Во мраке ночи // In the Dead of Night

Клубы дыма из дымохода Хагридовой хижины были знакомой и уютной картиной. Две ученицы широким, лёгким шагом преодолевали дорогу и забрасывали друг друга вопросами на самые разные темы, готовясь к предстоящим экзаменам. Джинни не переставая бросала взгляды на видневшееся вдалеке поле для квиддича. В конце месяца должен состояться финальный матч, и девушка, будучи капитаном команды, в свой последний учебный год была решительно настроена привести Гриффиндор к победе. — В каком состоянии сейчас команда? — спросила Гермиона, когда они обходили огород Хагрида. — В хорошем, — ответила Джинни, снова поворачиваясь к Гермионе. — Они усердно работают. Уорвик вернулся, слава Мерлину. Он отличный загонщик, и он нужен нам. — И какие у тебя планы после окончания школы, если вы победите? — спросила Гермиона, этим вопросом доставляя Джинни удовольствие. Она уже слышала всё раньше, но знала, что Джинни любит говорить об этом. — Вступить в команду, показать им, какая я восхитительная, и победить! — оскалом улыбнулась Джинни, зная, что Гермиона уже слышала это. — Думаю, это применимо в качестве стратегии на пути к мировому господству. — Мировое господство, м-м? — оскалилась Гермиона, когда они достигли двери хижины. — Гарантирую тебе, что это не традиционная дорога Министра Магии. — Кому это нужно, если у меня будут обожающие фанаты? — подмигнула Джинни, стуча в дверь Хагрида. — К тому же, если окажется, что эту роль захочешь ты, ни у кого не будет шансов против тебя. И я, например, не стала бы даже пытаться. Гермиона любя закатила на Джинни глаза. Она знала, что её подруга пришла в квиддич не ради фанатов, хотя ей и было приятно, когда её выделяли за её талант, а не за то, что она была единственной девочкой в семье. Джинни любила квиддич, она любила его больше всего на свете и ничего не хотела так сильно, как попасть в хорошую команду. Она была настроена попасть в Холихэдских Гарпий. Гермиона знала, что профессиональные команды следят за молодыми, подающими надежды звёздами ещё со школы. Она только надеялась, что они заметили Джинни и увидели её талант и исходившую от неё страсть, которые видели все остальные. Дверь открылась, и Хагрид лучезарно им улыбнулся. — Гермиона! Джинни! Вы рано. Пришли навестить меня? — Да, у нас окно, и мы подумали провести побольше времени с тобой, если ты не занят, — ответила Джинни, а Гермиона во все зубы улыбнулась стоявшему перед ней полувеликану. Она будет скучать по постоянным встречам с Хагридом после окончания школы. И хотя девушка уже сделала себе пометку регулярно его навещать, где-то в глубине души она надеялась, что у неё будут и другие причины приходить в школу. — Это очень мило! Заходите, я поставлю чайник! Они вошли в хижину за Хагридом и были рады разожжённому камину после холодного уличного воздуха. Февраль в Хогвартсе никогда не был тёплым, и не было ничего необычного в том, что студенты носили перчатки и шарфы вплоть до апреля. — Ну что, чем вы двое занимались? Готовились к экзаменам? — В основном, — ответила Гермиона, наблюдая за Хагридом, тот подвесил чайник над огнём, а затем повернулся к ним. — Но Джинни ещё готовилась к финальному матчу — мы только что об этом говорили. — О, думаю, будет отличная игра, — широко улыбнулся Хагрид. — Гарри придёт посмотреть? Щёки Джинни слегка порозовели. — Я не знаю, Хагрид, может быть. — Было бы приятно увидеть его, — снова улыбнулся Хагрид и разложил чашки. — И Рона. Девушки переглянулись между собой, но ничего не сказали: не нужно втягивать Хагрида в эту драму. — Было бы прекрасно, если бы они пришли поддержать Джинни, — улыбнулась Гермиона. — Уверена, они с радостью повидаются с тобой, Хагрид. Хагрид покраснел и слегка дёрнулся, проверяя чайник. — Не знаю, что буду делать, когда вы уйдёте. Все ученики хорошие, заметьте, но вы всегда