Во мраке ночи // In the Dead of Night

Гермиона проснулась раньше Джинни, оделась в одежду более подобающую, чем тартановая ночная рубашка, и на цыпочках пошла вниз на кухню. Сделав шаг с последней ступеньки, она оглянулась на диван, но спинка скрывала Беллатрикс из виду. Прошлой ночью Гермиона заснула с большим трудом: голос старшей ведьмы эхом раздавался в голове, повторяя её имя снова и снова. Она поставила чайник, и, пока закипала вода, гриффиндорка приложила к сердцу палочку и прошептала анимагическое заклинание. Налив себе чаю, девушка стала смотреть в окно на сад, засыпанный снегом, а тепло кружки согревало её руки. — Есть воды для ещё одного кофе? — от грубого сонного голоса Беллатрикс у Гермионы дрогнули веки, и девушка повернулась. Старшая ведьма провела рукой по волосам и уложила их набок, пока шла из гостиной на кухню. На ней был тот черный шелковый халат, в котором она была, когда Гермиона первый раз пришла в комнату профессора, и от этого сердце младшей ведьмы учащенно заколотилось. — Да… хотите приготовлю для вас? Беллатрикс улыбнулась и покачала головой. — Нет, я вполне способна сама. — Пока женщина готовила кофе, Гермиона наблюдала за каждым её движением. Ухмылка заиграла на губах профессора. — Так нравится смотреть? — Вы знаете ответ, — сказала Гермиона, слова застревали в горле. — Знаю, — задумчиво промолвила Беллатрикс — её голос самый нежный из всех, что когда-либо слышала Гермиона. Она облокотилась на стол напротив девушки, так, что ведьмы стали отражениями друг друга: чашки в руках; волосы, взъерошенные и дикие поутру; глаза прикованы друг к другу. Беллатрикс опустила взгляд на чашку и вздохнула, словно успокаивая себя. — Я знаю, что моё поведение с тобой… запутало тебя. Гриффиндорка замерла, крепче сжав кружку. Беллатрикс подняла на неё свой ищущий взгляд. Гермиона ожидала продолжения. — Я… — старшая ведьма нахмурилась, в который раз с трудом подбирая слова. — Я должна извиниться за это. — У Гермионы снова перехватило дыхание. — Я вела себя нечестно по отношению к тебе. — Почему вы говорите это сейчас? Старшая женщина прикусила губу. — Потому что я думаю, мы обе знаем, что это неизбежно. И у меня заканчиваются причины не приближаться к тебе. Гермиона рвано втянула воздух и, опуская чашку на стол, увидела, как Беллатрикс повторяет её движение. — Так почему ты пыталась? — Потому что я не должна хотеть тебя так, как я хочу. — Беллатрикс оттолкнулась от стола и подошла к ней, взгляд — тёмный и жаркий. — Ты даже не представляешь, что я хочу с тобой сделать… Гермиона потерялась оттого, как пальцы Беллатрикс провели по подбородку, приподнимая лицо. Её веки затрепетали, но она была полна решимости запечатлеть каждый момент. Она осязала, как они обе почти сгорают от желания. Руки Беллатрикс погрузились в её волосы, и Гермиона почувствовала дыхание женщины на своих губах. Её глаза закрылись… — Гермиона, просыпайся! Уже Рождество! Гермиона вскочила на ноги, задыхаясь, сбитая с толку. Джинни стояла у её кровати и ухмылялась. — Джинни? Что…? — Все уже встают! Пора дарить подарки и завтракать! — Джинни практически подпрыгивала в нетерпении поскорее спуститься вниз. Гермиона слышала грохот шагов — верный признак того, что стадо пацанов Уизли несётся вниз по лестнице. — Ну же! Гермиона застонала, но всё же встала с кровати, прихватив леггинсы, чтобы натянуть их под тартановую ночнушку. — Встретимся внизу, — убедила она Джинни, влезая в леггинсы. Джинни на секунду приостановилась, а затем вылетела в дверь. Гермиона