Дышите, сенсей

Наруто с улыбкой посмотрел на спящее лицо Какаши, находящееся сейчас так близко. Хоть сенсей и не согласился снять маску, его ауру всё ещё довольно легко читать, и она совсем не выглядит напряжённой или нервной. Напротив, только ровные спокойные цвета, пусть и смазанные немного следами мрачных раздумий, которые к тому же оставили небольшую морщинку между бровями сенсея. Увы, читать мысли Наруто не умел, так что, к сожалению, никак не мог разгладить эту тонкую складочку, как бы сильно не хотелось это сделать. Сейчас, лишившись своего гипсового панциря, Какаши-сенсей уже не кажется таким хрупким и беззащитным, как раньше. Его всё ещё хочется оберегать, но теперь это желание уже не так маниакально. Наруто даже решился в этот раз устроить сенсея на траве рядом с собой, постелив на неё два плотных пледа. Густая и совсем не примятая ногами гуляющих, она вполне справлялась с ролью мягкого удобного матраца, лежать на котором было одним удовольствием. Учитель с каждым днём становится крепче и сильнее, всё меньше нуждаясь в посторонней помощи. Он ещё не может самостоятельно ходить, быстро устаёт и едва может управлять руками, но это уже не та ужасающая беспомощность, что была раньше. Скоро он совсем перестанет нуждаться в Наруто, и эта мысль кажется Лису немного грустной. Как бы абсурдно это ни звучало. Узумаки должен признать, что ему совсем не трудно ухаживать за мужчиной. Напротив, порой это бывает даже приятно. Конечно же, его совсем не радует то, как сильно пострадал учитель и как трудно ему восстановиться. Речь скорее о той всепоглощающей нежности, которую Наруто впервые к кому-то испытывает, о тепле, что разливается в груди каждый раз, когда он поправляет одеяло Какаши или получает от него короткую благодарную улыбку. Такие чувства новы для парня и, если уж совсем честно, немного пугают, но в то же время они придают сил. И этих сил достаточно, чтобы он мог делиться ими — их вполне хватает на двоих. Он уже испытывал подобное во время войны, защищая своих дорогих людей, но ведь война закончилась. Наруто думает о том, насколько особенным стал для него сенсей, как сильно укрепилась их связь, став теперь даже толще и мощнее, чем связь с Саске. Он не помнит, была ли у него вообще когда-то такая же крепкая связь с кем-то другим. Как быстро это случилось? За время болезни Какаши? Или назревало уже давно, пока он упорно не замечал этого? Как бы то ни было, Лису совсем не хочется терять это волнующее ощущение близости, какой бы неправильной она не казалась. Пусть он и не представляет, что станет делать с подобным желанием дальше, когда учитель легко сможет обходиться без него. — Как же эгоистично, — укоряет сам себя Наруто, отворачиваясь от мужчины, чтобы не погрязнуть в совсем уж мрачных и недостойных мыслях. Солнце слепит ему глаза, и парень прикрывает их предплечьем, закинув вторую руку себе под голову. Присутствие Какаши ощущается приятным теплом, отчего в груди тоже становится тепло и мягко. Спокойно. Хочется и дальше просто лежать на траве, наслаждаясь моментом, впитывая его в себя, записывая на подкорку. Кто знает — повторится ли подобное ещё когда-нибудь, будет ли у них возможность и желание так же лежать рядом на траве. От этих мыслей повеяло непонятной грустью. Наруто почувствовал острую потребность отвлечься, подумать о чём-то другом, не связанном с такими непонятными переживаниями, бурлящими в его душе. И недавний разговор с Хокаге, произошедший на днях, подошёл на эту роль как нельзя кстати. *** — Как ты это сделал? — поинтересовалась Цунаде. Её улыбка и тон были вполне дружелюбными, но не особо вязались с тем, как сильно Хокаге сжала предплечья Узумаки, удерживая его на месте и лишая даже малейшей попытки сбежать. — Сделал что? — Лис вжал голову в плечи и нервно сглотнул, лихорадочно проматывая в голове события последних дней. Вроде бы нигде не успел накосячить, был прилежным пациентом, даже не ссорился ни с кем. — Будто сам не знаешь, — вдалеке послышались оживленные голоса и Пятая сильно понизила голос, склонившись почти к самому лицу Наруто. В такой позе должен бы открываться прекрасный вид на богатое декольте Хокаге, но мальчишка не рискнул опустить голову, чтобы проверить это. Он прожил ещё слишком мало, чтобы так глупо подписать себе приговор. — Понятия не имею, — признался Лис. Цунаде около минуты сверлила его недоверчивым взглядом, словно ожидая, что он всё же сдастся и заговорит, а когда этого так и не произошло, издала почти мученический вздох и снисходительно