Порнография объединяет

Последующие события ни Джирайя, ни сам Какаши не могли вспоминать без истерического смеха. В процессе слияния душ и тел, оба шиноби благополучно забыли об одном маленьком происшествии: а именно о приходе Сакуры и её обещании вернуться через час. Девочка, и без того опаздывающая на добрых сорок минут, спешила к сенсею, на ходу придумывая достаточно правдоподобную причину для своей задержки. Не могла же она сказать, что всё это время просто гонялась по деревне за несносным Наруто, которому не повезло неудачно пошутить именно в тот момент, когда она почти осилила новое лечебное нинджицу, неудававшееся ей несколько дней. В общем, заходя в палату, Сакура ожидала осуждающего взгляда или хотя бы просто полушуточного замечания о её некомпетентности, но застать двух голых мужчин, лежащих в обнимку… Для нежной детской психики это оказалось чересчур. Девчонка подняла такой визг, что Джирайя, находившийся в явно лучшем состоянии, чем его партнёр, мгновенно подскочил с кровати, ударяясь коленом о тумбочку, стоявшую возле неё. Конечно же, в такой ситуации ему и в голову не пришло прикрыться хотя бы одеялом. Окончательно смущённая Сакура пулей вылетела из палаты, столкнувшись с Цунаде, пришедшей на крики ученицы. Итак, картина, представшая перед женщиной в данный момент была такова: Джирайя, главный извращенец всея Конохи, абсолютно нагой, непонимающим взглядом смотрел вслед убегающей в истерике девочке. Выводы напрашивались сами собой. Какаши, с головой завернувшегося в одеяло, она, кончено же, не заметила. — Тебя что, на детей потянуло, старый ты мудак? — ледяным тоном произнесла Хокаге. Кажется, её левый глаз на этих словах начал слегка подёргиваться. — О чём ты вообще… — начал мужчина, но осёкся. До него наконец дошёл смысл происходящего. — Цунаде, это совсем не то, о чём ты думаешь! — Не то, говоришь? — Пятая сделала несколько шагов вперёд, в глазах её сверкал праведный гнев. Саннин усилием воли заставил себя остаться на месте. — Тогда не волнуйся, я просто хочу поговорить, а не сломать каждую косточку в твоём теле и выбросить твой труп из окна, как ты мог подумать в начале. На лице женщины расцвела садистская ухмылка. Джирайя прикинул расстояние до двери и решил, что успеет пробежать примерно половину до того момента, как его прикончат. Он мог быть сколько угодно великим саннином, но в битве с разъярённой Цунаде ему, ещё не успевшему полностью восстановиться после болезни, не выстоять. По собственному горькому опыту мужчина знал, что все слова сейчас пройдут мимо её ушей. Пятая уже выстроила свою версию произошедшего, и убедить в обратном он не в силах. Что ж, по крайней мере он умрёт счастливым. И чёрт его знает, чем бы всё это закончилось, если бы не Какаши, весьма вовремя проснувшийся от всей этой суматохи. — Я могу всё объяснить, Хокаге-сама, — спокойно произнёс он, присаживаясь на край кровати, и, в отличие от саннина, всё же соблаговоливший набросить на себя одеяло. — Какаши? — удивлённо спросила женщина. Голос постороннего человека подействовал на неё, как ушат холодной воды. Где-то на фоне послышался облегчённый выдох Джирайи. Кажется, он всё же благополучно переживёт этот день. — Поймите, это всего лишь недоразумение, — продолжил мужчина, расслабленно, даже несколько лениво, смотря в глаза Хокаге. — Джирайя-сама зашёл узнать о моём самочувствии, и мы несколько увлеклись, гм… Беседой. Цунаде скептически оглядела мужчину. Многочисленные засосы на шее и ключицах многое говорили ей о характере этой «беседы». С другой стороны, это опровергало её гипотезу о том, что старый извращенец домогался до Сакуры, ведь, судя по всему, он был занят несколько другим. Взгляд женщины заметно потеплел, буря, бушующая внутри неё, постепенно утихала, уступая место привычному спокойствию. — Что ж, Какаши, — произнесла Цунаде после недолгой паузы, — я обращаюсь именно к тебе, поскольку прекрасно знаю, что ответственности у Джирайи примерно столько же, сколько у Наруто. Хотя, если подумать, парень вызывает куда больше