услышала снаружи столкновение и громкое «У-уф», после чего громыхание шагов продолжилось. Она усмехнулась и покачала головой, затем схватила свою палочку и произнесла анимагическое заклинание. Остановившись у двери, девушка сделала глубокий вдох. «Ну и сон… Чёрт». Гермиона выдохнула и покачала головой. Просто сон. Они уже однажды были достаточно близки к поцелую, так что сон вполне мог оказаться таким реалистичным. Гермиона могла бы поклясться, что чувствовала запах Беллатрикс: пьянящую смесь дыма от костра, пергамента и чего-то душистого вроде корицы. Иногда она пахла огневиски, но в этом сне не было и намека на алкоголь. Гермиона прикусила губу. «Нужно взять себя в руки». Сделав последний глубокий вдох, Гермиона распахнула дверь и пошла вниз по лестнице. Звуки, раздававшиеся из гостиной, были слегка оглушительными. — Мальчики, мальчики, не открывайте ничего, пока все не соберутся! — НО, МАМ… — Я СКАЗАЛА «НЕТ», РОНАЛЬД. Гермиона сделала последний шаг и вошла в гостиную, кишащую рыжими головами. Вся семья Уизли собралась вокруг ёлки, в том числе Флёр и Гарри. Гермиона внимательно осмотрела этот шумный балаган и помрачнела, не найдя нигде Беллатрикс. Звук шагов, раздавшийся сзади, заставил её повернуться, и она увидела, как спускаются Энди, Тед и Тедди. — Счастливого Рождества, Гермиона, — сказали супруги, улыбаясь ей во все зубы. — Счастливого Рождества, — улыбнулась Гермиона, сойдя с лестницы. Уизли хором пожелали счастливого Рождества озадаченной компании, столпившейся внизу лестницы. — А теперь можно начать? — спросил Рон. — Дай им устроиться, Рон, честное слово! — осекла его Молли. Она прорвала себе путь через своих детей, чтобы обнять Гермиону и Тонксов. Девушка почувствовала приступ уныния оттого, что этим Рождеством не могла обнять своих собственных родителей. Сожаление о том, что она не нашла их до школы, теперь терзало её изнутри. — Счастливого Рождества, Молли. Могу я спросить, где моя сестра? — Энди тоже заметила отсутствие Беллатрикс. — На кухне, — ответила Молли, указав рукой в сторону лестницы. Гермиона проследила за жестом и увидела Беллатрикс, облокотившуюся на столешницу, с дымящейся кружкой в руке. — Боюсь, что для неё пробуждение выдалось шумным. Гермиона поморщилась и хихикнула, а потом заметила, как Беллатрикс подняла на неё свой взгляд. Несмотря на усталость и подозрительное выражение лица, её губы изогнулись в подобие улыбки. — И после этого вы, мальчики, всё ещё целы и невредимы? — прохихикала Энди, и Молли фыркнула. — Единственный, кто жалуется — это Рон, но она, кажется, всего лишь выпустила в него несколько искр. — Гермиона чуть не прыснула, но сумела сдержаться. Беллатрикс явно улыбнулась этому, а девушка услышала ворчание Рона из гостиной. — Ну же, проходите, я не смогу сдерживать их долго. — Гермиона, может, убедишь Беллу присоединиться к нам? — попросила Энди, подмигивая ей. — Конечно, — улыбнулась Гермиона. — Буду через секунду. Остальные прошли в гостиную, и Чарли подвинулся на диване, освободив место для Энди. Гермиона пошла на кухню. — Не удалось поваляться этим утром? — спросила она кокетливо. — Поцелуй меня в зад, Грейнджер, — проворчала Беллатрикс, и мозг Гермионы кувыркнулся в сточную канаву. — Им повезло, что они вообще ещё могут ходить. — Ну, выглядите, по крайней мере, пристойно. — Гермиона оскалилась, быстро разглядывая платье на женщине: оно было в её привычном стиле, но сегодня на нём не было корсета. — Я мастерски владею трансфигурацией. И это не то, что они увидели бы, если бы не