Во мраке ночи // In the Dead of Night

Сентябрь — Стой ровно, — хихикнула Гермиона. — Слишком долго. — Потому что ты продолжаешь двигаться и прятаться за волосами. — Мы в горах: я ничего не могу поделать с ветром, который сдувает мне их на лицо. Гермиона рассмеялась и снова направила на Беллатрикс объектив камеры. — Ладно, ещё раз. — Это очень хорошая работа, потому что она не побуждает меня сталкивать тебя с этой горы. Беллатрикс ухмыльнулась ей и в очередной раз убрала волосы с лица, как раз в тот момент, когда Гермиона сделала снимок. — Идеально! — Ну, я надеюсь, с такими-то скулами, — поддразнила Беллатрикс и протянула руку. — Иди сюда. — Что? — Забирайся. — Эм-м… прямо на край? Ни за что. А если я соскользну? — Я тебя поймаю. Гермиона закатила глаза и зажевала губу, прежде чем сделать шаг вперед и взять Беллатрикс за руку, чтобы она смогла помочь ей взобраться на край каменистой горы, где только что позировала женщина. Девушка посмотрела вниз и немедленно пожалела об этом, затем вгляделась в пейзаж и сделала глубокий вдох. — О-о, как высоко. — Да, рысенок, высоко. Но посмотри на этот вид. — Беллатрикс обняла Гермиону за талию и притянула её к себе спиной, так, чтобы девушка уютно устроилась в её руках. Гермиона вздохнула и прильнула головой к Беллатрикс, а та опустила подбородок ей на плечо. Перед ними распростёрлись горные хребты, а у их подножий лежала долина, разделённая рекой — всё это рисовало пышный зелёный пейзаж. Когда они поднимались на гору, солнце уже восходило, но на небе всё ещё отражались разлитые акварелью оттенки оранжевого и розового. — Дух захватывает. — А ты говорила, что можно было просто сюда аппарировать. — Ну, можно ведь. — Но тогда было бы не так интересно. — Что ж, полагаю, мне нравится слышать твоё сбившееся дыхание. Гермиона осторожно пихнула Беллатрикс локтем, а затем поцеловала её в голову. — Я люблю тебя, — прошептала девушка. В первый раз она произнесла эти слова уже два месяца назад, и с каждым последующим разом она чувствовала это всё сильнее. Иногда в её сердце проскальзывала тень сомнения или грусти, оттого что Беллатрикс не говорила ей этого в ответ, но Гермиона понимала, что не может давить на неё. После всего, через что им пришлось пройти, женщина заслужила немного времени. Беллатрикс повернула голову и, прижавшись к лицу Гермионы, поцеловала её в подбородок. — Сделай фотографию. — М-м? — Сделай фотографию нас двоих для своей следующей статьи. — Ты уверена? — К настоящему моменту Беллатрикс тщательно избегала попаданий на фото, которые готовились к публикации, и лишь пару раз позволила Гермионе упомянуть о себе, как о своём компаньоне в путешествии: один раз — для самой первой статьи; и второй — когда Гермиона рассказывала одну смешную историю, в которой нюхлер забрался к ним ночью в палатку и, к большому веселью Гермионы, устроился спать в кудрях Беллатрикс. Женщина сделала вид, будто это её раздражает, но девушка видела, как она гладила зверька у себя на голове, прежде чем они отправили его восвояси, предварительно проверив на наличие каких-нибудь драгоценностей, конечно. — Да, я уверена. — Тёплое дыхание Беллатрикс над шеей Гермионы заставило девушку задрожать. — Если хочешь. Я… я не хочу прятаться вечно. Гермиона улыбнулась и, ещё раз поцеловав женщину в голову, приготовила камеру. — Нужно развернуться, чтобы пейзаж тоже попал в кадр. Как только они приняли нужное положение, Гермиона настроила ракурс и сделала несколько снимков. Беллатрикс стояла сзади, и девушке не хватало её рук у себя на талии, но когда она осторожно, помня об обрыве позади, прильнула к ней, то почувствовала, как старшая ведьма обняла её рукой и прижала к себе. — Ты же знаешь, что люди начнут обсуждать, — оскалилась Гермиона, делая очередной снимок. — Нарцисса будет жаловаться из-за скандала. — Нарциссу это не волнует, так как ты уже не в школе, — прошептала Беллатрикс. — И пусть обсуждают. Хоть теперь они будут обсуждать то, что я сделала на самом деле. Гермиона почувствовала, как тело Беллатрикс зарокотало от смеха, и тоже рассмеялась, когда женщина прижалась губами к её шее. Младшая ведьма сделала ещё один снимок в собственную коллекцию, а затем повернулась, чтобы поцеловать Беллатрикс. — Редактор сказал, что первые статьи получили огромное количество откликов, и большинство из них были положительными. Один или два идиота всё ещё не поняли, что ты сделала для всех нас, но в основном… — Гермиона запнулась, увидев вспышку боли в глазах Беллатрикс. — Прости. — Всё нормально. — Очевидно, что нет. Беллатрикс прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. — Я в порядке. Правда. Когда я с тобой, мне удаётся забыть об этом, поэтому, когда я вспоминаю… становится ещё больнее. Ветер продолжал ерошить волосы Беллатрикс, и Гермиона убрала их с её лица. — Прости, что напомнила тебе. Беллатрикс помотала головой и поцеловала ладонь Гермионы. — Может, побегаем? — Здесь? — Гермиона моргнула и огляделась по сторонам. — А где ещё? Вокруг никого нет — только свежий горный воздух… — Беллатрикс широко улыбнулась, а затем потянула Гермиону с выступа туда, где лежали их сумки. — Мы спрячем сумки с палочками и просто побежим. Если бы кому-нибудь довелось прогуляться в этих окрестностях в последующие полчаса, то они бы увидели, как огромный чёрный волк гоняется за рысью по горным тропам, как если бы они играли в догонялки. Гермиона-рысь перепрыгнула через валун и опустилась на землю, ощущая камни под своими лапами, а затем поскакала вперёд. Чувствуя, как Беллатрикс гонится за ней, слыша позади её громкое дыхание, она оскалилась и выпустила когти. Беллатрикс прыгнула на Гермиону, и они кувырком покатились в кусты. Некоторое время спустя они вышли уже в своих человеческих обличьях с сумками в руках и ветками и листьями в волосах. Беллатрикс ухмыльнулась. — Выглядишь так, будто трансформировалась в кустах. — Очень смешно, — закатила глаза Гермиона. — Потому что именно это я и сделала. Беллатрикс начала вытаскивать ветки и листья из волос Гермионы, позволив ей сделать то же самое. — Готова идти? — Да, — лучезарно улыбнулась Гермиона, накидывая рюкзак на плечи. Конечно же, он был зачарован: дождливые дни они с Беллатрикс проводили в палатке за чтением, и прочитали так много книг, что Гермиона сбилась со счёта. — А ты? — Я уже говорила, как тебе идёт маггловская одежда? Беллатрикс закатила глаза, но Гермиона увидела лёгкий оттенок розового на её щеках. — Я скучаю по своим платьям. И по корсетам. Но это… мне тоже подходит. — Не просто подходит, — ухмыльнулась Гермиона. На Беллатрикс были чёрные леггинсы и чёрный флисовый жакет, которые так облегали её формы, что у Гермионы чуть не случился сердечный приступ, когда она впервые увидела женщину в этой одежде. — Если продолжишь смотреть на меня так, то мы не дойдём до палаточного лагеря. Гермиона ухмыльнулась ещё шире. Беллатрикс шагнула вперёд, и Гермиона сдалась. — Ладно, ладно. Но только потому что я знаю, что если мы не дойдём сегодня, то ты всю ночь будешь жаловаться на то, что завтра придётся пройти ещё больше. Широко улыбаясь, Беллатрикс сделала ещё один шаг вперёд. — О, значит, я жалуюсь? — Э-э… иногда? — Ещё один шаг, и глаза Беллатрикс игриво засверкали. Гермиона вскинула бровь. — О, так значит, да? Она побежала вниз по тропинке так быстро, как только могла, впрочем, не рискуя своей шеей, и слышала эхом отражающийся от скал смех Беллатрикс.

