***
— Ты не знаешь, кто поджег дворец? — вновь спросила Микото. После Шикаку она решила лично убедиться в правдивости слов Наруто. Прошло всего несколько дней после пожара, и жители дворца до сих пор оставались в растерянности и пытались наладить прежний уклад жизни хотя бы для господ и императорской семьи. Одноэтажные дома, связанные с основным дворцом мостиками и переходами, огонь не тронул, и в них расположились все выжившие. Критически не хватало места, а ещё одежды и еды, но не эти проблемы волновали Вдовствующую императрицу. Коноха еще обладала запасами в казне, и помощь начала приходить от князей и лордов, дружественных с кланом Учиха, а также от неравнодушных жителей, обожавших и боготворивших императора, ведь тот был воплощением богов. А если те решили вернуть к себе императора Итачи, значит люди живут неправильно и им нужно исправиться. И они охотно организованно шли на жертвы, чтобы не отвернуть милость богов. Однако не они, не боги, устроили пожар, а люди, пробравшиеся во дворец. И Микото хотела знать, кто именно виновен в смерти её старшего сына. — Говорю же, что нет. Меня разбудил Конохамару. А я пошёл будить остальных… — оправдывался Наруто, непонимающе смотря то ли на Вдовствующую императрицу, то на омегу-принца. Он так сосредоточился на собеседниках, что не смог бы вспомнить комнату, в которую его позвали, если бы оказался тут вновь. Злился от допросов и не находил себе места после случившегося. — Вместо того, чтобы выбираться из здания? — уточнил Шисуи. Каким бы Саске ни был братом, а его ребенка хотелось защитить. Как и самого Наруто, который в действительности спас их. Шисуи в ту ночь на удивление крепко спал и не думал, что смог бы вовремя убежать. — Да! Я же не мог допустить, чтобы люди тут сгорели. Я сейчас не быстро бегаю, сами понимаете, — кивая на свой живот, невесело произнес Наруто. Шисуи строго покачал головой, показывая необходимую степень неодобрения того, что Узумаки подверг ребенка опасности. Микото сделала то же самое, только более искренне. — Я хотел помочь. Спасти. Почему вы мне не верите? — Нет, Наруто, мы тебе верим, — перебил желающую ответить Микото Шисуи. В простых кимоно и хаори угольного цвета без золотых нитей и привычной вышивки, украшенной рубинами, они выделялись стойкостью и невозмутимостью. Казалось, что даже смерть императора их не сломила, пусть слуги и шептались, что видели слезы Учих. Но если бы они хотя бы раз заплакали, никто бы и не заметил этого в сравнении с непрекращающимся воем от Сакуры, которую пытались успокоить все собравшиеся городские лекари. Из-за этого о Наруто и его беременности на время забыли, как и о том, что ему было запрещено покидать комнату. — Благодаря тебе жив я. И Вдовствующая императрица. Правда ведь? — Да, — нехотя согласилась Микото. Она не могла его винить в смерти Итачи, от нее требовалось только позаботиться об Узумаки и отблагодарить в ответ на спасание. Услуга за услугу. — Отправляйся в комнату, Наруто. Тебе нужно больше отдыхать. — Хорошо, — без лишних вопросов согласился Наруто и направился прочь из комнаты, не желая дальше быть допрашиваемым. Как только дверь за ним закрылась, Микото и Шисуи вновь заговорили. Без лишних ушей. — Подозрительно это. Ты не находишь? — недовольно проговорила Микото и покачала головой. Откинулась на спинку дивана и потерла переносицу. Усталость не скрывала лучшая пудра, морщинки у глаз отчетливее проступали, делая ее намного старше. Смерть Итачи не прошла мимо, как кончина мужа, а почти разорвала сердце на мелкие волокна, и только постоянные поручения, помощь другим не позволяли сосредоточиться на горе. Она переживала и плакала, но понимала ответственность на своих плечах, к которой так давно стремилась. Привычный порядок не смог разрушить и пожар. — Нет. Наруто так всегда поступал. Мне кажется, это на него похоже, — пожал плечами Шисуи. Не мог допустить, чтобы Микото выпускала пар на беременного омегу. Он переживал гибель Итачи не лучше, понимая, что его мечта так и останется невыполнимой. Однако он всё ещё жив и остается Учихой, поэтому не позволит Микото зарыться в собственном горе, хотя бы из чувства благодарности. — Слуги! Они же не могли все так крепко спать? И стража… Они слишком поздно добрались до Итачи. Слишком поздно. — Думаете, кто-то из дворца? — Определённо. Только кто? Микото не сомневалась, чувствуя предательство спиной, однако так и не могла понять, кто виновен. Она вновь покачала головой, нервно встала и принялась ходить по комнате, сжимая в кулаках ладони и хмуря брови, споря со своими мыслями. — Не имею представления. Шисуи был крайне спокоен для такой ситуации и сосредоточен на проблеме. Он взглянул на нервную Микото и бесшумно вздохнул — как же хотелось ей помочь. — Повезло, что Сакура не пострадала. Теперь ее ребенок… — Её тоже спас Наруто, — добавил Шисуи. Узумаки побежал на помощь, хотя ему почти никто не помогал за те полгода, в покои никто не приходил проведать, а письма, которые проверяла сама Вдовствующая императрица, отказывались доставлять, чтобы лишний раз не отвлекать принца. — Да. Наруто оказался крайне полезным. Теперь страна не останется без наследника, — согласилась Микото. Шисуи чуть не закатил глаза от того, насколько практично продолжала думать Вдовствующая императрица, даже не осознавая этого. — Вы думаете, Совет выберет ребёнка Итачи? Он ведь ещё не родился, мы не знаем его пол. Лекари не могли определить до родов, кто родится — альфа, омега или же бета — поэтому обо всех беременных заботились одинаково. Только счастливая и сильная омега может родить здорового альфу. — Ребёнок Итачи займёт трон, если он родится альфой. Сакура теперь Учиха, она станет регентом. Тогда Совет… — Она не сможет править сама, — заметил Шисуи. — Не сможет, Совет ей не позволит. Даже ей, Вдовствующей императрице, не разрешили бы занять престол. Микото прикусила щеку изнутри, раздражаясь на себя. — Совет может выбрать Саске. Разве они уже не отправили ему письмо? Насколько знал Шисуи, брат императора всё ещё мог стать правителем, если бы у Итачи не было наследников. Конан оставалась бездетной, и скоро её отправят в монастырь, где она проведет остаток своих дней. Сакура была беременной, и ей подобное не грозило. Даже если она родит омегу, она уже в клане Учиха, и останется воспитывать ребенка, как мать принца или принцессы. — Отправили. Если Совет захочет видеть на троне Саске, то они попытаются убить Сакуру или ее ребенка, если родится альфа. Но даже сейчас, когда пол неизвестен, ей может угрожать опасность от тех, кто хочет видеть на троне Саске. Микото сама не знала, кого сама хотела бы сделать следующим императором, ведь до пожара всё было идеально спланировано: Итачи — император, Саске — генерал. Мир и порядок. Был. — Не хотелось бы внутренней войны из-за этого. Я не хочу потерять племянника. Шисуи тихо усмехнулся, уже представляя, как будет баловать маленькую копию Итачи, нисколько не сомневаясь в генах Учих. Сакура должна была скоро родить, и он был в нетерпении. — А я внука… Я прикажу её охранять. И ничего плохого не случится. Шисуи кивнул, зная, что об этом Микото позаботится. Сжал губы в тонкую линию и замолчал, обдумывая ситуацию. Нужно было помешать Совету навредить ребенку Итачи. И Сакуре, конечно — У меня есть идея, как избежать конфликтов, — спустя несколько минут с сомнением в голосе произнес Шисуи, поднимая глаза на Микото. — Я слушаю, — с интересом и надеждой. — Насколько сильно Вы дорожите Сакурой?***
— Кажется, у нас гости, — тихо усмехнулся Канкуро, чтобы слышали только люди рядом. Он и пару человек по бокам одним движением со звоном обнажили мечи, не ожидая незнакомца со спины. Саске положил руку на кинжал и приготовился. Из темноты выскочил молодой парень, почти мальчишка. Его лошадь была на последнем издыхании, а сам он выглядел бледным и изможденным и искал взглядом знакомое лицо, внезапно останавливаясь почти перед Саске, не доходя несколько метров. — Ваше Высочество, — громко проговорил парень. — У меня к Вам срочное послание. — Послание? Где Хината? Я не помню, чтобы видел тебя среди солдат, — с предупреждающей интонацией ответил Саске. Само появление незнакомца сбивало с толку. Перед принцем встали солдаты. — Я тебя тоже не помню. Думаешь, так просто нас обдурить? — оскалился Канкуро. — Так не похож на тех загорелых из Облака. И где они только тебя нашли? Купили? — Нет-нет, постойте. Я не из Облака! Я из Конохи, это срочно! — мальчишка выставил руки перед собой, показывая, что безоружен, и вытащил из пояса свиток, демонстрируя печать Совета. — Срочно, говоришь, — хмыкнул Саске. Слух вновь уловил мерный стук копыт, и из леса выехала Хината. За ней уже виднелась конница. — Ваше Высочество, мы готовы. Что прикажете делать? Саске хмуро обвел взглядом незнакомца и свиток. На это сейчас не было времени. Невовремя. — Хината, присмотри за ним, — кивая на незнакомца, предупредил Саске. — Попытается напасть — убей. А так сохрани жизнь. Остальные — в атаку! — Наконец-таки, — довольно оскалился Канкуро и громко закричал. — Отомстим за убитых товарищей. — Да!***
Обломки лагеря медленно тлели, оставляя после себя резкий запах гари и сожженного мяса. Солдаты Страны Огня и Страны Песка собирали уцелевшие припасы врагов, оружие и всё, чем ещё можно поживиться. Нельзя было оставлять столь ценные трофеи. С лиц военных не сходили довольные уставшие полуулыбки, а сами они будто ожили, пусть и с трудом стояли на ногах от скопившегося напряжения. Саске сел у костра, оставив лошадь отдыхать, и подозвал с собой пугливого мальчишку-почтальона. Просто так Совет не посылал письма, а приказы приходили напрямую от Итачи. Сомнительно. — Так что там у тебя? — строго произнёс Саске. Парень от его слов задрожал, подбежал ближе и протянул сверток. — Это правда важно, Ваше Высочество. Срочное послание. Саске хмыкнул от самоуверенных слов и сломал сургучную печать, скрепляющую свиток. Развернул его и стал неспеша читать, с каждой строчкой всё сильнее мрачнел и хмурился. Поджимал губы и терял в глазах жизнь, что теперь и отблески от огня в глубине зрачков казались не ярче луж в дождливый день. — Позовите ко мне Хинату, — громко крикнул Саске, от чьего голоса посыльный вздрогнул и отпрыгнул. — Да, Ваше Высочество, — ответил солдат, стоявший рядом, и быстро скрылся в глубине разоренного лагеря. Саске бросил сверток в огонь, оставляя полученную информацию только в своей голове. Хината пришла спустя несколько минут, в сопровождении Канкуро и нескольких солдат. Они громко переговаривались, обсуждая сегодняшнюю ночь и хвастаясь количеством убитых. Подпитывая настроением всех собравшихся. — Вы звали, Ваше Высочество? — Да. — Саске безрадостно выдохнул. Взглянул холоднее обычного. — Теперь ты остаешься за главную, Хината. — Что? — от неожиданности замерла Хьюга. — Ты теперь генерал и отвечаешь за армию. Ты и Канкуро-бей поведёте войска и закончите