разбудили меня ещё до того, как вошли в комнату, — ухмыльнулась Беллатрикс. — Не думаю, что осмелюсь спросить, — хихикнула Гермиона. — Воспользуйся воображением, — пожала плечами Беллатрикс. — Уверена, ты использовала его много раз. Мозг Гермионы снова вернулся в свой сон, и она сглотнула. Это нечестно: она же попросила Беллатрикс больше не дразнить её. Девушка вздохнула и уже было собралась пойти в гостиную, как её схватили за руку. Молодая ведьма развернулась посмотреть на Блэк, но лукавая ухмылка уже сошла с её лица. — Это было неуместно, — призналась женщина. Гермиона изучающе посмотрела на неё и поняла, что эти слова были больше всего похожи на извинение, которое она могла получить. — Ладно. Вы с нами? — Если хочешь. Гермиона кивнула. Беллатрикс вдохнула, чтобы успокоить нервы, и одарила девушку легкой улыбкой. «Она что… старается вести себя нормально?». Юная ведьма размышляла над своим вопросом, пока они шли в гостиную, чтобы присоединиться к остальным обитателям дома. Она нашла свободное место на полу рядом с Джинни, и после минуты колебания в поисках свободного места Беллатрикс опустилась рядом с ней. Гермиона была так занята мыслями о женщине, что было тяжело сконцентрироваться на чем-то другом. — Этот — от меня, — оскалилась Джинни, размещая коробку в форме книги на коленях Гермионы. Она открывала подарок осторожно, зная, что на ней сейчас не только взгляд Джинни. Внутри оказался фотоальбом, заполненный колдографиями Гермионы и её друзей. — О, Джинни, спасибо, — она широко улыбнулась и обняла подругу. — Тебе нравится? В конце есть пустые страницы, так что ты сможешь добавить ещё фотографий, — улыбнулась Джинни. — Обожаю. Спасибо тебе огромное. Все продолжили открывать подарки. Миссис Уизли традиционно связала всем свитера на год. Она даже связала один для Беллатрикс, отчего той сразу же стало неловко. Тем не менее, женщина натянула свитер на себя, и Молли засияла в улыбке. С искорками в глазах Беллатрикс посмотрела на Гермиону, которая заливалась смехом. Получилось не так уж и плохо: чёрный свитер с узнаваемой зелёной литерой «Б» на груди. — Вам идёт, — прошептала девушка, когда все отвлеклись на Тедди, лепетавшего над своими подарками. Женщина фыркнула, но не стала снимать свитер. Открывая подарки от Беллатрикс, Энди нашла игрушечного волка для Тедди. Гермиона весело посмотрела на тёмную ведьму, на что та лишь закатила глаза. Вскоре все подарки были открыты, и Молли начала торопить всех на кухню к завтраку. Это было шумное, наполненное смехом, празднество. Время от времени появлялась чья-нибудь сова, роняла на стол открытку или подарок и вызывала хаос, потому что кто-нибудь пытался поймать выбившуюся посылку, норовившую упасть на тарелку с едой. Когда все почти закончили, появился уже знакомый Гермионе ворон Беллатрикс, влетел в окно и уронил письмо в ожидающую руку. Гермиона, сидевшая напротив, наблюдала, как женщина открыла конверт и быстро прочла содержимое письма. Ворон опустился на спинку стула Гарри, и девушка протянула руку, чтобы погладить птицу. Беллатрикс посмотрела на неё, проследила взглядом за её рукой, и, выгнув бровь, весело ухмыльнулась. — Уже подружилась с вороном, Гермиона? — сказал Рон. Ехидный комментарий не ускользнул от внимания ни Гермионы, ни Беллатрикс. Сидя по другую сторону от Гарри, он тоже протянул руку, чтобы погладить птицу, но ворон клюнул его в палец, отчего парень тут же отпрыгнул назад. — О, чёрт подери! — Ворон каркнул и, перескочив к нему на стул, начал клевать его в голову. — Уйми