Орнейские хроники 2

Постепенно поднимаясь, дорога вела меж холмов, становящихся все выше и круче и переходящих в горы. Закат щедро расписал небо охрой и бронзой, золотилась поднятая копытами лошадей пыль, а в ложбинах уже ложились тени. Дорога вильнула еще раз и открылась Карда. Заходящее солнце огненно вспыхивало на поверхности воды широкого Гериса, в излучине которого лежал город. Лара натянула поводья, переводя лошадь на шаг. Однажды она уже видела Карду и грозные бастионы крепости Буртаж, расположенной на возвышенности, и теперь странное чувство охватило ее — будто изображение на картине или сон внезапно воплотились наяву. — Вот и Карда. Прибыли, сьера Лара, — проговорил сержант, подъезжая к ней. …Они преодолели почти сотню лиг за два дня. Как сержант и предупреждал, в предгорьях дорога сделалась уже и извилистей. Ларе казалось, что карета едва ползет, и утром она спросила у него, не получится ли добраться скорее, если она поедет верхом и есть ли возможность сократить путь. Сагон не был уверен, что это окажется под силу госпоже, но разубеждать ее не стал, и в целом она ощущала странную робость бывалого ноорнца. Уж не ли воздействие на его разум тому виной? Не надо думать об этот сейчас… Переодеваясь в мужской дорожный костюм, Лара мысленно поблагодарив отца за то, что вопреки строгостям эттрурской морали, он счел нужным обучить ее и мужской посадке. Вивьен пугливо ахнула, а на лице Сагона мелькнуло удивление, когда Лара легко села в неподобающее ей седло, но он промолчал и на этот раз. Более короткий путь через холмы так же отыскался, так что прибыли они даже раньше, чем она рассчитывала. Вивьен должна была продолжить путь в карете и достичь города лишь назавтра, но Лара полагала, что в состоянии справиться с бытовыми мелочами, даже если в доме мужа не отыщется ни одной женщины, чтобы помочь ей. Потрепав Ашу по потемневшей от пота шее, она оглянулась на сопровождающих ее десяток солдат и остановила взгляд на Уно. Ее не удивило, что он в час Вола появился во дворе, ведя в поводу своего оседланного чалого коня. Сагон собирался оставить парнишку в Талассе, но Лара разрешила Уно присоединится к отряду, подозревая, что в противном случае тот последует за ними тайком. И сейчас он смотрел сосредоточенно и хмуро, однако больше в нем не было прежней угрюмой неприязни, разве что напряжение и тревога. Парнишка явно ожидал выволочки от сюзерена. Да и ей предстояло непростое объяснение с мужем — конечно же, Раймон не обрадуется ее самовольству. «Так нужно», — повторила она себе, и тронула Ашу каблуками. Вблизи Буртаж оказался еще огромнее. Отряд пересек мост и подъехал к Южным воротам. Часовые при виде сержантских нашивках на мундире Сагона отдали честь и, не задавая вопросов, пропустили их. В вечерних сумерках на Лару, чьи длинные волосы скрывала шляпа, солдаты не обратили внимания, не распознав в ней женщину. — Следуйте за мной, сьера Лара, — негромко сказал сержант, когда они миновали ворота. — Дом вашего супруга на Арсенальной площади. Она кивнула, направляя кобылу вслед за ним. Длинный день начала лета неохотно уступал свои права ночи, и все же темнота уже сгустилась. Однако двухэтажный особняк, расположенный напротив храма Странника, не был освещен, за исключением тусклых отсветов в одном из окон на первом этаже. Лара недоуменно взглянула на сержанта, тот лишь покачал головой и, спрыгнув на мостовую, придержал стремя кобылы, помогая Ларе спешиться, затем решительно направился к входу и громко постучал. — Клоди! Через несколько мгновений лязгнул засов и выглянула полнотелая женщина с волнистыми прядками волос, выбивающимися из-под чепца. — Никак ты, Жюстен? И Уно