доверия… Но мы сейчас не об этом. Если ещё хоть один раз я или кто-либо другой застанет вас здесь за «беседой», то ты станешь первым шиноби Конохи, которому было отказано в госпитализации. Надеюсь, это ясно? — Да, Хокаге-сама, — ответил мужчина, скрывая улыбку. Стоило Пятой покинуть комнату, как в ней повисла гробовая тишина. Оба мужчины погрузились в свои мысли. Какаши думал о том, насколько много успела разглядеть Сакура и как теперь вообще смотреть ей в глаза. Стоит ли ему оправдаться перед ней? Или лучше будет переложить обязанность объяснить всё девочке на плечи Хокаге-самы? Джирайя же разглядывал свою работу на теле Какаши и мысленно отмечал места, где ему стоило бы добавить ещё несколько бордовых пятен. По его скромному мнению ниндзя сейчас чертовски сексуален со своими торчащими во все стороны волосами, россыпью алеющих засов и скучающим взглядом, в котором, однако, ещё светился шальной огонёк пережитого удовольствия. Такой Какаши буквально сводил саннина с ума. Джирайя подошёл к нему со спины и осторожно, чтобы не причинить боли, сжал в объятиях. Тепло чужого тела успокаивало. Отшельник прикоснулся губами к уху ниндзя и оставил на нём невесомый поцелуй. Какаши сильнее прижался к саннину, наслаждаясь неожиданной близостью. Сейчас он как никогда раньше чувствовал себя в безопасности. Джирайя, такой огромный, был похож на непробиваемую стену, за которой можно было спрятаться, пока опасность не минует. Нет, мужчина не боялся за свою физическую оболочку, происходящее с ней давно перестало волновать его. Его нужно защищать лишь от его же собственных внутренних демонов. К счастью, для победы над ними хватает присутствия всего одного человека. — Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего? — прошептал саннин, пошло проводя языком по шее ниндзя. — Я хочу снова вжать тебя в матрас, чтобы ласками выбить твои сладкие стоны, а потом долго, до потери пульса, втрахивать тебя в эту самую кровать. — Джирайя-сама, — произнёс Какаши томным шёпотом, поворачиваясь к саннину лицом, — у меня ужасно болит рука и ноет позвоночник. А шаги Цунаде-самы ещё даже не затихли в коридоре. Понимаете, на что я намекаю? Похабная улыбка мгновенно слетела с губ Отшельника. В этот момент он даже не мог определиться, что ему стоит сделать: рассмеяться или разочароваться — и от этого чувствовал себя ещё большим дураком. Саннин просто стоял и смотрел в глаза Какаши, пытаясь уловить хотя бы отголосок его эмоций. Но тот, как на зло, нацепил на себя фирменную маску безразличия. Примерно через минуту такого времяпрепровождения плечи Джирайи слегка затряслись. Ещё через 10 секунд на лице Какаши появилась улыбка, скрываемая маской. А по прошествии трёх минут обоих мужчин сотрясал неконтролируемый смех. Слишком многое произошло за одно короткое утро. Возможно, со стороны они выглядели, как умолишённые, но это ли не счастье — провалиться в одно безумие на двоих? — Чёрт, Какаши, ты умеешь обломать момент, — сказал Джирайя, несколько отходя от этого внезапного приступа. Ниндзя ничего не ответил, лишь осторожно отстранился и присел на край кровати. Как бы то ни было, но его кости ещё не успели до конца срастись и, как следствие, ноющая боль настигала его при малейшем напряжении. А ещё Какаши чертовски устал. Устал физически и морально. Он никак не мог избавиться от чувства, что его счастье временно, что саннин вскоре поймёт свою ошибку и покинет его. Снова. Слишком давно мужчину мучил один вопрос, отбивая охоту к еде и сну. Но каждый раз он говорил себе «не сейчас». Перед каждой встречей с Отшельником он готовился к тому, чтобы наконец поговорить с ним, но одного взгляда на искрящегося счастьем Джирайю ему хватало, чтобы в очередной раз в мыслях прозвучало предательское «не сейчас». И даже в этот момент, когда ничто уже, кажется, не должно было больше встать между ними, Какаши подумал: «не сейчас». «Сейчас» было слишком прекрасно, слишком ценно для него, чтобы испортить всё одним глупым вопросом. Когда-нибудь наступит это самое «потом» и Какаши наберётся