свою чёртову птицу, Блэк! — Хугин*, — позвала Беллатрикс тихо, но строго. Ворон перестал клевать Рона и подлетел к хозяйке, приземлившись той на плечо. Она ухмыльнулась и погладила птицу по груди. Гермиона сдержала улыбку, не желая усугублять настроение Рона, который выжигал Беллатрикс взглядом. Та в ответ лишь ухмыльнулась и невинно пожала плечами. — Кто тебе пишет, Белла? — спросила Энди в попытке развеять напряжение. — Мне нужно отлучиться на срочную встречу, — ответила Беллатрикс, вставая со стула. — Мои извинения, Молли, вернусь как можно скорее. — О, конечно, Беллатрикс, — сказала Молли. Женщина выглядела немного ошеломленной. Гермиона подумала, что это, скорее, из-за того, как вежливо Беллатрикс извинилась, нежели из-за факта, что она уходит. Сердце девушки сжалось. Она не хотела, чтобы ведьма уходила. Пока все опустошали тарелки, Энди увидела, как сестра подошла к двери. Гермионе жутко захотелось сделать то же самое, но знала, что это будет выглядеть странно. После того, как накануне вечером Рон прервал их, ей не хотелось, чтобы он начал что-то подозревать. Только и оставалось, что наблюдать, как Беллатрикс накинула свою любимую зимнюю мантию и, в последний раз оглянувшись на Гермиону, вышла за дверь.

***

Рон всё ещё не признавал её, за исключением тех моментов, когда отпускал в её сторону ехидные замечания. Так что Гермиона провела утро, играя с Тедди, в компании Джинни, а потом помогала Молли на кухне, когда та начала готовить ужин. Вместе с ней помогали Чарли и Джинни: они резали овощи, перемешивали их, и в конце концов Молли поблагодарила всех и выгнала из кухни, сказав, что от них слишком много шума. Когда они сидели в гостиной и смотрели, как Энди играет с внуком, и под её заклинанием левитирует игрушечный волчонок, у Гермионы завибрировал телефон. Гриффиндорке удалось сделать так, что он работал даже в магической среде. Она достала его, ожидая, что кто-то из друзей звонит поздравить её с Рождеством. Девушка застыла. «Мама». — Всё нормально? — подтолкнула её Джинни, но потом увидела слово на экране. — Мерлин, это что…? Нетвёрдым движением она нажала кнопку принятия вызова и поднесла телефон к уху. — А-алло? — Гермиона! О, Гермиона, слава богу! Мы не были уверены… в смысле, она сказала, но мы не знали… — Мама девушки звучала неистово, и Гермиона слышала в её голосе слезы. На фоне послышался голос её отца. — Поставь на громкую связь! Гермиона, с тобой всё в порядке? — Мама, папа, со мной все хорошо. Как…? — Мы найдем рейс, мы приедем домой. О, боже мой, нам со стольким нужно разобраться. Не переживай, милая, мы прилетим первым же рейсом. Гермиона встала, на глаза навернулись слезы. Она отошла, чтобы уединиться, и села на лестницу. Все, кто находился в гостиной, разом замолкли и стали наблюдать. — Мама, успокойся. Как это произошло? — Твоя подруга приходила, она всё объяснила. Ты должна была сказать нам, мы могли бы… О, я не знаю. Конечно, ты сделала то, что считала нужным, родная, но мы могли быть рядом с тобой. — Прости, мам, я… подожди, какая ещё подруга? Дверь Норы открылась, и с порывом снега, укутанная в свою мантию, вернулась Беллатрикс. Гермиона увидела её сквозь перила и замерла, всё ещё держа телефон у уха. Беллатрикс сбросила мантию, кивнула Молли и прошла внутрь, чтобы вернуться в гостиную, но потом заметила сидевшую на лестнице Гермиону. Она встала как вкопанная, прилепившись взглядом к девушке с телефоном. Рот Гермионы открылся со вдохом, и из влажных глаз покатились слезы. — … она сказала, что она