эту бессмысленную войну. Саске встал, поправил плащ и невозмутимо направился к самому отдохнувшему коню. Будто и не отдал важнейший приказ секунду назад. Посыльный побежал за ним следом. — Эй-эй! А Вы куда? — встрял без разрешения Канкуро, услышав весь разговор. Испугался и не доверял Хинате. — Я вернусь в Коноху, — поджав губы, чуть погодя ответил Саске. — Это срочно. Надеюсь, они ошиблись. — Стойте-стойте! Вы так просто возьмете и уедете? Я оставил мужа и детей дома, а вы так просто вернетесь домой, ничего не объяснив никому. Ни солдатам, ни мне, — недоумевающе произнес Канкуро, невольно добавляя злость. И обиду. — Мужа и детей? Откуда дети? — не поняла Хината. — Откуда надо. То, что я бета, не значит, что я не могу выйти замуж, — самодовольно хмыкнул Канкуро. — Это не обсуждается, — обрубил его Саске, оборачиваясь к следующим за ним Хинате и Канкуро. — Хината относится к Хьюгам, ей можно доверять. Положитесь на неё. Это приказ. — Да, Ваше Высочество, — поклонилась Хината. Она начинала считать своего отца слишком умным для клана Хьюга. — Конечно-конечно, — недовольно протянул Канкуро.***
Наруто сидел в обеденной комнате в сопровождении слуг, меланхолично перекатывая чаинки в фарфоровой чашке. Хотелось разжать пальцы, чтобы проследить, как она упадет и разобьется от удара. Остальные фавориты уже давно ушли. Его, как и большинство жителей дворца, отправили в эти домики вне Конохи. После того как стало известно, что император и остальные, находившиеся во дворце, не выжили, наступил официальный траур. Фаворитов и часть слуг выслали в деревушку, куда они ездили на горячие источники. В Конохе остались только Шисуи и Вдовствующая императрица. Даже Сакуру послали со всеми, решив, что беременным лучше не видеть мертвые тела, пусть она и считалась Учихой. Как и Хаку. Но никто не спорил с их решением, полагая, что сейчас им будет лучше переждать беспорядок после пожара подальше от Конохи. Стража, слуги и городские жители, которых привлекли для помощи, разбирали сгоревший дворец и хоронили погибших. Наруто хотел им помочь и даже вызывался для этого, надеясь найти (или не найти) тело Конохамару или Курамы, но после короткого допроса от Микото его попросили поберечь себя и своего ребёнка. В то время, когда Совет искал поджигателей и решал, кто следующий займёт престол и имеет ли право Саске занять это место вместо ребёнка Сакуры, Наруто сидел в обеденной комнате в знакомой деревне. С ней было связано не так много приятных воспоминаний, но картинки в голове о прошедших днях всё равно периодически всплывали, хотя бы потому, что тогда были живы Конохамару и Югито. А самому Наруто казалось, что он становился самым счастливым рядом с Саске. Он раньше не сомневался в этом, а теперь не знал, жив ли принц. Он начинал ненавидеть осень. В момент Наруто совершенно перестал понимать, что ему делать. Он чувствовал себя убитым, опустошенным. Его переполняло горе, которое со слезами медленно уходило в течение дня, а на утро вновь возвращалось воспоминаниями о том, что всё это реальность и не сон, заставляя все эмоции переживать заново день за днем. Сердце не выдерживало от боли, и Наруто хотелось закрыться, спрятаться, отвернуться. Чтобы он не видел мир, а мир не видел его. Накрывался одеялом и несколько дней отказывался выходить из комнаты, несмотря на приказы Хаку о том, чтобы Узумаки пришёл на общие собрания и следовал правилам поведения, как во дворце. С трудом Наруто нашел в себе силы и вышел в обеденную комнату, когда ему запретили принимать пищу в собственных покоях. Аппетит не приходил, и иногда он заталкивал в себя пищу, чтобы беспричинно пережить еще один день. Раньше о его самочувствии больше других беспокоился Конохамару. Проведывал. Только ему из слуг Наруто позволял гладить живот и разговаривать с ребенком. И если сначала Узумаки не верил в это, порывался собственноручно достать из-под сгоревших деревянных перекрытий тело Конохамару, то теперь пытался свыкнуться с этой мыслью. Он же не мог так просто умереть? Так глупо послушаться своего идиота-господина… — Поешьте ещё, — ненавязчиво предложила Карин, подвигая ближе чашу с фруктами. Она решила отправиться с Наруто на горячие источники, так как он один остался без личного помощника, в то время как Джуго и Суйгецу помогали во дворце. Они слышали слухи, связанные с престолонаследием, и ожидали возвращения Саске, не веря в подобное, и лучше было оградить Наруто от таких проблем. — Зачем? — печально выдохнул Наруто. Он с трудом находил в себе силы сидеть за столом — хотелось медленно сползти под стол и там остаться, завернуться в крепкую раковину, которую не смогут пробить очередные новости и новых смертях в его жизни. Уйти в спячку или закрыться в панцире. Если бы фрукты сейчас предложил Конохамару, Наруто бы съел всё. Лишь бы только он был тут. — Для ребёнка. Принц будет недоволен, если с Вами или ребенком что-то случится, господин, — пояснила Карин. Фруктов и овощей после лета было на редкость в избытке в этом году, и она хотела, чтобы Наруто поел, всё ещё помня, как раньше Узумаки любил еду. Она не могла представить, что чувствовал Наруто после всего, и не могла в принципе на него теперь обижаться. Когда-то, когда Саске учил Наруто разрезать яблоки кинжалом, а Конохамару беспокоился о том, что принц действительно злился на Узумаки, в то время как они друг с другом заигрывали, Карин подумала, что Конохамару слишком наивный для своего возраста