смелости. Когда-нибудь… Но не сейчас. — Всё в порядке? — спросил Джирайя, обеспокоенный внезапной сменой настроения партнёра. Как же давно его сердце не посещало это странное, но одновременно такое простое желание: помочь, поддержать и защитить. Ему хотелось спрятать Какаши от внешнего мира, заставить забыть всё плохое, что с ним когда-либо случалось. — Знаешь, нет, не всё в порядке, — начал Какаши, но осёкся. Сейчас? Нет, не сейчас. — Я ужасно хочу есть. Не мог бы ты принести что-нибудь? — Конечно, — на губах Джирайи снова расцвела улыбка. Он купился? Нет, Какаши так не думал. Скорее, просто предпочёл не замечать. Саннин покинул палату, оставляя мужчину одного. Тот хотел было взять одну из книг, покоящихся на прикроватной тумбочке, однако его отвлёк подозрительный шум со стороны окна. Боковым зрением Какаши сумел разглядеть тёмную фигуру, вальяжно расположившуюся на подоконнике. Рука автоматически нащупала кунай, благоразумно спрятанный под матрасом, однако нападать ни один из них не спешил. — Ты ведь тоже заметил правда? — наконец произнёс незваный гость. — Не спеши хвататься за оружие, это всего лишь клон. Убьёшь его — и никогда не узнаешь, зачем я приходил. А для шиноби сбор информации — первостепенная задача. По крайней мере так было в моё время. — Я не понимаю вас, Орочимару, — ответил Какаши, несколько расслабляясь. Кажется на этот раз убивать его не собирались. Но руку с куная он всё равно не убрал. Враг есть враг, даже если сейчас он и не настроен воевать. — Ещё как понимаешь. Джирайя, конечно, слепой дурак, но ты должен быть умнее. Ты давно раскусил принцессу-Цунаде с её неумелой игрой в безразличие. Пусть твой ненаглядный извращенец и полный идиот в отношении человеческих чувств, но даже он когда-нибудь поймёт. И тогда он уйдёт от тебя, побежит к ней, как верный пёс, к своей единственной хозяйке. Я знаю, тебя это беспокоит. Ты давно хочешь спросить его, но всё никак не можешь решиться, боясь услышать правду. Пока она не озвучена, это всего лишь твои домыслы, но ты-то знаешь, что они верны. — К чему вы ведёте? — спросил Какаши куда более резко, чем этого требовала ситуация. Конечно, он понял намёк. Но всё же следовало удостовериться. — А что, если бы Цунаде внезапно отправилась на тот свет? Несчастный случай или заказное убийство? Всякое может произойти с Хокаге. — Допустим, я на это соглашусь. И что вы тогда планируете предпринять? — Допустим, что я могу взять ответственность за убийство на себя. Но какой смысл мне выдавать тебе свои планы, если ты всё равно не согласен на сделку? — А если я соглашусь? — произнёс Какаши, старательно изображая заинтересованность. — Не стоит лгать мне, Копирующий ниндзя. Но ничего другого от тебя и не ожидалось. Мне не нужно твоё согласие сейчас. Я лишь сказал, что у тебя всегда будет возможность это сделать. Я сам узнаю, когда ты будешь готов. Клон исчез прежде, чем Какаши успел что-либо сказать. Сложившаяся ситуация была весьма непростой. Нет, не потому, что Какаши хотел предать Хокаге, такая мысль ни на секунду не зародилась в его голове. Дело было в другом. В один момент у ниндзя возникло ощущение, что саннин буквально читал его мысли. — Джирайя-сама, вы ведь всё слышали? — спросил Какаши, смотря в сторону двери. — До последнего слова — ответил Отшельник, входя в комнату. В руках он держал поднос с двойной порцией рамена, о котором, кажется, и сам уже успел забыть. Какаши вскочил с кровати, опрометчиво забыв о своих ранениях, которые, впрочем, тут же напомнили о себе. — Тогда помоги мне. Нам нужно немедленно доложить всё Цунаде-саме. — Подожди, Какаши, — произнёс Джирайя, усаживая мужчину обратно на кровать. — Что именно ты хотел у меня спросить? — Сейчас — подумал ниндзя. И спешно произнёс, пока ему ещё хватает смелости сказать это. — Джирайя, если тебе однажды придётся выбирать между мной и Цунаде, то… — он замолчал. Глаза саннина сказали всё за него, дальнейших объяснений не требовалось. — Не важно. В первую очередь безопасность Хокаге-самы. Идём, нам стоит поторопиться.