Дышите, сенсей

— Раньше как-то проще было, — вздохнул Наруто, придирчиво рассматривая своё отражение в зеркале. Он немного поправил волосы, в сотый раз, наверное, расправил несуществующие складки на неудобном узком платье, застегнул пуговицы до самого горла, полностью убирая даже намёк на декольте, покривился от вида стройных лодыжек в совершенно адских босоножках на каблуке и, наконец, морщась и чуть не плача, трясущимися руками подрисовал губы красной помадой. — УГХ! — застонал он, когда линия получилась слишком широкой и заметно вышла за контур губ. — Как они вообще это делают-то? Более менее ровно вышло с попытки, наверное, пятой, отчего кожа вокруг губ слегка покраснела и начала шелушиться. Рисовать стрелки Наруто не рискнул, отложив карандаш подальше сразу же, как только тот опасно хрустнул в его руке при первой же попытке поднести это орудие пыток к лицу. Ну его. Даёшь натуральную красоту! Наконец с приготовлениями было покончено. Парень ещё раз повертелся перед зеркалом, натянул на себя белый халат с красными бантиками на карманах и, подмигнув напоследок глядящей оттуда молоденькой красотке, вышел в коридор, воровато оглядываясь по сторонам. Первая часть его гениального, немного сумасшедшего и не особо законного плана состояла в том, чтобы пробраться к посту медсестры и раздобыть журнал регистрации пациентов, в котором бережно и дотошно записывалась вся важная информация о больных. Действовать надо было быстро, тихо и очень–очень осторожно, ведь некоторые личности с нечеловеческой силой не погладят его по голове в случае провала. — От бедра, Узумаки, от бедра, — шепнул парень сам себе. Кто бы мог подумать, что для простой прогулки по коридору на каблуках, ему придётся направить в ноги столько чакры. А ведь он был профи в технике соблазнения раньше. Какой позор! Хорошо, что его не видит сейчас Эро-саннин. Вот уж кто точно посмеялся бы от души. Пост находился совсем рядом с палатой, в которой лежал Узумаки: сразу же за первым поворотом налево, буквально метрах в пяти. Грех было не воспользоваться такой возможностью, что Наруто и сделал. Притворившись прилежным пациентом, всерьёз взявшимся за своё здоровье, он мог абсолютно свободно наблюдать за персоналом, собирая информацию и выбирая жертву для своего плана. Бывшему хулигану и шкоднику понадобилось всего полтора дня, за которые он сумел не только выяснить, где хранится и как выглядит этот пресловутый журнал, но и вычислить график и расписание работы медсестёр. Теперь он запросто мог рассказать сколько смен работает в больнице и их состав. А также когда у них проходит пересменка, когда они расходятся по палатам, выполняя предписания врачей, когда уходят на обед и даже — а это уже вполне сойдёт за компромат и можно использовать для шантажа, если первоначальный план провалится: кто, когда и куда, появись такая возможность, отправляется отдыхать. Прикрытием Наруто выбрал молоденькую медсестру, ощутимо выделяющуюся среди остальных. Тихая и скромная, к тому же только недавно окончившая обучение, она ещё заметно терялась при выполнении обязанностей, да и бывало, могла заблудиться в путаных коридорах. Кандидатуры лучше было просто не найти — уж кого-кого, а наивную дурочку Узумаки точно сможет сыграть достаточно правдоподобно, если его всё-таки засекут. Хоть и не должны бы: во время обеда тут обычно пусто, как в пустыне. Если не внезапное происшествие какое, конечно. Весь этот идиотский план, цирк с переодеванием и шпионажем был бы вовсе не нужен, если бы не странности, начавшиеся три дня назад. Для начала джинчурики почему-то столкнулся с огромным нежеланием Сакуры и Шизуне пустить его к сенсею. Ему даже не сказали, в какой палате находится учитель, делая из этого чуть ли не тайну государственного значения. Ещё и на вопросы отвечать отказались, отговариваясь всё глупее и глупее с каждым разом. Наруто пытался было пробраться к Цунаде, но никак не мог её застать на месте. Словно Хокаге решила провести все семинары, встречи и важные совещания на будущий год вперёд, а это слишком уж подозрительно. Узумаки