***

— Как твоя статья? — спросила Беллатрикс, не отрывая взгляда от страниц своей книги. Они сидели по разные концы дивана, переплетя свои ноги под одеялом: Гермиона писала статью, а Беллатрикс читала. Из стоявшего в углу комнаты проигрывателя доносилась мягкая музыка: Гермиона знакомила Беллатрикс с музыкой каждого десятилетия, и сейчас они слушали композиции из шестидесятых. — Хорошо, — прошептала Гермиона, заканчивая предложение росчерком пера. — Фотографии тоже скоро будут готовы. — Хочешь, проверю их? — Пожалуйста. — Гермиона подняла взгляд на Беллатрикс и улыбнулась ей, прежде чем вернуться к статье, чтобы перепроверить написанное. Беллатрикс высвободилась из-под одеяла и направилась к столу, на котором проявлялись фотографии. Несколько минут спустя, перечитав статью, Гермиона посмотрела на Беллатрикс: женщина стояла к ней спиной, склонившись над столом, и всё ещё разглядывала фотографии. — Белла? С ними всё в порядке? — Ответа не последовало, так что Гермиона, отложив перо с пергаментом, встала и подошла к старшей ведьме. — Эй. Не желая напугать женщину, она подошла к ней сбоку на случай, если у той снова случился приступ. Она быстро поняла, что подкрадываться к Беллатрикс и обнимать её сзади, когда она не подозревает о её присутствии, может оказаться опасным для них обеих. Понадобилась неделя, чтобы убедить Беллатрикс в том, что всё нормально и они могут продолжить путешествие вдвоём, но это слегка выбило их из колеи. Беллатрикс медленно повернулась к Гермионе лицом и улыбнулась уголками губ. — Смотри. Гермиона подошла ближе и посмотрела на фотографии. Первая вещь, которую она заметила — Беллатрикс улыбалась. Это была не ухмылка и не та натянутая вежливость: широкая, счастливая улыбка озаряла лицо женщины, когда она прильнула к Гермионе. На последней фотографии, что сделала Гермиона, Беллатрикс наклонилась и прижалась к девушке поцелуем, отчего улыбка на её лице растянулась так широко, что казалось, она вот-вот взорвётся. Гермиона посмотрела в глаза Беллатрикс и увидела, что к ним подступили слёзы. Медленно и осторожно она обняла её за талию, прижимаясь ближе. — Мы выглядим… — … счастливыми, — прошептала Беллатрикс. — Я так счастлива с тобой, как не могла представить себе это ни с кем другим. — Я тоже счастлива, — мягко ответила Гермиона, проведя большим пальцем по талии женщины. — После всего, что я видела и сделала… — Коснувшись фотографии, Беллатрикс провела пальцами по своему лицу, а затем и по лицу Гермионы. — Я даже не думала, что когда-нибудь смогу испытать нечто подобное. Она немного повернулась, взяла ладонями лицо Гермионы и мягко поцеловала её. — Думаю, ты этого заслуживаешь, — прошептала Гермиона. Ничего не говоря, Беллатрикс с секунду изучала девушку, а затем, когда игравшая на фоне песня закончилась и началась другая, она ласково улыбнулась. — Помнишь, на новогодней вечеринке ты сказала, что хотела бы потанцевать со мной? — Гермиона кивнула, и женщина взяла её за руку. — Потанцуй со мной сейчас. Беллатрикс увела её от стола, и Гермиона растаяла в её руках, словно принадлежала этим объятиям, и сейчас это было именно так. Музыка тихо лилась из колонки, женщины мягко покачивались в танце, а Гермиона думала о том, как им подходят слова этой песни. Она заглянула в тёмные глаза Беллатрикс и нашла в них лишь бесконечное тепло.

