Орнейские хроники 2

Карда первый день месяца Трав Широкое поле в пойме реки Герис застилали клубы порохового дыма, смешивающийся с утренним туманом. Батарея из четырех легких пушек пушек в очередной раз громыхнула и ядра вспахали землю. С вершины холма за учениями наблюдали Оденар и офицеры из Восточной и Северной армий, прибывшие на учения. Западную представлял он и его солдаты. - Поднять синий флаг, - приказал Оденар. На установленном на холме флагштоке взвилось синее полотнище. Оденар поднес к глазам зрительную трубу. Орудийная прислуга разворачивала лафеты, коневоды подвели лошадей и вот уже крепкие болонэ, по паре на каждую пушку, ходко повлекли орудия к леску в паре сотни туазов от прежней позиции батареи. Опустив трубу, Раймон оглянулся на важных гостей. Коренастый седоусый полковник Каваль, о котором маршал Оверне отзывался как о рассудительном и честном, но осторожном человеке, не внушал беспокойства. Второй, худощавый и замкнутый полковник Давин являлся подчиненным маршала Люмажа, и сомнение тяготило Оденара. После покушения на Лару он не знал, насколько доверять Люмажу или Риардо и их людям. Тем более, что расследование Товье установило только личность телохранителя и тот факт, что ему несоклько лет назад удалось избежать казни за убийство командира. Трилистник. Вот что увидела Лара. Как всегда, при мысли о жене и постигшей их утрате, в душе всколыхнулась горькая печаль. Привычно подавив ее, Оденар продолжил размышлять. Тот, кто подослал телохранителя, умело замел следы. Люди, близко знавшие преступника, в том числе тюремщики или сослуживцы, либо умерли, либо бесследно пропали. Обвинить представителей старейших родов в измене, основываясь на подозрениях, было бы немыслимо, и принчепс приказал начальнику Тайной стражи лишь скрытно следить за обоими. И было бы немыслимо не пригласить офицеров северной армии на учения — иначе вся затея теряла смысл. Тем временем артиллеристы установили пушки на новой позиции, и вновь прозвучал залп. Оденар удовлетворенно кивнул головой, увидев, как картечь посшибала соломенные чучела, призванные изображать вражескую пехоту. - Что же, сьер Оденар, зрелище впечатляющее, - медленно проговорил Каваль. - Однако возможность для такого маневра в сражении у меня вызывает сомнение. Как разглядеть в свалке и дыму цвет сигнального флага? Да и кто станет следить в пылу боя? - Приказы о смене позиций, ежели такая необходимость возникнет, будут передаваться вестовыми, - ответил Раймон. - Вестовой может погибнуть, и приказ не попадет по назначению, - покачал головой Каваль. - Утрата важного приказа в любом случае вызывает неразбериху, и ставит под удар всю армию. - Четырехфунтовые пушки не разрушат неприятельские укрепления, сьер Оденар, - подал голос Давин, скептически сведя брови. - Я предполагаю использовать легкие пушки против пехоты и конницы, и заряжать картечью, сьер Давин. Мы недооцениваем роль полевой артиллерии, предпочитая видеть в ней аналог осадной, - с жаром заговорил Оденар, поочередно глядя в лица обоих офицеров. - Неповоротливые, тяжелые орудия, сдвинуть с места которые под силу лишь упряжке из четырех-шести лошадей, а в распутицу они и вовсе увязнут в грязи. В бою вражеской коннице достаточно добраться до батареи и перебить канониров. Такую тактику применяли галейцы во время войны с Ноорном. К сожалению, ноорнские полководцы слишком поздно ее переняли... - он нахмурился и продолжил после паузы: - Насколько мне известно, Эрминаль подобным образом воевал против армий востока. И я со всей ответственностью заявляю: если у нас будет возможность переместить артиллерию туда, где в ней возникнет необходимость, наши войска получат дополнительный шанс на победу. - Я выслушал вас, сьер Оденар, и доложу месьеру Оверне, - кивнул Каваль. - Хотя, не скрою, мне ваша идея видится в некоторой степени... авантюрой. - В большой степени, - тихо пробормотал Давин и добавил уже громко: - Со своей стороны, заверяю вас, что маршал Люмаж также будет подробно извещен о ходе учений. - Благодарю вас, месьеры, - светски поклонился Оденар. - А теперь окажите честь отобедать со мной. *** Во время обеда Оденар исподволь бросал взгляды на гостей. У Давина вид был скучающий, а Каваль, напротив, как будто что-то сосредоточенно обдумывал. Надо переговорить с ним с глазу на глаз, показать чертежи пушек, и, возможно, убедить его остаться еще на несколько дней - решил для себя Оденар. Обед завершился. - Месьеры, надеюсь, ваш визит не был напрасным, - сказал Оденар, вставая. - Ежели у вас остались сомнения или вопросы, буду рад все разъяснить. - Полагаю, вы достаточно показали нам, сьер Оденар, - отозвался Давин. - Увы, я должен немедленно пуститься в путь. Однако Каваль деловито сказал: - Я должен обдумать и дам вам знать позже. - Сьер Давин, прошу передать его сиятельству Люмажу мои лучшие пожелания. Сьер Каваль, я полностью к вашим услугам. Прошу меня извинить, но долг призывает и меня, - учтиво поклонившись, Оденар направился к дверям. «Забери меня демоны, если скоро я не стану придворным шаркуном!» Мысль была окрашена досадой, раздражение усугублялось поведением Давина и будто бы подтверждало подозрения насчет измены в Северной армии, тем более, что полковник тоже из «старой знати». Оденар одернул себя. Выводы делать преждевременно. А истинными предателями оказываются вовсе не те, на кого думаешь. На выходе из обеденного зала его ждал адьютант: - Сьер Оденар, прибыл гонец из Квилиана. Послание для вас. Взяв конверт, Оденар сломал печать и быстро пробежал письмо глазами. Комендант Тоне сообщал, что Арно Брикасс вернулся с важным известием о заключение союза с пиррами. И его сопровождает представитель одного из клана. Хорошая новость! Оговоренный с Брикассом месяц истек седмицу назад, однако Оденар решил еще немного выждать, списывая задержку на превратности пути и прочие непредвиденные обстоятельства. Что же, его расчет оказался верным. Однако требовалось как можно скорее отправляться в крепость, а значит, разговор с Кавалем нельзя откладывать. - Савори, жди здесь. Как только сьер Каваль изволит покинуть обеденный зал, пригласи его сиятельство в мой кабинет. Дело срочное. И передай Стерену, что сегодня я еду в Квилиан, пусть будет наготове.