Во мраке ночи // In the Dead of Night

Если ранее Гермиона была лишь озадачена внезапной переменой настроения Блэк, то в этот раз она была на грани припадка. В действительности, если она и ожидала чего-то другого, то это была только её вина. На уроке Зельеварения Гермиона прокручивала в голове эту случайную утреннюю встречу с профессором Блэк, и размышления наполнили её нервным возбуждением. Покалывание не прекращалось с того самого момента, как она почувствовала дыхание Блэк на своей шее; как женщина посмотрела на неё… Мозг девушки вышел из строя. Гриффиндорка сделала мысленную пометку выстроить перед уроком по Защите От Тёмных Искусств самый мощный щит в своем разуме, какой только могла. Потому что если Блэк услышит весь беспорядок в её мозгу, то решит, что Гермиона и вовсе его лишилась. И девушка бы не справилась с возможным смущением. Так что, войдя в класс подготовленной, Гермиону немало удивило, что Блэк не обращала на неё какого бы то ни было внимания. Более того, профессор активно игнорировала поднятую руку студентки, которая была готова ответить на вопрос, на который не мог ответить никто другой. Девушка нахмурилась. На протяжении урока её настроение падало всё ниже и ниже до тех пор, пока она совсем не прекратила свои попытки отвечать на вопросы и просто уставилась в книгу. И так было не только в тот день. В последующие две недели профессор Блэк полностью игнорировала Гермиону. К концу первой недели гриффиндорка, покинув её класс, скрылась в ванной, чтобы поплакать. К концу второй — её огорчение переросло в злость. Как смела Блэк просто игнорировать её? Безусловно, девушка могла понять, что их последняя встреча не прошла легко для старшей ведьмы, но разве обязательно вести себя как ребенок? Чтобы всё стало ещё хуже? Если до этого и существовали какие-то странные случайности, сводившие их вместе, то теперь они совсем улетучились. Отныне Гермиона видела Блэк только в окружении других людей: на уроке или в Большом Зале, один или два раза в полном коридоре. Девушке казалось, что она видела профессора пару раз во время патрулирования замка, и однажды поздней ночью в библиотеке. Но если женщина и была там, то так недолго, что Гермиона не смогла бы в этом удостовериться. На самом деле, гриффиндорка пару раз предположила, что профессор активно её избегает. И мысль эта расстроила её больше, чем должна была. К концу третьей недели Гермиона пришла к выводу, что Блэк делает абсолютно всё возможное, чтобы не оказаться рядом с ней. Юная ведьма сидела в библиотеке напротив Джинни, полушёпотом разговаривая с подругой, когда та, заглянув за плечо Гермионы, вдруг нахмурилась. — Что-то не так? — спросила Гермиона, оборачиваясь, но не увидела ничего странного. — Блэк только что вошла, увидела меня и… мне кажется, она реально пыталась аппарировать — так быстро она ушла. Какого хрена я опять натворила, что она так взбесилась? Гермиона закусила губу и пожала плечами, возвращаясь обратно к своей работе. Она знала, что Блэк смотрела вовсе не на Джинни. Гермиона теперь и вправду решила преследовать Блэк. Гриффиндорка уже начала волноваться, так как держать лист мандрагоры во рту оставалось всего неделю, а у неё всё ещё не было других ингредиентов. В самом начале Блэк сказала, что у неё все есть, но если профессор не собирается даже разговаривать с Гермионой, то это не имело никакого значения. Гарри оставил ей Карту Мародеров, и однажды вечером, перед патрулированием замка, развернув её на своей постели, девушка стала смотреть. Потребовалось немного времени, чтобы найти Блэк, и когда ей это удалось, она обнаружила, что женщина бродила по своей комнате. «О, Мерлин, я же не могу опять ворваться к ней в комнату?». Расхаживания Блэк выглядели взволнованными: она быстро передвигалась из одной стороны в другую. Гриффиндорка нахмурилась: «Что это её так завело?», — она понаблюдала ещё несколько минут. «К чёрту. Другой шанс может и не предоставиться». Вылезая из кровати, Гермиона бросила взгляд на свое отражение в зеркале. На ней была только фланелевая рубашка, в которой молодая ведьма так любила спать; она была большой и уютной и сползала с обнажённого