твоя подруга. О, милый, как же её зовут…? — мама Гермионы обратилась к её отцу. — Не бери в голову, мам… я знаю, кто это. Веки Беллатрикс дрогнули от глубокого пристального взгляда Гермионы. — Белла! — позвала Энди, разорвав их контакт, и Беллатрикс посмотрела на сестру, призывавшую её присоединиться к остальным. Она неуверенно посмотрела на девушку, а затем пошла к сестре, оставив молодую ведьму спокойно договорить по телефону. Гермиона успокоила своих родителей, рассказала им о том, что произошло, и что с ней всё в порядке и она в безопасности; выслушала их лекцию о том, что ей больше никогда не стоит использовать магию на своих родителях, и, наконец, смогла пожелать маме и папе счастливого Рождества. Они забронировали билеты на ближайший свободный рейс, который должен был прилететь двадцать восьмого декабря. Гермиона предложила им аппарировать, но они отказались, сказав, что достаточно с них магии на время. — Я люблю тебя, мама. Люблю тебя, папа. — Мы тебя любим, родная, — сказала ей мама. — Передай «спасибо» своей подруге, — добавил папа. — Передам. Скоро поговорим ещё. Они слёзно попрощались, и Гермиона ещё некоторое время утирала слёзы, хотя глаза так и остались заметно красными. Как только она вошла в гостиную, на неё посыпались вопросы. — Твои родители? — Как это может быть? — Я думал, что они всё ещё не помнят. — Дайте ей минутку! — сказала Энди, одаривая их строгим взглядом. Гермиона посмотрела на Беллатрикс, которая едва различимо покачала головой. — Они помнят. Они вернутся домой через три дня. — Это потрясающе! — засияла Джинни и подскочила к подруге с объятиями. Гарри сделал то же самое, и Гермиона опять чуть не расплакалась. Она чувствовала, как избавилась от тяжёлого груза, и это благодаря Беллатрикс, женщине, которая не хотела, чтобы кто-то знал о её заслуге. — Но как? — спросил Рон, выглядывая из-за плеча Гарри. — Я не знаю, — ответила Гермиона и закусила губу. Она бы и хотела рассказать, но знала, что означало это покачивание головы старшей ведьмы. И всё же Рон с подозрением посмотрел на своего бывшего профессора. — Разве это важно? — Энди подошла к девушке и тоже заключила её в объятия. Молодая ведьма полагала, что та точно знала, что произошло, но была заодно с Гермионой. — Это замечательно, Гермиона. Какое прекрасное событие на Рождество. — Самый лучший рождественский подарок, — сказала она, заглянув Энди за плечо, пока обнимала её, и посмотрела на тёмную ведьму, желая, чтобы объятие предназначалось ей. На минуту, что показалась вечностью, они соединились пронзительными взглядами, а затем Беллатрикс встала и пошла на кухню. Гермиона отпустила Энди. — Я пойду посмотрю, нужна ли помощь Молли. — Отличная идея, — подмигнула Энди. Гермиона прошла в кухню, обнаружив Беллатрикс, накрывающую на стол. Девушка остановилась, изумившись тому, что Молли обычно не делила кухню ни с кем. Беллатрикс подняла глаза и встретилась взглядом с Гермионой, и та жестом предложила выйти на улицу. Старшая ведьма отрицательно покачала головой и кивнула в сторону Молли, уже заканчивавшей с приготовлениями. Гриффиндорка сдержала разочарованный вздох и вместо этого шагнула вперёд. — Молли, помощь нужна? — Нет, родная, все почти готово. О чём вы там галдели? Гермиона пересказала историю, и после была захвачена в объятия миссис Уизли, которая начала плакать от счастья. — О, Гермиона, это чудесно. Я так счастлива за тебя. — Спасибо, — улыбнулась Гермиона. — Ну вот, теперь я плачу из-за тебя, — она утёрла слезы и снова принялась за