Чёрный дрозд, поющий во мраке ночи,

Возьми эти сломанные крылья и научись летать заново.

Всю свою жизнь ты ждал лишь этого мгновения, чтобы возродиться.

Чёрный дрозд, поющий во мраке ночи,

Возьми эти запавшие глаза и научись видеть заново.

Всю свою жизнь ты ждал лишь этого мгновения, чтобы стать свободным.

Беллатрикс наклонилась, поцеловала Гермиону в лоб, затем, медленно покружив её, притянула обратно в свои объятия. Гермиона тихо посмеялась и снова обняла свою возлюбленную.

Лети, чёрный дрозд, лети, чёрный дрозд

Навстречу к свету тёмной ночи

Лети, чёрный дрозд, лети, чёрный дрозд

Навстречу к свету тёмной ночи

Чёрный дрозд, поющий во мраке ночи,

Возьми эти сломанные крылья и научись летать.

Всю свою жизнь

Ты ждал лишь этого мгновения, чтобы возродиться

Ты ждал лишь этого мгновения, чтобы возродиться

Ты ждал лишь этого мгновения, чтобы возродиться *

Когда слова песни смолкли, Беллатрикс немного отстранилась и посмотрела на Гермиону с самой светлой улыбкой, которую девушка когда-либо видела на её лице. Она выпустила Гермиону из объятий, отчего руки девушки опустились ей на талию, и, поймав выпавшую на лицо прядь волос, завела её за ухо. — Я люблю тебя. Сердце Гермионы словно пыталось выпрыгнуть из грудной клетки, а улыбка до боли растягивала щёки. Слышать эти слова — значило для неё всё и даже больше. Прильнув ближе к женщине, она накрыла её губы поцелуем. — Я люблю тебя, Беллатрикс. Той ночью, свернувшись вместе на кровати, Гермиона ласково водила пальцами по лицу Беллатрикс, очерчивая прикосновениями её губы. — Ты хоть представляешь, как я счастлива услышать, что ты любишь меня? — едва ли шёпотом произнесла Гермиона, но Беллатрикс всё же открыла глаза. Мягко скользнув по лицу девушки распахнутым тёмным взглядом, Беллатрикс поцеловала её пальцы. — Прости, что не сказала этого раньше. — Нет, — прервала её Гермиона. — Это был идеальный момент. — Ты сказала, что любишь меня ещё той июльской ночью. — За этим утверждением искусно прятался страх, и Гермиона почувствовала острую необходимость успокоить женщину. — И это тоже был идеальный момент. Я бы ничего не поменяла. — Она вжалась в объятия Беллатрикс, уткнувшись головой в изгиб её шеи, и стала смотреть, как поднимается и опускается её грудь. — Та ночь была одной из самых лучших в моей жизни на данный момент. — На данный момент? — Я планирую провести с тобой ещё больше таких ночей, — пробормотала Гермиона, закрыв глаза, когда сон начал овладевать ею. — Ещё и ещё больше. Последнее, что Гермиона запомнила, прежде чем заснуть, это пальцы Беллатрикс, нежно поглаживающие её плечи, и её поцелуй в макушку. Октябрь — Это очень странная традиция. — Волшебный мир тоже отмечает Хэллоуин, — хихикнула Гермиона и взяла Беллатрикс под руку, когда они прогуливались по ярмарке. — Я не говорила, что мы не отмечаем, — ухмыльнулась Беллатрикс. — Просто эта традиция кажется мне странной. — Я думала, что ты будешь рада: за последние пару месяцев ты впервые смогла надеть корсет. Беллатрикс закатила глаза, и Гермиона рассмеялась. — Ну, дорогая моя, ты вроде не жалуешься. — Мне нравятся твои корсеты. — Только не когда ты торопишься избавиться от них, — поддразнила Беллатрикс. — К счастью, магия облегчает эту задачу. — Там была девочка, одетая как ведьма, и у неё на носу была гигантская бородавка. Ты видела? Почему они думают, что у нас обязательно должны быть бородавки? — Я не знаю. Но девочка всё равно милая. — Я начинаю сомневаться в твоём вкусе. — У меня прекрасный вкус. В конце концов, я ведь выбрала тебя. Едва заметно улыбнувшись, Беллатрикс сжала руку Гермионы, и они продолжили свою прогулку, рассматривая ларьки и всяческие дома с привидениями. — Хочешь пойти туда? — спросила Беллатрикс, когда Гермиона загляделась на вход одного из домов. — Нет, всё хорошо. — Я думала, тебе нравятся традиции магглов. — Да… Но к домам я равнодушна. К тому же эти выпрыгивающие люди… — Гермиона запнулась и лишь покачала головой. — Неважно. Потерявшись в своих мыслях, они ещё какое-то время шли молча. — Ты думаешь, что я не справлюсь. Что это вызовет у меня… болезненную реакцию? — Нет. — Гермиона остановилась и посмотрела на Беллатрикс. — Я этого не говорила. — Но ты об этом подумала, не так ли? Гермиона помялась, а затем вздохнула. — Ну, может, немного. — Беллатрикс от разочарования открыла рот. — Но дело не только в этом. Я… есть вероятность, что я тоже отреагирую плохо, и я не хочу рисковать никем из нас. Ты не единственная, кто ещё не до конца пережил случившееся. Беллатрикс шевелила губами, явно пытаясь найти слова, и Гермиона дала ей немного времени. Высвободив их руки, младшая ведьма взяла её ладонь в свою, давая понять, что она по-прежнему рядом. — Мне кажется, что я торможу тебя. Что это моя вина. — Это не так, — тихо произнесла Гермиона, сжав руку Беллатрикс. — И в твоём, и в моём случае это всё происходит по вине Волдеморта. Беллатрикс вздрогнула и отвела взгляд в сторону. — Ненавижу, когда ты произносишь его имя. — А как мне его называть? Я не стану говорить Тот-Кого-Нельзя-Называть, просто не буду. — Гермиона понимала, что в её голосе уже отражалось раздражение, но не могла ничего поделать. — Не знаю, — выпалила Беллатрикс, выпустив ладонь Гермионы. — Я… Она огляделась на людей вокруг и сжала зубы. Гермиона вздохнула. — Может, это и правда была не очень хорошая идея. — Что? — Беллатрикс снова взглянула на неё с промелькнувшим сомнением