плеча. Неподходящий вид для ночных прогулок по коридорам в осенне-зимний период с целью пойти повидать учителя, в которого влюбилась. Девушка прикусила губу. Нет. Она злилась на то, что Блэк просто… исчезла. Гермиона схватила джинсы и натянула их, слегка подпрыгивая, дабы те налезли на зад, и снова оглядела себя. Сойдёт. Гриффиндорка не намерена упускать профессора, если та снова собирается отправиться в лес; должно быть, поэтому она расхаживала по комнате. Что-то должно произойти. Вновь проверив карту и удостоверившись, что женщина не покинула свои покои, Гермиона вышла, в последний момент схватив палочку, и сунула её в задний карман. В спешке проходя по Общей Гостиной, девушка поймала несколько странных взглядов, но, по большому счёту, ей было всё равно. Оказавшись в коридоре, Гермиона повернула в другой и уже было пустилась в бег, как тут же пожалела об этом. Она не только забыла надеть второпях носки, но ей к тому же не хватало ключевой защиты. Гриффиндорка подумала о том, чтобы вернуться обратно. Её мозг, и правда, не мог функционировать должным образом. Перекрестив руки на груди, молодая ведьма снова заспешила по коридору к изначальному пункту назначения. «На хер. Она всё равно не заметит». На этот раз, оказавшись у двери профессора, ей уже не хотелось сбегать. Это Блэк постоянно сбегала. Гермиона же была взбешена и собиралась высказать ей в лицо все, что думала о ней… ой! Блэк открыла дверь, и Гермиона резко вдохнула. — Что случилось? — Грейнджер, что ты здесь делаешь? — профессор окинула взглядом студентку и быстро посмотрела ей в глаза. — Что… — Что случилось? — настаивала Гермиона, пристально глядя на старшую ведьму. На её правой скуле красовался тёмный синяк, также очертивший и глаз; нос выглядел сломанным; губа порезана. Выглядела профессор так, будто отхватила бладжером по лицу. Блэк сердито посмотрела, затем схватила девушку за предплечье и втащила внутрь комнаты, захлопывая за собой дверь. — Какого чёрта ты здесь делаешь, Грейнджер? — Уверена, что это не так важно, как то, что случилось с вашим лицом, Блэк, — возразила Гермиона. — Не твое дело, Грейнджер, — прошипела та. Девушка почувствовала запах алкоголя от дыхания женщины и вздрогнула. — Убирайся. Гермиона сжала зубы и осмотрела старшую ведьму на предмет других травм. На ней всё ещё были платье и корсет (обычный комплект одежды для профессора), но один из рукавов был разорван, и из-под него тоже выглядывал синяк. — Вы не собирались залечить их? — гриффиндорка поджала губы и достала палочку. — Мерлин, как ты бесишь! — рассердилась Блэк и отвернулась, уходя на кухню. Женщина открыла шкаф и, прежде чем встретиться с неодобрительным выражением на лице Гермионы, взяла бутылку огневиски. — Если услышу хоть слово о том, что я пью у себя в комнате, Грейнджер, твоя задница вылетит отсюда раньше, чем ты успеешь сказать «всезнайка». Девушка закатила глаза и проследовала за тёмной ведьмой, которая уже рухнула на диван и открывала бутылку; женщина вздрогнула, когда раненой рукой наливала себе алкоголь. Гермиона наклонилась. — Почему вы не исцелили себя? — тихо спросила она снова. — Потому что я твёрдо намерена проснуться завтра утром, и, будучи трезвой, запомнить, что не должна быть такой сраной идиоткой, — Блэк саркастично оскалилась, прежде чем залпом выпить половину стакана. — И можешь перестать это делать. — Что? — Ты знаешь что, — профессор жестом указала на её лицо, и девушка поняла, что закусила губу. Гермиона отпустила её, и Блэк ухмыльнулась. — Хорошая девочка. Встряхнув головой и проигнорировав этот комментарий, Гермиона села рядом с женщиной, выхватывая стакан из её рук. Профессор едва успела открыть рот для протеста, как студентка опрокинула в себя остаток смеси. Юная ведьма проглотила жидкость и почувствовала, как тепло разлилось внутри; она посмотрела на Блэк с самодовольной ухмылкой, затем наклонилась и поставила стакан на пол. — Охренеть, — прошептала женщина так тихо, что Гермиона могла и не услышать. Она выпрямилась и увидела, как Блэк смотрит на неё из-под тяжёлых век. — Зачем ты здесь, Грейнджер? — тихо спросила старшая ведьма, откидываясь назад и