словно в ней побывал грабитель. Гостиной, по-видимому, тоже не удалось избежать этой страшной участи: один из щитов, что висел ранее на стене, теперь лежал на полу, изрядно помятый; огонь, горевший в камине, погас; сквозь распахнутое настежь окно дул холодный ветер.       В спальне же, напротив, все было как обычно, а за балдахином раздавалось похрапывание профессора Фога, ставшее привычным для юного волшебника. Гестии не было: ночью она предпочитала удаляться в женскую спальню, более тихую. Гарри собирался улечься на свою кровать, но вдруг что-то помешало ему, и он испуганно вскочил на ноги... На постели лежал, раскинув в стороны длинные руки, незнакомый ему молодой волшебник, по виду чуть старше самого Гарри. Глаза его были закрыты, а изможденное бледное лицо покрывали темные пятна - следы запекшейся крови. В неверном свете луны трудно было определить, дышит ли он... Неужели на этой кровати мертвое тело? И тут Гарри закричал.       "Труп" резко сел на постели, чего Гарри совсем не ожидал.       - Ради Мерлина, кто здесь? - Из-за окровавленного лица он не мог разглядеть Гарри, а потому, резво подхватив лежащую рядом волшебную палочку, направил ее в потолок, словно шпагу.       - Студент Дрэгонфога, учащийся на первом курсе. - Гарри это испугало и позабавило одновременно: незнакомец выглядел, словно разбуженная сова. Его непослушные каштановые волосы торчали в разные стороны, а прищуренные глаза то открывались, то закрывались. Было крайне жестоко насмехаться над ним сейчас, но первокурсник ничего не мог с собой поделать. - Гарри По...       - В последнее время вокруг меня стало слишком шумно. - Это проснулся Флавий Фог: теперь он крайне недовольно поглядывал на двух студентов из позолоченной рамы. - Рад видеть вас снова, мистер Льюис. - Он кивнул новичку, изображая приветствие, и строго посмотрел на Гарри.       - Мистер Поттер, добрый вечер. Я буду крайне признателен вам обоим, если вы далее будете соблюдать полнейшую тишину. - И он с невозмутимым видом снова скрылся за портретом.       - Значит, ты тот самый Гарри Поттер. - Казалось, Льюис не спрашивал, а утверждал. Выразительно поглядев на шрам Гарри, он взял с прикроватной тумбочки свои очки - тяжелые, в роговой оправе - и важно водрузил их на нос. Теперь он стал чрезвычайно похож на Перси. - И правда, точь-в-точь как на обложке "Пророка"...       - Чего?       - На твоем месте я изучил бы всю информацию, написанную в газетах, - протянул студент, недоверчиво глядя прямо ему в глаза. - А меня зовут Уильям Льюис, можно просто Уилл. - Он застонал от боли и схватился за изувеченный лоб, на котором не осталось живого места.       Гарри глядел на него, переполненный искренним сочувствием.       - У тебя на лице... - начал было он. Уилл не дал ему договорить.       - Ах, это, - он грустно усмехнулся, - кто-то ворвался в гостиную и напал на меня сзади, я даже не успел ничего предпринять. Тысяча упырей, поневоле начнешь верить в эту легенду.       Он взял в руку волшебную палочку и поднес ее к изуродованному лицу - страшные раны затягивались прямо на глазах у Гарри, будто их стирал невидимый ластик. Щеки его окрасил легкий румянец, а лицо, скованное морщинками, разгладилось: ему стало намного легче. Должно быть, Льюис был гораздо более опытным волшебником, нежели первокурсник, который удивленно таращился на него.       - Специально учился у целителей в больнице Святого Мунго, это весьма облегчает жизнь, - пояснил он изумленному Гарри. - Должен признаться, еще с прошлого года - то есть, с того момента, как я поступил в Хогвартс - меня преследует сплошное невезение. Как минимум раз за триместр попадал в больничное крыло. Я, если можно так выразиться, стал там почетным гостем. - Он улыбнулся своей грустной шутке, но глаза остались такими же печальными. - А в этом году и вовсе угодил в больницу - сняли прямо с поезда...       Гарри стало жаль незадачливого мальчишку: таким несчастным он выглядел. Конечно, он помнил, что стал невольной причиной его испуга, и вытащил из-под кровати еще один подарок - большую коробку сладостей, в которой еще оставался изрядный запас. Гарри взял одну шоколадную лягушку и протянул ее Уиллу.       - Угощайся. Мадам Помфри говорит, что шоколад - первое средство.       - Спасибо. - Тот протянул руку, всю покрытую ссадинами. Развернув лягушку, он подбросил ее в воздух, и сладость приземлилась точно ему в рот. Гарри бережно поднял измятый вкладыш: на нем был портрет загадочно улыбающегося Птолемея. Надо будет подарить ее Рону: то-то его друг обрадуется, когда вернется...       - Увы, даже нечего предложить взамен, - он достал разноцветную упаковку драже "Берти Боттс", - разве что вот это. Может быть, тебе повезет, и достанется что-нибудь съедобное. Я и пробовать больше не стану - все время попадется то перец чили, то птичий помет...       Гарри, положившись на удачу, раскрыл один фантик и смело надкусил драже.       - Томатный сок. Вполне съедобно, это просто совпадение. - Волшебник пожал плечами.       Уилл тем временем беспокойно прохаживался по комнате, как будто собирался что-то сказать.       - Не будешь против, если я немного позанимаюсь? - решился он, доставая толстую книгу и орлиное перо для письма. - Полгода в Святом Мунго - это достаточно долго, и теперь мне кажется, что я безнадежно отстал по всем предметам. Скорее всего, снова окажусь на первом курсе, как второгодник...       Гарри доброжелательно улыбнулся.       - Ну конечно.       Льюис, получив одобрение, сел за стол, раскрыл свой учебник - внутри оказался сложенный лист пергамента - и принялся за сочинение - Гарри заметил, что левая рука, державшая перо, неуверенно подергивалась. Слушая скрип пера и шелест бумаги, первокурсник вдруг испытал сильную усталость - видимо, сегодняшний день был полон впечатлений. Гарри быстро переоделся в пижаму и уснул, едва голова его коснулась подушки.       Большинство студентов уже вернулось на "Хогвартс-экспрессе", каникулы заканчивались, и жизнь постепенно возвращалась в привычное русло: с каждым днем все больше народу бродило по коридорам, обмениваясь впечатлениями.       В первый же учебный день Гарри вместе с новым товарищем поспешили, чтобы встретить вернувшихся друзей. Утром их приветствовала Безликая дама.       - Доброе утро, Гарри! - проговорила она привычно и оглянулась на Льюиса. - И вам, Уильям. - Очевидно, она по какой-то причине недолюбливала Уилла: ее тон вдруг стал непривычно холодным, и ученики поспешили откланяться.        По дороге они беседовали о необычных происшествиях, что случились с ними за последнее время. Гарри мечтал о том, чтобы вместе отправиться на поиски причины их несчастий. Его план был безупречен, если бы не одно "но" - Уилл наотрез отказывался верить в существование Чаши.       - Посуди сам, - твердо говорил он, убежденный в своей правоте, - ее ищут уже не одну сотню лет. И волшебники, и вездесущие приведения. А результат нулевой, неужели это не кажется тебе странным? Чаша - всего лишь красивая легенда, не более того.       Гарри решил сменить тему разговора, пресекая возможную дискуссию:       - Какой сегодня первый урок?       - Защита от темных искусств. - Уилл ответил, даже не заглядывая в новое расписание. - Но я туда не пойду.       - Профессор Квиррелл... - Первокурсник хотел сказать, что его отсутствие заметят сразу.       - Мистера Заику я слушать не собираюсь, это никчемный преподаватель. Если бы кому-нибудь пришло в голову поставить на его место флоббер-червя, тот бы куда лучше справился со своими обязанностями.       У Гарри было свое мнение на этот счет, однако высказывать его вслух он не стал: тон Льюиса был настолько решителен, что их дружеская беседа могла запросто превратиться в спор или, что еще хуже, в драку. Поэтому, сохраняя полнейшее молчание, студенты направились в Большой зал.       - Все точно так же, как и год назад, - будничным тоном констатировал Уилл, оценив обстановку.       Они сели за гриффиндорский стол, который тут же взорвался бурными аплодисментами: приятели уже успели соскучиться. Все радостно встречали и Гарри, и Льюиса, который слегка испуганно реагировал на все происходящее вокруг. Особенно доволен был Рон Уизли, сжимавший в руке карточку - последнюю из своей коллекции, подарок Гарри - и не переставал благодарить своего друга за этот сюрприз.       