в глазах. — Прийти на ярмарку. — Гермиона увидела облегчение во взгляде женщины. — А ты что подумала? — Ничего. — Белла… — Я… Я не знаю. Я не могу думать, когда вокруг столько людей. — Беллатрикс плотно закрыла глаза. Почувствовав укол вины, Гермиона осторожно взяла её за руку и повела сквозь толпу к одному из стендов, где не было людей, а свет был приглушённым. — Так лучше? Помотав головой, Беллатрикс прислонилась к стенду и сползла на землю, схватившись за голову. — Прости, — прошипела она, дыша рвано и быстро. — Всё хорошо. Дыши. — Гермиона опустилась перед ней на колени, и её ноги тут же промокли от сырой травы. — Медленно. Вместе со мной. Взяв Беллатрикс за руку, она медленно провела по ней ладонью, замедляя своё дыхание, чтобы старшая ведьма повторяла за ней. — Как же… я ненавижу… это, — произнесла она между вдохами. — Я знаю. Всё хорошо. У тебя получится. Только продолжай вдыхать и выдыхать. Я люблю тебя. С тобой всё будет хорошо. — Прошло ещё какое-то время, но Беллатрикс наконец успокоилась, и, убрав волосы с её лица, Гермиона вздохнула. — Мне так жаль. — Это не твоя вина. — Мне жаль, что ты страдаешь. Прости меня, я не подумала, что тебе будет непросто в таком месте. — Гермиона. — Беллатрикс положила ладонь ей на лицо и провела пальцем по шраму: движение, ставшее для неё привычным в моменты нежности. — Мы не можем всю жизнь избегать вещей, которые могут вызвать у кого-то из нас или у обеих подобные чувства. Мы так ни к чему не придём. Мы отправились в путешествие, и подобные случаи будут неизбежны. — У тебя только что была паническая атака: как такое возможно, что ты сейчас более собрана, чем я? — хихикнула Гермиона, сморгнув норовившие сорваться слёзы. — Потому что мне уже много лет. Очевидно это означает, что я мудра. — Гермиона фыркнула, а Беллатрикс улыбнулась, снова погладив её лицо. — Это не последний раз, когда такое случается, и ты это знаешь. Но рядом с тобой… я знаю, что всё пройдёт. — Я тоже это чувствую, — прошептала Гермиона, поцеловав ладонь на своей щеке. — Когда я переживаю эти моменты… ты как будто возвращаешь меня в реальность. — Так будет всегда. — Вернёмся в номер? Беллатрикс не спеша встала и потянула Гермиону за собой. — Думаю, для одного вечера я испытала достаточно. — Я тоже. Но… давай возьмём с собой немного сладостей? — Веди меня, рысёнок, — улыбнулась Беллатрикс, снова взяв девушку за руку. — Я в порядке. — Ты уверена? — Да, родная. Они пошли прямиком к одному из ларьков, где продавали различную горячую выпечку, напитки и сладости. Гермиона заказала им по горячему шоколаду и выбрала кое-что из печёного, чтобы можно было чем-нибудь перекусить, когда они вернутся в комнату в таверне, где они остановились. Когда она повернулась, чтобы проверить в порядке ли Беллатрикс, то увидела, как женщина стоит, выгнув бровь, и разглядывает автомат для изготовления сахарной ваты. — Хочешь? — Что это? — шёпотом спросила Беллатрикс. — Как будто розовое облако. Гермиона хохотнула. — По сути это сахар. — Девушка повернулась к продавщице. — Можно ещё сахарную вату? — Одну или две, милая? — Одну, мы разделим. Спасибо. Пока они ждали, Гермиона снова взяла Беллатрикс за руку и улыбнулась. Через некоторое время продавщица вернулась и протянула Беллатрикс горячий шоколад и сахарную вату. Передав деньги за покупки, Гермиона взяла свой напиток и пакет с выпечкой, позвала Беллатрикс кивком головы, и они отправились обратно в паб. — Как это… — Беллатрикс недоумённо уставилась на розовое облако. Гермиона протянула руку, пакет с выпечкой висел у неё на запястье, она отщипнула сверху кусочек сахарной ваты и положила в рот, мгновенно почувствовав, как сладость превращается в кристаллики и тает. — Вот так. — Беллатрикс нахмурилась, посмотрев на свои занятые руки, и Гермиона улыбнулась. — Или просто откуси. Беллатрикс наклонилась и нерешительно укусила: сахарная нить растянулась, и ей пришлось оторвать её зубами. Теперь женщина выглядела ещё более озадаченной, пытаясь понять, что случилось с сахарной ватой у неё во рту. — Это очень странно. — Не нравится? — Я этого не говорила. Гермиона широко улыбнулась, сделала глоток горячего шоколада, а затем отщипнула ещё ваты. — Пойдём, вернёмся в паб. Хочу попробовать эту выпечку, пока не остыла. Ноябрь Хугин нашёл их, когда они проводили время с кентаврами в Германии, и, кажется, немного рассердился, из-за того что у Беллатрикс не нашлось для него лакомств. — От Нарциссы? — спросила Гермиона, потирая свои руки в перчатках. — Да, — шёпотом ответила Беллатрикс, пробегая взглядом по письму. — Она просит меня подумать о том, чтобы провести Рождество с ними. — Джинни тоже пригласила нас в Нору, — прошептала Гермиона. — Хочешь пойти? — А ты? — Беллатрикс закатила глаза и окинула Гермиону взглядом. — Ну, и да, и нет. Я не хочу, чтобы мы разрывались, решая, где нам нужно быть и в какое время дня. Ну, у меня ещё есть родители, и Джинни сказала, что я могу прийти вместе с ними, но я не знаю, как они будут чувствовать себя… понимаешь? К тому же в прошлом году Нора была переполнена, а в этом году у нас есть шанс провести Рождество вместе с Чарли и его драконами. — Понятно, — ответила Беллатрикс. — Хотя мне в Норе жаловаться было не на что, в общем-то. Гермиона ухмыльнулась, устанавливая палатку. — Это потому что ты втрескалась в меня. — Я не… — Беллатрикс запнулась. — Что ж, ладно, я «втрескалась в тебя». Какое нелепое выражение. — О, прошу