Zero Gravity

...В гости к тебе идти по парапету И не верить бреду, что тебя нету…

В шумной таверне, где ошивались наемники и прочий сброд, всегда пахло алкоголем. Его запах буквально слился с этим заведением, а капли всегда были на полу и столах. Тут всегда что-то разливалось, сплёвывалось, срыгивалось и далее по накатанной. Всё это зловоние, под вечер, смешивалось с потом, весельем и пьяным куражом. Позже кому-то, в лучшем случае, ломали нос и, раскачивая, выбрасывали прочь из таверны. В общем, весело. Алдос, как обычно, сидел у барной стойки в углу с другим наёмником, а тот что-то рассказывал. — Не люблю работать с женщинами, всё у них как-то не так. То просят беспощадно убить, потом тебя же и упрекают в твоей жестокости. Они не знают, что им нужно. — Главное, чтобы деньги платили, — с равнодушным видом говорит Алдос. — Понимаешь, в том-то и проблема: как только заходит речь об оплате за уже выполненную работу, у них часто не хватает денег. Они начинают плакать, заставляют себя жалеть. — Но свою часть оплаты ты, всё равно, от них получаешь. — Это да, но уже как-то приелось. Мне проще вон Венере заплатить. Венера, принеси-ка нам выпить ещё! — наёмник поднимает руку, помахивая смуглой симпатичной официантке и продолжает разговор, переходя на заговорщицкий шёпот, — Кстати, была у меня тут одна аристократка, так в рот брала за то, что прибил одного мелкого генерала. — Может, это была переодетая проститутка? — Да не, точно говорю, аристократка. Чего, не веришь? — Потому что твой грязный хер даже собаки жрать не будут. Алдос усмехнулся, заставляя своего коллегу немного смутиться, когда к нему обратился бармен. — К тебе посетитель. — Я больше не беру заказы. — Сказал, что платит золотом. Этой фразой можно было тогда, да и, наверное сейчас, уговорить кого угодно. — Ладно, где он? — В комнате номер девять. Ждёт. Пожав руку своему приятелю, он пошёл вверх по лестнице, где располагались комнаты. Все они были, словно близнецы, похожи друг на друга: продавленная кровать для ночлега, небольшой, видавший свои виды, столик и затертый от времени стул. Вид нового заказчика очень удивил наёмника: хоть она и тщательно скрывала своё происхождение, но по виду было все понятно. Алдос сразу понял, что перед ним женщина — слишком мягкие и плавные движения, а ещё, обрамлённые длинными пушистыми ресницами, большие карие глаза. Они были единственными, что мог увидеть наёмник, так как остальное было тщательно скрыто под длинным белым шелковым платком, а белое платье в пол лишь дополняло картину. Она казалась чем-то возвышенным и чистым, по сравнению с этим грязным, сочащимся почти всеми людскими пороками, месте. — Я работаю по предоплате и всегда выполняю свои контракты, — сразу, не церемонясь, предупредил Алдос, — Хочешь — плати половину, хочешь — можно всё сразу. Девушка в белом выудила увесистый мешочек и бросила на стол. — Тебя кто-то обидел? Она не удостоила ответом наёмника, который сразу исследуя содержимое, определил самые дорогие золотые монеты. — Видать, сильно обидел. — Это аванс, — ещё больше удивила его неизвестная заказчица. — Назови его имя. Немного помявшись, она уверенно произнесла заветное имя, повергнув Алдоса в шок. — Император Хуфра. Одно из правил наемников было не убивать коронованных особ, даже если они этого сильно заслуживали. И Алдос всегда придерживался этого правила, он мог убить чиновников, приближенных императора, но жизнь самого правителя всегда была только в руках богов. А если людям достался тиран, то лишь от того, что они заслуживали того по воле богов. — Что? — грубо отозвался наёмник. — Если нет, то я обращусь к другому, а потом к ещё одному, и так, пока не найду исполнителя. Девушка держалась гордо и статно, в её голосе улавливались аристократические нотки. Алдос перевернул стол, что разделял его с заказчицей, и золотые монеты, со звоном, посыпались на пол. Девушка подалась назад, когда наёмник, встав, схватил её за край шелкового платка, рывком обнажая её лицо. И снова шок. По манерам, он сразу понял, что пред ним одна из приближенных императора, но чтобы настолько. — Императрица Эслора, — опустил голову наёмник. — Так ты берёшь мой заказ? Казалось её абсолютно не смущало то, что Алдос увидел её лицо, словно это было так и задумано по сценарию. — Но, за что? — Ты сам знаешь за что. Наша страна повязла в войнах и крови. Хуфра убивает направо и налево, просто потому что, ему так захочется. Эти публичные казни стали для него привычным развлечением. — Ты же понимаешь, что таким образом ты вызовешь гнев богов? — Куда уж хуже, чем сейчас? Он ответил Эслоре лишь глубоким