сосредоточенно изучая студентку… настолько сосредоточенно, насколько это было возможно под воздействием алкоголя. — Я пришла, чтобы накричать на вас, — пожала плечами Гермиона, подаваясь вперёд, тщательно осматривая раны профессора. — Но я оставлю это на завтра, если позволите мне сейчас подлатать ваши раны. — Делай, что хочешь, — женщина взмахнула рукой, пренебрежительно, лениво, пока продолжала смотреть в лицо девушки. — Что я сделала на этот раз? — Вы избегали меня. Старшая ведьма фыркнула. — Я не «избегаю» людей. — Джинни сказала, что вы недавно чуть не аппарировали из библиотеки, когда увидели меня. — Правда? — Блэк сжала губы и поморщилась. Гермиона покачала головой и направила палочку на губу. Рана затянулась сама собой, и женщина причмокнула. — Девчонка Уизли могла и соврать. — У неё нет на это причин. — Хм-м, — профессор снова поморщилась, в то время как студентка лечила её руку. — Ты не сказала ей, чем занималась? — Нет, — ответила Гермиона, чувствуя вину, вызвавшую приступ боли в животе. — И я не сказала ей о вас. — Обо мне? — гриффиндорка жестом указала женщине сесть прямо, чтобы можно было приступить к повреждениям на лице. — Обо… всём. — Ты имеешь в виду своё большое «я не более, чем отвлекающий фактор»? — Блэк усмехнулась, а Гермиона тем временем воспользовалась шансом залечить разбитый нос. От резкого хруста профессор зарычала, а затем острым взглядом посмотрела на студентку, которая изо всех сил пыталась скрыть улыбку. — Мерлин, было бы неплохо предупредить, Грейнджер. Девушка быстро подлечила щеку и глаз, и Блэк, отодвинувшись, снова потянулась к бутылке. — Сядьте прямо. Мне нужно убедиться, что нос встал как надо. — Нормально. — Дайте мне проверить, — настояла Гермиона. Блэк закатила глаза, но села обратно. Молодая ведьма изучила её нос, проводя по нему пальцами, проверяя на предмет шишек или неровностей. Казалось, что ничего такого не было. Девушка прошлась пальцами по щеке, чтобы убедиться, что не пропустила никакого перелома. — Какие-нибудь другие травмы, которые вы прячете? — она встретилась взглядом с глазами цвета оникса, что пристально следили за ней, и женщина отрицательно покачала головой. — Тогда вы в порядке. Блэк посмотрела на неё, и Гермиона поняла, что по-прежнему нависает над женщиной на диване. Она опустилась назад, и старшая ведьма немедленно схватила бутылку, откручивая крышку. — Вернёшь мне стакан или мне начать пить прямо из горла? — сказала она грубо. Гермионе показалось, что голос звучал ещё более хриплым, чем раньше, но это, возможно, из-за боли. Девушка закатила глаза и подняла стакан. — Вы не расскажете мне, что случилось? — она передала стакан, игнорируя покалывание в своих пальцах, когда они соприкоснулись с пальцами профессора. Гермиона до этого не замечала, как тепло было в комнате; ведьмы сидели возле рычащего пламени, и, несмотря на то, что на ней не хватало столько одежды, девушка внезапно почувствовала жар. — Нет, — Блэк пожала плечами, наполнив стакан и сделав глоток. — Это то существо в лесу? — Нет, Грейнджер, далеко не всё, что причиняет вред — существа, рыщущие в лесу, — женщина закатила глаза и вновь оглядела студентку, вероятно заметив, что на той не хватает носков. — А мы торопились, не так ли? Гермиона покраснела и взмолилась о том, чтобы Блэк не заметила ничего другого. Но опять же, может, она уже заметила, когда открывала дверь… — Я просто не хотела дать вам возможности скрыться. — Я не скрываюсь. — Я не могла поймать вас неделями. — И зачем тебе понадобилось ловить меня, м-м? — задумчиво произнесла Блэк, приподнявшись, и наклонилась к Гермионе. — Точно не за огневиски. И надеюсь, не за тем, чтобы опять извиняться, потому что объятия не по моей части, и я могла пережить подобное только один раз. — Оставшиеся ингредиенты, — ответила Гермиона, глубоко краснея. — На следующей неделе будет полнолуние, и мне нужны другие ингредиенты. — Я же сказала, что они у меня есть, — Блэк наклонила голову вбок и закусила губу. — Почему ты краснеешь? — Эм-м… — Гермиона пыталась избежать её взгляда, опустив свой. Корсет проделывал с фигурой Блэк невероятные вещи, и, глядя на профессора