Тайное и явное

      В каютах старшего офицерского состава наличествовали собственные репликаторы, что неоднократно выручало Спока, когда у него не было достаточного количества времени для того, чтобы поесть в офицерской столовой или же когда, как сейчас, не хотелось тратить силы на поддержание ментальных щитов в обществе несдержанных на эмоции землян. Вечер и так обещал быть сложным с точки зрения контроля эмоционального состояния, и вулканец не хотел усугублять ситуацию.       После краткого приема пищи Спок сменил одежду для медитаций на менее свободную, но всё же вулканского покроя. Можно было, конечно, облачиться в привычную форму, но предстоящий разговор должен был стать личным, так что внешнее напоминание о рабочих отношениях Спок счел излишним. Проработав еще раз мысленно основные тезисы, но не пытаясь выстроить какие-либо планы, так как ход бесед с Джеймсом Кирком всё равно практически никогда нельзя было предсказать, вулканец покинул свою каюту и направился к капитанской.       Вероятность, что Кирка на месте не окажется, была достаточно высокой, так как договоренности о встрече не было, но Спок почему-то был практически уверен, что найдет Джима именно здесь. Когда в ответ на сигнал вызова двери каюты с легким шумом разошлись в стороны, вулканец убедился в своей правоте.       — Спок? — голос Кирка прозвучал несколько удивленно, но недовольным капитан не выглядел.       — Добрый вечер, Джим, — отозвался вулканец, по привычке сцепляя руки за спиной.       — Что-то случилось? — поинтересовался Кирк с ноткой обеспокоенности.       — Нет, — поспешил ответить Спок, а после уточнил: — Я помешал чему-либо?       — Нисколько, я просто не ожидал гостей, — Джим улыбнулся и отошел чуть в сторону, сделав приглашающий жест рукой. — Проходи. Чаю?       — Благодарю, — степенно кивнул вулканец, заходя в каюту, а затем он устроился на одном из стульев за столом, на котором лежал позабытый капитаном падд. Второй стул был отодвинут, видимо, Кирк до сигнала вызова сидел именно на нем, читая. Капитан сделал заказ в репликаторе и поставил перед Споком чашку предпочитаемого им чая, пару к ней разместив со своей стороны стола. Сев напротив вулканца, Кирк поднял на того внимательный взгляд. Распознав безмолвный вопрос, Спок провел пальцами по потеплевшему материалу чашки и, прикрыв на секунду в попытке сконцентрироваться глаза, начал разговор:       — Джим, на Амротше ты изъявил желание услышать ответы на возникшие у тебя вопросы, — вулканец пригубил чай, отметив про себя, что его температура была подобрана идеально, и продолжил, аккуратно поставив чашку на стол и подняв глаза на Кирка: — Я счел, что вполне способен сделать это сегодня.       — Я не ожидал, что мы вернемся к этому так скоро, учитывая, каким тяжелым для тебя выдался этот день, — Кирк касался обеими руками своей чашки, но не стремился оценить вкус напитка, лишь его пальцы медленно и завораживающе выводили на её поверхности замысловатые узоры. — Кстати, ты был у Маккоя?       — Да, доктор не обнаружил никаких отклонений от нормы, — отчитался Спок, воспользовавшись возможностью отвлечься на более простую для обсуждения тему.       — Это радует, — улыбнулся Джим, но спустя несколько мгновений его улыбка померкла, а взгляд посерьезнел. — Спок, ты не обязан отвечать мне здесь и сейчас, если не готов к этому.       — Я не считаю неизвестность продуктивной, — едва заметно покачал головой вулканец. — Ты можешь задавать вопросы, Джим.       — Что ж, тогда начнем с того, что произошло на Амротше, — Кирк откинулся на спинку стула и, поймав взгляд собеседника, с уверенностью, которой тот мог бы только позавидовать, если бы вулканцам было свойственно это чувство, приступил к изложению своих мыслей: — Я чувствовал тебя, Спок. И если мне не пригрезилось, то тебя ментально тянуло ко мне. А в том, что потом тянуло и физически, я даже не сомневаюсь.       — Да, я и телом, и разумом действительно жаждал близости с тобой, — признал вулканец, ощущая, что кровь предательски приливает к щекам, и совершая усилие, чтобы взять неуместную физиологическую реакцию собственного тела под контроль. — И подобные стремления зародились не сегодня. Я успел принять эти свои чувства и смириться с их нелогичностью, но не ожидал, что они могут быть взаимными.       — Ты шутишь? — неверие резко вновь склонившегося над столом, стремясь сократить расстояние между ними, Джима, судя по всему, грозило перерасти в вспышку гнева. — Я, черт побери, поцеловал тебя на Омикрон Орвис VII, лип к тебе на глазах у Маккоя, а потом признался в любви, и после всего этого ты еще сомневался?       — Джим… — Спок не смог сразу найти нужных слов, но потом взял себя в руки и сделал еще одну попытку. — Джим, прошу тебя, дай мне возможность объясниться.       — Я слушаю, — выдохнул Кирк, явно сознательно пытающийся расслабиться, хотя легкое постукивание пальцев по столешнице выдавало его напряжение. — Но знаешь, Спок, сейчас мне кажется, что ты чертовски нелогичен во всем, что касается чувств.       — Возможно, так и есть, — с неохотой согласился вулканец. — Но, Джим, до упомянутых тобой событий я никогда не рассматривал свои чувства к тебе в ракурсе отношений романтического характера, — Спок сделал короткую паузу, чтобы собраться с мыслями, и Кирк, хоть и не опускал цепкого внимательного взгляда, не торопил его, за что вулканец был крайне благодарен. — Для меня твои поступки стали неожиданностью, я был шокирован тем, что не мог никак контролировать ситуацию. Когда ты поцеловал меня, это стало откровением: я не мог бы и предположить, что привлекаю тебя, считая существующую между нами духовную близость лишь следствием дружеского отношения.       — Я напугал тебя… — с горечью выдохнул Джим.       — Отчасти это можно и так назвать, — Спок склонил голову в легком кивке, не разрывая, впрочем, при этом зрительный контакт. — А потом, когда ты, уже полностью контролируя себя, признался мне, я всё ещё пребывал в ошибочном убеждении, что ничем, кроме дружбы, мои чувства к тебе не объясняются.       — Ошибочном? — в голосе Кирка надежда смешалась с другими эмоциональными оттенками, и вулканцу было крайне трудно разобрать, что за чувства овладевали его собеседником.       — Да, позже я осознал, в чем был мой просчет, — как бы неприятно ни было говорить о своих ошибках, Спок понимал, что без этого не обойтись. — Через некоторое время после нашего разговора доктор Маккой указал, что я не в состоянии идентифицировать испытываемую мной ревность, и поинтересовался, отчего я был так уверен в том, что сумею опознать иное чувство.       — Погоди-погоди, вы с Маккоем обсуждали наши отношения? — Джим неверяще помотал головой, а потом обреченно произнес: — Нет, только этого еще не хватало.       — Это сложно назвать обсуждением в полном смысле слова, Джим, — поспешил исправить недопонимание вулканец. — Доктор лишь проконсультировал меня по некоторым аспектам поведенческих реакций землян. Он обещал полную конфиденциальность, и я уверен в данном им слове.       — Дело не в огласке, Спок, я доверяю Боунсу, — вздохнул Кирк и, встретив непонимающий взгляд вулканца, пояснил: — Просто сама мысль о том, что вы вдвоем обсуждали наши с тобой отношения, кажется мне достаточно… неприятной.       — Я приношу свои извинения, — нахмурился, не сумев должным образом сдержать себя, Спок. — Я не ожидал, что это неприемлемо. Просто я недостаточно хорошо разбираюсь в эмоциональной сфере жизни, и подумал, что…       — Нет, всё в порядке, не извиняйся, — слабо улыбнулся Джим, махнув рукой. Улыбка продержалась на лице землянина лишь доли секунды, но Спока она немного успокоила. — Наверное, это даже хорошо, что Боунс присматривает и за тобой тоже. Что, впрочем, не отменяет того, что я с ним поговорю на эту тему при ближайшей возможности, — интонации Джима стали близки к угрожающим, но Спок прекрасно понимал, что Маккою нечего опасаться. — Ну так и что он тебе понарассказал?       — Доктор сразу предупредил меня, что не будет делиться личной для тебя информацией, Джим, мы с ним говорили только о моих… — Спок невольно сделал паузу, — чувствах.       — И что же выяснилось в процессе? — в глазах несколько расслабившегося Кирка легко угадывался интерес.       — Что мне неприятно видеть тебя в обществе других. Что меня беспокоит уменьшение количества проводимого с тобой времени. Что мне не хватает твоих прикосновений. Что еще множество мелких деталей указывает на то, что я неверно интерпретирую свои чувства, — с долей раздражения от перечисления фактов, явно выдающих недостатки его самоанализа, Спок отвел взгляд от Джима и уставился на сцепленные между собой пальцы. Увидев, что костяшки побелели от напряжения, он ослабил хватку и продолжил, вновь найдя в себе силы прямо смотреть в лицо Кирка. — Я думал, что любовь — это что-то настолько отличное от всего, что я когда-либо испытывал, что я сразу же распознаю её. Я не понимал, что она — это совокупность разнообразнейших эмоций, связывающих нас. А когда понял — было уже поздно. Я осознал свою любовь к тебе, и понимание, что она существовала еще в то мгновение, когда я ранил тебя своим отказом, было невыносимым, — голос вулканца непозволительно дрогнул в конце его речи.       — Спок… — Джим потянулся к нему и ласково коснулся сцепленных рук, поглаживая вновь сведенные от напряжения фаланги пальцев.       — Я причинил тебе боль и не заслуживаю… — попытался было протестовать вулканец, но, встретив неожиданно теплый и понимающий взгляд, осекся и замолк, внимательнейшим образом приступив к изучению поверхности стола.       — Спок, прекрати, — тихо произнес Кирк. Он встал, подошел к вулканцу и положил руку на его плечо. Тот несмело поднял голову вверх и вновь встретился с Кирком взглядами.       — Как давно ты разобрался в себе? — поинтересовался Джим, оглаживая задрапированное в вулканскую накидку плечо Спока.       — Вскоре после завершения дипломатической миссии с нидианами и авдианами, — вулканец осознанно не указал точную цифру в сутках, чтобы Джиму было легче сориентироваться во временных интервалах.       — Вот как… — задумчиво протянул Кирк, пока его пальцы едва заметно аритмично постукивали по плечу Спока. — И всё это время ты казнил себя за тот отказ, сам желая близости. Не думал рассказать мне?       — Я счел нелогичным ставить тебя в известность, — отодвинув свою чашку подальше от края стола, чтобы занять чем-то руки и заодно дать себе время на формулировку ответа, произнес вулканец, а затем пояснил: — Зная о скоротечности твоих увлечений, я счел, что твои чувства ко мне вряд ли остались теми же, какими являлись на Омикрон Орвис VII. К тому же после однозначно трактуемого отказа это вряд ли было бы приемлемо.       — Я пытался выбросить из головы идею более чем дружеских отношений с тобой, заменив краткосрочными романами. Синица в руках, что-то вроде этого. Не то чтобы это хоть как-то помогло, — горько усмехнулся Кирк, не прерывая при этом смущающего касания, трансформировавшегося в мягкие поглаживания. — Не сравнивай их с собой, Спок.       — А в чем отличие? — произнес с вызовом вулканец. Это был неприятный, но мучивший его уже продолжительное время вопрос.       — Даже если мы больше не переступим черту, ты все равно останешься бесконечно дорог мне. За время, проведенное бок о бок на Энтерпрайз, я успел лучше узнать тебя и стать твоим другом. Это бесценно и уже неизменно, я надеюсь, — Кирк убрал руку и переместился — теперь он опирался на ближний к Споку край стола, практически сидел на нем. Вулканец на периферии сознания отметил, что не зря отодвинул чашку, и вновь развернулся так, чтобы удобнее видеть Джима. Смотреть снизу вверх было непривычно, но Спок осознавал, что если поднимется с места, то тем более не будет знать, как расположить неожиданно ставшие неловкими из-за близости Кирка конечности. Тот тем временем продолжал: — А насчет отказа — если бы ты объяснил ситуацию, как сейчас, то я, наверное, смог бы понять. Но это теории, а на практике мы говорим здесь и теперь именно потому, что все наши поступки или, наоборот, наше же бездействие привели нас к этому. Сейчас важны не сожаления, а то, чего мы хотим в данный момент. Какого будущего желал бы для нас ты?       — Того, в котором было бы это «нас», — негромко признался, невольно опустив взгляд, вулканец. — Но я боюсь, что у меня недостаточно опыта в отношениях подобного рода, чтобы я в должной степени соответствовал твоим ожиданиям.       — Не говори ерунды, — фыркнул Джим. — Опыт не главное, тем более что никогда не поздно его приобрести. Ты опасаешься насчет эмоциональной или физической близости?       — Меня беспокоят оба аспекта, — нехотя произнес Спок. И спустя несколько мгновений почувствовал, как его волос бережно и ласково касаются чуткие пальцы, скользят по виску, инициируя слабый ментальный контакт, спускаются вдоль линии челюсти и слегка поддевают подбородок, побуждая поднять голову и встретить взгляд.       — Если ты и правда хочешь близости между нами так же, как и я, то я думаю, что мы справимся с ними обоими, — пальцы Кирка соскользнули с подбородка вулканца и, ласково очертив внешний контур наверняка позеленевшего острого уха, зарылись в волосы, мягко поглаживая затылок. — Тебе приятны мои прикосновения? Спок в ответ молча поймал ладонь Джима своей, и теперь уже сам потерся о неё щекой. Губы Кирка дрогнули в улыбке.       — Что ж, с этим мы определенно справимся. Если честно, я боялся, что случившееся на Амротше было лишь следствием стресса и моего давления. Теперь о второй из возможных проблем. Ты боишься, что не сможешь правильно выразить свои эмоции, потерять контроль над ними?       — У меня есть подобные опасения, — признался вулканец, нехотя выпуская ладонь Джима из своих пальцев. Та, впрочем, снова уютно устроилась на его плече, успокаивающе поглаживая. Поза склонившегося вперед, чтобы не разрывать контакт, Джима вряд ли была удобной, поэтому Спок, преодолев свои сомнения, всё-таки поднялся с места, оказавшись стоящим практически вплотную к землянину. Рука с плеча за время перемещения не исчезла, а теперь еще одна приятным теплом ощущалась на талии. Спок по инерции качнулся чуть вперед, повторяя своими действиями положение тела Джима. Его собственная рука теперь лежала на поясе Кирка, а вторая сжимала плечо под плотной тканью форменной рубашки, которую тот не сменил после службы. Вулканец и так был немного выше Джима, а сейчас, когда тот практически сидел на краешке стола, разница в росте увеличилась еще на три целых, двадцать пять сотых сантиметра. Чуть запрокинутое из-за этого наверх лицо Кирка выглядело непривычно открытым и уязвимым. Спок несколько отстраненно отметил про себя, что этот факт мешает сосредоточиться, чтобы продолжить разговор. Пауза затягивалась, но тишина не была гнетущей или неловкой.       — Я верю, что ты справишься, Спок, — прервал молчание Джим, а его руки едва заметно сдвинулись в коротком ласкающем движении. — Мы справимся. Вместе. Я не буду требовать невозможного для тебя выражения чувств. Мне важнее знать, что они на самом деле есть. А с контролем эмоций ты разберешься, смог же как-то всё это время жить с осознанием своего истинного отношения ко мне.       — Ты готов простить боль, что я успел причинить? — Спок не мог не задать этот вопрос, хотя после предыдущей реакции Джима на затрагивание этой темы он был практически уверен в ответе.       — Открывающиеся возможности кажутся мне гораздо более притягательными, чем сведение старых счетов, — едва заметно усмехнулся Джим и легким плавным движением качнулся вперед, отодвигаясь от краешка стола, на который опирался, и сокращая тем самым расстояние между собой и вулканцем до считанных сантиметров. — А тебе?       — И мне тоже, — кивнул Спок, крепче обнимая Кирка и бережно оглаживая горячее тело под своими пальцами, наслаждаясь этой близостью, но всё еще не избавившись полностью от неуверенности. — Но, Джим, если романтические отношения между нами не будут долговечными, я не хотел бы потерять вместе с ними и твою дружбу. К тому же не будет ли изменение формата наших отношений негативно влиять на рабочий процесс?       — Твоя дружба очень ценна для меня, я говорил это еще после Омикрон Орвис VII, с тех пор ничего не поменялось, — Кирк снова зарылся одной рукой в волосы вулканца, перебирая пряди в задумчивости. — Я не могу обещать вечной любви, да и никто не может, но в том, что ты всегда будешь в моем сердце, я уверен. А работа… Я провел кучу смен влюбленным в тебя, так что мне сложно оценить, был ли я вообще когда-нибудь беспристрастен. Мы можем лишь попытаться быть вместе и посмотреть, что из этого выйдет.       — Я считаю подобную попытку логичной, — взвесив все обстоятельства, немалую долю от которых составляли заставляющие сердце заполошно биться ощущения от контакта с Джимом, резюмировал Спок. — Ты сказал, что я всегда в твоем сердце, со своей стороны могу сказать лишь то, что с момента нашего знакомства ты так или иначе всегда был в моем разуме.       — Спок, — выдохнул обуреваемый эмоциями Кирк и потянулся было ближе, но потом с явным усилием отпрянул, удерживая дистанцию.       — Джим? — вулканец в недоумении от неслучившегося поцелуя искал объяснений. — Что-то не так?       — Всё в порядке, — мгновенно отозвался Кирк, руки которого продолжали ласково и бережно касаться тела Спока, умеряя неуверенность того. — Дело в том, что… — землянин на несколько секунд прервался, подбирая слова. — Я всегда был инициатором, что на Омикрон Орвис VII, что сегодня на Амротше, и сейчас я подумал, что, возможно, земные поцелуи для тебя не так уж и… — Джим прервался, когда пальцы Спока вплелись в его волосы, притягивая ближе, чтобы позволить губам вулканца коснуться желанных губ, не оставляя места сомнениям.       Поначалу движения Спока были неуверенными, но позже, осмелев от явного одобрения партнера, он позволил себе наслаждаться всё еще непривычной лаской, запоминая действия Джима и пробуя повторить те из них, которые вызывали в нем самом наибольший отклик. Прикосновения землянина казались инопланетно-жаркими, и Спок практически терял себя в объятиях Джима, впрочем, тот тоже выглядел до крайности увлеченным. Терранские поцелуи с желанным партнером оказались действительно захватывающим опытом, Кирк зря сомневался в получаемом от них Споком удовольствии. Хотя сам факт, что Джима беспокоила приемлемость привычных для него способов интимного взаимодействия применительно к вулканцу, обнадеживал. Всё-таки видовая принадлежность значила немало, и учитывать её было необходимо.       