Во мраке ночи // In the Dead of Night

Гермиона обычно не уделяла особого внимания своему отражению в зеркале; она фокусировалась на нём, только когда одевалась и приводила в порядок волосы. Но этим утром, надевая нижнее бельё, она окинула себя взглядом и… «Что за…». Тёмные синяки, призрачные отпечатки пальцев, оставшиеся с предыдущего вечера, очерчивали её руку. Гермиона уставилась на них удивлённо: профессор Блэк была сильнее, чем выглядела. Девушка провела пальцами по отметинам и нахмурилась. У неё по-прежнему оставалось много вопросов, на которые Блэк, по всей видимости, совсем не собиралась отвечать. А потом случился момент в лесу, прямо перед тем, как нечто неизвестное вторглось в него, когда Блэк, кажется… проявила заботу. Гермиона встряхнула головой, отвернулась от зеркала и взяла рубашку, отодвигая опасные мысли на задворки разума. Несмотря на это, молодая ведьма всё ещё пребывала в глубоких размышлениях, когда встретила Невилла и Джинни в Общей Гостиной, перед тем как спуститься к завтраку. Джинни, беседуя с одноклассником, несколько раз бросила на подругу озадаченный взгляд, но решила пока предоставить её самой себе. Когда вся компания входила в Большой Зал, Гермиона почувствовала покалывание на коже, означавшее, что кто-то за ней следит. Девушка осмотрела зал: в том, что по возвращении в школу на неё всё время пялился какой-нибудь первокурсник, не было ничего необычного. Но в этот раз ничего подобного. Замешкавшись, со странным чувством в груди, она взглянула на главный стол. Её глаза встретились с тёмными, что так внимательно изучали её, и гриффиндорка слегка вздрогнула. Будто оглушённая, она остановилась по пути к столу. Казалось, что Блэк не замечала того, как студентка смотрела на нее в ответ: губы сжаты, а брови сдвинуты, как если бы она тщательно что-то обдумывала. Юная ведьма удостоверилась в том, чтобы защитить свой разум, хотя и не чувствовала никаких попыток вторжения в него. Она знала, что Блэк, вероятно, была чувствительна к её мыслям, и профессору не нужно прилагать особых усилий, чтобы прочитать их. По крайней мере, так оно выглядело. «Представь себе, каково это: слышать самые громкие мысли, витающие вокруг, и не иметь возможности сбежать от них… как это, должно быть, трудно». — Гермиона? — Джинни положила руку ей на плечо, отвлекая внимание от Блэк. Гермиона резко вдохнула, не осознавая, что прежде остановилась, и посмотрела на свою нахмурившуюся подругу. — Всё нормально? — Да… извини, — Гермиона встряхнулась и снова взглянула на главный стол. Блэк уже не смотрела на неё. Она разговаривала с Флитвиком, да с таким видом, как будто только этим и занималась всё время; а Гермиона, в свою очередь, удивлялась чувству утраты, оттого, что больше не была объектом внимания женщины. Ей действительно нужно было разобраться с этой влюблённостью… чёрт. Девушка присоединилась к остальной компании, сидевшей за столом, и взяла один из тостов. Время от времени, ей казалось, будто она чувствует обжигающий взгляд, который посылал мурашки по коже и возвращаться взглядом на главный стол. Но каждый раз, когда она это делала, женщина смотрела буквально куда угодно, но только не на неё. В какой-то момент, профессор вообще смотрела на потолок, что был сегодня облачным и серым, предвещая дождь. Юная ведьма фыркнула, увидев, как та внимательно изучает его; в этот раз гриффиндорка точно знала, что не сходит с ума. Блэк совершенно очевидно избегала её взгляда. Гермиона не была уверена, раздражала её эта информация или же смущала. — Гермиона, с тобой всё в порядке? — спросил Невилл