прощения, — оскалилась Гермиона. — Как насчёт… «ты была очарована и едва могла передо мной устоять»? Беллатрикс нарочито всхрапнула и взмахом палочки стряхнула снег с веток над головой Гермионы прямо на неё. Девушка резко втянула воздух и, развернувшись, опасно сверкнула глазами. Беллатрикс лишь ухмыльнулась и пожала плечами. — Тебе нужен был холодный душ. — О, неужели? — Гермиона наклонилась, чтобы собрать снежок. Бросив письмо на свою сумку, Беллатрикс встала. — Гермиона, не начинай игру, которую заведомо проиграла. — Не понимаю, о чём ты, — оскалилась младшая ведьма и подняла руку. — Ты никогда не побеждала меня. — Как и ты. — Улыбка Беллатрикс стала походить на волчью, и женщина приготовилась. Гермиона бросила снежок, но Беллатрикс увернулась, затем побежала к ближайшему дереву и, спрятавшись за ним, упала на землю, чтобы налепить себе снежных комков. Гермиона рассмеялась и тоже слепила снежок, прежде чем подкрасться к дереву. Она подняла руку, приготовившись выпрыгнуть и кинуть снежок, но тут появилась Беллатрикс и повалила её на землю. Смеясь, они покатились по земле, и, в конце концов, Беллатрикс оказалась сверху. Гермиона широко улыбалась ей, разглядывая хлопья снега, застрявшие в волосах женщины, и лёгкость, отражавшуюся на её лице. Она пошевелила руками, но женщина быстро перехватила их и завела их над головой Гермионы. — Не думай, что я забыла, как закончилась наша последняя игра, — оскалилась Беллатрикс. — Ты не намылишь мне лицо снегом опять. — Нет? — переспросила Гермиона. — Нет. — Беллатрикс наклонилась и поцеловала девушку, прикусив её губу, она слегка оттянула её и выпустила с мягким причмокиванием. — Зато ты сейчас огребёшь. Она отпустила руки младшей ведьмы, собрала снег и высыпала его Гермионе на голову одним непрерывным движением, и девушка начала сплёвывать. — О, тебе конец. — Когда Беллатрикс слезла с Гермионы, девушка дёрнулась вперёд и, приняв сидячее положение, протёрла глаза. Смех Беллатрикс громким эхом раздался в лесу. Гермиона моргнула и огляделась по сторонам. — Куда ты убежала? — Тебе придётся меня найти, малышка. — Певучий голос женщины распростёрся среди деревьев, и, ухмыльнувшись, Гермиона поднялась на ноги. Она погналась за женщиной, высматривая её следы на снегу, которые исчезали в чаще деревьев. Гермиона остановилась, осмотревшись вокруг, и стала прислушиваться. — Что я получу, когда выиграю? — оскалилась она и огляделась, выискивая признаки какого-либо движения. — Ты не выиграешь, — голос Беллатрикс донёсся слева, и Гермиона развернулась на месте. — Ну а вдруг? — В ответ последовала тишина. — О, милая, ты уже боишься, что я близко? Гермиону резко развернуло, и она распласталась на дереве. Беллатрикс мрачно рассмеялась. — Тебе ещё многому предстоит научиться, малышка. — А может, я просто хотела, чтобы ты добралась до меня первой, — ухмыльнулась Гермиона, затем потянулась вперёд и, поймав губы женщины, поцеловала её так горячо, что могла бы растопить снег вокруг. Беллатрикс посмеялась девушке в рот, а когда они остановились, чтобы перевести дыхание, женщина чуть наклонилась и подняла Гермиону, так что ей пришлось крепко обвить женщину ногами, а затем унесла её в палатку. Часы спустя, они лежали на кровати: Беллатрикс лежала на спине с рассыпавшимися на подушке волосами, а Гермиона наполовину лежала на ней, уткнувшись ей лицом в шею. — Так что мы будем делать на Рождество? — спросила она шёпотом, касаясь губами кожи Беллатрикс. — Не знаю, — вздохнула женщина. — Мне всё равно до тех пор, пока я провожу его с тобой. Декабрь Гермиона наблюдала за драконом, что летал у них над головами и не подозревал об их присутствии. Она прильнула спиной к Беллатрикс и, укрывшись с ней одним одеялом, отпила горячего шоколада. Чарли, сидевший по другую сторону от костра, широко улыбался им. — Хочешь, сделаю фото, Миона? Я более чем уверен: дома никто не поверит в то, что Беллатрикс Блэк умеет обниматься, пока не будет доказательств. Беллатрикс закатила глаза и ухмыльнулась ему. — Чарли Уизли, я всё ещё помню, как на уроке Зельеварения ты лишился бровей и всю следующую неделю ходил с гигантскими пурпурными кустами вместо них, потому что испортил зелье, с помощью которого хотел отрастить их снова. Чарли покраснел и рассмеялся. Гермиона хихикнула. — Да, Чарли, сделай фотографию, пожалуйста. Гермиона передала Чарли камеру; найдя хороший ракурс с другой стороны от костра, он дважды нажал на кнопку затвора и вернул камеру назад. — Если фото попадёт куда-нибудь, где её смогут увидеть мои студенты, — прошептала Беллатрикс Гермионе в волосы, — ты больше не сможешь спать, не испытывая страха возмездия. — Мне в любом случае не удаётся долго поспать, когда ты рядом, — поддразнила Гермиона, а Беллатрикс, хмыкнув, сжала её бедро. — Сегодня, по крайней мере, ты точно не поспишь. — Она вскинула бровь и улыбнулась. — С Рождеством, Гермиона. — С Рождеством, Белла. Раздавшийся вдалеке рёв дракона снова привлёк их внимание к небу. Под горным выступом, в центре круга горел костёр, а вокруг сидели Чарли и его напарницы. Рождественский ужин представлял собой довольно странный набор блюд: в основном это была местная еда и подкинутые посылки от родственников, но Гермиона ела с огромным удовольствием. Всё это компенсировало тот факт, что они не поехали на Рождество домой. — Ты не жалеешь? — прошептала Беллатрикс над головой девушки. — Что не поехала домой? Нет. Я скучаю по