и пусть так и остаётся всегда. Пусть он не вырастет и не повзрослеет из этой наивности. Теперь Карин хотелось ударить ту себя, которая так подумала. Всё происходило слишком так, как она пожелала. Но остался Наруто. Беременный Наруто, который иногда даже забывал, что находится в положении, перестал разговаривать с ребенком и будто не хотел жить и улыбаться. — Принцу не обязательно быть довольным мной, когда я покину дворец, — тихо проговорил Наруто и поджал губы. — И я не думаю, что ещё раз вернусь в Коноху. Меня отошлют сразу отсюда. — Принц беспокоится и любит Вас, господин, — не унималась Карин. Не соглашалась. Хмурилась. Спорила. Злилась. — И поэтому свадьба была с Хаку, — «а не со мной», — равнодушно хмыкнул Наруто. Он не дал Карин продолжить спорить и заговорил решительнее, поднимая на девушку глаза. — Ты позаботишься о моем ребенке? — Что? — замерла Карин. — Конохамару мне пообещал, что позаботится о ребенке и Кураме, когда меня отошлют. А теперь я… И он… Наруто задержал дыхание, чтобы справиться с эмоциями. Ребенок зашевелился и Узумаки машинально погладил живот, успокаивая его. — Господин… Карин сама пыталась не расплакаться. Ей хотелось обнять Наруто и не отпускать его. Он не должен был столько переживать. Однако вокруг до сих пор оставались слуги, и Карин не разрешалось так делать, чтобы не нарушить правила, а её не отослали от Наруто. — Я обещаю, что позабочусь о ребёнке. И Курама точно должен быть жив. Он самый умный из нас, он не мог умереть. И Конохамару… Он не хотел бы, чтобы ты о нем так долго плакал. — Пойдём в комнату, — вяло приказал Наруто, поднимаясь из-за стола. Он почти не отреагировал на слова девушки и не был уверен, что стоит теперь с кого-то брать обещания. Все умирают. Он не был уверен, что сам не погибнет в скором времени, потому что становился центром смертей. Перестал чувствовать себя защищенным, будто лишился кожи, пропуская и впитывая все несчастья вокруг. — Тебя хотят видеть Ее Высочество Сакура. И Хаку, — предупредила Карин и махнула слугам, что они могут убирать еду. Она направилась следом за Наруто, чуть сзади, чтобы услышать негромкие приказы господина. — И Его Высочество Хаку, да, — хмыкнул Наруто, поправив Карин. — Но я ни к кому не пойду, хочу побыть один. — Но, господин… — Нет, — резко оборвал Наруто, но быстро вернулся в болезненное состояние. — Я хочу, — тяжелый вздох, — побыть в одиночестве. — Как пожелаете, — кивнула Карин. Этого она и ожидала, не в первый раз оправдывая Наруто перед другими фаворитами. Большинству было всё равно — мало ли, какие причуды у беременных, особенно после пережитого пожара. Но неравнодушными оставались Хаку, который всё больше злится, считая, что Наруто только привлекает к себе внимание, но не имел смелости наказать за непослушание Наруто или Карин, и Сакура, которая будто чувствовала себя обязанной и полагала, что Наруто её спас и теперь ей следует о нем побеспокоиться. Карин проводила Наруто в комнату, но уходить не собиралась. На прогулки они не ходили, а источники были противопоказаны беременным. Она стояла недалеко, готовая выслушать или защитить. — Карин. — М? Наруто смотрел перед собой, в никуда, и видел что-то большее, чем скучную стену. Поджал губы, не решаясь произнести мысли, но все же не выдержал и заговорил. — Сегодня мне снился Конохамару, — тихо хмыкнул. — Я угощал его фруктами, а он звал меня к пруду гулять. Он выглядел таким живым. И я помогал ему прятаться от других слуг, носил еду. Ведь он прятался. А я беспокоился, как же буду оправдываться перед остальными, потому все думают, что он умер, а я знаю, что он жив. Получается, я врал? И как я всем расскажу правду? А утром проснулся и вспомнил, что он погиб. Вот… — Ох. Наруто… У Карин внутри всё сжалось, когда Наруто посмотрел на неё с немым вопросом, на который они оба знали ответ. Это было несправедливо. Но Конохамару спас Наруто. Могла ли она пожелать, чтобы он выжил, а Узумаки — нет? Она бы не простила себе смерть Наруто. Он стал ей как младший брат, которого она не хотела, но теперь не могла позволить, чтобы с ним что-то плохое случилось. Они были одни в комнате, так что Карин опустилась на диванчик, на котором сидел Наруто, и притянула его к себе, обнимая за плечи. Узумаки повиновался и ткнулся лбом в плечо девушки. К чужому теплу, когда своё отказывается греть. — Я виноват в его смерти. Я… — Ты не при чем. Наруто, он спасал тебя. — Но я хотел спасти императора, пойти дальше и дальше, а вместо меня побежал он. Я же мог приказать ему уходить. Я же… — Ты не виноват, Наруто. Запомни это. Конохамару хотел спасти тебя и ребёнка. Он герой. — Но ведь… — Наруто тихо всхлипнул и глубже уткнулся в плечо девушке. — Мне его тоже будет не хватать, — тише проговорила Карин. — Но он спас тебя и ребёнка. Дал тебе шанс на жизнь. — Но меня отошлют. Зачем это тогда? Какой смысл? — всё тише и тише опровергал Наруто. — Мы что-нибудь придумаем. Поговорим с новым императором. — С новым… императором? Наруто отстранился и с выражением полного непонимания уставился на Карин. Он знал, что Итачи погиб при пожаре, но не думал, кто станет следующим. Не разбирался в особенностях престолонаследия. Зато Карин логично предполагала, что эту должность займёт Саске. Звук резко открывшихся дверей привлёк внимание Наруто и он заторможенно повернул голову. Карин резко поднялась и поклонилась, а сам Узумаки сильнее нахмурился от неожиданных гостей. В дверях стояли Учихи. Шисуи