через стол. — Ты сегодня какая-то дёрганая. — Всё хорошо… думаю, мне просто нужен свежий воздух. — Наверное, пройдусь перед уроком. — Я пойду с тобой, — произнесла Джинни высоким голосом, с тревогой глядя на одноклассницу. Она точно начнет расспрашивать её. — Нет, серьезно, Джинни, спасибо за предложение, но я, правда, хотела бы провести немного времени в одиночестве. Если ты не против, — добавила Гермиона, не желая задеть чувств подруги. — Да, если ты уверена, — ответила рыжеволосая подруга. — Я переживаю за тебя, Миона. — Я в порядке, честно. И мне станет лучше после прогулки, — она обнадёживающе улыбнулась и встала. Бросив взгляд на главный стол, гриффиндорка увидела, что Блэк там больше нет. — Увидимся на Зельеварении? — До встречи, Гермиона, — ответил Невилл. Помрачневшие одноклассники обеспокоенно смотрели, как та уходит. — Последние дни она ведёт себя странно. — Да, — подтвердила Джинни. — Не знаю, что не так… Я думаю, что кошмары прекратились, но всё равно не уверена, что она высыпается. — Но с ней же всё будет в порядке? — Невилл слегка подтолкнул Джинни локтем, слабо улыбаясь. — Я имею в виду: это же Гермиона. — Н-да… — Может, стоит написать Гарри? — Может…

***

Гермиона сказала о прогулке, скорее, лишь для того, чтобы скрыться от пытливых и встревоженных взглядов своих друзей. Но, как только она вышла наружу, сразу почувствовала себя лучше. Ветер был таким сильным, что её мантия хлестала по лодыжкам; девушка видела, как тёмные тучи проплывали к замку. Глубокий вдох успокоил наполненный бабочками живот, и она решила пройтись до Каменного Круга по только что перестроенному деревянному мосту. Первого урока нет, так что у неё ещё много времени. Скрип дерева был единственным звуком, который можно было услышать на ветру. Гермиона была одной из тех, кто помогал строить мост заново; ей нужно было сфокусироваться на чём-то, что требовало созидания, а не разрушения. Отстраивать заново Хогвартс стало одним из тех дел, что занимали её прошедшим летом. Она помнила, как, с молчаливой решимостью, каждый работал, сконцентрировавшись на причинённом ущербе. В день, когда Андромеда Тонкс, с привязанным к груди маленьким Тедди, пришла и без слов присоединилась к ним, Гермиона почувствовала ком в горле. Потом появилась профессор Блэк и при виде сестры встала как вкопанная, пока её сестра не повернулась и не увидела её. Вся группа наблюдала, как две женщины сначала изучали друг друга, а затем стремительно сократили расстояние; они обнимались до тех пор, пока Тедди не закричал в протесте. Блэк отступила назад и одарила их взглядом, который Гермиона никогда не ожидала увидеть на лице профессора: мука. Андромеда обвила рукой лицо сестры и сказала, что это не её вина. В тот момент все наблюдавшие в немом согласии развернулись и ушли, предоставив семье момент воссоединения. Гермионе казалось, что это мгновение навеки выжжено в её душе. Оно выглядело таким личным, таким бесценным, и ей подумалось, что окажись она ближе, эта сила могла бы сжечь её Ступая на Каменный Круг, гриффиндорка снова сделала глубокий вдох. Вес собственных мыслей, тяжело опустился на грудь, и она облокотилась на один из камней. Глядя наверх, на тёмное небо, Гермиона начала вдыхать и выдыхать. После нескольких мгновений чувство утихло, и она облегчённо прикрыла глаза. — Мне казалось, что я говорила тебе обращать внимание на окружающее пространство. Глаза девушки распахнулись и прошлись взглядом по Каменному Кругу. Он казался пустынным. «Мерлин, может, я и правда слышу голоса. То есть… один конкретный голос. Нужно