несколько дней пытался подловить Сакуру, надеясь выспросить что-то у неё наедине, но девушка всякий раз или просто убегала, или ссылалась на неотложные дела. Это всё больше и больше походило на попытки избегать его, а такое обычно не происходит без уважительной причины, которую парень во что бы то ни стало решил выведать. Методом Узумаки. Не то чтобы он жаловался: юбка могла бы быть и немного длиннее. Журнал обнаружился без проблем, как и запись об учителе. Не сдержав лёгкую улыбку, Наруто осторожно провёл пальцем по надписи «Хатаке Какаши», почему-то показавшейся ему приятно тёплой. Возможно, это просто обман его воображения или лёгкое волнительное предвкушение перед долгожданной встречей. Одному Ками известно, как сильно ему хочется наконец-то повидаться с учителем. В графе «ранг» ожидаемо было написано «джонин», а вот под «должность» Наруто не без удивления прочитал «командир отряда». Он, конечно, не так уж и много понимает в политике и всех этих назначениях, но разве в этой графе не должна бы уже красоваться надпись «Хокаге»? Приказ ведь был давно подписан. Инаугурация — лишь красивая формальность, насколько он знал. Всё больше хмурясь, Узумаки перешёл к графе «диагноз», но лишь запутался в медицинской тарабарщине и изобилии странных линий и цифр. Глаз выхватил только «болевой шок», «потерю крови» и, в самом конце графы, «ПТСР» под вопросом. — Что? — Наруто перечитал ещё раз, вникая. Стрессовое расстройство? У Какаши? Эти два понятия в его голове всё никак не хотели складываться в одну линию. На всякий случай парень даже проверил, не спутал ли строчки. Всё было верно, хоть образ наставника упорно не вязался с прочитанным. Ошиблись, что ли? В конце коридора раздались чьи-то неторопливые шаги, и Узумаки поспешно дочитал запись, высмотрев всё-таки то, что искал. Четвёртая палата, первый блок. Хм, реанимационный блок. А это будет не так-то просто сделать. Но не зря же его называли Самым Непредсказуемым Ниндзя Конохи. Надо бы оправдывать прозвище-то. *** — Да вы издеваетесь, деттебайо?! — простонал Наруто, когда заметил в коридоре у двери палаты двух бойцов АНБУ в полном боевом обмундировании. С виду это были двое крепких мужчин, но узнать кого-то из них не получилось — в форме они все похожи, как цыплята. Кто бы это ни был, АНБУ явно были на посту, и не похоже, чтобы эти два молодчика могли легко и без вопросов пропустить Узумаки к учителю. Тут даже белый халат может не спасти. Ксо, а ведь он уже почти у цели. Даже сумел доковылять так далеко на этих неудобных ходулях — а это вам не чаю выпить. Слегка помявшись за поворотом, Наруто решил всё-таки попытать счастье. Не зря ведь старался, да и обидно как-то отступать за шаг от цели. Быстро проверив уровень своей чакры и тщательно замаскировав её, «медсестра» вышла из-за угла, для чего-то машинально расстегнув верхнюю пуговицу на платье. — Кто такая? — сразу же спросил один из охранников в маске медведя, преграждая дорогу так резко, что испуг даже не пришлось играть. У этого АНБУ было два коротких меча, закреплённых в крестообразных ножнах на спине, и две набедренных сумки с метательным оружием. Опознавательных знаков обнаружить не удалось. — Эм, меня послали проверить состояние сен… то есть я хотела сказать Какаши-сана, — промямлил Узумаки, мысленно сокрушаясь от того, как неестественно прозвучал голос вначале. — Кто послал-то? — протянул второй так лениво, что Наруто едва сдержался от уточнений, а не Шикамару ли это. Этот охранник щеголял в маске совы. Наруто старательно косился на него, но так и не заметил никакого примечательного оружия. Значит, мастер ниндзюцу. — Хокаге-сама, — убедительно лгать великий герой деревни так и не научился, и его щеки мгновенно заискрились ярко-красным. Можно было, конечно, понадеяться на то, что охрана спишет все странности на смущение, но это выглядит очень уж абсурдно. Ладно, план Б. Парень незаметно сложил печать за спиной, подавая условный знак клону. Теперь осталось только не облажаться и правдоподобно испугаться, когда его копия взорвёт заготовленные печати