Уилл на протяжении всего завтрака не произнес и двух слов. И, не успев дожевать утреннюю яичницу, со всех ног бросился к выходу из зала.       Рон проводил его удивленным взглядом.       - Странный он какой-то, - простодушно заявил он, обращаясь к Гарри.       - Есть немного, - ответил тот. - Говорит, что забыл все предметы за первый курс, и теперь наверстывает упущенное, мол, спешит изучить их во второй раз...       - Слышишь, Гермиона? - Рон не смог сдержать улыбки. - У тебя появился конкурент.       Девочка хмыкнула, но ничего не сказала.       Гарри тем временем раздумывал о нападении на недотепу однокурсника. Конечно же, это был Снейп, кто же еще? Нужно сообразить, как остановить его, пока не поздно... И вскоре Гарри нашел изящное решение этой задачи. В самом деле, если, по мнению Шляпы, он будущий укротитель животных, то значит, сможет обучить и дрессированную птицу, не правда ли? И поможет ему в этом...       Три дня ушло у Гарри на то, чтобы Букля научилась приносить ему различные предметы. Сова оказалась способной: теперь, стоило ей услышать сигнал - Хагрид подарил Гарри небольшой свисток, звук которого могут слышать только птицы - она, взмахивая белыми крыльями, послушно выполняла команду, как дрессированная собака.       Тем не менее, гениальный план вскоре перестал казаться ему безупречным. Гарри был взволнован: Букля могла не услышать свисток, пусть она и летала поблизости - Гарри видел ее белоснежные крылья в ближайшем окне. Он подстерег профессора зельеварения в коридоре, когда никого не было поблизости, и засвистел. Ручная сова влетела в замок и закружила над головой Снейпа, выжидая момент... Гарри притаился, чтобы никто не обнаружил его за странным занятием... И буквально через несколько минут Букля вернулась к своему хозяину, несказанно обрадовав его - в лапах у нее поблескивал заветный медальон. Теперь они с Уиллом могут быть спокойны!       - Хорошая девочка. - Гарри погладил ее по спине. Пернатая подруга не осталась в долгу у хозяина и ответила бодрым уханьем, по-дружески клюнув его в палец.       Драко ловко жонглировал украденным у Невилла крошечным шариком - напоминалкой, а прежний ее обладатель горько рыдал в углу.       - Тебе бы в цирке работать, Малфой, - не выдержал Гарри. - Мой тебе совет: когда завалишь экзамены и вылетишь из школы, отправляйся в магловское шапито - наверняка заработаешь там целое состояние.       Невилл, весь мокрый от слез, сполз по стенке.       - Только вместе с Долгопупсом. - Драко насмехался как мог. - Из него выйдет отличный клоун...       Тут у Гарри лопнуло терпение: он в два прыжка добрался до Малфоя, ухватив того за грудки. Слизеринец, явно не ожидавший такой прыти, моментально сник.       - Предлагаю решить этот спор так, как поступили бы настоящие волшебники... - высказался он грозно: даже Невилл прекратил лить слезы.       Драко, опомнившись, снова принялся ерничать:       - Чистокровные волшебники бы дрались на дуэлях за оскорбленную честь. Но тебе, Поттер, я уступлю: если ты скончаешься от страха, что весьма вероятно, будет трудно замять эту маленькую неприятность. Поэтому, так и быть, устроим небольшое соревнование, нечто наподобие рыцарского турнира - может, слышал о таком от маглов? Оцени мое великодушие: я предлагаю тебе право выбора места и времени...       - В полдень. Возле стадиона. И прихвати с собой метлу! - отрывисто выкрикнул Гарри, обозленный донельзя.       Драко рассмеялся: ситуация начала его веселить. И, отвесив сопернику насмешливый поклон, кивнул, бросив стеклянный шар в сторону дверей. Он летел прямо на ничего не подозревавшего Рона Уизли, который только возвращался. Тот машинально выставил вперед руки и подхватил его прямо на лету.       - Хромой кентавр, - с чувством выпалил Рон, - он мог снести мне полголовы.       К большому удивлению Гарри, Малфой прибыл в назначенное время. Он самодовольно улыбался, придерживая рукоятку метлы.       