убедиться, что…». — Может, я просто игнорирую вас, — ответила она Кругу, сделав несколько шагов вперёд. Сухой смешок раздался справа и заставил её развернуться на месте. — Если бы это было так, ты бы не выглядела такой удивлённой, услышав, как я заговорила с тобой. Гермиона прикусила губу, проклиная Блэк за то, что она была… что ж, Блэк. — Знаете, профессор, если продолжите в том же духе, я начну думать, что вы не так уж и недолюбливаете меня, как пытаетесь делать вид. На мгновение воцарилась тишина, и Гермиона стала думать, что перешла черту. — Не припомню, когда говорила, что недолюбливаю тебя. Сердце Гермионы уже громко колотилось в груди, но когда она услышала Блэк прямо за своей спиной, оно попыталось выпрыгнуть через рот и ускакать куда подальше. Девушка повернулась и оказалась лицом к лицу с той самой ухмылкой, что преследовала её во снах. Дьявол, да и в часы бодрствования тоже. — Что ж, вы и не старались доказать обратное. — А я и не говорила, что ты мне нравишься, — женщина пожала плечами, со злорадным взглядом поддразнивая свою студентку. Эта ухмылка была… возмутительной. — Вы невыносимы. — Одно из моих любимых определений, — бросила ведьма в ответ, хихикая, и Гермиона закатила глаза. — Вы следили за мной? — спросила она, смотря, как старшая ведьма откинулась на тот же камень, что и Гермиона. Пятнышки дождя начали покрывать глыбы, но ни одна из ведьм не пошевелилась. — Когда я выходила из Зала, ты всё ещё сидела за столом с девчонкой Уизли и Лонгботтомом. Так что это я должна спросить у тебя, не следишь ли ты за мной. — Нет! — Блэк подняла бровь. — Клянусь вам. С чего бы это? — Твоя нескончаемая нужда задавать вопросы? Как насчёт твоего нового развлечения: найти меня где бы то ни было, будь то книжный магазин или моя комната? Или, может, это просто твоя влюбленность? — Блэк подмигнула и снова захихикала. — Преследование — опасная игра, Грейнджер. «Она слишком этим наслаждается», — Гермиону охватило стойкое желание заставить Блэк взять свои слова обратно. — Умоляю, я вас не преследую. Но да, хорошо. Может, я и влюблена в вас. Но если вы думаете, что это значит нечто большее, чем временами отвлекаться на вас, то вы сумасшедшая. Женщина моментально застыла под этим всплеском, но тут же взяла себя в руки. — Сумасшедшая, — Блэк сжала зубы и выпрямилась. — Интересный выбор слов. Гермиона немедленно почувствовала перемену. Она знала, что Рита Скитер публиковала статьи во время войны, в которых утверждала, что Блэк была «сумасшедшей и опасной женщиной, которой Альбус Дамблдор доверял, несмотря на её чистокровную одержимость Тем-Кого-Нельзя-Называть и несколько свидетельств от надёжных источников о том, как она работала с ним». Девушка также знала, что Гарри и Блэк сошлись в дуэли в зале суда, когда он назвал её сумасшедшей Пожирательницей. Именно тогда гриффиндорка убедилась в том, что её профессор сражалась на стороне Волдеморта, и ворвалась в кабинет Дамблдора… а может, это был другой раз. — Я не это имела в виду… — Конечно, нет, — Блэк стояла прямо, волосы прилипли к лицу, в то время как дождь обливал двух ведьм насквозь. — Тебе просто нравится кидаться обвинениями. Как и всем остальным. — Профессор, мне так… — Нет! Даже не смей говорить, что тебе жаль, — она подошла ближе к Гермионе, пока та боролась с инстинктом сбежать. Блэк была страшна в гневе: с её кожи практически исходил пар, пока по ней били капли дождя; и даже несмотря на это, Гермиона чувствовала… — Видишь ли, пока ты тут пляшешь от радости, всеми любимая ведьма со своей Золотой Троицей и светлым будущим, некоторые из нас продолжают