поинтересовалась, выговаривая слова так, словно обращалась к ребёнку: — Ты всерьёз думал, что я ничего не замечу? — уголки её губ слегка опустились, придавая облику Пятой строгости. — Не надо иметь много опыта, чтобы заметить, что в теле Какаши даже больше твоей чакры, чем в тебе самом. — Да-а? — не было никакого шанса на то, что Цунаде не заметит то, как дёрнулся мальчишка после этих слов. Да и то, как поспешно он отвёл взгляд, неловко ковыряя пальцем собственный подбородок, тоже выглядело довольно подозрительно. Наруто выдержал около минуты под пытливым взглядом женщины, прежде чем глупо хихикнуть, всё ещё рассматривая стену с таким видом, будто в жизни не видел ничего занимательнее.  — Интересно, как такое могло случиться? Наверное, это какой-то медицинский феномен, не думаешь? — Прекрати, — строго приказала Сенджу, включая тот самый голос Хокаге. — Что ты сделал? — Так это, — Узумаки передёрнул плечами, чтобы освободиться, и сделал осторожный шаг назад, увеличивая расстояние между ними, прежде чем глубоко вдохнуть и скороговоркой выпалить: — Я использовал свою чакру, чтобы добраться до чакры сенсея и вытащить её наружу. Брови Цунаде поползли вверх, когда до неё дошел смысл сказанного. Женщина несколько минут стояла молча, явно лихорадочно о чём-то размышляя. Всё это время она не сводила с Лиса тяжёлый пытливый взгляд, словно ожидая, что он сейчас сознается во лжи — и это было не то, чтобы очень комфортно. А когда Пятая по привычке скрестила руки на груди, сжав губы в плотную узкую линию, джинчурики и вовсе почувствовал себя нашкодившим учеником, каким был когда-то в академии. Ощущения, как и воспоминания, последовавшие за этим, были не самыми приятными, и, чтобы хоть немного от этого оградиться, Узумаки уставился в пол, с преувеличенным интересом изучая старую потёртую плитку под своими ногами. — Вытянуть? — Хокаге прервала паузу довольно неожиданно, заставив Наруто вздрогнуть и осторожно поднять глаза. — Ну да, — неуверенно кивнул он, на всякий случай проверяя кисти рук женщины, пока свободно свисающие вдоль тела. Она выглядела довольно расслаблено, и, решив, что бить его пока не собираются, джинчурики осторожно уточнил: — Ну, как на рыбалке. — Изумительно, — засмеялась вдруг женщина, перепугав парня до седых прядей внезапной сменой настроения. — Как на рыбалке, — повторила она сквозь смех и смахнула выступившие слёзы. — Ты просто феерический идиот. — Чего обзываться-то? — промямлил Лис, краснея до корней волос. — Ты хоть понимаешь, что мог убить не только Какаши, но и себя этой выходкой? — на этот раз смешок Хокаге получился довольно нервным. — Дай ты чуть больше чакры, чем нужно, и он мог бы уже никогда не проснуться. А сам ты запросто мог сдохнуть от истощения. — Проснулся же, — Наруто опустил голову, чувствуя себя невероятно глупо перед главой деревни. — Да и со мной, как видишь, всё хорошо. — Тут уж одно из двух, — женщина показала Узумаки два пальца, сразу же загнув один из них. — Либо тебе просто повезло, как обычно и бывает. Либо, — она загнула второй палец, сильно хмурясь, отчего между её бровей образовалась глубокая складка, — у тебя есть неплохие способности к медицинским дзюцу. — Способности? — получилось довольно скептично, что не укрылось от Цунаде. — Если это так, — заметила она, — то ты можешь стать довольно сильным ниндзя-медиком, если постараешься. Чакра Биджу, заключённая в тебе, могла бы вывести медицинские дзюцу на новый уровень. — Что это значит по факту? — нетерпеливо перебил её Наруто. Цунаде, впрочем, на его дерзость совсем не обиделась, только вздохнула как-то уж очень устало и принялась терпеливо пояснять: — Ты сможешь лечить куда более серьёзные увечья, чем мы сейчас. Если, конечно, решишься поучиться у меня. — Решусь, конечно, — с восторгом воскликнул Узумаки. Идея вдохновила его, пусть он и довольно смутно представлял себе, чему именно его собрались учить. — Кто бы сомневался, — Хокаге снова вздохнула. Её плечи расслабились и слегка опустились вниз, отчего она стала казаться чуть ниже ростом. — Мы ещё проверим эту теорию. Я скажу тебе когда. — Слушай, бабуль! — поспешно воскликнул Узумаки, заметив, что Цунаде собралась уйти прочь. — У меня к тебе есть вопрос. — Какой? — По поводу АНБУ-охраны, приставленной к Какаши, — пояснил Наруто. — Ты уверена, что они?.. — Погоди, — перебила его женщина. — Я отозвала АНБУ, ещё когда Какаши только перевели к тебе в палату. — Как так? — искреннее недоумение Наруто неожиданно смутило женщину. Она неловко поправила рукава