Гарри же явился в полном одиночестве, лишь с волшебной палочкой, рассеяно подбрасывая ее в руках.       - Как жаль, - Драко растянул рот в отвратительной ухмылке, - Поттеру не удалось стащить даже самой завалящей метелки... В таком случае, вам, сударь, будет засчитано поражение, - протянул он, копируя мадам Трюк.       Гарри это раззадорило, и он взмахнул палочкой: Манящие чары не подводили его. Так произошло и в этот раз: в мгновение ока перед ним повисла в воздухе одна из лучших школьных метел - последняя модель "Нимбуса", купленная специально для команды Гриффиндора.       Кажется, Малфой был сражен наповал. И все же он не подал виду, удержав улыбку на лице.       - Надо понимать, что ты предлагаешь полетать на метлах? - Злорадству его не было предела: по его же словам, Малфой летал еще с того возраста, когда многие дети только начинают ходить - не проходило и дня, чтобы он не похвастался этим умением.       Гарри взирал на него, как на свернутую газету, которой только что прихлопнули назойливое насекомое: слизеринец вызывал у него отвращение.       - Считаю до трех. - Он был серьезен как никогда. - Один...       - Три!       Малфой не стал дожидаться и взлетел ввысь, описав полукруг в небе.       Но Гарри живо догнал его - откуда Драко мог знать, что он втайне от всех пользуется именно этой метлой, получая ни с чем не сравнимый восторг! Воздух точно был его стихией: улетая высоко-высоко в небо, Гарри мигом забывал обо всех своих страхах и горестях, обидах и разочарованиях, оставляя их на земле.       Так было и в этот раз.       - Если я выиграю, ты публично извинишься перед Невиллом. - Гарри выдвинул свое условие.       - Допустим, а если ты проиграешь? Тогда, - гнусно захихикал Малфой, - ты прыгнешь прямо с этой башни.       Астрономическая башня возвышалась над ними, как гигантская стрела.       - Три раза вокруг замка, и в сторону Запретного леса. - Гарри был непреклонен.       И они направились в указанную сторону.       Серое январское небо закрывали низкие белые облака. Прямо под ними внимательный глаз мог увидеть две крохотные точки, то и дело обгоняющие друг друга. Гарри перевел дух: похоже, Малфой не соврал, он и вправду неплохо держался на метле.       - Поттер, - насмешливо протянул Драко вслед удаляющемуся сопернику (Гарри только что удалось его обогнать), - не торопись: твои дрожащие руки не выдержат, и скоро я не дам и ломаного кната за твою жалкую душонку.       Гарри чувствовал, как злость закипает у него внутри: Малфой обогнал его.       - Передавай привет мадам Пинс! - вырвалось у Гарри. - Правда, ты наверняка знаешь ее под именем "Ирма" и носишь ее фотографию у себя в кармане...       Разве он мог предположить, что произойдет после этих злых слов? Малфой, обернувшись, вдруг резко начал заваливаться вбок. Метла его накренилась: он быстро снижался. Потеряв управление, Драко врезался прямо в дерево: его сильные ветви наносили ему безжалостные удары, точно кулаки боксера.       Гарри наблюдал эту страшную сцену и хотел было прийти на помощи бывшему врагу, но было уже слишком поздно. Малфой соскочил с метлы и упал прямо на землю, примяв свежий снег. Голова его откинулась вбок - из-под нее выступила кровь, окрасив белокурые волосы. Малфою уже не помочь...       Гарри сначала не мог осознать, что именно произошло. Он долго надеялся на чудо: вот слизеринец встанет и откроет глаза, громко рассмеявшись, и скажет, что это розыгрыш... Но чуда не случилось: бесчувственное тело, ставшее неожиданно жалким, так и лежало беспомощно на месте, и холодные снежинки, как сонм маленьких ангелов, опускались на него, не тая. Теперь Гарри жалел о своих словах: он взлетел в облака и закусил язык, чувствуя во рту привкус собственной крови. По его щекам сбегали ручейки слез, застилавшие глаза... Кто сказал, что вкус победы сладок? Неправда, он может быть и горько-соленым...       А слезы все текли и текли, падая туда, где лежал побежденный Малфой. Казалось бы, первокурсник должен радоваться, ведь его долгожданная мечта наконец-то сбылась: дракон повержен, путь к Чаше открыт... Но отчего же ему было так жаль ни в чем не повинного слизеринца?