родителям, но я не жалею, что провожу время с тобой. А с ними мы увидимся в следующем году. Беллатрикс снова поцеловала её в макушку, и Гермиона, прикрыв глаза, ещё крепче прижалась к своей возлюбленной. Февраль Гермиона проснулась внезапно и на какое-то время застыла от непонимания, гадая, что могло потревожить её сон. Было ещё темно, она огляделась вокруг, пытаясь привыкнуть к мраку. Рядом раздалось хныканье, Гермиона напряглась и почувствовала, что Беллатрикс дрожит. — Белла? — Нет… нет… вы не можете… — Белла, — прошептала Гермиона, ища в темноте свою палочку. Беллатрикс пошевелилась, и Гермиона услышала, как она зарычала; девушка нашла палочку и произнесла заклинание. — Люмос. Беллатрикс истекала потом, её кожа была бледнее обычного, и от света палочки она, всё ещё не просыпаясь, отвернулась в сторону. Гермиона наклонилась над женщиной и осторожно опустила ладонь ей на плечо, в попытке разбудить её от кошмара. Беллатрикс распахнула глаза, окинула взглядом нависшую над ней фигуру, и в следующее мгновение Гермиона уже лежала на спине, а Беллатрикс сидела на ней, прижав к горлу девушки нож. Гермиона втянула воздух, борясь с инстинктом отбросить напавшую заклинанием. Глаза женщины были темны и пусты: она смотрела сквозь Гермиону, будто не видела её, будто всё ещё наполовину была в своём кошмаре. — Белла, — шёпотом произнесла Гермиона, чувствуя упиравшийся в горло нож, пока говорила. — Это я. Вернись ко мне. Она чувствовала, как Беллатрикс задрожала, и холод в её глазах сменился слезами сожаления и ужаса. — Гермиона… — Всё нормально, ты в порядке, я тоже. — Беллатрикс убрала нож от горла девушки и, уронив его на пол, подняла свои трясущиеся ладони и накрыла ими рот, а затем опустила их на грудь. — Я… прости меня, я… — Гермиона медленно протянула руку и, накрыв ладонью лицо Беллатрикс, смахнула с её щеки сорвавшуюся слезу. — Тебе приснился кошмар, но сейчас всё хорошо. — Я могла убить тебя. — Но не убила. — Гермиона села и зарылась руками в её волосы. Она чувствовала, как бешено колотится сердце в груди женщины, как она пыталась выровнять дыхание, пока адреналин стучал в крови. — С нами всё хорошо. Гермиона видела, как глаза Беллатрикс, наполненные сомнением, сожалением и чем-то ещё, скользили по её лицу; видела, что страх всё ещё контролировал её. Она пыталась понять, как успокоить старшую ведьму, и её ресницы дрожали. Гермиона потянулась вверх и прижалась губами к губам женщины, и глаза Беллатрикс округлились от удивления. На какой-то миг она застыла от прикосновения девушки, но потом выдохнула и ответила на поцелуй. Ещё немного насладившись моментом нежности, Беллатрикс отпрянула и сделала глубокий вдох. — Гермиона… — Да? — её голос охрип, что удивило их обеих, а взгляд Гермионы продолжал метаться к губам женщины. Беллатрикс наклонила голову и какое-то время изучала лицо Гермионы, рассматривая её раскрытые губы и полуприкрытые веки. Она наклонилась и поймала губы Гермионы в обжигающий поцелуй, руки девушки тут же метнулись к бёдрам старшей ведьмы, притягивая её ближе. Беллатрикс царапнула зубами её губу, на что та громко застонала, а затем по её телу пробежала дрожь, оттого что женщина заёрзала бёдрами у неё на животе. — Чёрт, — тяжело дыша, Беллатрикс отпрянула. — Гермиона, я не должна… — Почему нет? — пробормотала Гермиона, скользнув руками по бёдрам женщины к её талии, а затем и к спине, чтобы притянуть её ещё ближе, и сомкнула губы вокруг её соска. Беллатрикс выгнулась и резко вдохнула, откинув голову назад. — Я уже так делала. Я не… Я не хочу, чтобы ты стала… — Я не стану. — Гермиона вспомнила их разговор в Норе перед Рождеством и позже, во время учебного года в Хогвартсе, когда Беллатрикс сказала, что выпивка не единственный способ отвлечься. Способ, который в то время был им недоступен. — Это не только для тебя — для меня тоже. А завтра утром я всё ещё буду здесь, и послезавтра, и после послезавтра. Беллатрикс, замявшись, зажевала губу. — Я не хочу причинять тебе боль. — Ты не причинишь. Я хочу тебя всю, — прошептала Гермиона, поцеловав её в солнечное сплетение. — Если ты хочешь меня, я твоя. Сомнения Беллатрикс начали рассеиваться, а затем и вовсе улетучились. Гермиона подняла на неё уверенный взгляд, глаза её были полны любви… и желания. Старшая ведьма толкнула девушку на кровать и завела её руки над головой, отчего сердце Гермионы стало отчаянно биться о рёбра; она не могла отвести взгляд от женщины, пока та усаживалась на неё. — Я всегда хочу тебя, рысёнок. — Она провела зубами по челюсти девушки. — Значит, ты моя? — Пока ты хочешь меня, — твёрдо ответила Гермиона, хотя уже вся дрожала от желания. Беллатрикс поцеловала её, и Гермиона выгнулась ей навстречу. Ей хотелось зарыться пальцами в её кудри, царапать кожу её головы: ей так нравились эти звуки, что лились из Беллатрикс, когда Гермиона делала это. Но женщина крепко удерживала её, и всё что оставалось Гермионе — лишь стонать в поцелуй, обжигающий её нервы. Обычно Беллатрикс любила дразнить, тянуть время, доводить Гермиону до предела ещё до того, как опустится к её бёдрам, но этой ночью она не сдерживала себя. Гермиона прикусила губу, когда Беллатрикс устроилась у неё между ног, а затем принялась доводить её до исступления. Она обхватила руками бёдра девушки, чтобы она полностью была доступна для натиска. Дыхание Гермионы стало рваным, сбилось с ритма, её тело извивалось подо ртом Беллатрикс. — Белла-а! — Она