День съемок
На площадке все как-то косо смотрели, когда я зашла в павильон. Но, скорее всего, это лишь самовнушение и не более того. — Чего все так пялятся? — залетела к гримерку. — Серёжа потерял свои очки с красными стеклами, — фыркнула Люба, сидя перед зеркалом, — весь мозг уже выеб. — Истерит с самого утра, — гримёр Саша, — где мои очки? Найдите их! — Боже, — закатываю глаза, — я сейчас. Забрав из портфеля футляр с потерянными очками, я направилась в гримерку парней. — Ну и ну, — смотрю на бардак. — Блять, — Горошко зол, — лучше помоги найти очки. Аккуратно положив чехол на кофейный столик, я направилась к выходу из помещения со словами: — Я не знаю, как это оказалось у меня, но, не разбрасывайся дорогими для себя вещами. Тишина. — Стой, — он подошел ко мне, — я хотел бы поговорить о той ситуации в караоке. — Ну. — Ты не подумай, что если мы переспали, то отныне, я твой, — улыбнулся, — никакой любви. Прости. Это меня рассмешило. — Горошко, открой глаза и прекрати мечтать. Мы с тобой не переспали. — Я проснулся в твоей кровати. — Ты просто, — выделила это слово, — проснулся в моей кровати. Поверь на слово, когда в тебя что-то пихают, после этого есть ощущения. — Но… — Надо меньше жрать и придумывать, — хлопаю по плечу, — увидимся на площадке. Вот сука! Он решил, что я такая вся «ночная бабочка» и при первой же пьянке раздвинула ноги. — Слушай, — спрашиваю у Аксёновой, — а как мы разъехались в тот вечер? — На такси, — ответила она, поправляя красный парик. — Дело в том, — шёпотом, — что утром я нашла на своей тумбочке, — оглядываюсь, — злополучные очки Горошко. — Не может быть, — прикрыла рот рукой. — Мы не переспали, — успокоила её, — мне необходимо узнать, как он оказался в моей квартире. — Мы же все там были, — удивленно прошептала она, — разве, ты не помнишь? — Нет, — вздыхаю, — перепила и заработала потерю памяти. — После караоке, мы все поехали к тебе, потусили немного и начали разъезжаться. Видимо, Горошко просто пьяный уснул и все. — Да, — улыбнулась, но слабо, — эта версия мне нравится. — Тиша в ужасном настроении сегодня, — смотрит на приближающегося актера. — Привет, — он улыбнулся, — мы, — смотрит на меня, — можем поговорить? — Да. — Пошли. Отойдя на достаточное расстояние, на котором нас не было бы слышно, он прошипел: — Почему Серёжа говорит, что ты вернула ему очки? Неужели, он ночевал у тебя? — Сука, — вздыхаю, — да, Горошко был у меня этой ночью. Но, Тиш, ничего между нами не было. Он просто бухой уснул. — Я переживаю и, — закрыл глаза и выдохнул, — адски ревную. Почти четыре года мы с Тихоном Игоревичем состояли в официальном браке. Но, меньше года назад, перед самым началом съемок «Майор Гром: Чумной Доктор», мы развелись. Этот брак — воплощение любви, заботы, ласки и нежности, но, в одном из важнейших вопросов, наши мнения разошлись и мы не смогли найти компромисс. Мы вместе учились, вместе росли и становились успешнее. Я многим обязана ему. Расставшись, я и Тихон остались хорошими, почти лучшими друзьями. Чужими людьми мы не были, и надеюсь, никогда не будем. — Послушай, — беру его за руку, — я понимаю, что с развода прошло мало времени. — Просто, — отвел взгляд, — я переживаю. Мне не хочется того, чтобы тебя обижали. Как это делал я. — Прекрати, — дернула за рукав, — ты никогда не обижал меня и, — улыбнулась. — знаю, что не обидишь. — Ребята, — голос режиссёра раздался на всей съёмочной площадке, — встаем на метки, через минуту начинаем. — Все, — обнял меня, — нам пора за работу. Одну и ту же сцену, в которой Сергей Разумовский, будучи под влиянием тульпы, за непослушание и дерзость дает звонкую пощёчину своей жене — Адель, от чего та падает на колени перед ним, и держась за разбитый нос, просит его остановится, мы сняли раз 5 уже. — Давайте ещё раз! Хлопушка. Хлоп. — Ты, — прошипел он, — не смеешь