Орнейские хроники 2

Записку от месьера Эрана доставили утром, когда Лара заканчивала завтракать. Речь в ней шла о содействии в одном деликатном деле «с целью постичь истину», для чего Ларе предлагалось прибыть во Дворец Справедливости, что на площади Вздохов. Там ее ждал начальник Тайной стражи Товье, который и должен был посвятить ее в остальные детали. Впрочем, Лара уже знала, в чем заключается ее участие, и говоря по правде, никакой радости не испытывала. Днем ранее она получила непривычно длинное письмо Раймона, в котором тот излагал события прошлого лета, когда галейцы попытались завладеть Звездой. И в том числе он писал о предательстве одного из солдат, являющегося племянником арестованного. О последствиях своего пребывания в плену муж упомянул парой фраз, однако Лара уже вытянула из Каролины подробности, в том числе — о роли Уно в освобождении Раймона. Ей стала яснее подавляемая неприязнь парнишки, больше похожая на ревность. Ну что же, с этим она разберется чуть позже, тем более, что в этот раз муж оставил Уно в Талассе. Теперь ей предстояло скрытно присуствовать при допросе хозяина харчевни и попытаться определить, насколько он искренен в ответах, а если получится — посмотреть его глазами. Внутри всколыхнулось несогласие, неприятие. Она уже научилась ставить барьер от переживаний и чувств других людей. И старалась особенно сдерживать свои способности в отношении близкого окружения. Подло вторгаться в чужую душу! Тот зимний вечер положил начало начало второму лунному месяцу. Улыбнувшись, Лара накрыла ладонью низ живота, где переливался лазоревым и сиреневым цветок зародившейся жизни. Однако улыбка сразу же пропала с ее лица. Лара подумала про неровный рубец на виске Раймона, и другой, на плече, — странного, синюшного цвета. Ей и раньше казалось, что с той раной было что-то не так, а по словам Каролины выходило, что метательный нож был смазан ядом, и только чудом Раймон выжил. Когда он вернется, ей надо поработать с его плечом… «Откуда сомнения? — спросила она себя. — Мой муж был на волосок от смерти. И от рук тех, с кем может быть связан Гастон Пеан, погибли другие. И погибнут еще, если не удастся выявить предателей». Ей, носительнице дара, не должно роптать. Подняв голову, она решительно сказала ожидавшей ее распоряжений горничной. — Вивьен, помоги мне одеться. Как и для поездок в госпиталь или к магистру Вальену, Лара выбрала нераспашное платье из темно-серого атласа с узкими рукавами и белой кружевной пелериной, закрывающей грудь и плечи. Затем взяла футляр со Звездой и опустила его в потайной карман, скрытый в складках юбки. Когда она вышла во двор, карета уже стояла напротив крыльца и солдаты сопровождения сидели в седлах. Подойдя к карете, Лара встретилась взглядом с телохранителем, приставленным к ней Товье, и остановилась. Хинардин Блесуа или Хин, всегда держался с почтением и без навязчивости, однако Лара ощутила волну напряжения и смутной, почти неуловимой неприязни. Что это могло означать? Хин, поклонившись, открыл перед ней дверцу. Лара, устраиваясь на сидении и расправляя складки платья, еще на миг задержала на нем взгляд. Ни один мускул не дрогнул на невозмутимом, не лишенном хищной привлекательности лице телохранителя. Аккуратно прикрыв дверцу, он занял свое обычное место на запятках. Пожав плечами, Лара выкинула из мыслей странности настроения Хина и сосредоточилась на предстоящем деле. До сих пор не не приходилось проникать в память другого человека. Одно дело — заглядывать в ауру страждущих, ища затаившуюся болезнь, и другое — копаться в разуме допрашиваемого. Оставалось надеятся, что Звезда подскажет верный путь. Ее занимал и другой вопрос — насколько начальник Тайной стражи осведомлен об ее даре, ведь месьер Эрнан и жрецы не стремились расширять круг посвященных. Площадь Вздохов снискала себе печальную известность во всем принчипате как место публичных казней. С северной стороны высился овеянный мрачными легендами Кастель-Тристец. Крепость-тюрьма из серых гранитных блоков, с четырьмя мощными угловыми башнями и зубчатыми стенами. Ее окружал глубокий ров, наполненный водой, с площадью соединял подьемный мост. На противоположной стороне находился Дворец Справедливости, сложенный из золотисто-бежевого камня Восточного Рубежа. Чугунная ограда Дворца сочетала в своем узоре весы, меч правосудия и розу — символ Альби. Лара из окна заметила расхаживающего у ворот невысокого и юркого Товье, одетого, по обычаю законников, в строгий черный бархатный камзол. Едва она сошла на мостовую, начальник Тайной стражи коротко, по военному поклонился и заговорил, топорща пышные седые усы: — Мое почтение, сьера Оденар. Благодарю, что вы так быстро откликнулись. — Милость Странника с вами, господин Товье. Буду рада… помочь Мгновение Товье остро и цепко смотрел ей в лицо темными глазами, затем, спохватившись, опустил взгляд: — Пройдемте, арестованного уже доставили. Я расскажу вам суть.