страдать. Ты понятия не имеешь, через что мне пришлось пройти, чтобы сыграть свою роль в этой войне, Грейнджер. Только чтобы в итоге мои коллеги, мои друзья, мои студенты поверили… что ж, никто не скажет, что я не проделала хорошую работу, не так ли? —выпалила она горько. — Сумасшедшая Беллатрикс Блэк. Когда я сдохну, эту ебучую цитату от Скитер выгравируют на моей могильной плите, и…. Гермиона не знала, что заставило ее это сделать. Это было опасно. Это было глупо. Блэк была на взводе, и в лучшие времена она славилась своим темпераментом... но, честно говоря, гриффиндорка не думала об этом в момент, когда обвила руки вокруг старшей ведьмы и притянула в объятия. Ошеломленная Блэк застыла, а потом начала бороться. — Отвали, Грейнджер. — Мне так жаль. Простите, — Гермиона плакала, обнимая женщину, прижимаясь к ней, останавливая от побега. — Вы не сумасшедшая. Простите меня. — Грейнджер… — прорычала Блэк, но с уже меньшей колкостью. Дождь обливал их; Гермиона сморгнула капли, попавшие на ресницы, и они растеклись по коже, но она не отпускала. Блэк ощущалась натянутой в ее руках, но уже хотя бы не боролась. — Они идиоты. И я идиотка… Я никогда не должна была вас обвинять, — Гермиона почувствовала, как Блэк зашевелилась в её объятиях, поворачивая голову. Горячее дыхание защекотало шею девушки, и она задрожала. — Я была неправа. — Я была хорошей актрисой, — гриффиндорка с облегчением рассмеялась. Голос профессора звучал достаточно спокойно, хотя в нём слышалось явное напряжение. Девушка слегка ослабила объятия, и отстранившись, посмотрела на Блэк, когда та подняла глаза. Выражение на её лице поразило Гермиону больше, чем её гнев. Она никогда раньше не заставала Блэк в неуверенности или недоумении. — И всё же… мне, правда, жаль. Руки профессора сжались по бокам, незаметно для своей студентки. Женщина сделала вдох, а затем на её губах появилась лёгкая, поддразнивающая улыбка. — Знаешь, Грейнджер, ты ужасна в своих попытках убедить меня в том, что я тебе не нравлюсь. Гермиона осознала, что всё ещё обнимала женщину, и, почувствовав неловкость, быстро отпустила её. Отойдя назад и прочистив горло, гриффиндорка закатила глаза, когда Блэк тихо засмеялась. — Невыносимая, — повторила девушка, не в силах сдержать улыбку на губах. — Ты выглядишь как утонувшая крыса, — захихикала женщина сквозь дождь, усиливавшийся с каждой секундой. — В зеркало посмотрите, — рассмеявшись, бросила в ответ Гермиона. Она указала рукой в сторону моста, и вдвоем они поспешили в укрытие. Молодая ведьма всё ещё смеялась, когда Блэк повернулась и посмотрела на неё так, что та вздрогнула. Брови женщины нахмурились, затем она подняла палочку и навела на них осушающее заклинание. Гермиона почувствовала волну тепла. — Спасибо. Профессор пожала плечами и спрятала палочку обратно. — Ты должна идти на урок. — Оу… да. Вы правы, — новая перемена настроения Блэк расстроила Гермиону. Не то чтобы она ожидала чего-то другого. Гриффиндорка поколебалась немного, а затем, когда женщина так ничего и не сказала, просто смотрела, как та отправилась к замку по мосту. Проходя мимо девушки, Блэк взмахнула рукой и схватила руку студентки. — Если я от кого-нибудь услышу… — сначала казалось, что профессор борется со словами, но в итоге она лишь указала в ту сторону, откуда они пришли. — Я бы не… Я не стану, — поспешила Гермиона, чтобы успокоить её. — Обещаю. Блэк внимательно посмотрела на неё, и Гермиона спросила у себя, не показалось ли ей, что ведьма слегка сжала её руку. Профессор отпустила её почти сразу же. — Увидимся в классе, Грейнджер.