***
Ломион, выглядевший белее туманов родного края, с тревогой вглядывался в пёструю толпу, собравшуюся на праздник… Сколько из них здесь ради его свадьбы?.. Совсем недавно Нолдоран, с улыбкой глядя на них с Лотэвендэ, озвучил вслух то, о чём влюблённые давно мечтали: не стоит ждать середины лета, лучше провести обряд в первые дни весны… Струи фонтана с шумом устремлялись высоко в небо, весёлая музыка слышалась то с одного, то с другого конца площади, так и маня пуститься в пляс. Свет Анара угасал — ладья Ариэн медленно спускалась на отдых, и на Белом Древе вспыхнуло великое множество цветных фонариков. Площадь засияла огнями. Ломион вздрогнул, когда Лотэвендэ обняла его сзади, прильнув к нему, как кошка: — О Эру, никогда бы не подумала, что ради моей свадьбы соберётся столько народа. — Не ты одна, — Ломион порывисто обнял невесту, целуя в губы. — Пойдём, не будем заставлять гостей ждать… Взявшись за руки, влюблённые сбежали по мраморной лестнице и предстали перед Финвэ. Тот замешкался, строго взглянув на жениха с невестой, которые решили нарушить порядок проведения церемонии, и кивнул, как только к украшенной цветами беседке торопливо подошли мать Лотэвендэ и Эол. После торжественной речи Нолдоран под восторженные крики соединил руки влюблённых. Жених надел собственноручно выкованное золотое кольцо на руку суженой, а та, отчаянно краснея, протянула кольцо, что сделал по её заказу один из лучших нолдорских кузнецов. Хор ваниар пропел первые слова оды, славящей молодых. Ломион едва дождался, когда песнопения закончились, а поток близких и дальних родственников, которые хотели преподнести молодым дары, иссяк. Увлёк Лотэвендэ из беседки в хоровод в центре площади. С Белого Древа сыпались лепестки, окутывая танцоров розовой метелью. Музыканты соревновались между собой, с радостью исполняя древние песни, посвящённые свадебному обряду. Макалаурэ не отставал, искренне радуясь за племянника и сочинив для молодожёнов песню о тех, кто был одинок и прошёл чертоги Безвременья, но наконец-то смог обрести счастье в благом краю. Ломион первым заметил, как воздух около Белого Древа задрожал, из розового марева и звона колокольчиков возникла валиэ — Нэсса обняла своих лучших учеников и объявила, что посвящает им свой танец. Цветочные лепестки всевозможных оттенков розового и сиреневого сияющим шлейфом полетели вслед за грациозной валиэ, чей танец заставил тирионцев и многочисленных гостей застыть в восхищении, а потом к этой безудержной пляске присоединились виновники торжества… — Кому-то неплохо бы разобраться для начала с собственными умайар и только потом создавать семью… — глубокомысленно изрёк Турукано, облокотясь на мраморный парапет крыльца и глядя сверху вниз на ход торжества. — А кому-то не помешало бы побыть лишнюю пару лет в Мандосе? — мягко поинтересовался в ответ король Финвэ. — Атар атаринья. Как ты… как ты можешь так говорить? — бывший лорд Гондолина вздрогнул. — Остальные мои внуки — эльдар как эльдар, а один на каждом празднике — живой труп, — пожал плечами Нолдоран. — Может быть, слишком рано из Чертогов погнали?.. Тургон промолчал, правда, при этом горько скривившись — желание читать мораль у него пропало, да и выражение лица Финвэ не способствовало продолжению диалога. Внук сделал лучшее из возможного — просто спустился к танцующим, подхватил жену под руку и влился в шумный поток празднества. Ириссэ удержала мужа рядом с собой, когда он двинулся после слов лорда Гондолина вслед за Тургоном — Тёмный лорд хмыкнул и сурово сдвинул брови. Проводил долгим взглядом сбежавшего с крыльца брата супруги: Турукано скорее почувствовал, чем увидел, как неизвестно откуда взявшаяся птица сделала круг над его головой и метнула увесистый снаряд прямо на расшитую крупным жемчугом котту лорда.***
Нельяфинвэ огляделся по сторонам. Городская площадь была празднично украшена к свадьбе племянника. Повсюду сияли огни, лепестки цветов с деревьев вокруг площади щедро осыпали собравшихся эльдар. Тирионцы и гости танцевали, то соединяясь в хоровод, то распадаясь на пары, а в центре площади у фонтана лихо отплясывали молодожёны. Майтимо улыбнулся, а Финдекано протянул кузену кубок: — Я так рад за племянника. Можешь верить, можешь не верить, но это я зазвал Ломьо в Валмар, где он познакомился с этой прекрасной ваниэ. — Охотно верю, Финьо, — Нельяфинвэ пригубил мирувор, наслаждаясь вкусом напитка. Он давно не был в благом краю, с головой погрузившись в дела за морем, и сейчас наслаждался тихим счастьем, которое витало в воздухе вместе с метелью из лепестков. Как хорошо, что отец вызвал его с братьями на праздник — Фэанаро стоял на крыльце дворца неподалёку, держа на руках дочку и о чём-то беседуя с Нолофинвэ. По ироничному взгляду отца было похоже, что братья успели уже и поспорить, и помириться, выпив за счастье молодых. Исполнивший последнюю из приготовленных к торжеству песен Линдо едва смог пробиться к старшему брату и стоящий рядом кузен подал кубок Макалаурэ: — Как тебе в благом краю? Отвык от таких пышных торжеств? — Отвык, — кивнув, менестрель жадно приник к чаше. — Благодарю, Финьо! В это время чей-то пристальный взгляд заставил Нельяфинвэ оглянуться и замереть с поднятым кубком. Рядом с громко смеющейся Артанис стоял эльда. Все звуки вокруг Майтимо разом стихли. Сердце сжалось в предчувствии. «Ты можешь ошибиться. Мало ли эрухини с такими волосами. И так же заплетают косу…» Эльда всё также не сводил глаз с лордов, буравя старших фэанариони взглядом. Они стояли друг напротив друга, но на разных сторонах широкого крыльца. Звуки салюта взорвали ватную тишину, заложившую уши Нельяфинвэ. Разноцветный дождь щедро пролился с небес, озаряя и дворец, и всё вокруг — Элронд невольно сморгнул и при свете следующей вспышки увидел, как к нему стремительно шагает рыжеволосый лорд. Нельяфинвэ, конечно, знал, что Элронд, как и все эльдар, был возрождён, но так и не смог заставить себя поехать на Тол-Эрессеа. — Элерондо… Тот ринулся навстречу, раскинув руки, но замер на расстоянии шага. Он выглядел сейчас встревоженным, даже испуганным, до боли напоминая лорду Химринга их первую встречу. Нельяфинвэ крепко сжал его в объятиях. — Атьо, — тихий шёпот достиг слуха, Майтимо почувствовал, как вслед за ним Элронда обнял и Кано, на уровне осанвэ произнёсший: — Здравствуй, йондо. Рад тебя видеть. А потом было застолье и задушевный разговор до утра, когда беседку позади дворца вновь осветили первые лучи Анара. Макалаурэ больше молчал, однако лютня в его руках лучше слов рассказывала о его чувствах. — Элерондо, очень надеюсь, что у тебя есть время поехать с нами в Форменоссэ? — Нельяфинвэ первым поднялся на ноги. Вслед за ним — Макалаурэ и Финдекано. — Это будет большая честь для меня, — прижал ладонь к груди лорд Имладриса.