вошёл без приглашения и не дожидаясь поклона от Наруто, всё ещё в траурной одежде — Совет принял решение хоронить императора, не дожидаясь приезда нового, и все члены клана обязаны облачиться в черное. За омегой-принцем засеменила Сакура, бледная и уставшая плакать, непривычно похудевшая, но с сильно выпирающим животом. Лекари всеми силами заботились о ней, кормили и успокаивали, боясь вызвать преждевременные роды и навредить ребенку. Слуги в коридоре закрыли дверь прежде, чем кто-либо начал говорить, стоило Учихам войти в комнату. Поклонилась только Карин, а Наруто только кивнул, не имея настроения подниматься с места. — Наруто, здравствуй, — спокойно и без привычной улыбки произнёс Шисуи. Он держался скованно и серьезно, но был уверен в своих движениях и не подавал виду, что переживает трагедию. — Ваше Высочество, рад Вас видеть, — с натянутой полуулыбкой произнёс Наруто, отвыкший улыбаться в последние месяцы. Мышцы на лице непривычно напряглись. — И тебя, Сакура. Прости, что не заходил. Ты же звала, да? А я не пришел. — Ничего-ничего, — нервно улыбнулась Сакура, с опаской косясь на Шисуи, взглядом прося разрешение, получила полукивок и присела рядом с Наруто. Черное кимоно с моном на спине отчетливо контрастировало с бледным лицом, которому теперь не требовалась пудра, и будто выцветшими розовыми волосами без былого блеска, заколотые шпилькой с лотосом. Сакура переживала свою трагедию. — У тебя всё хорошо с малышом? — Да, — кивнул Наруто, не помня, что ему последний раз говорил лекарь про ребёнка. Он не выдерживал своё состояние и не понимал, что нужно делать. Не знал, зачем к нему пришли и как себя вести, и в глубине души просто ждал, когда его оставят в покое, стоит появиться на свет малышу. — Наруто, у нас к тебе серьёзный разговор, — осторожно произнёс Шисуи, присаживаясь с другой стороны. — Предложение, правильнее сказать. — Мне выйти? — уточнила Карин, предполагая, что разговор не для её ушей. Не хотелось создавать дополнительные проблемы для Наруто. — Нет, можешь остаться, — мягко успокоил Шисуи, получив в ответ поклон, и вновь обернулся к Узумаки. — Так вот. Понимаешь, Наруто. Много людей хотят заполучить трон Страны Огня. Мы живем в богатом и большом государстве. Люди убивали, чтобы управлять Страной Огня и заполучить трон в Конохе, похищали и убивали детьми, подстраивали смерти. Политика — это довольно сложная штука, которой учатся годами… — А при чем тут я? — сдался Наруто, погладив живот. У него всего лишь ребёнок принца, не настолько важный для трона. И мало разбирался в политике. Или это был самый странный способ завязать с ним разговор. — Не будь таким нетерпеливым, — снисходительно успокоил Шисуи. — Так как императора забрали боги, то следующим в очереди на престол его ребёнок. Альфа. Ребёнок Сакуры. — Ты знаешь, что у тебя родится альфа? — широко раскрыл глаза Наруто, поворачиваясь к Сакуре. — Тебе так повезло! Я так рад за тебя. — Нет, Наруто. Пока я не знаю, кто у меня будет, — безрадостно усмехнулась Сакура и прикусила губу. Не знала и боялась. — Пока Сакура не родит, мы не узнаем пол ребёнка. И не знаем, будет ли ребёнок следующим императором, — пояснил Шисуи. — Видишь ли, беты и омеги не имеют на это право. К счастью или нет. Но… — Но если я рожу альфу, то он будет претендовать на трон, — нетерпеливо перебила Сакура. — И он станет следующим императором. — А при чем тут я? — всё больше путался Наруто, то и дело поворачивая голову на каждого собеседника. Ему казалось, что его хотели запутать, или это сказывалось истощение, что он с трудом понимал, что же от него хотят получить. — Если Сакура не родит альфу, то императором станет мой брат, принц Саске. И этого хочет Совет. Понимаешь, Наруто, в Совете собрались представители многих сильных кланов, с его решением придется считаться, — хладнокровно продолжил Шисуи. — Поэтому ребёнок Сакуры находится в опасности, даже пока не родился. Люди из Совета уже хотят убить его, чтобы не допустить споров за трон. Чтобы он не мешал им. — Но они не могут! Почему? Это же ребенок от императора! — Они могут. К несчастью. Поэтому мы пришли к тебе, Наруто, — усмехнулся Шисуи, вновь недоумевая от наивности Узумаки. — Все знают, что ты попал в немилость и тебя хотят выслать, — продолжила Сакура. С обидой и болью в голосе — слова давались с большим трудом, и она долго не хотела произносить заготовленную речь. — И тебя вышлют после родов, если ничего не изменится. Но я хочу помочь тебе, отблагодарить за спасение. И спасти своего ребёнка от смерти. — Что это значит? — не понял Наруто. — Сакура отдаст своего ребёнка тебе. Ты будешь воспитывать наследника императора, ты, фаворит принца Саске. Ты ведь согласишься? Почему-то этот план Шисуи показался идеальным. Он относился к Сакуре с сочувствием, в глубине души завидуя, что она разделила постель с Итачи, но не мог допустить смерть ребенка из-за того, что горстка стариков из Совета не могут договориться. А ещё был Наруто, который болезненно влюблен в Саске и ни раз доказывал, как тот для него ценен. К тому же, Узумаки был интересным для Шисуи — искренним, никогда не пытался обмануть или заручиться расположением через омегу-принца, опасно для себя добрым и при этом сообразительным. Жаль с ним расставаться. Рокировка Шисуи устраивала. — Если я отдам ребёнка тебе, Наруто, то они его не убьют. Не убьют моего малыша! А трон займёт принц Саске. Это спасёт моего ребенка. Принц Шисуи сказал, что