Когда завораживающие поцелуи завершились, и Кирк с легким румянцем на щеках и яркими, как никогда на памяти Спока, глазами чуть отстранился, вулканец решился.       — Ты позволишь мне поцеловать тебя так, как принято на Вулкане? — спрашивая, Спок провел правой ладонью по ткани золотистой формы, ощущая под ней отзывчивое тело.       — Разумеется, — выдохнул Кирк. — Что мне надо сделать?       — Как ты, наверное, знаешь, руки у представителей нашей расы очень чувствительны за счет обилия нервных окончаний. Вулканский поцелуй — это контакт рук, а не губ. Поэтому, — Спок, огладив напоследок спину Джима, поднял свою правую ладонь на уровень плеч, — стоит начать с прикосновения.       Кирк повторил движение, аккуратно приложив свою ладонь к руке вулканца. Его пальцы были чуть короче, кожа немного грубее, кисть шире, но все физиологические характеристики Спок отмечал лишь где-то на периферии сознания. Ощущение подобного контакта с практически снятыми ментальными щитами будоражило. Вулканец, не отрывая взгляда от темно-янтарных глаз напротив, на пробу медленно повел кончиками всех пяти пальцев вниз по пальцам Кирка до его ладони. Ласка завораживала как сама по себе, так и передающимися через тактильный контакт эмоциями партнера. Спок опасался, что чувственное для вулканцев прикосновение может оказаться ничего не значащим для землянина, но отклик Джима говорил об обратном: с зацелованных губ срывалось потяжелевшее дыхание, частота сердечных сокращений повысилась, взгляд метался между лицом Спока и их соприкасающимися руками.       Так же размеренно, как и до этого, вулканец скользил пальцами вдоль едва заметно подрагивающих пальцев Джима, лаская каждую фалангу. Тот не оставался безучастным, с неожиданной нежностью оглаживая пальцы Спока, что делало медленный танец сплетающихся рук еще более завораживающим. Кирк лежащей на спине Спока рукой притянул того еще ближе, теперь их дыхание снова смешивалось. Произвольное движение навстречу переросло в еще один земной поцелуй, но в этот раз контакт чувствовался совсем по-другому. Размеренные движения губ ритмически совпадали со скольжением пальцев в вулканском поцелуе, что дополнительно усиливало ощущения. Судя по проскальзывающим через приопущенные ментальные щиты вулканца эмоциям Джима, тот наслаждался сдвоенными ласками, и это нескрываемое наслаждение подстегивало удовольствие самого Спока. Пожалуй, как минимум этот уровень физической близости был более чем приемлемым. Да и с эмоциональной вулканец надеялся справиться. Не без помощи Джима, разумеется.       Терранский поцелуй прервался, и Кирк теперь скользил губами вдоль линии челюсти Спока, мимолетно касаясь и лаская неожиданно чувствительную кожу, в то же время едва заметно управляя наклоном головы вулканца с помощью зарывшейся в его волосы руки. Неожиданно для себя Спок призадумался, может ли стремление видеть в качестве своего партнера уроженца Земли передаваться по наследству, но тут горячие губы скользнули по уху, и юркий язык очертил контур ушной раковины от мочки до острого кончика, который Кирк чувственно прикусил. Теперь сосредоточиться на чем-то помимо действий Джима не представлялось возможным, и Спок счел это в чем-то справедливым. Прекратив с максимально доступной плавностью вулканский поцелуй, теперь он обеими руками ласкал знакомое до сих пор лишь визуально тело и изучал реакции Джима на прикосновения, пока тот продолжал свои будоражащие кровь действия. Судя по отклику землянина, Спок выбрал более чем удовлетворительную модель поведения. Тем удивительнее стало осознание, что Джим, продолжая ласкать его, всё-таки не стремился перейти к более решительным действиям, которых Спок, пусть и с некоторыми опасениями, ожидал.       