приготовления. — Не сходишь за остальными? Беллатрикс, будь добра помочь мне накрыть на стол. Беллатрикс хоть и выглядела слегка недовольной, всё же начала помогать. Гермиона решила, что таким образом тёмная ведьма благодарила Молли за свитер. В считанные минуты все оказались за столом. Как только ужин был готов, они набросились на еду. Бутылки с алкоголем теперь были открыты и свободно изливались, все поздравляли Молли с отличным ужином. Они взрывали хлопушки, смеялись над шутками и ели до тех пор, пока не смогли запихнуть в себя больше. Джинни, зайдя в комнату, решила сесть рядом с Гермионой, но, когда большинство людей расселось, она пересела к Гарри. Это означало, что когда придет Беллатрикс, это место, кроме того, где будет сидеть Молли, останется единственным свободным. Так что Гермиона провела ужин, прекрасно зная, когда втиснутая рядом с ней женщина пыталась скрывать свои улыбки над шутками, когда она два раза отказалась от огневиски, и то, как она напрягалась от каждого случайного с ней прикосновения. Когда некоторые, уже опьянев, начали завывать рождественские песни, Гермиона стала убирать со стола. Беллатрикс помогала. Они работали в тишине, пока остальные пели. А потом все разошлись: кто-то ушёл в гостиную, Билл и Флёр тихо удалились наверх, и остальные обменялись подмигиваниями. Гермиона тут же увидела возможность и начала обмахиваться. — Я выйду подышать свежим воздухом. Молодая ведьма схватила мантию, зная, что Беллатрикс наблюдает за ней своими тёмными глазами, и выскользнула за дверь прежде, чем кто-нибудь заметит. Она задрожала: ночь оказалась холоднее, чем ожидалось. Не прошло много времени, до того как у неё появилась компания. — Так ты расскажешь мне, какого хрена происходит между тобой и Блэк? — Рон… — … потому что для меня это выглядит так, будто вы двое трахаетесь. — Что? Рон, нет, я… — Но это, конечно же, не так. Я, наверняка, ошибся, потому что не может быть такого, чтобы моя Гермиона оказалась лесбухой, верно? — Он пьяно пошатнулся в её сторону и схватил за руку. — Потому что всё, чего ты действительно хочешь, это чтобы я… — он прервался на середине предложения оттого, что отлетел назад и, приземлившись в снег, проскользил ещё немного, оставив за собой туннель. — Убрал от неё свои руки! — Беллатрикс стояла в проходе, Энди и Молли стояли за ней, охваченные ужасом. Рону понадобилось несколько минут, прежде чем встать на пьяные ноги, и как только ему это удалось, он сплюнул в сторону тёмной ведьмы. — Это тебе нужно держать свои руки подальше от неё, а, Блэк? Ей не нужна какая-то сумасшедшая, престарелая пожирательская шлюха… — Гермиона бы сама его прокляла, но она поторопилась схватить Беллатрикс за руку, которая уже достала палочку готовая отомстить. Она тряслась от ярости. Энди и Молли вылетели наружу и схватили Рона. — Тебе нужно протрезветь, мальчик! — зарычала на него Энди. — Рональд, ты позоришь нас всех! — злобно посмотрела на него Молли, оттаскивая за руку. — Только погоди, когда твой отец узнает об этом. Пока его затаскивали в дом, он продолжал извергать оскорбления в сторону Гермионы и Беллатрикс. — Ты в порядке? — спросила старшая ведьма, всё ещё дрожа от гнева. — Да, — пробормотала Гермиона, по-прежнему держа поднятую вверх руку Беллатрикс. — А вы? Женщина опустила руку, и Гермиона нехотя отпустила её. Беллатрикс посмотрела на неё внимательно, в первый раз с того момента, как вышла наружу. — Я в порядке. — Гермиона не поверила ей, но решила пока не зацикливаться. — Знаете, я бы сама с ним