впилась ногтями в голову женщины, выгнула спину, потянула её кудри, отчего Беллатрикс лишь удвоила свои усилия, и Гермиона закатила глаза от удовольствия, не в силах сосредоточиться ни на чём, кроме ощущения экстатического электричества, накатывающего на тело волна за волной, нараставшего всё больше и больше, до тех пор, пока она не почувствовала, что вот-вот взорвётся. Гермиона кончила бурно, издав лихорадочный звук, представлявший собой сочетание крика и стона, а её тело забилось мелкой дрожью. Беллатрикс ухмыльнулась, довольная собой, и снова появилась в поле зрения Гермионы, пока та пыталась выровнять своё дыхание. Девушка улыбнулась, с её губ сорвался рваный смех, и, наклонившись, Беллатрикс поцеловала её, а затем легла рядом и притянула Гермиону к себе. — Ты в порядке? — прошептала она Гермионе на ухо, когда её дыхание вернулось в нормальный ритм. — В порядке ли я? Я… да. Да! — Гермиона повернула голову, чтобы посмотреть на женщину. — А ты? — Да, — шёпотом ответила Беллатрикс, целуя её в макушку сквозь капризные волны рассыпавшихся волос. — Мне хорошо. — А по-моему, лучше, чем хорошо, — произнесла Гермиона и широко улыбнулась, на что Беллатрикс тихо рассмеялась. — Флиртуешь. — Разве существует лучшее время для флирта, чем после того, как ты сделала такое? — Туше, дорогая. — Я люблю тебя. — Я люблю тебя. Беллатрикс притянула Гермиону к себе. Они заснули, и до утра их сон больше ничто не тревожило. Июль Беллатрикс наблюдала за Гермионой с другого конца комнаты, и девушка чувствовала на себе её взгляд. Было ощущение, что они снова в Хогвартсе: когда они сидели в Большом Зале, и от её долгих взглядов на теле вздымались волосы. Гермиона водила пером по пергаменту и делала вид, что ничего не замечает. Эта статья рассказывала о Водяном Народе, который они повстречали в Греции, и молодая ведьма немного опаздывала с отправкой письма. У неё в запасе была ещё пара дней, но Гермиона любила делать всё заранее, а в последние дни Беллатрикс очень её отвлекала. Не то чтобы Гермиона возражала, но пришло время взять себя в руки. Она должна закончить… Она подняла свой взгляд. На лице Беллатрикс красовалась лёгкая улыбка, которая стала шире, когда её взгляд встретился с глазами Гермионы. — Как успехи? — Я почти закончила. — Беллатрикс опустила книгу: очевидно, уже прошло какое-то время, с тех пор как она перестала читать. — Хочешь, чтобы я её прочитала? — Когда она будет готова, — нахмурила брови Гермиона. — Тебе скучно, что ли? — Скучно? Нет. Но, возможно, я просто полна энергии. — Почему бы тебе не купить нам что-нибудь на ужин? А когда ты вернёшься, я уже закончу. Беллатрикс хмыкнула и встала. — Хочешь что-нибудь определённое? — Удиви меня. Беллатрикс направилась к Гермионе. Девушка внимательно смотрела на неё, и, остановившись перед младшей ведьмой, женщина склонилась и долгим поцелуем прижалась ко лбу Гермионы. — Скоро вернусь. — Будь осторожна. — Гермиона посмотрела, как Беллатрикс уходит, затем встряхнула головой и вернулась к своей статье. Что-то изменилось за последние месяцы. Беллатрикс стала мягче, а кошмары, кажется, беспокоили её реже. Они всё ещё снились ей, и женщину никоим образом нельзя было назвать зефиркой, но бывали моменты, когда сердце Гермионы чуть ли не взрывалось от нежности Беллатрикс. — Я всегда с тобой. — Беллатрикс уже давно ушла, но Гермиона всё равно сказала эти слова, позволив им унестись к выходу палатки, словно они и правда могли последовать за женщиной. Девушка улыбнулась и вернулась к статье: чем скорее она закончит, тем скорее сможет присоединиться к Беллатрикс. Может, они почитают вместе, а, может, проведут ночь, запутавшись в простынях своей постели. Каким бы ни был план, Гермиона была счастлива. Сентябрь — Я уже забыла, как роскошно ты выглядишь в этом, — во все зубы улыбнулась Гермиона, лежа на животе на кровати, наблюдая за тем, как Беллатрикс с помощью магии шнурует свой корсет. Старшая ведьма ухмыльнулась в ответ. — Нет, ты не забыла… — Нет, не забыла, но чёрт… — Продолжай смотреть на меня так — и я опоздаю. — Не могу поверить, как быстро пролетел этот год. Мы снова в школе… Беллатрикс снова бросила взгляд назад. — Ты не против, что я возвращаюсь к преподаванию? — Конечно, не против. — Облокотившись на локти, Гермиона скрестила за спиной ноги. — Но это не значит, что я не буду грустить из-за того, что не смогу больше целыми днями удерживать тебя в постели. — А по выходным? — Беллатрикс хихикнула и подошла к кровати, а Гермиона тем временем встала на колени, чтобы они оказались на одной высоте для поцелуя. Женщина окинула её взглядом и снова ухмыльнулась. — И как прикажешь уйти, когда ты смотришь на меня так? — Я же не говорила, что будет легко. — Мерлин, — выдохнула Беллатрикс. — Смерти моей хочешь, рысёнок? — Одна очень умная ведьма однажды сказала мне, что маленькая смерть всегда приветствуется. Ухмылка Беллатрикс растянулась ещё шире, и, наклонившись, она поцеловала Гермиону, хихикнув ей в губы. — Умная женщина. — Умная. Очень. И красивая. — Подхалимка. — М-м-м. — Гермиона провела ногтями по затылку Беллатрикс, отчего та вцепилась пальцами в бёдра девушки. — Ты любишь меня. — Люблю, — подтвердила женщина, обнимая девушку за талию. — Очень люблю. Беллатрикс, к большому веселью Гермионы, конечно же, опоздала на приветственное торжество. А когда на следующий день Гермиона сидела за столом, в окне показалась сова с прикреплённым к лапке письмом.