были мне больше как друзья. — Оу-у, Хагрид. — Гермиона встала и обняла полувеликана, что сделала и Джинни, и сверху раздался всхлип. — О, осторожно, девочки. Надо снять чайник, нельзя, чтобы он перекипел. — Ведьмы переглянулись и отпустили Хагрида, согласившись не смущать его, пока тот ронял слёзы: большие и яркие они хлюпались им на головы. Девушки снова сели, а Хагрид в это время, взяв себя в руки, накрыл чай на стол и тоже сел. — Ну так, что ещё вы должны мне рассказать? — Ну, вообще-то мы хотели навестить тебя и проверить, как ты, — ответила Гермиона, дуя на свой дымящийся чай и выглядывая на мужчину из-за кружки. — Когда мы с тобой разговаривали в последний раз, ты переживал о Кентаврах и других существах в лесу. — А, да, ну… — произнёс он, елозя на стуле. — Я не должен был этого говорить. — Мы бы всё равно узнали, Хагрид, — хотела успокоить Гермиона, прежде чем поняла, что сказала, и тут же начала заговаривать зубы. — Очевидно, среди учителей это расхожее мнение: что мне не обязательно нужны Гарри и Рон, чтобы ввязаться в неприятности — любой сообщник подойдёт. Особенно, если это Уизли. Она ухмыльнулась своей подруге через стол, и Хагрид загоготал. — Ты не можешь быть проблемой, Гермиона, — посмеялся он, так крепко похлопав её по спине, что она дёрнулась вперёд, отчего Джинни взорвалась приступами смеха. — Ну, у Кентавров больше не было неприятностей, но что-то подсказывает мне, что они просто стараются держаться подальше от того, чем бы это ни было. Они больше не обмолвились ни словом на эту тему, но я ещё не видел их такими несчастными, как после того инцидента… Он запнулся, но Гермиона хорошо всё запомнила. В последующие дни после окончания войны Кентавры выгнали из леса нескольких отбившихся сторонников Волдеморта. Большинство из них с криками выбежали из чащи прямо навстречу разыскивающим их работникам Министерства. Но некоторые беглецы каким-то мистическим образом так и не появились. Гермиона вспомнила про случай с Долорес Амбридж: едва ли девушка вспоминала о ней в последние дни, но временами она гадала, что с ней сделали Кентавры. И гриффиндорка всегда приходила к выводу, что не хочет этого знать. — Значит, пока тихо, — сказала Джинни. — Но что бы это ни было, может, оно ушло? Хагрид же всем своим видом показывал, будто сомневается в этом, и Гермиона была склонна согласиться с ним. Она сильно сомневалась в том, что существа покинут лес, а если даже и так, то вряд ли они сделают это незаметно. Они поболтали ещё немного о предстоящем уроке, на котором снова должны были отправиться на Озеро посмотреть на Водяной Народ, а затем пришёл остальной класс. Хагрид чуть не забыл про заданное на предыдущем уроке эссе, но Гермиона с Джинни помогли ему собрать работы, и отнесли их в хижину, прежде чем отправиться к Озеру. Гермиона очень ждала нового урока о Водяном Народе. Она смогла изучить их, пока писала своё эссе: не было никаких данных о том, что у них есть какая-либо склонность к ведьмам и волшебникам, овладевшим навыками анимагии, зато было известно, что у них есть некоторая тяга к людям. Гермиона знала, что Альбус Дамблдор мог говорить на их языке и общался с некоторыми жителями Озера; девушка задумалась: не потому ли, что они защищали её на Турнире, она стала одной из тех, с кем они чувствовали связь. Пока она забиралась в лодку, ей стало любопытно, обратят ли они на неё внимание в этот раз. Эти существа были завораживающими, и изучать их культуру было захватывающим занятием, а их способность приручать других животных, как это делали люди, была редкостью среди магических существ, не являвшихся гуманоидами. Лодки мягко закачались на Озере, и студенты стали неотрывно смотреть на воду под собой, ища признаки присутствия морских жителей. Хагрид начал урок с опроса студентов по теме исследований. Он позвал учеников, плывших на другой