здесь? Стряслось чего? — Клоди, зови господина Леона… — начал было сержант. Но служанка уже заметила Лару и присела: — Да будет благословен ваш путь, господин. Да только нет сьера полковника, уехали они… Подошедший Уно принял поводья Аши, Лара выступила вперед: — Путь сьер Раймон уехал, но надеюсь, его супруга найдет пристанище в его доме. В коридоре вновь раздались шаги и из полумрака показался седовласый мужчина с лампой в руке: — Сьера Лара, прошу прощения. Нас никто не предупредил о вашем приезде, — он учтиво поклонился и и возвысил голос, обращаясь с округлившей рот женщине: — Клоди, чего застыла? Уно, позаботься о лошади госпожи! — Ох, Странник, помилуй! Очаг тот час разожгу, воды для омовения нагреть… И с ужином… — встрепевшись служанка. метнулась внутрь дома. Судя по властности тона, Леон был управляющим или камердинером. — Благодарю вас, Леон. — вежливо ответила Лара и обернулась к сержанту: — Вы хорошо себя проявили, Жюстен, и сьер Раймон непременно узнает о ваших заслугах. В глазах Сагона мелькнуло сомнение, а она вновь ощутила укор совести. Осознавая, что подтолкнула его волю, Лара задавалась вопросом — насколько была вправе делать это. Но нечто необоримое влекло ее сюда… Сержант коснулся рукой шляпы и вскочил в седло: — Ежели возникнет нужда, так мы в Северных казармах стоим, сьера Лара. Он пришпорил коня, зацокали копыта, и отряд двинулся за своим командиром. Лара посмотрела им вслед и устало вздохнула. Не желая тратить силы, она не использовала дар, поэтому отстуствие мужа стало для нее не меньшим сюрпризом, что для его слуг прибытие внезапной гостьи. Оставалось надеятся, что он не отправился в Талассу… Леон кашлянул и торжественно возвестил: — Сьера Лара, входите, прошу! — Вы путешествуете налегке? — стараясь скрыть любопытство, осведомился Леон, проводив ее зал на первом этаже. — Я решила сократить путь. Карета слишком медлительна, — Лара сжала губы, понимая, что для умудренного жизнью управляющего ее появление в мужском костюме да еще без сонма слуг выглядит весьма странно. — Завтра доставят багаж и приедет моя камеристка. Чтобы по этому поводу не думал Леон, он не позволил себе даже удивленно приподнять бровь Поставив лампу на каминную полку, он чиркнул огнивом и зажег свечи в канделябре. — Что на ужин желаете? Я распоряжусь. — Ничего особенного, — пожала плечами Лара, садясь на обитый кожей стул возле большого овального стола. Она стянула шляпу и с наслаждением тряхнула волосами. — Сыр, хлеб, немного ветчины? — Как будет угодно вашей милости. Клоди подаст ужин и поможет вам приготовиться ко сну, — управляющий на миг замялся: — К сожалению, в доме только одна спальня и… Лара улыбнулась: — Я не вижу ничего предосудительного в том, что супруги проводят ночь в одной и той же спальне. Леон на миг опустил веки, но невозмутимо ответил: — Разумеется, сьера Лара. — Вам, возможно, известно, куда уехал мой муж? — В Квилиан, есть такая крепость на самой границе. «Квилиан!» — слово будто ударило ее, и озноб пробежал по спине. Озираясь, она порывисто встала, будто зло немедленно должно было ворваться в мир. — Сьера Лара, вам нехорошо? «Еще не полнолуние!» — Н-ничего. А… когда он вернется? — Сьер Раймон не назвал сроков своего возвращения, но обычно такие поездки кратковременны. Полагаю, что он вернется завтра. Не желаете ли подогретого вина? — Да… пожалуй. Неслышно ступая, управляющий ушел, а Лара, вновь сев на стул, уставилась в одну точку. Тягостное чуство, не покидавшее ее уже несколько дней, усилилось. Она потерла виски, затем коснулась Звезды, скрытой под камзолом. Реликвия будто придала ей уверенности. Раймон скоро вернется, а ей следует отдохнуть.