вздохом, думая о предложении, когда та подошла ближе и уткнулась ему в грудь. — Алдос, мне страшно. Я боюсь, что он убьёт и меня. Императрица расплакалась у него на груди, умоляя Алдоса выполнить свой заказ, а он, глядя в эти глаза, не смог ей отказать. После получения этого заказа, его жизнь изменилась. Наемник стал часто бывать во дворце, где Эслора показывала ему основные места пребывания тирана. Она знакомила Алдоса почти с каждой комнатой, каждым коридором и даже с огромным погребом. Однажды императрица привела его к себе в спальню, рассказывая, что Хуфра сюда почти не приходит, а значит, именно отсюда можно будет начинать свой путь для убийства. У тирана была своя спальня, где он спал, работал и, даже, ел. Туда же приходила Эслора, когда это было угодно императору. Её рассказ плавно перетёк в другое русло, где императрица жаловалась на вечное одиночество и тоскующее сердце. А потом она оказалась так близко, что Алдос чувствовал её ровное дыхание и биение сердца, не совсем понимая, зачем она всё это говорит. — Чего ты хочешь, Эслора? Вместо ответа, императрица мягко коснулась его губ, увлекая в глубокий поцелуй. Наёмник уже давно был очарован этой легкой и изящной девушкой. Её аристократичная гибкость, кошачья грация и манера говорить могли свести с ума любого взглянувшего на неё. Но, даже в своих самых смелых мечтах, Алдос не мог думать хотя бы о поцелуе, а тут она сама с такой страстью целует его, перебирая пальцами по груди. Она скользит руками ниже, к брюкам, нежно поглаживая. — Эслора, остановись, нам нельзя. Ты замужем. — Но я же не жениться тебя зову, — ехидно отвечает императрица, игриво перебирая пальчиками по его груди. Девушка снова тянется к нему и тогда наёмник срывается, яростно впиваясь её пухлые и такие манящие губы. Он запускает руку в непослушные каштановые кудри, гладя по голове. Она тянется к ремню его брюк, поспешно расстёгивая его и тот, вместе со штанами ударяется о каменный пол, покрытый мягким ковром. Алдос гладит её загорелые руки, плавно обвивает талию, помогает снять воздушное золотое платье. Шёлк скользит вниз к её ногам, являя собой истинную красоту тела Эслоры. Она ложится на огромную кровать, игриво маня за собой. И наёмник поддаётся, он не в силах ей отказать, сейчас он готов сделать ради неё всё что угодно, отдать всё, что попросит, убить того, кого она попросит. Он покрывает поцелуями каждую клетку её загорелого тела, чертя незримые замысловатые узоры от шеи к груди и, немного задерживаясь, опускается ниже. Эслора, вцепившись в простынь, жадно выдыхает полученный воздух. Она извивается, словно змея, попавшая в капкан, умоляя о большем в своём громком молчании. Не в силах больше терпеть, Алдос входит в неё, почти сразу наращивая темп. Он сцепляет их пальцы в замок, покрывая шею девушки нежными поцелуями. Она двигается ему навстречу, когда её тело пронзает мелкая дрожь, а с губ срываются первые стоны. В них блаженство и проклятие, удовольствие и наказание для наёмника, что переступил черту, возжелав жену самого императора. С того самого дня, как Алдос вкусил запретный плод, он стал часто появляться у Эслоры в спальне, приходя по парапету и ближе к утру возвращаясь обратно. Наёмник не особо торопился выполнять свой заказ, наслаждаясь каждой секундой, проведённой с ней, а та сильно не настаивала. Тем не менее, она всё чаще рассказывала про жесткость своего мужа, даже по отношению к ней, и эти рассказы, конечно, острым клинком впивались в душу Алдоса. Он всё тщательнее продумывал сценарий убийства Хуфры, пытаясь не упустить ни одной детали, тогда ему было наплевать, даже на гнев богов, что неминуемой карой обрушится на него. За эти счастливые минуты, проведённые с ней, наёмник был готов заплатить вечной болью. Иногда ему казалось, что Эслора что-то не договаривает, играет с ним, но глядя в её огромные и такие тёплые карие глаза, все эти сомнения пропадали, словно ночная прохлада в жаркий полдень. Она всегда была разной: то мягкой и тёплой, то агрессивно страстной, то тоскливо задумчивой и, даже, какой-то отрешённой. Но наёмник принимал её любой, в глубине души завидуя и ненавидя Хуфру. Любила ли его Эслора? Она была сильно увлечена им, но любила лишь себя, власть и немного мужа. В наемнике она находила лишь развлечение, лекарство от скуки и средство для достижения своей цели. Любил ли её Алдос? Не хватит тех слов, чтобы описать его любовь к этой девушке. Он сходил по ней с ума, словно мальчишка, был готов сделать всё, что она попросит. Во время ночей, проведённых с Эслорой, наемник дарил ей всю свою нежность и любовь, что была в его грубом сердце.