лодке, и задал им вопросы: когда все ответили правильно, он ободрился и улыбнулся своими покрасневшими щеками. Потихоньку стали появляться Водяные жители. Гермиона заметила их мгновенно, хотя их головы покрывала слегка рябящая поверхность воды. Когда их заметили все остальные, Хагрид прекратил опрос, давая ученикам шанс понаблюдать за существами. Они молчали, но взгляды их были очень выразительными. Гермиона прильнула к краю лодки, чтобы посмотреть поближе. Тот, что был ближе всех, наблюдал за ней, пока она разглядывала их. Хагрид снова стал задавать всем вопросы, но что-то потревожило Водяной народ. Один за другим они начали двигаться к краю Озера. Сбитые с толку студенты наблюдали за происходящим, а Гермиона посмотрела на берег. Она узнала тёмные волосы и тёмную мантию, также узнала и ведьму рядом. Беллатрикс и МакГонагалл прогуливались на берегу, и Гермиона видела, как морские жители плыли вслед за ними до тех пор, пока ведьмы не заметили их и, остановившись, не посмотрели в воду. — Видите, некоторые люди имеют с ними природную связь, — пояснил Хагрид. — Дамблдор всегда ладил с ними, как и профессор МакГонагалл. Очевидно, профессор Блэк тоже. Гермиона увидела, как профессора посмотрели на студентов. Ей захотелось помахать им рукой, но она подумала, что это будет выглядеть слишком странно. Хагрид, впрочем, помахал им, и они помахали ему в ответ. Они были слишком далеко, и Гермиона не могла видеть лица Беллатрикс, хотя ей очень хотелось. Женщина должна была знать, что это был класс Гермионы. Водяные жители стали возвращаться к студентам, очерчивая круги вокруг лодок. Гермиона вспомнила про акул и чуть вздрогнула. Несмотря ни на что, какими бы они ни были замечательными и очаровательными, в неподходящей ситуации они могли стать опасными. В воде показалось какое-то движение. Сначала Гермиона подумала, что это ещё один морской житель, но те, что были вблизи, вдруг поплыли врассыпную, хотя и не выглядели напуганными. Гермиона перегнулась через край лодки, глядя вниз, всматриваясь в тёмные глубины. — Ты это видела? — спросила Джинни, посмотрев туда же. — Видела что? — Мне показалось, что я увидела… Не знаю. — Но почему у магглов столько историй про русалок и прочее? Эти существа не выглядят как в книгах и фильмах, — спросил у Хагрида один из учеников. Остальные, кажется, и не подозревали, что прямо сейчас все, кто был на одной лодке с Гермионой, смотрели в воду, и что Водяной Народ уплыл от них. — Ну, я не очень знаком с их историями, — признался Хагрид. — Может, кто-то из маггловских семей знает ответ? — Ну, не знаю, но у нас есть такие истории, как «Русалочка», — объяснила ученица с Хаффлпаффа Хелена Маркс. — Я думаю, они все очень романтизированы. Есть довольно старые мифы и истории, в которых у них очень привлекательные тела… — О, значит, поэтому моряки в плавании хотели от них поцелуя? — рассмеялся один из слизеринцев. — Не могу представить, что целуюсь с кем-то из этих… Всё ещё смеясь, он нагнулся к воде и начал изображать поцелуи, но неожиданно потерял равновесие и опрокинулся через борт лодки. От всплеска воды Гермиона и её группа подпрыгнули, так как они находились ближе всех к лодке мальчика и увлечённые действом под водой едва ли обращали внимание на всё остальное. — О, чёрт подери! — выдал Хагрид и сам чуть не вывалился из лодки, когда наклонился посмотреть в воду. Мальчик всплыл на поверхность и начал кричать… когда из воды его вынуло и вернуло в лодку гигантское щупальце. Его группа взревела от хохота, увидев негодование и удивление на лице мальчика, а затем лодки поплыли. Небольшие волны стали накатывать в их сторону, и студенты вцепились в бортики: на поверхности показалась часть головы Гигантского Кальмара, и на них уставился его огромный глаз. Гермиона и Джинни захихикали снова. На минуту им показалось, что они все окажутся