***
И вот пришло время пиршества. Вошедший в столовую Тьелпэ немного замешкался у дверей, оглядывая отчего-то ставшее совсем тесным ранее просторное помещение и любуясь его убранством, но поспешил к прадеду, заметив, что Финвэ манит его к себе рукой. Нолдоран величественно поднял кубок и начал длинную, наполненную эпитетами и сравнениями здравицу. Но всё когда-то заканчивается - завершилась и эта пространная, полная цветистых оборотов речь. Финвэ крепко обнял правнука, расцеловал в обе щеки и подал Тьелпэ скреплённый фибулой с изображением звезды Первого Дома плащ, расшитый рукой самой Мириэли. Тонкая ткань оказалась ещё и необычайно прочной, начав таинственно мерцать при свете многочисленных ламп, едва эльф развернул подарок. Вторым к Телперинквару шагнул Фэанаро, протянув внуку маленькую деревянную шкатулку, в которой на бархатной подушке лежало недавно созданное Мастером кольцо - в простенький с виду перстень было вставлено сразу несколько камней, переносящих в разные места благого края. Подошедшая следом Нэрданель с нежностью обняла Тьелпэ и, расцеловав, благословила на новые начинания. Вручив вышитую тунику, от всей души пожелала, чтоб сердце внука больше не знало горя и печали. — Айя Телперинквар! — Карнистир громко приветствовал племянника, подходя сразу после Майтимо и Кано. Особо не церемонясь, лорд Морифинвэ крепко обнял Тьелпэ и произнёс короткую, но не лишённую чувства речь. К подаренному Нолдораном плащу Карнистир добавил добротную походную сумку со множеством отделений и карманов: теперь племянник во время поездок будет иметь под рукой всё необходимое. Пользуясь моментом, Фэанаро принёс из библиотеки палантир, и Телперинквар всмотрелся в изображение, появившееся в ярко светившемся шаре: там возникли не только лица родителей, но спящий младший брат. Позволив Тьелпэ вдоволь полюбоваться на малыша, Атаринкэ с женой поздравили его с днём Звезды. Тьелпэ хотел было попросить атто вернуться, но подумал, что тому хочется сейчас проводить больше времени не в мастерской, а с новорожденным братом и аммэ. Атаринкэ простился с сыном, однако убедившись, что у Лэхте с малышом всё хорошо, решил навестить старшего в Форменоссэ. Амулет возвращения домой сработал мгновенно, и через пару ударов сердца Искусник уже стоял посреди библиотеки. Так вот как он работает... — Добрая встреча! — Айя! — родные и гости обернулись на застывшего в дверной арке улыбающегося Атаринкэ. Тьелпэ зажмурился: только что атьо был картинкой в палантире, и вот он уже здесь! Родные поднялись со своих мест, приветствуя Искусника поднятыми кубками. — Ты вернулся один? Или с женой? — Фэанаро покосился на двери - вдруг в коридоре стоит и сноха? — Я один, атар. Вокруг Лэхтэ много желающих помочь ей с малышом, а вот поздравить сына... — Искусник усмехнулся, довольный произведённым эффектом, и шагнул к Тьелпэ, чтобы обнять. — Быть может, теперь, когда опасность миновала, аммэ согласится вернуться назад? — спросил сын. — Да, мы вскоре вернёмся сюда, йондонья, — Атаринкэ подмигнул виновнику торжества. — Сердечно благодарю за праздник всех вас! — с жаром произнёс Тьелпэ. — А что с застольем? — ненавязчиво поинтересовался Морьо, когда отгремели поистине пламенные заздравные речи, но тут в столовую вошли родители Нэрданели, только что приехавшие в крепость; они не замедлили поздравить правнука с днём Звезды и поднести ему тирионские дары, среди которых оказался и подарок от родных Лэхтэ. Фэанаро сухо поздоровался с родителями жены и увлёк Нэрданель за собой в коридор. Истарнэ пожала плечами, но последовала за супругом в покои. — Аранья, что случилось? Ты не рад приезду Сармо? — Иди сюда, мелиссэ, — Пламенный заставил нолдиэ снять фартук и помог переодеться в нарядное платье цвета свежей зелени, а затем застегнул у неё на шее новое колье с изумрудами. Причёску жены украсила золотая сетка, в которую тоже были вкраплены зелёные камни. — Любовь моя, ты красивее всех, — обняв жену, шепнул ей на ухо Фэанаро, и они вернулись к семье и гостям... Пиршество продолжалось до самой ночи. После того, как гости попробовали десерт и изысканные сладости, в изобилии привезённые родными Нэрданели из Тириона, Мастер пригласил родственников и верных перейти в гостиную этажом выше, а Финвэ неторопливо поднялся со своего места и, подойдя к Карнистиру, улыбнулся: — Не скучай, Морифинвэ. Я могу посидеть с правнуком, пока вы с Летицией танцуете. Обрадовавшись такому королевскому предложению - дед убаюкивал детей мгновенно, не иначе как магией Перворожденных - Морьо кликнул возлюбленную осанвэ. Оба в равной степени рисковали: Летиция собиралась появиться на торжестве с Мантаро на руках, а достаточно ли сильны кольца для переноса двоих, только предстояло выяснить. Однако всё обошлось на диво благополучно. Должно быть, сын был ещё слишком мал и не стал помехой кольцу. Ни в какую не желавший засыпать Мантар был благополучно препоручен заботам прадеда, а супруги с нежностью улыбнулись друг другу: «Украсим же этот праздник...» Фееричное появление Летиции рядом с мужем, да ещё и с Мантаро на руках, не ускользнуло от внимания начавшего танец Фэанаро: Мастер осанвэ поздравил сына с таким великолепным применением магии колец суженых, продолжая кружить Истарнэ посреди просторной гостиной. Разговор с её родителями Пламенный решил оставить до завтра - к счастью, к ним уже подошёл Финвэ с правнуком на руках, и те расплылись в улыбках, впервые увидев Мантаро. Впрочем, и Нэрданель вся сияла от счастья, обрадовавшись не только приезду родителей, но и тому, что праздник в честь Телперинквара удался на славу.***
Когда далеко за полночь усталый лорд Келебримбор наконец-то опустился в кресло у камина – ему показалось, что сегодня вечером все девы Форменоса захотели танцевать только с ним, – к нему подошёл явившийся под самый конец торжества Тьелкормо. На раскрытую ладонь племянника лёг массивный золотой перстень с весьма необычным чёрным камнем, в котором при малейшем движении зажигались и гасли разноцветные искры. — О, благодарю, дядя Туркафинвэ! Где ты его взял? — Телперинквар забыл про усталость, с восторгом разглядывая последний за этот вечер подарок. — Нравится? — лорд Келегорм довольно прищурился. — С днём звезды, Тьелпэ! Пусть останется тайной, откуда он у меня...