я могу выбрать того, кто будет его воспитывать, и я хочу, чтобы это был ты! — Как? Но почему? Это нечестно! Сакура, ты сама должна воспитать своего ребёнка! Меня же отошлют… — Тебя не отошлют, Наруто, — пояснил Шисуи, а Сакура тихо заплакала от слов Узумаки. — Если ты будешь воспитывать наследника Итачи, тебя не посмеют отослать. Считай это благодарностью за спасения. — Но так нельзя… — Пожалуйста, Наруто, спаси моего ребёнка! И обещай, что позаботишься о нем! — Вцепившись в рукав Узумаки, Сакура громко разрыдалась. Она сама не верила в свои слова, но хотела спасти ребенка. Даже если ей придется от него отказаться и лишиться фамилии Учиха. — Но ведь… — Обещай! — Я не могу. — Ты должен, Наруто! Пожалуйста. Умоляю тебя… Узумаки на минуту замолчал, не зная, как успокоить рыдающую на плече Сакуру. Ему самому было страшно, а предложение от омеги-принца и вовсе казалось пугающим. Шисуи наклонился и тихо прошептал на ухо Наруто. — Соглашайся. Ты спасешь ребенка, моего племянника. И останешься с Саске. Тебя никто не тронет. Ты спасешь Сакуру. Ты должен это сделать. — Я сделаю всё возможное, — неуверенно выдохнул Наруто, вопросительно смотря на кивок Шисуи. — Я не оставлю твоего малыша и буду любить его, как своего. — Вот и правильно, — согласно кивнул Шисуи. Теперь никто не будет стоять на пути Саске к трону, а ещё нерожденный малыш перестанет быть преградой. Наруто гладил Сакуру по спине в попытках ее успокоить, Карин пошла за успокаивающим чаем, а Шисуи незаметно улыбнулся. — Теперь пора собираться во дворец. Всем нам.***
Потребовалась почти неделя, чтобы добраться до знакомой Конохи: тщательно исследованный неподалеку лес, привычный рынок, знакомые постройки — теперь он вновь их увидит. Саске взял в сопровождение только мальчишку-посыльного, чтобы не привлекать к себе лишнего внимание, и почти не спал, желая узнать, что же произошло. Однако уже рядом со знакомыми воротами понял, что что-то не так — величественный дворец, который привычно возвышался над воротами, пропал, а вместо него находилось внутри пепелище — от вида бросило в дрожь. Собственные домыслы пугали сильнее картин войны. Если бы Саске шел пешком, он бы остановился, но лошадь меланхолично продолжала идти вперед, игнорируя желание своего хозяина. — Ваше Высочество? — как только принца заметили, то мгновенно обступили слуги. Забрали вожжи и принялись задавать вопросы. — Позвольте позаботиться о Вашей лошади? — Приказать подать обед? — Хотите сначала отдохнуть? — Отведите меня к Совету, — строго приказал Саске и добавил тише, внимательно осматривая непривычно заполненный двор с расположившимися рабочими, многочисленными альфами и бетами, — где бы он ни находился. Мне надо увидеть Совет и императора. Слуга от ледяного тона послушно закивал и попросил следовать за ним. — Ваше Высочество, Вы наконец-таки приехали, — с заметным облегчением произнёс Шикаку. Он с членами Совета и представителями кланов сидел в кабинете военного домика, который раньше использовался для планирования походов и дальнейших военных действий. — Значит, письмо Вы получили. — Где император? — с порога произнёс Саске, не желая любезничать. — Что тут произошло? Зачем меня вызвали? — Произошёл пожар, Ваше Высочество. Император не выжил, — сухая констатация фактов, что привело привычно спокойного принца в бешенство. — Как это? Что это ты говоришь, Шикаку? — Мне жаль Вам это сообщать так, но император Итачи погиб при пожаре. Простите, что не сообщили в письме, но никто не должен был об этом узнать. — Но… но… Саске в один момент растерял все мысли. Вся его сущность противилась этой мысли. Итачи не мог умереть, не мог погибнуть. Он же… Шикаку был предельно серьезным и не мог так шутить. Остальные присутствующие смотрели на Саске, ожидая его дальнейших слов, но тот молчал. Не дышал. Окаменел на месте. — Совет принял решение, что Вы станете следующим императором, Ваше Высочество. Или теперь уже Ваше Величество, — громче добавил Хиаши, пока остальные советники не решались и слова произнести. — Но ведь… У Саске не находилось ответа. Ни одной здравой мысли. Только одно утверждение — Итачи умер. Погиб. Факт, с которым все смирились. В письме не говорилось о смерти Итачи. В один момент он узнал о смерти брата и о том, что он теперь император. Как? Почему? Кто? — Да как вы посмели решить это самостоятельно?! Разве больше нет кандидатов?! Наследников?! — мгновенно вспыхнул Саске. Брови нахмурились, а на лбу вздулась вена. Уставший, не понимающий и не принимающий. — Ваше Высочество, Вы абсолютно правы. У императора будет ребёнок от Сакуры, младшей жены. Он должен занять престол, и я рад, что Вы согласны с этим, — обратился к Саске Шикаку. — Хватит, мы уже решили, — прервал его обращение Хиаши. — Престол должен занять принц Саске, а не ребёнок, который ещё не родился! Мы даже не знаем его пол. — Довольно! Не выдержала и крикнула Микото. Она не хотела спорить, тем более, когда Саске всё ещё осознавал произошедшее. Пытался осознать. Понять. Но постоянно отрицал. Она сама до сих пор находилась в пограничном состоянии после похорон сына и больше всех противилась этому событию. Ведь она больше его не увидит. Это теперь навсегда. Последний раз. Больше не будет ни одной встречи. Только воспоминания, режущие внутренности и заставляющие скулить от боли, что этого больше никогда не случится. Ей было невыносимо, но она не могла потерять и второго сына из-за нетерпения советников. — Саске, сынок, — мягко