в воде, но увидеть этого дружелюбного гиганта стоило бы того. Студенты питали слабость к Гигантскому Кальмару. — А ну, поглядите-ка, кто решил нас навестить, — сказал Хагрид, вытирая слёзы смеха. Гермиона, заворожённая, посмотрела вверх, на гигантский глаз. Она и раньше видела Кальмара, но не так близко. Можно было потрогать его, лишь протянув руку, что она и сделала, касаясь пальцами гладкой, мокрой поверхности. Текстура была довольно странной, но весьма приятной, и девушка немного пощекотала его. Глаз сфокусировался на ней и моргнул. Остальные студенты тоже принялись щекотать Кальмара, в то время как Хагрид рассказал немного об обитателе Озера и о его привычках в еде. Он также рассказал одну особенно смешную историю о том, как однажды, расчищая округу от снега, из Озера появилось щупальце и смело полувеликана в воду вместе с собранным снегом. — Думаю, Кальмарчик лишь пытался помочь, заметьте, — закончил он рассказ под смех учеников. Пощекотав Гигантского Кальмара ещё несколько минут, они стали возвращаться к берегу. Гермиона была увлечена разговором с Джинни о Кальмаре, и только когда первая лодка причалила к берегу, девушка увидела ожидавших там Беллатрикс и МакГонагалл. — Хагрид, кажется, это был весьма интересный урок, — громко произнесла МакГонагалл, наблюдая за выкарабкивающимися из лодок студентами. — Так и есть, профессор. Кальмарчик очень порадовал нас своим появлением. Гермиона увидела, как губы Беллатрикс подёрнулись улыбкой, и попыталась скрыть свою. — Что ж, вижу, всем было весело. У нас с профессором Блэк была встреча, и я подумала, что могла бы задержаться, чтобы как обычно поболтать с вами, если вы свободны. — Да, профессор. Я только закончу урок, раздам детям домашнее задание и всё такое, и потом поставлю чайник. — Превосходно. — МакГонагалл хлопнула в ладоши и улыбнулась, оглядывая студентов, которые к этому времени уже все выбрались на берег. Гермиона улыбнулась в ответ, и директриса подмигнула ей. — Итак, поскольку Водяной Народ не был с нами весь урок, я хочу, чтобы вы написали эссе, в котором укажете всех известных существ Чёрного Озера, включая их классификации и то, каким образом они все уживаются в гармонии. Дополнительные баллы каждому, кто напишет, чем Чёрное Озеро отличается от других водных сред с такими же существами. — Хагрид бросил взгляд на МакГонагалл, и та едва различимо кивнула ему. — Тогда возвращайтесь в замок и приготовьте эссе к следующему уроку. Как минимум на тысячу слов, заметьте! — Я отведу их обратно, — объявила Беллатрикс, чем заслужила от студентов несколько тревожных взглядов. Джинни подмигнула Гермионе, и в ответ та закатила глаза. Беллатрикс задержала на них взгляд на слишком долгую мимолётную секунду. — Прекрасная идея, профессор. Увидимся на ужине. До свидания, студенты. — Профессор МакГонагалл одарила их небольшой улыбкой, и они попрощались с ней в ответ. Гермиона немного помедлила, когда все остальные начали двигаться к замку, и тоже начала идти: она немного опережала Беллатрикс, но всем своим существом чувствовала её близость. Неважно, сколько они спорили или сколько раз Беллатрикс негативно реагировала на ситуацию — Гермиона по-прежнему утопала в ней без малейших колебаний. Обратный путь до замка казался слишком долгим: ей постоянно хотелось развернуться, обратиться к Беллатрикс и побыстрее увести её в какое-нибудь уединённое место. Это было неприемлемо, а они пообещали вести себя прилично, но никому не будет плохо, оттого что она немного помечтает об этом. Никому не повредит, если она помечтает о её губах на своих… — Грейнджер, — голос Беллатрикс выдернул её из раздумий, и девушка повернулась, Джинни тоже оглянулась назад. — Можно тебя на пару слов? Гермиона снова посмотрела вперёд, но большинство студентов, даже не замедлились, совершенно не желая привлекать внимание профессора. Джинни