Временной коридор

      Домой Лили проводил Джеймс. Аппарировать они пока не могли, да и не умели, поэтому добираться пришлось на маггловском общественном транспорте. Распрощавшись с участниками их маленького секретного кружка, девушка отправилась к себе, но такой внезапный порыв своего жениха познакомиться с будущими родственниками одобрила.       — Пошли, папа давно хотел с тобой познакомиться, — хитро прищурилась она, когда они стояли на остановке.       — Мне сто́ит волноваться за собственное здоровье? — притворился испуганным Джеймс, при этом в карих глазах явственно виделись смешинки. Те самые, которые ещё совсем недавно её так раздражали.       — Не думаю, — со смешком сказала она. — Идём?       — Пошли, зря я, что ли, цветы твоей маме покупал? — ответил он с широкой улыбкой.       К дому девушки они подъезжали на автобусе, куда парня она затащила чуть ли не силком, хотя этот вид маггловского транспорта был ему знаком. Они с Сириусом частенько на летних каникулах выбирались к магглам.       Родители сидели в гостиной и на появление в своём доме молодого симпатичного парня отреагировали одинаковыми улыбками.       — Ну вот, Лили, я маме проспорил поездку в Италию на следующее лето, — добродушно пробурчал он.       — Поездку в Италию? — вопросительно глядя на них, спросила девушка.       — Она ещё на Рождество сказала мне, что, судя по твоей реакции на «этого невозможного кретина», — процитировал дочь Эд, — вы явно в будущем станете парочкой.       Лили покраснела, а Джеймс, ничуть не обидевшись, расплылся в улыбке.       — Миссис Эванс, это вам, — сказал он, протягивая женщине букет красивых красных роз. — Банально, наверное…       — Бросьте, мистер Поттер, розы — мои любимые цветы, — ответила она, ничуть не преувеличивая. — Эд, не забудь просмотреть буклеты, те самые, о которых я говорила.       Джеймс на этот выпад рассмеялся.       — Мой папа всегда говорит, что спорить с умными женщинами — бесполезная трата времени, — сказал он. — Потом, правда, всегда добавлял, что сто́ит делать это только тогда, когда и сам мечтаешь проиграть.       На эту реплику рассмеялись все, включая самого мистера Эванса.       — Ваш отец слишком хорошо разбирается в женщинах, мистер Поттер.       — О, можно просто Джеймс! — с лёгкостью сказал парень. — Как-никак, мы в будущем станем родственниками.       — Да… с вашей этой магией у меня с утра добавилась парочка седых волос, — со вздохом сказал он. — Вы хотя бы можете мне сказать, сколько вы пробыли в этом вашем будущем?       — Несколько месяцев, — осторожно ответил Джеймс.       Хорошо, что лорд Блэк слегка переформулировал слова Непреложного Обета перед слушаниями в Министерстве. Их компания заново прошла всю процедуру, и теперь у них было больше места для манёвров в своём рассказе о будущем как с друзьями, так и на предстоящем заседании Визенгамота.       — Я знаю, что на вас Непреложный Обет, не сто́ит говорить ничего такого, что может причинить вам вред, — сказала миссис Эванс.       — Ну, говорить мы не можем только на некоторые темы, правда, не на все.       — И как далеко по времени вы попали?       — В лето тысяча девятьсот восемьдесят первого года, — ответила Лили и покраснела, глядя на Джеймса.       Мистер Эванс вопросительно поднял брови, но ничего не спросил.       — Может, мы Марлин позовём, Джеймс? Я ведь хотела ей рассказать, чтобы она не прибила меня потом, когда узнает всё из газет. Ты ведь не торопишься?       — Нет, но родителям черкну пару строк. Ты сможешь своей совушкой отправить им ответ? Они ведь ждут меня, но я согласен присутствовать при твоём разговоре с Марлин.       — И Алиса… Френк сможет перенести её к нам во двор, он ведь уже совершеннолетний и сдал тест на аппарацию, — сказала Лили. — Они были у меня в гостях, кажется, на прошлой неделе.       — Салли рассказывал об этой вашей аппарации, хорошая вещь, — сказал вдруг Эд, на что Джеймс поперхнулся только что выпитым чаем.       — Салли?! Вы называете основателя Слизерина просто Салли?! — прокашлявшись, спросил он.       — Он был моим другом, — пожал плечами мистер Эванс. — Он побыл здесь несколько месяцев, но довольно часто бывал у нас в гостях вместе с Лили.       