произнесла Микото. — Сейчас Совет всё тебе объяснит. Успокойся и присядь. Это вопрос будущего Страны Огня. Его не решают в спешке. Шикаку и Хиаши уважительно кивнули на слова Вдовствующей императрицы. И Саске, стиснув зубы, согласился услышать все стороны. Обсуждение затянулось на несколько часов, за которые принц узнал последние события — обстоятельства пожара, количество выживших и погибших, размещение слуг и фаворитов, проблемы казны и желания Совета. Он не хотел становиться императором, отрицал саму мысль и был крайне задумчив во время перекрикиваний советников. Не понимал. И не хотел. Но все уже ждали от него императорских решений, не было место горю и скорби, когда его почти все провозгласили новым императором. Саске должен был принять новую роль в короткие сроки. Стать тем, кем не хотел. — Хорошо, — кивнул он, соглашаясь со всеми и одновременно ни с кем. Поднялся с императорского стула и направился на выход. — Я приму каждого завтра. Поговорю с Советом, который так ждал моего приезда. Но сначала мне нужно отдохнуть после дороги. И вышел. Из кабинета. Домика, где собирался совет. С территории дворца. Не зная, что теперь делать и куда идти. Будто трусливо сбежал. — Ваше Высочество, комната готова, — как всегда вовремя появился Суйгецу. Будто почувствовал, что Саске приехал, хотя это и не было секретом. — Где ты был? — Простите, Ваше Высочество, я помогал на стройке. Чтобы новый дворец был готов в кратчайшие сроки. — Новый дворец, — кивнул Саске, повторяя для себя. Переваривая информацию. Он уже не помнил факты о новом дворце, найме слуг и казне, которые зачитывал Хиаши. Память от усталости подводила. Требовалось самому всё узнать и решить. — Где разместили фаворитов? — Они не в Конохе, Ваше Высочество. Временно живут в деревне на горячих источниках. — Наруто… Наруто выжил? При пожаре и… — Да, Ваше Высочество. Все фавориты выжили, с ребёнком всё в порядке. — Отведи меня к Вдовствующей императрице, где бы она сейчас ни была. Где ее разместили? — Конечно, Ваше Высочество, — поклонился Суйгецу, — она недалеко от Вашего домика. Я всё расскажу и покажу. Еще несколько дней Саске провел на восстановление сил и разговор с советниками и матерью. Именно от нее он узнал план, по которому ребёнок Итачи будет воспитываться одним из фаворитов Саске. Он не спорил, не желая претендовать на то, что изначально ему не принадлежало. Титул — временно, и его это устраивало. Несколько собраний потребовалось, чтобы убедить Совет прекратить войну, и тридцать минут, чтобы написать письма и отправить Хинате, султану Гааре и королю Эйю. И почти сутки, чтобы дождаться встречи с Наруто.***
Всех Учих, относящихся к императорской семье, хоронили вне стен дворца. На саму территорию разрешалось ступать только священнослужителям и членам семьи. Это был специальный погребальный курган, вокруг которого рыли ров и заполняли водой, чтобы никто не мог попасть на искусственный остров. Люди чтили подобные захоронения, не желая тревожить мертвых и их живых потомков, которые отвечали за сохранность гробниц. Итачи похоронили слишком быстро. Обычно требовалось разрешение следующего императора для погребения предыдущего, но тут Совет обошёлся тем, что новый правитель был уже выбран. Не дали проститься. Поставили перед фактом. Саске подобным фактом был недоволен, поэтому приехал к кофуну, чтобы попрощаться с братом. «Увидеться» в последний раз. Сырая земля напоминала о вторжении человека и о том, что совсем недавно тут работали солдаты, оставившие тело его брата — Итачи. Саске наблюдал с противоположного берега, не имея смелости и желания нарушать священные границы между живущими и теми, кого забрали боги. Принц стирал слезы с лица, прежде чем их успевал кто-либо увидеть. Он до сих пор не верил в это — не могло всё так быстро произойти. Стремительно. Его брат, его император должен был прожить дольше их отца и оставить множество наследников. А теперь всё бремя ложилось на плечи Саске. Нечестно. План матушки был неплох, особенно если ребёнок Сакуры окажется омегой или бетой — тогда его племянника никто не попытается убить, но Саске всё равно был не против избавиться от будущего титула. Какой из него император? Не такой уверенный, как Итачи. Не такой желанный. Не настолько готовый к этому. Глупый несчастный случай, как назвал Совет случившийся пожар, унёс жизни множество слуг и брата. Императора. Как бы Саске не злился на всё, что делал Итачи, он был подготовленным к трону правителем, а значит намного лучшим, чем мог бы стать Саске. Но мысли прервало неожиданное вторжение. — Что? — Ваше Высочество, — бесшумно подошел сзади Суйгецу. — Мне не хотелось бы Вас отвлекать, но… — Ты уже отвлек, — недовольным тоном оборвал Саске. — Так вот. Там… Как бы это сказать… Суйгецу заметно мялся и не знал, как подобрать слова, будто стыдился и смущался. Прерывать в такой момент Саске казалось смертельной затеей. — Говори же, — нетерпеливо, жестко. — Там Наруто, Ваше Высочество. — Что? — Саске чуть не вздрогнул от удивления, но сдержал невозмутимое лицо. Наруто должен уже возвращаться во дворец, чтобы встретиться со своим принцем, а не быть тут. Это невозможно. — Кажется, повозка везла всех фаворитов во дворец по дороге рядом, и Наруто выбежал из неё, — молчание затянулось на несколько секунд, будто Суйгецу сам не верил. — Прибежал сюда. Требует видеть Вас. Что прикажете, Ваше Высочество? — Вот как, — хмыкнул Саске и тихо