на крыше. Для верности, Наруто даже взвизгнул, слегка перемудрив с голосом. — Нападение, — вскрикнул «медведь» и, вытащив довольно внушительные мечи, сразу же рванул к окну. Второй, видимо, слегка растерялся, то оглядываясь на «медсестру», то тоже поглядывая на окно. — Какой ужас, — вскрикнул Узумаки, указывая пальцем куда-то в небо. Подействовало. Второй охранник тоже выпрыгнул наружу, бросив напоследок что-то похожее на «оставайся здесь». На всякий случай ещё раз тщательно осмотревшись, Наруто подошёл вплотную к двери, отчего-то медля. В душе зародились нехарактерные для него искорки страха, разгораясь и разгораясь всё сильнее с каждой секундой. Перед глазами, словно издеваясь, снова заплясали те проклятые буквы, дразня и заставляя нервничать ещё больше. ПТСР. Посттравматическое стрессовое расстройство. Узумаки сглотнул, усилием воли отгоняя наваждение. «Это ошибка», — мысленно заявил он буквам и, сделав пару глубоких вдохов-выдохов, всё-таки положил ладонь на ручку двери. — Далеко собрался? — спросили его голосом Шизуне. На плечо легла неумолимая рука, сильно сжавшая кожу и явно желающая подальше оттащить его от палаты. — К твоему сведению, я видела Мию-чан минуту назад в другом коридоре. К тому же, когда проворачиваешь что-то подобное, тебе следует лучше прятать свою чакру. — Я хорошо спрятал чакру, — заспорил Наруто, стараясь не терять позиции. — Просто забылся, когда избавился от охраны. — Об этом мы ещё поговорим, — в голосе женщины появилось явное напряжение, но хватку она не ослабила. — А сейчас тебе лучше вернуться в палату. — Но я хочу увидеть сенсея, — Узумаки лишь чудом не сорвался на позорное хныканье. — Я же не замышляю ничего плохого. — Наруто, — со вздохом начала женщина, но была прервана длинным механическим писком, раздавшимся за дверью палаты Какаши. — Чёрт. Вмиг позабыв о нарушителе, Шизуне вбежала в палату, распахнув дверь с такой силой, будто собиралась сорвать её с петель. Будь это Цунаде или Сакура, от страдалицы только петли бы и остались. Пользуясь представившейся возможностью, Узумаки вошёл следом за ней. — Наруто, — рявкнула Шизуне, завидев его. Женщина что-то настраивала на стойке с капельницей, но, судя по продолжающемуся душераздирающему писку, это мало помогало. У неё был взволнованный и чуть подрагивающий голос, когда она говорила, но все слова куда-то пропали. Всё внимание Наруто было приковано к бледной фигуре на кровати, утопающей в водопаде различных капельниц и проводов. В этом разбитом израненном теле, кажущимся особенно маленьким и беззащитным в окружающем его коконе из гипса, бинтов и трубок, Хатаке Какаши можно было признать лишь с огромным трудом. Пепельные волосы, шрам, тянущийся ото лба до середины щеки через левый глаз, выглядывающий из-под особенно пугающего, толстого слоя гипса край тату, знакомые по форме глаза — это точно был учитель, но как же сложно в это поверить. — Сенсей, — еле слышно позвал Наруто, не отрывая глаз от красивого лица, ничем не прикрытого и не спрятанного. Почему-то уже только этот факт поразил парня до глубины души. Это казалось таким неправильным и кощунственным — вот так открыть лицо того, кто всегда его прятал, что джинчурики даже потянулся к краю одеяла, чтобы натянуть его повыше. Шизуне что-то крикнула, но он снова не услышал. Зато услышал Какаши. Сердце Узумаки сделало кульбит, когда веки сенсея задрожали, приоткрываясь, и сразу же ушло в пятки, когда он увидел… это. — Сенсей, — поражённо выдохнул Наруто, от волнения забыв про измененный голос. Ноги вмиг сделались ватными и непослушными, отчего парень едва не сел на задницу. На мгновение взгляд Какаши остановился на нём и, Ками, так страшно ему было лишь тогда, когда явившись на бой с Пейном, он не почувствовал и следа чакры Хатаке. *** — Наруто, послушай, — осторожно позвала Шизуне, зачем-то хлопая его по щекам. — То, что ты увидел… мы хотели оградить тебя от этого. — Оградить? — заторможенно повторил джинчурики, глядя куда-то за окно. Буквально минуту назад Шизуне всё-таки удалось вытащить его, несопротивляющегося, из