так со мной разговаривать! — Прошу тебя, — вздыхаю, — остановись. Иначе, — голос дрогнул, — я уйду от тебя. — Заткнись! Замахнулся. Шлепок. — Хорошо! Отлично! Продолжайте! — режиссёр. — Серёжа, — держу за штанину, — остановись… Ты, — смотрю на белоснежные брюки, — сучара. — Что? — Горошко в шоке. На мои брюки из носа капала кровь. — Твою мать, — прошептал он, помогая мне встать. — Руки, — рыкнула. — Чего остановились? — Рома, — блять, — смотрит на меня. — Нос он мне разбил! — крикнула. Кровь текла как из ведра, словно, он не разбил мне его, а сломал. — Соф, — пытается как-то помочь, — я случайно. — Ты всегда случайно! — запсиховала, — постоянно! Убери свои руки! Держа руку у носа, со слезами и комом в горле, я рванула в гримёрку. Залетев в помещение, плюхнулась на стул, перед этим напихав ваты в нос, разревелась, подобно маленькому ребёнку. От чего? От обиды, усталости и зла на него. Достал! Стук в дверь. — Входите! — быстро вытерла слёзы. — Ты как? — Олег Трофим сел рядом, — больно? — Не очень, — улыбаюсь, — пять минут и я выйду. — Знаю, — вздохнул, — не злись на него, Соф. — Только не защищай Горошко, я тебя умоляю, — закатила глаза. — И не подумаю, просто, — замялся, — пойми его. Парень впервые получил одну из главных ролей в таком масштабном проекте. Он переживает и старается отыграть на все 100%. — Так старается, что постоянно бьет меня. — Перестарался, не спорю. Но, — усмехнулся, — вспомни себя на твоем первом фильме. — Ну. — Бедного Жизневского ты лупила как могла, — смеется, — даже улетела в декорацию, пробила её и застряла в ней же. — Да, — смеюсь, — это про меня. — Дай ему шанс, — посмотрел в глаза, — Серёга хороший парень. Он молодой, амбициозный и талантливый. — Ой, — закатила глаза, — захвалишь. Пошли. — Пошли, — галантно подал руку, — хоть успокоится. — Горошко? — кладу ладонь. — Да, — смеется, — его трясет как последнюю проститутку, и он орет, что ты убьешь его. — Пф-ф, — усмехнулась, — много чести.Спустя пару месяцев
Премьера наконец-то состоялась! Ура! Фильм разорвал все кинотеатры и онлайн-площадки. Кажется, это успех. Вместе с успехом и популярностью к нам пришли ещё и номинации. — В общем, — Олег и Рома собрали нас, — есть несколько номинаций на предстоящем награждении. — Начнем с того, — Артём посмотрел на меня и Сережу, — что именно ваша пара, как героев, так и актеров, на данный момент является самой обсуждаемой во всех соцсетях: тик-ток, ВКонтакте, одноклассники, а сколько фанфиков написано, — закатил глаза, — тьма тьмущая. — Из этого следует, — Трофим, — что вы номинированы на премию «самая знаменитая пара». — Прелесть, — прошептала себе под нос. Отношения с Серёжей так и не улучшились. Мы играли любовь и привязанность в кадре, а жизни старались обходить стороной друг друга. — Награждение состоится завтра. В приглашениях, — вручает конверты, — адрес и время. — А что, — Горошко, — только мы туда едем? — Не бери на себя много, — Рома захохотал, — нет, едет весь каст актёров и режиссёров с продюсерами. Но, — посмотрел на меня, — ваша задача — весь вечер не отходить друг от друга. Журналистам не обязательно знать, что вы ненавидите друг друга. Как только я представила, как весь вечер мне необходимо будет провести с Горошко, при этом вновь играть «любовь», то немного передёрнуло. — А я болею, — вздохнула, — можно не ходить? — Нельзя, — хором. Это правда, я простыла и голоса почти нет.Вечер награждения