Джеймс сглотнул, а потом вдруг расхохотался.       — Да эти змеёныши удавились бы от зависти, если бы услышали, как маггл называет основателя их факультета уменьшительно-ласкательным именем!       — Лили нам утром эту фразу почти слово в слово сказала, — усмехнулся Эд.       — Потому что так оно и есть, — сказал Джеймс.       Лили в это время уже сходила в свою комнату за пергаментом себе и Джеймсу, но сначала позвонила Марлин с просьбой бросать к драккловой бабушке все дела и срочно ехать в гости для серьёзного разговора.       — Завтра сама будешь орать на меня, почему я тебе ничего не рассказала, — добавила она.       — И что, с помощью этой штуки можно связаться с любым человеком? — полюбопытствовал Джеймс, глазами показывая на телефон.       — Да, в любую точку мира, — кивнул Эдвард.       — Здорово! Надо будет с отцом поговорить, может, можно что-то такое с помощью магии сделать*.       — К твоему сведению, Марлин уже вплотную занимается этим вопросом, — сказала Лили. — Думаю, что она сможет через несколько лет сделать это, если…       — О том, что с ней случилось, ничего не будем говорить, — мрачно сказал Джеймс и пояснил Эвансам: — Её вместе с родителями и младшим братом убили незадолго до… нашего попадания в будущее.       Говорить о собственной смерти они не хотели. Переглянулись мрачно, но родители решили, что им ещё слишком тяжело говорить о таком. Роуз сделала ещё чая, и спустя полчаса в доме появилась Марлин и вторая их подруга вместе со своим молодым человеком.       — Лили, или я сплю, или это на самом деле Джеймс Поттер сидит в твоей гостиной и пьёт с твоими родителями чай? — ошарашенно спросила Марлин.       — Все объяснения потом, проходите.       — Ого-го, Лили, вы что, обручены?! — задала вопрос Алиса, заметив на пальце подруги перстень со знакомым ободком по краю, что явственно указывало на магическую помолвку. — Да ещё и перстень, мы чего-то о тебе не знаем?       — Садитесь, разговор предстоит серьёзный, — вздохнула Лили. — Помните, я вам рассказывала о таком странном явлении, как «временной коридор»?       — Да, но в последний раз это случалось… — начала было Алиса, но замолчала. — Вы что…       — Мы были в будущем, — кивнула Лили. — Вдвоём с Джеймсом.       — Офигеть! Реально?! — загорелись глаза у Марлин.       — Да, а если быть точнее, то мы очнулись в июле тысяча девятьсот восемьдесят первого года, — Лили покраснела, вспомнив подробности, которые они вместе с родителями Джеймса, Блэками и Дагворт-Грейнджерами решили рассказывать всему магическому миру.       — Так, судя по твоей физиономии, проснулись вы явно не отдельно друг от друга, я права? — спросила Марлин.       — Мы в том будущем были женаты, — ответил Джеймс, и губы его растянулись в улыбке.       Марлин неприлично раскрыла рот, в то время как Алиса едва сдерживала смех.       — В общем… проснулись от крика младенца, и…       — Так у вас и ребёнок уже был?! — вновь влезла в разговор неугомонная Марлин.       — Лили, ты нам с мамой такие подробности не рассказывала, и вроде на вас ведь Непреложный Обет.       — Непреложный Обет на нас наложил лорд Блэк, не спрашивайте, почему, — поторопилась Лили.       — А Блэки здесь при чём? — нахмурилась Алиса.       — Мы этого сказать не можем, прости, но есть вещи, которые мы не сможем сказать, они касаются только рода Блэк, — сказала Лили.       — Странная ситуация, — заметил Френк.       — Марлс, поверь, так надо. О себе мы сейчас можем говорить всё, но только не о Блэках. Здешний лорд Блэк для предстоящего слушания изменил основную формулировку, и утром, мама, я не могла вам ничего сказать.       — Значит, мы погибнем, я правильно тебя поняла? — спросила Роуз, напомнив об утреннем инциденте.       — Да, мама, мне жаль.       — Будем иметь это в виду, — ответил мистер Эванс, побледнев.       — Дело в том, девочки, что в будущем будет война, — мрачно сообщила Лили.       — Значит, все эти нападения на магглорожденных не прекратятся? — с сожалением сказала Марлин.       — Нет, все зайдёт так далеко, что… в том времени Тёмный Лорд уже почти победил. Министерство прятало голову в песок до последнего, что привело к катастрофическим последствиям.       — И что теперь? Вы знаете способ победить? — с надеждой спросила Алиса.       — Нет, просто мои родители планируют не только сменить министра, но и провести кучу реформ, которые не позволят этому уроду захватить власть.       Эвансы о том, что есть люди, которые охотятся на магглорожденных, узнали от Лили ещё в начале этих каникул, но война…       — Ко всему прочему, есть один момент, который поможет нам склонить некоторых чистокровных фанатиков пусть и не на нашу сторону, но хотя бы на сторону нейтралитета.       — Этих чистокровных фанатиков может остановить, только если вдруг сам Салазар Слизерин появится и скажет, что он трепетно любил магглов, а всё остальное — наветы врагов, — мрачно сказал Френк, на что Джеймс хохотнул.       — Вот, это и есть наш основной секрет.       — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Алиса.       — Начать рассказ, наверное, сто́ит нам с Роуз, — сказал Эдвард. — Эта история начинается с нас.       — Какое вы отношение имеете к магическому миру, мистер Эванс? Вы сквиб? Или вы сквиб, миссис Эванс? — спросила Марлин.       — Марлс, имей терпение и не перебивай, — недовольно одёрнула Лили.       Эд терпеливо подождал окончания перепалки между дочерью и подругой и только потом, слово за словом, рассказал ошарашенным волшебникам всю историю появления Салазара Слизерина и его жены в этом времени и что в результате всего этого получилось.       — Офигеть! — поражённо выдохнул Френк. — Получается, ты — дочь…       — Дочь Салазара Слизерина, — кивнула Лили.       Друзья вмиг замолчали. История была слишком невероятной, слишком… нереальной.       — Это будет просто бомба, — сглотнула Марлин. — Эти чистокровные фанатики будут в нокауте!       — Это ещё слабо сказано, Марлин, — сказала пришедшая в себя Алиса. — Волшебный мир сойдёт с ума, но вы правы: если на суде сам Салазар Слизерин, пусть и с портрета, расскажет свою историю, то многие заткнутся.       — Суд не берёт в расчёт показания портретов, Алиса, — с сожалением сказал Джеймс. — Но это официально, а вот неофициально хотелось бы всех встряхнуть.       — Посмотрим, что скажут в Визенгамоте, возможно, в виде исключения ему позволят присутствовать в зале суда, — нахмурился Френк. — Есть какое-то старое постановление, которое позволяет допрашивать портреты, но необходимо присутствие главы рода на суде, чтобы он дал приказ говорить лишь правду на задаваемые вопросы.       — С главой рода нет никаких проблем, — улыбнулась Лили, указывая на кольцо.       — По поводу твоего происхождения понятно, Лилс, а что там по поводу ребёнка? Мальчик или девочка? — поинтересовалась Марлин, потирая руки.       — Мальчик, у нас родился мальчик, — смущённо улыбнувшись Джеймсу, сказала Лили.       Родители переглянулись. Какие они забавные!       — Отлично, ты вроде мечтала назвать сына Гарри, насколько я помню, — сказала Марлин.       — Так и есть, нашего сына звали Гарри, — кивнула Лили. — Он будет самым лучшим ребёнком на свете!       — Дочь, для любого родителя его ребёнок самый лучший на свете, — сказала миссис Эванс.       — Знаю, мама.       — А с нами что? — спросила Алиса, бросив хитрый взгляд на Френка.       Джеймс с Лили на этот вопрос не знали, что ответить. Они ведь знали, ЧТО ждёт друзей, но…       — У вас тоже родится сын, — прокашлявшись, сказал Джеймс. — Вы его назвали Невилл.       — Так звали моего деда, — мягко улыбнулась Алиса, чувствуя себя счастливой от того, что они с Френком на самом деле поженятся, и никакая леди Августа им не помешает!       — Он родится почти в один день с Гарри, — сказала Лили, пытаясь держать себя в руках.       — А я? Что со мной? — спросила Марлин.       Джеймс помрачнел.       — Я погибну, да? Говорите уже! — дрожащим голосом сказала девушка.       — Марлс…       — Я погибну?!       — Прости, мы… мы до сих пор не в себе, — заплакала Лили. — Мы не хотели говорить тебе, но…       Марлин зарыдала. Все тут же стали её утешать, но что можно было сказать, если и Джеймс и Лили до сих пор не могли прийти в себя от того, что в том ужасном будущем никого из них уже нет в живых… никого, кроме Гарри, который останется сиротой и будет жить с Петуньей и её боровом мужем!