с этого ракурса, гриффиндорка отчаянно пыталась не залипнуть. — Здесь жарко. — Неужели? — произнесла Блэк охрипшим голосом и оскалилась. — Или я опять тебя смущаю? Гермиона сглотнула. — Вы пьяны. — Очень, — Блэк захихикала и сделала новый глоток огневиски. — А ты здесь. Снова. Гермиона отпрянула. Достаточно с неё поддразниваний. — Значит, вы больше не исчезнете, если завтра я подойду к вам поговорить? — И куда бы я исчезла? Я не могу уйти из этого ебаного замка. Гермиона помрачнела. — Почему нет? — Потому что, Грейнджер… — глаза Блэк заплыли печалью, и Гермиона так опешила, что просто продолжила пристально глядеть на профессора, — они всё ещё считают меня злом. Сумасшедшей, — она с горечью фыркнула и прикончила виски в стакане. — А вы проверяли? Вы не знаете, что думают люди… — Мое лицо с тобой бы не согласилось, — ответила Блэк, жестом указывая на следы повреждений. Гермиона нахмурила брови. — Кто-то сделал это с вами? Блэк пожала плечами, снова собираясь взять бутылку. Гермиона перехватила её, держа так, чтобы профессор не смогла достать. Женщина зарычала. — Ты отдашь мне это, если знаешь, что для тебя лучше, малышка. — Кто это сделал? — ведьма попыталась схватить бутылку, и Гермиона отпрянула, чтобы не позволить этого, но в итоге они запутались, и Блэк свалилась на неё. — Ух! — Дерьмо… — профессор в смятении уставилась на студентку. — Грейнджер… ты в порядке? — Да… — практически взвизгнула Гермиона. Блэк приподнялась; Гермиона тем временем торопливо проверила, не выставила ли чего рубашка напоказ… нет. Девушка тихо взмолилась. — Какая-то кучка идиотов, — пробормотала Блэк, заставляя девушку посмотреть на неё. Женщина опустила взгляд и повела плечами. — Увидели меня в «Кабаньей Голове» и решили, что могут показать мне, что они думают о «шлюхе Волдеморта», — Гермиона резко вдохнула, наполнившись гневом. — Они застали меня врасплох, так как были без палочек. Признаюсь, возможно, я была слишком пьяна. Я пропустила несколько ударов, прежде чем успела достать палочку. — Надеюсь, вы устроили им адово пекло, — глухо промолвила Гермиона. Блэк захихикала. — А как же. Аберфорт до сих пор пытается снять одного из них с потолка, — гриффиндорка рассмеялась, и профессор одарила её оскалом во все зубы. — Не отчитаешь меня, староста? — Вы бы не стали меня слушать, — посмеивалась Гермиона. — К тому же я почти уверена, что за меня это сделает МакГонагалл, после того как узнает. — Собираешься донести на меня? — Раз в месяц она встречается с Аберфортом, чтобы выпить. Ваши дни сочтены, — ухмыльнулась девушка, вставая с дивана. Она взяла стакан и бутылку и отнесла их на кухню. Блэк сидела на диване и с любопытством наблюдала. — Что это ты делаешь? — Убираюсь перед уходом, — гриффиндорка направилась к выходу, а профессор изумлённо смотрела на неё весь путь. — Постарайтесь не уничтожить мебель по пути к постели. — Грейнджер!.. — позвала Блэк, когда Гермиона уже открыла дверь. Она оглянулась назад, вскинув бровь, — спасибо. За… ну, ты знаешь. Старшая ведьма выглядела робкой, хотя и пыталась держаться как обычно. Гермиона подумала, что это из-за большого количества алкоголя ситуация не произвела привычного эффекта. Девушка склонила голову и вышла из комнаты. Она не могла оставаться. Всё это начинает выглядеть слишком… обыденным. Почти что дружбой. Исключая те моменты, когда чувства внутри бушевали, разжигая огонь. Пьяная Блэк была бесконечно более игривой, чем трезвая Блэк, и Гермиона больше не в состоянии это выносить. Холодный камень под ногами и недостаток тепла в замке, в целом, скоро остудили её, и к моменту, когда гриффиндорка вернулась в комнату, она уже дрожала. Стянув с себя джинсы и положив их к вещам для стирки, она скользнула под одеяло и завернулась в него. Ситуация выходила из-под контроля. То, что началось как мимолётное увлечение, теперь медленно разрасталось, и Гермиона не была уверена, что сможет с этим справиться. Всё было нормально, пока девушка время от времени просто отвлекалась, но Блэк, кажется, завладевала её жизнью. Может быть, когда они покончат с анимагией, всё вернётся на круги своя. Ей просто нужно пережить это. Верно?