выдохнул. — Сейчас иду. Суйгецу поклонился и ретировался, не желая больше тревожить будущего императора. Саске на секунду прикрыл глаза, помолившись последний раз за брата, и направился прочь, к дороге, где его уже ждала охрана. Новая, специально охраняющая будущего правителя от любых нападений, неустанно следящая и зверски раздражающая. Двое стражников вдали держали Наруто за руки, не давая двинуться. Суйгецу побежал к ним, чтобы уговорить их отпустить Узумаки, а еще дальше находилась вынужденно остановленная колонна со специальными повозками, где были мягкие сидения и шелковые шторки. Императорская. В самом начале и в конце находилось четверо стражников на лошадях — значительно меньше, чем нужно. Со стороны колонны бежала знакомая рыжая макушка. Карин упустила Наруто? Саске почти не удивлен, что Наруто вновь попал в неприятности. — Отпустить, — приказал Саске, подходя ближе. — Ваше Высочество, он слишком внезапно проявился и утверждал, что Вы точно тут. Он может быть опасен, — быстро ответил молодой солдат. — Новенький? — хмыкнул Саске, поворачиваясь к нему. — Да, Ваше Высочество. Наруто в это время не отпускал попыток вырваться, не замечая приближающегося принца. Кричал и пытался кусаться, как дикий зверь, попавший в капкан. — Новенький, — тише произнёс Саске, не скрывая раздражение. — Отпусти моего фаворита или я тут же тебя казню. — А… — на секунду тот засомневался, но, не увидев и намека на шутку в глазах принца и подборов ужас, закивал. — Да-да. Сейчас, Ваше Высочество. И побежал вперёд. Саске не спешил, подходил медленно, чтобы успеть рассмотреть Наруто. Повзрослевшего, осунувшегося, болезненного и с заметным даже под несколькими слоями кимоно животом. Беременного его ребенком. Уже другого Наруто, вновь изменившегося. Который встретится с другим Саске, уставшим, серьёзным и не готовым принять свой новый статус. — Саске… Мальчишка-стражник подбежал, и Наруто тут же освободили. Он поднял голову и тут же встретился взглядом с Саске, на секунду замер и побежал вперёд. Пару десятков метров. Сменяя на лице страх, радость и тревогу. — Саске! — Прижался близко, обхватил руками крепко, царапая ногтями чёрное военное одеяние на спине. Эмоции сменялись на лице быстрее, чем у маленького ребенка. И всхлипнул тихо-тихо. — Ты жив! Я так рад, я так скучал… Знал бы, как сам Саске скучал по нему, как переживал, как боялся за него и за ребёнка. Как хотел закончить войну. Как страшился не успеть. Только Учиха произнёс не это. Не то время. Не то место. Не та ситуация. — Что ты здесь делаешь, Наруто? — строго, не скрывая недовольство. Осторожно погладил Узумаки по спине, не позволяя более. Отстранился. Наруто поднял голову и взглянул растерянно. Улыбка разбилась о строгость голоса Саске и разочарованный тон. Он нехотя отошел на полшага назад, внезапно чувствуя себя глупо. Он же так скучал по Саске, так переживал за него, так мечтал вновь с ним встретиться. — Ты потерял слух? — Нет, — вновь отходя на шаг от Саске, тихо принёс Наруто. Возможно, он появился не вовремя. И он вообще выбежал из повозки, ругался со стражниками и рисковал собой, но он же хотел увидеть Саске, увидел, что он тут, но принц будто раздражен. Не рад его увидеть. Не хотел. Наруто мелко задрожал и зажал себе рот рукой, чтобы не разрыдаться. Он чувствовал себя слишком эмоционально вымотанным. — Ты беременный, носишь моего ребёнка и сбежал от стражи. Что за лёгкомыслие? Если ты не дорожишь собой, то хотя бы подумал о ребёнке? Наруто? — Я… Саске в последний момент перехватил Наруто, который перестал держаться на ногах. Не дал упасть, прижал ближе, не позволяя слугам вмешаться. Полузакрытые веки не давали понять, находится ли Наруто ещё в сознании или просто оступился. — Позовите лекаря, — голос подводил, выдавая волнение. — Откуда лекарь, Ваше Высочество? — недоумевал охранник. — С ними должен был ехать. У нее спросите, — Саске махнул в сторону Карин, которую всё ещё не пропускали пройти дальше, и вновь вернул своё внимание Наруто. Ничего серьезного, но не зря же вокруг беременных вечно ходят лекари. Или это ребенок на мыслительную деятельность так повлиял. — Есть, Ваше Высочество. — Наруто, что с тобой? — мягче произнёс Саске. — Ты меня так напугал своим появлением. Зачем? Что ты тут делаешь? — Я так скучал, Саске, — еле слышно выговорил Наруто. — Столько всего произошло. Столько людей погибло. Я так боялся, что больше никогда тебя не увижу, — всхлипнул и прикрыл глаза. Саске прижал его ближе, чтобы тот не упал, незаметно ткнул носом висок Узумаки, обвил двумя руками и наклонился, чтобы ответить у самого уха. — Я же обещал, что позабочусь о тебе. Но для этого не надо было бежать до самой гробницы Итачи. Что же ты творишь с собой, недалекий? — Гробницы… Чего? — с опаской поднял глаза Наруто. Сглотнул от страха. — Тут похоронен Итачи, Наруто, — Саске обернулся, чтобы вновь взглянуть на силуэт искусственного острова. — Я пришёл к нему проститься. — Конохамару тоже… — Наруто проглотил фразу и опустил глаза. — Он спас меня, но не выбрался. Я так виноват перед ним. «Я чувствую то же самое». Саске кивнул своей новой охране, чтобы они пропустили Карин и лекаря, а Суйгецу попросил передать, чтобы повозки отправлялись без них. До Конохи добираться несколько часов. Наруто лучше вернётся во дворец с ним, с Саске, чтобы вновь не решил куда-то сбежать, и ему придется долго объясняться за эту выходку не только перед принцем. Пора возвращаться домой.