разобралась. — Я не сомневаюсь. Но мне было приятно. — Беллатрикс одарила её беспощадной улыбкой, и Гермиона ей поверила. — Ему повезло, что я не сделала чего-нибудь похуже. — Знаю, — хихикнула Гермиона и прикусила губу. Тёмная ведьма улыбнулась той кривой улыбкой, означавшей, что она собирается подразнить Гермиону. — Даже не смейте. — Не сметь что? — ухмыльнулась женщина и выгнула бровь. — Я знаю этот взгляд, — улыбнулась Гермиона. — Прежде, чем вы начнёте комментировать, дайте мне высказать всё, что накопилось у меня внутри. — Беллатрикс открыла рот в скалящейся улыбке. — Никаких шуток по этому поводу тоже. — Старшая ведьма закрыла рот, но всё ещё ухмылялась. Гермиона закатила глаза и рассмеялась, а затем жестом пригласила ведьму последовать за ней. Они отошли от дома, держась на расстоянии друг от друга и от того, что происходило. Когда Гермиона остановилась, Беллатрикс наложила на них согревающие чары. — Вот так, не хочу, чтоб ты замёрзла до смерти до того, как я «начну комментировать». — Ха, ха, — Гермиона хихикнула, хотя это и прозвучало несколько сухо. Затем её лицо стало серьезным. — Я хочу поблагодарить вас. — Ты не… — перебила Беллатрикс, и улыбка немного сошла с её губ. — Почему бы вам не заткнуться хоть раз? — улыбка вернулась на лицо Гермионы. — Я хочу поблагодарить вас. У меня нет слов… Я не знаю, как вы нашли их, я не знаю, как вы сделали это, но это самая прекрасная вещь, которую кто-то когда-либо делал для меня. Вообще. Я не знаю, как отблагодарить вас, никакой благодарности не будет достаточно. Беллатрикс заставила её замолчать, приложив палец к её губам. — Гермиона, ты слишком много говоришь, — она опустила руку и покачала головой. — Прими это как рождественский подарок. Или если это не подходит… как благодарность за всё, что ты сделала. — Брови Гермионы сдвинулись. — Ты лечила мои раны; тебе пришлось иметь дело с моими… — она напряглась и стиснула зубы, — перепадами настроения. Ты не осудила меня за мои шрамы. А ещё ты спасла Магический мир — давайте не будем забывать об этом. Гермиона не знала, что делать, и она просто шагнула вперёд. Беллатрикс замерла. Гермиона сомкнула руки вокруг её талии и обняла женщину. Какое-то мгновение старшая ведьма ещё не отвечала. Затем, когда девушка уже собралась отстраниться, испугавшись, что зашла слишком далеко, она почувствовала, как сильные руки обвились вокруг неё. Она удовлетворенно вздохнула и застыла от неловкости. Беллатрикс сотрясалась от хихиканья. — Молчите, — прошептала Гермиона. От смеха руки Беллатрикс сжались ещё сильнее. Её объятия дурманили. Гермиона понимала, что нужно остановиться, но она не хотела, и Беллатрикс тоже не подавала никаких признаков того, что хотела прекратить. Вместо этого Гермиона вздохнула и прошептала: — Спасибо, Беллатрикс. — Пожалуйста, Гермиона. Беллатрикс ослабила руки, и Гермиона отошла. — Вы назвали меня Гермионой. — Ты назвала меня Беллатрикс, — парировала женщина и ухмыльнулась. — Это тоже одна из тех вещей, которые «накопились у тебя внутри»? Гермиона рассмеялась и закатила глаза. — Я знала, что вы прокомментируете это. — О, я бы ещё кое-что прокомментировала, — глаза старшей ведьмы игриво сверкнули. — Не думай, что можешь называть меня так всё время. — Только вне уроков? — нахально спросила Гермиона. Беллатрикс слегка пихнула её и снова ухмыльнулась. — Посмотрим, — она посмотрела в сторону дома. — Нам нужно возвращаться. Если он ещё не заснул, я была бы счастлива вырубить его. Гермиона засмеялась, и сквозь снег они отправились домой.