палаты Какаши, но теперь она всерьёз беспокоилась за состояние нерадивого генина. Узумаки явно был в состоянии шока, а о том, что он может вытворить в таком случае, в деревне не болтал только ленивый. Ещё и охранники из АНБУ так и не вернулись. — Мы даже не можем себе представить, через что прошёл Какаши-сан, но сейчас его состояние… примерно такое, как ты видел, — женщина вздохнула, опустившись на скамейку рядом с Наруто. Она осторожно положила руку ему на плечо. — Мы ничего не можем с этим сделать, понимаешь? — Как такое случилось? — так странно было видеть маленькую хрупкую девушку, личину которой Наруто так и не скинул, говорящей таким низким и хриплым от волнения голосом. Шизуне немного помолчала, подбирая слова. Думала было соврать, даже успела заготовить отговорку о препаратах и вынужденном покое, но почему-то в итоге сказала совершенно другое: — Есть признаки того, что на Какаши-сана было наложено гендзюцу, — увидев, как вздрогнул Наруто, куноичи поспешно заверила: — Не волнуйся, техника была развеяна ещё когда ты поделился с ним своей чакрой. — Тогда почему он такой? — Мы не знаем, — призналась женщина, устало опираясь спиной о стену. — Его тело в ужасном состоянии, но оно исцелится. Это мы можем поправить с помощью наших техник, но вот разум… Тут всё гораздо сложнее. *** — Ба-чан, тебе всё-таки придется со мной поговорить! — во всю мощь лёгких заорал Наруто, с ноги вламываясь кабинет Хокаге. Шизуне, семенящая за ним с крайне виноватым лицом, только всхлипнула, когда дверь, на которой так и осталась вмятина от каблука, с грохотом врезалась в стену. — Какого чёрта?! — воскликнула Хокаге. Её лицо, вспыхнувшее было раздражением, вытянулось от удивления, когда она увидела на пороге маленькую медсестру-скромницу. Не придумав ничего лучше, она озадаченно склонила голову и протянула:  — Э? — Почему меня все избегают? — заорала непрошеная гостья голосом Узумаки. — Почему вы устроили игры с препятствиями и не пускаете меня к сенсею? Что происходит, даттебайо?! Что вы все от меня скрываете?! — Наруто? — Цунаде вопросительно выгнула бровь. Она бросила короткий взгляд на Шизуне и страдальчески застонала, опираясь подбородком о кулак. — Не мог бы ты развеять технику, пожалуйста? В последнее время мне хватает приключений и без тебя. — Приключений? — сразу же ухватился парень, превращаясь обратно. — Сядь, — скомандовала женщина, указывая на стул. Вид у нее, и правда, был довольно усталый, но Узумаки не намерен был уступать, даже если она уснёт посреди разговора. — Что ты устроил, говнюк? — Я пытался по-хорошему, — пробубнил он, обидевшись за «говнюка». — Но все так увлеченно от меня бегали, что пришлось идти на крайние меры. Бабуля, что вообще происходит? — Хотела бы я сама это знать, — Цунаде вздохнула, но сразу же взяла себя в руки. Когда она снова заговорила, в её голосе была привычная сталь, что даже как-то немного успокаивало. — Ты пробрался к Какаши, да? Теперь доволен? — В каком смысле, доволен?! — взвыл парень. — Какаши-сенсей в ужасном состоянии, как я могу быть доволен, даттебайо?! Как вы вообще могли оставить его одного в таком положении? — Что? — Цунаде растерянно моргнула, вновь бросив короткий взгляд куда-то за плечо Наруто. — Сенсей ранен, — по буквам произнёс Узумаки, будто для Хокаге это могло быть новостью. — Нельзя же оставлять его в одиночестве, когда ему плохо. — Ты дурак? — поинтересовалась Сенджу, доверительно понизив голос. — Ему нужен покой. Покой и уход — всё. Какаши нужно побыть одному, чтобы восстановиться. Одному Богу известно, что сейчас происходит в его голове и сколько понадобится времени… — Я бывал ранен, — заметил Наруто после непродолжительной паузы и его голос звучал так, что Цунаде вздрогнула от этих уверенных сильных нот. Она уже слышала их раньше — там, на поле боя, когда этот самый бестолковый ученик в одиночку спас целую армию опытных шиноби. — И бывал беспомощен. И ни разу, ты слышишь, бабуля, ни разу мне не хотелось, чтобы меня оставили одного. Хокаге ещё раз обречённо вздохнула и подняла руки в знак поражения.