едва уловимо пожала плечами и продолжила путь, отправляясь на следующий урок. — Что такое? — спросила Гермиона, как только в пределах слышимости больше никого не осталось. — Уизли знает? — О чём? — Она знает… о нас? — Нет, — торопливо сказала Гермиона, видя беспокойство и почти неуловимое напряжение Беллатрикс. — Нет. Она знает, что я влюбилась в тебя: едва ли я могу это скрывать. Но она не знает, что мы… что что-то произошло. Я бы не поступила так с тобой. — Тогда что она знает, помимо того, что ты «влюбилась» в меня? — Ну, она знает, что мне временами трудно с этим справляться. Она была с нами на Рождество, помнишь? Она довольно наблюдательна и заметила, как ты ведёшь себя рядом со мной. Она мыслит в том же ключе, что и МакГонагалл, за тем исключением, что она бы нормально восприняла, если бы мы двинулись дальше и… Беллатрикс, кажется, немного развеселилась, и Гермиона, раскрасневшись, запнулась. — И что, Гермиона? — Её голос стал низким, гипнотическим, отчего Гермиона покраснела ещё гуще. Она выпрямила спину и посмотрела на Беллатрикс затуманенным взглядом. — Думаю, ты прекрасно знаешь, что я имела в виду. На щеках Беллатрикс появился слабый румянец, женщина прищурила глаза, и Гермиона знала, что у неё на этот счёт тоже были идеи. — Я удивлена, что у мисс Уизли такое живое воображение на подобного рода вещи. — Я думаю, что мы каким-то образом разожгли её творческие способности. — В самом деле? — Беллатрикс взглянула в сторону замка, будто ожидая, что кто-то мог следить за ними. — И как мы это сделали? — Должно быть, благодаря тому напряжению в воздухе, возникающему каждый раз, когда мы рядом, — ухмыльнулась Гермиона. — Напряжению, м-м? — Да. Оно для меня осязаемо. — Поэтому, я полагаю, у тебя такие живые сны? На этот раз ухмыльнулась уже Беллатрикс, а Гермиона залилась румянцем, в очередной раз вспомнив, что женщина видела, как начинался тот сон, прежде чем превратиться в кошмар. Девушка лишь надеялась, что не все её сны транслировались так громко, потому что некоторые из них могли даже Беллатрикс заставить покраснеть как помидор. — Ну, моё воображение тоже вдохновилось. Но в отличие от Джинни, мои сны частично основаны на реальном опыте. — Гермиона огляделась по сторонам, чтобы убедиться, действительно ли они остались одни. — Я, в конце концов, знаю, что от твоих поцелуев захватывает дух. Беллатрикс оглянулась вокруг, словно собиралась напомнить Гермионе, как это захватывает дух, но затем, снова взглянув на замок, очевидно, сдержалась. — Я кое-что вспомнила. Наши субботние тренировки: Минерва сказала, что если они продолжатся, то будут проходить под её надзором. Гермиона чуть не обиделась, но поняла, почему это необходимо. В наивысших интересах Гермионы и Беллатрикс было держать руки при себе… пока. — Ну, я вижу в этом смысл. — Смысл… да, — глаза Беллатрикс весело сверкнули. — Но она ничего не говорила про наши исследования. Она, наверное, думает, что в библиотеке мы будем вести себя осмотрительнее. Румянец, который только начал спадать с лица Гермионы, прилил к её щекам с удвоенной силой. — Ты уверена, что ты единственная, кто видел мои сны? — прокашлялась девушка. — Ну, полагаю, что всё возможно… — глаза Беллатрикс сверкнули озорством. — Но нет. Я уверена, что больше ни у кого нет такого доступа к твоему разуму, как у меня. — Как бы я хотела поцеловать тебя прямо сейчас, — выдала Гермиона. Беллатрикс моргнула, удивлённая таким всплеском откровения. — Не только ты, мой маленький рысёнок. — Гермиона закусила губу и опустила голову, смутившись от того, как загорелось сердце в ответ на её новое прозвище. — К слову о наших исследованиях: я хотела бы просмотреть несколько книг из Запретной Секции, до которых не добралась раньше, и планировала сделать это сегодня вечером, после ужина. Есть желание присоединиться? — Да, с удовольствием.