Поклонники и журналисты встретили нас так, словно мы — мировые звёзды. Море аплодисментов, радостных лиц людей и конечно же, куча интервью, автографов, подарков, цветов и селфи. Люблю свою работу и людей, которые ценят её. Горошко выглядел довольно-таки неплохо: черный атласный костюм, белая расстёгнутая сверху рубашка, потрясающий аромат и конечно же, легендарные очки с красными стёклами. — Вау, — он встретил меня с улыбкой, — удивляешь. Мы гармонично смотрелись в этот вечер, так как на мне было белое платье из плотной ткани с открытыми плечами и соблазнительным декольте, длина которого чуть ниже колена. Аксессуары и обувь в цвет платья. Волосы аккуратно уложены, на лице нюдовый макияж с акцентом на глаза. Всё время, которое мы провели до церемонии награждения, как и просили, с Горошко были неразлучны: фото на красной дорожке — вместе и в обнимочку; автографы и селфи — тоже. Идиллия. Я знала, что премия будет нашей, поэтому, не сильно удивилась, когда ведущий огласил победителя в данной номинации. Взяв Сережу под руку, мы вышли на сцену под бурные аплодисменты. Он поправил волосы очками и взяв в руки микрофон произнёс благодарность всем причастным, и о том, что я болею, поэтому, молчу, добавил Сережа и еще кое-что: — Знаю, — улыбнулся, — что после того, что я скажу, мне прилетит, но, так надо. Хочу рассказать небольшую историю о моей учебе в театральном. Поступив на первый курс, на одном из практическом занятии, на которое к нам пришли мастера-выпускники, мне удалось познакомиться с одной потрясающей девушкой. Зал замер в ожидании. — Общение завязалась сразу же, а после, под порывом страсти и её красоты, я влюбился как мальчишка и мы начали встречаться, — вздохнул, — но, я поступил ужасно, поэтому, счастье продлилось недолго. Руководство колледжа узнало о романе студента и преподавателя. Её уволили и написали не самую хорошую рекомендацию. Моя вина заключалась в том, что побоявшись, я не дал ей нужной поддержки и внимания в такой момент. Я струсил. Мы расстались. Из-за своего страха, я испортил этой талантливой, обворожительной девушке жизнь и карьеру, — замялся, — спустя несколько лет, мы встретились вновь. Я даже не удивился, когда отношения на съёмочной площадке не были более менее теплыми. Мне не понять того, как после сделанного мной, она терпела меня и умудрялась играть в кадре ту девушку, которую вы видите в фильме. Соф, — посмотрел на меня, — ты тогда сказала, что я не умею признавать свои ошибки и извиняться. Зачем ты это рассказал?! — Перед этой огромной публикой и в прямом эфире, — улыбнулся, — я хочу извиниться. Извинится за трусость. За то, что был слишком зависим от мнения других людей. За то, что оставил тебя. На возобновление отношений не намекаю, но, другом быть тебе хочу. Его серо-голубые глаза бегали по моему лицу в поиске ответа или реакции. — Прости меня, — прошептал он. Вспомнив те далекие, грустные и одинокие времена, когда не было работы, было бедно и тоскливо, настроение ухудшилось. Весь зал, журналисты и ведущие были в шоке и ждали моего ответа. Горошко не прекращал смотреть на меня. — Мир? — спросил он, раскрывая объятия. — Мир, — улыбаюсь, обнимая его. Бурные аплодисменты и крики толпы. Когда церемония награждения закончилось, и каст забрал большую часть наград, мы уже выходили из здания, чтобы отправиться праздновать победу. — Слушай, — Горошко подбежал ко мне, — подержи, — дает очки, — я быстро. — Ладно. — Холодно. Он снял пиджак, оставшись в одной рубашке и накинул его на мои плечи. Надела аксессуар на голову. — Девушка, — стюардесса легонько коснулась моей руки, — мы уже в Санкт-Петербурге. — Да, — протерла глаза, — спасибо. Эти сны, похожие на реальность доводили меня до предела: мне было сложно осознавать, где мой мир, а где эти сны. Голова после подобного болела страшно, да и настолько, что даже самые сильные таблетки не помогали мне. Зайдя в туалет аэропорта, я сразу же умылась ледяной водой. — Должно полегчать, — прошептала. Подняв глаза и увидев свое отражение, я ахнула: на моей голове были очки с красными линзами. — Я схожу с ума, — снимаю аксессуар с головы. Ущипнула себя. — Это реальность. Тогда, — разговариваю сама с собой, — почему в моей реальности, у меня на голове очки из моих снов?