своей накидки, делая вид, что её очень заинтересовала вышивка на ткани. — Ты что, оставила Какаши-сенсея без охраны? — Не совсем, — женщина переплела пальцы и, глубоко вдохнув полной грудью, нехотя призналась: — Вообще, по документам телохранителем Какаши являешься ты. Я оформила это как задание ранга «А». Всё равно ты постоянно ошиваешься рядом с ним и едва ли станешь стоять в стороне, если кто-то попытается на него напасть. *** Наруто нахмурился, раз за разом прокручивая в голове конец разговора. Не нужно быть Шикамару, чтобы догадаться, что что-то здесь определённо не так. Если Цунаде действительно отозвала АНБУ, как и говорила, то кого же видел Наруто несколько дней назад, во время их предыдущей прогулки? Это был тот самый «сова», на которого он подумал, или кто-то другой воспользовался похожей маской? А если это действительно был боец отряда АНБУ, то что он делал рядом с Какаши, ведь его задание было отозвано? Зачем он продолжал следить за сенсеем? Была ли у него какая-то другая, личная цель? И для чего ему было показываться на глаза Наруто? Едва ли он затеял такую сложную игру только ради того, чтобы показать Узумаки фак. Чувствуя себя совсем уж поехавшим паникёром, Лис прикрыл глаза, сканируя местность. Рядом было довольно много источников посторонней чакры, но ведь в этом и не было ничего удивительного, они же всё-таки находились в госпитале для ниндзя. Не было так же ничего удивительного в том, что многие их этих источников были запятнаны злостью, или недобрыми мыслями. Нельзя же подозревать всех. Какаши заворочался во сне, недовольно хмуря брови и довольно неловко пытаясь обнять себя руками. Цвета его ауры слегка потемнели, что могло указывать на дурной сон или неудобство. Наруто предположил второе и поспешно снял с себя куртку, чтобы укрыть ею мужчину. Всё-таки время уже близилось к вечеру, и у воды становилось довольно прохладно. Совсем скоро им нужно будет собираться и уходить, хоть Лису ужасно этого не хотелось. Он ещё раз осмотрелся, на этот раз высматривая не врагов, а тех самых крошечных уточек, которых они видели тут в прошлый раз. Увы, водная гладь была совершенно пуста, не тронутая даже крохотным порывом ветерка. «Жалко», — подумал Наруто, медленно поднимаясь. Он потянулся, громко хрустнув позвонками, и немного подвигался, разгоняя по телу кровь. Чакра Какаши медленно просыпалась, и Лис не стал подгонять его, сделав короткую разминку. Он как раз заканчивал отжиматься на одной новой руке, когда почувствовал, что за ним внимательно наблюдают. — Хорошо спали, учитель? — поинтересовался он, не поворачивая головы. Они проводили вместе достаточно времени, чтобы уже не нужно было смотреть, чтобы понять, что Какаши кивнул в знак согласия. Поднявшись после очередного подхода, Узумаки отметил, что во взгляде мужчины проскользнуло одобрение. Он ответил на это широкой улыбкой от уха до уха. Получилось слегка самодовольно, и Хатаке фыркнул, закатив глаза. — Пора уходить, — с сожалением заметил парень, кивком указывая на темнеющее небо. Взгляд, который Какаши бросил на свою коляску, вполне можно было назвать грустным и, чтобы отвлечь его, Наруто предложил: — Попробуете встать, сенсей? Естественно, Хатаке сразу же согласился, протягивая руку, чтобы схватиться за подставленное предплечье. Ноги мужчины слушались с трудом и заметно дрожали, когда приняли его вес, но, поддерживаемый Наруто, он всё-таки сумел задержаться в вертикальном положении. Впервые за долгое время. — Голова не кружится? — это был тот самый тон заботливой курицы-наседки, над которым любила потешаться Цунаде, и Наруто слегка смутился. Что, впрочем, сразу же отошло на второй план и стало совсем неважным, когда Какаши-сенсей улыбнулся ему, прежде чем медленно покачать головой. Наруто всё ещё был значительно ниже ростом, но, несмотря на неудобства, связанные с этим, он готов был стоять сколько понадобится, чтобы дать учителю возможность насладиться моментом в полной мере. И с готовностью принял половину его веса на себя, когда мужчина, слегка покачнувшись, сделал короткий осторожный шаг в сторону коляски. — Ещё немного, и у вас не будет причин отказать мне в пробежке, сенсей, — усмехнулся Лис. Очень стараясь, чтобы это движение получилось естественным, он медленно опустил руку, скользнув ей по нежной ткани кимоно так, чтобы ладонь легла прямо на талию Какаши в лёгком объятии. — Как насчёт того, чтобы наконец-то справить нужду стоя? — предложил он, наслаждаясь тем, как вспыхнули щеки Хатаке, на глазах заливаясь краснотой.