Будто почувствовав замешательство вулканца, Кирк выпустил изо рта облюбованное им для ласк ухо и сдвинулся так, чтобы можно было установить зрительный контакт.       — Чего ты хочешь, Спок? — голос Джима был ниже, чем обычно, а взгляд был серьезен, как при критической ситуации на мостике. — Всего и сразу или же постепенного развития событий?       — Любой избранный тобой вариант будет вполне удовлетворительным, — отозвался вулканец, не раздумывая ни секунды, хотя и не испытывал в полной мере той уверенности, которую выказывал. — Я верю тебе, — а вот здесь он не кривил душой ни на мгновение.       — Спасибо, — Кирк запечатлел мимолетный поцелуй на губах Спока. — Но вопрос был не в этом. К чему ты готов? Чего хочешь ты сам?       — Я не знаю, — признался Спок, отведя на секунду глаза, но вновь вернувшись к будто притягивающему его светло-карему взгляду. — То, что сейчас происходит между нами, более чем приятно, но я не могу оценивать то, о чем не имею полного представления. Но я знаю, что ты, — вулканец сделал паузу, подбирая наиболее корректную формулировку, — позаботишься обо мне.       — Разумеется, — выдохнул с чувством Джим.       — Ты желаешь меня, — озвучил очевидное Спок. — Я ощущаю эту жажду в каждом прикосновении, хотя и не использую ментальные практики. Если я в состоянии утолить её — ты в своем праве, — от нежных касаний горячих ладоней и чувственных губ к собственному телу вулканец терялся в ощущениях, что лишь подтверждало принятое решение.       — Значит, карт бланш… — улыбка Джима стала крайне многообещающей, а объятье еще более тесным, хотя Споку казалось, что контакт и так максимально обширен — поток эмоций через опущенные ментальные щиты ошеломлял своей интенсивностью. — Но, если ты позволишь, я не воспользуюсь возможностью взять всё и сразу.       — Что противоречит твоей обычной модели поведения, — с оттенком непонимания констатировал Спок.       — Я же уже говорил, чтобы ты не сравнивал себя с моими временными увлечениями, — Кирк слегка нахмурился, но вновь расслабился, когда вулканец в немом извинении поцелуем коснулся уголка его губ. — Ты не приз, который надо завоевать как можно быстрее, а потом забыть о его существовании. То, что между нами — другое, и я в полной мере хочу насладиться этим. Ты полностью полагаешься на меня, и я бесконечно ценю это, но пока ты сам не будешь уверен в том, чего именно хочешь, я вполне могу довольствоваться текущей степенью близости.       Спок, испытывая определенную долю облегчения, склонился к Джиму, и тот на половине движения встретил губы вулканца своими. Правая рука Кирка медленно и чувственно заскользила от плеча Спока к его ладони, и тот переместил руку так, чтобы было удобнее целоваться и на вулканский манер, с удовлетворением отметив, что партнеру пришлись по вкусу ощущения от подобного контакта. Левая же рука Джима хозяйничала в волосах Спока, частенько оглаживая контур ушной раковины, видимо, тому доставляло удовольствие напоминание о внешних различиях их рас. Учитывая повышенную чувствительность кожи на данном участке, вулканец нисколько не возражал.       Джим же явно наслаждался моментом и, казалось, не испытывал никаких сожалений или сомнений по поводу принятого решения. Близость его непредсказуемого и ошеломительно яркого сознания завораживала и манила, но просить о мелдинге Спок пока не смел, да и не был уверен, что после столь богатого на события дня сможет в должной мере сконцентрироваться, чтобы не навредить ненароком Джиму. С концентрацией и самоконтролем в данный момент времени дела вообще обстояли не лучшим образом. Но, теряя себя в поцелуях и ласках, неспешных, как будто бы в запасе было всё время во вселенной, вулканец впервые за долгое время чувствовал себя на своем месте и не жалел ни о чем.