“С возвращением из путешествия, мисс Грейнджер.

Я надеюсь, что вы сможете присоединиться ко мне и Беллатрикс,

чтобы выпить по чашечке чая как-нибудь вечером на этой неделе?

Полагаю, у вас нет объяснения тому, что декан Слизерина опоздала на торжество в это воскресенье? Она так и не дала мне ясного оправдания.

С наилучшими пожеланиями,

М. МакГонагалл”.

Гермиона рассмеялась. Декабрь Гермиона на цыпочках прошла по коридору и постучалась в дверь. Дверь открылась, и, прошмыгнув внутрь, она тут же закинула руки на Беллатрикс, а дверь позади неё закрылась. — Хулиганка, — прохихикала Беллатрикс и крепко поцеловала девушку. — Как тебе удалось на этот раз? — Ну, скажем, Визжащая Хижина не стала добрее с тех пор, как я ушла, но оно того стоило. Посмеявшись, Беллатрикс снова поцеловала её. Обхватив друг друга, путаясь ногами, они вслепую прошли в спальню и упали на кровать. Через час Гермиона медленно водила пальцами по волосам Беллатрикс, что лежала у неё на груди и довольно мычала. — Я скучала по тебе, — прошептала она, и Гермиона, улыбаясь, посмотрела на неё. — Я тоже скучала по тебе. Работа просто… бардак. — Тебе нравится твоя работа. — Да, — широко улыбнулась Гермиона. Работать в отделе Международных Связей на Департамент Регулирования Магических Популяций было даже более стоящим, чем она думала, к тому же это означало, что она по-прежнему может путешествовать. Её не было две недели, так как она работала над сложным делом: в Америке стая Докси покусала целый автобус людей. — Как дела в Хогвартсе? — Некоторые студенты до сих пор спрашивают о тебе, — хихикнула Беллатрикс. В первую неделю в каждом классе, в котором она вела уроки, включая первый курс, обязательно находился какой-нибудь студент, достаточно храбрый, чтобы спросить своего профессора о приключениях с Гермионой. Один семикурсник даже осмелился спросить, встречаются ли они, на что Беллатрикс лишила факультет очков и напомнила студенту, что она их профессор, а не подруга. Гермиона не упускала шанса пошутить по этому поводу, говоря, что «два года назад он бы получил задержания на весь оставшийся год: ты становишься мягче». — Я говорю им, что если они получат работу в Министерстве, то смогут спросить об этом у тебя. — Ты думаешь, что я всё ещё буду работать в Министерстве, когда кто-то из них закончит школу? — Я думаю, что ты уже будешь министром. Если захочешь, конечно. Гермиона улыбнулась и снова принялась гладить Беллатрикс по волосам. — На днях я обедала с Джинни, она спросила меня про Рождество. — Я этого ожидала. Нарцисса и Энди тоже пытаются выяснить мои планы. И Тедди, конечно, настаивает на том, чтобы увидеть на Рождество тётю Беллу. Гермиона хихикнула. — Ну, ты же не разочаруешь Тедди. — Он младенец. — Ты его обожаешь. — Не знаю, о чём ты говоришь. — Но ты же хочешь увидеться со своей семьёй? — Да… Я бы хотела. Гермиона провалилась в размышления, но через некоторое время заметила, что дыхание Беллатрикс стало размеренным. Она опустила взгляд и увидела, что глаза её возлюбленной были закрыты, и она крепко спала. Улыбнувшись, Гермиона поцеловала её в макушку и, тихо выскользнув из кровати Беллатрикс, осторожно, чтобы не потревожить её сон, опустила её голову. Она натянула нижнее белье и свитер и отправилась в другую комнату. Порывшись в вещах Беллатрикс, она достала новый свёрток пергамента, перо и начала писать. Спустя час, отправив Хугина в путь вместе с письмами, Гермиона вернулась в постель. Беллатрикс поёжилась, когда младшая ведьма коснулась женщины своими холодными ногами. — Извини, — прошептала Гермиона, снова обнимая Беллатрикс. — Куда ты ходила? — прохрипела она сквозь сон. — Мне нужно было написать письмо. — М-м, — вздохнула Беллатрикс и обвила Гермиону руками. — Люблю тебя. — Я тоже тебя люблю.