***
О своих попытках позвонить, Елена не стала говорить Итану, только отдала ему найденный пистолет, так как он лучше стреляет, и все. Да и зачем было об этом говорить? Попросить помощи у Бонни все равно не вышло, это раз, а во-вторых… Ей не хотелось углубляться в разговор о магии, реальных вампирах и оборотнях. Тут и местных монстров хватало, а Итану, и подавно не нужно было еще чтобы и это свалилось на его голову. Сначала нужно узнать, есть ли шанс спасти его дочь, если это вообще возможно, узнать, где держат дочь Елены, и найти отсюда путь отступления. А потом уже взваливать на него ношу того, что чудовища из легенд бегали не только здесь. К тому же, немного поразмыслив, Елена пришла к выводу, что она совершила глупость. Ведь чем, по сути, ей могла помочь Бонни? Она же на другом континенте, бога ради! И хоть та и ведьма, телепортироваться она не могла, так что… Глупо все это, и все. «Может и хорошо, что я ничего не успела толком ей сказать, — подумала Елена, когда они топали обратно к тому месту, где восседал Герцог. — Попробую сама выбраться, а потом свалю на Северный полюс. Подальше от всего этого, а заодно спрячу дочь». На площадь они вернулись без происшествий, и тут же подошли к Герцогу. — Ну, выкладывайте, — твердо сказал Итан, больше не выглядя, как тот сломленный человек, которым он был в прошлый раз, когда они были на этом месте. — Как мне спасти Розу? — Ох, и снова здравствуйте, — миролюбиво сказал торговец со своей вечной ухмылочкой на лице. — Как прошла ваша прогулка в деревню? Узнали что-нибудь? Итан скрипнул зубами, и Елена предостерегающе сжала его локоть, видя, как его руку дернулась к пистолету. — Не горячитесь так, — промолвил Герцог, продолжая улыбаться. — Лучше используйте ключ и найдите все колбы с юной Розой, — он перевел взгляд на Елену, и слащаво добавил: — С вашей милой спутницей в помощниках, вы это быстро сделаете. Ведь не только вам и вашей дочке это нужно, но и ей самой. Время идет и ее дитя так же растет. Еще немного, и она станет крепче, и тогда придет и ее дочки черед. Сердце Елены пропустило удар. — Где Матерь Миранда держит мою дочь? — быстро спросила она, сделав шаг ближе. — Вы знаете?.. — Колбы, — подняв бровь, твердо сказал Герцог. — Сначала нужно собрать их все. Одна у вас уже есть. Осталось лишь три, которые держат при себе другие владыки. Девушка сердито фыркнула, поняв, что этот проклятый торговец не собирается ей ничего говорить, по крайней мере, пока они не найдут остальные части… Розы. Елена несмотря на то, что уже видели и пережила, все никак не могла уложить в голове то, что сотворили с бедной малышкой. И была в ужасе оттого, что ее дитя следующее. Так же она была зла на то, что ей никто не может внятно сказать, где ее держат сейчас. То карга эта, то этот Герцог… Только и могу сыпать загадками! Брр! — Что еще за владыки? — тем временем сказал Итан с едва заметным отчаянием в голосе. — Они служат жестокой правительнице этого края. Матери Миранде, — начал толстяк с видом заправского сказочника и кое-как сцепил свои унизанные перстнями пальцы на своем необъятном брюхе. — Одну из них вы встречали — леди Димитреску. Вторая живет в Долине Туманов — кукольница Донна Беневиенто. Будьте аккуратнее. Не станьте новой игрушкой в ее сыром особняке, — он завозился, будто пытался сесть поудобнее в своей узкой и ограниченно будке, и продолжил: — А третий — Моро. Гора уродливой плоти, живущая в водоеме за мельницей. Говорят, он не единственная тварь, что там живет. Ну и опаснейший из них — Гейзенберг. Он обитает на краю деревни. На своей фабрике. Чем занимается? Он… Скажем так, у некоторых бывает очень больное воображение. Елена дернула плечом, все еще раздраженная из-за того, что он не может ей внятно сказать, где обитает именно Матерь Миранда, а не ее прислужники. Но подозревала, что, если продолжит настаивать на своем, тот вообще ничего больше им не скажет, но промолчала, ибо других источников информации у нее не было, хотя ей и хотелось в него выстрелить. Пару раз.***
— Н-да, сюда явно не часто гости наведываются, — подняв бровь, сказала Елена, смотря на заросшую травой и прочим сухостоем тропинку, бегущую куда-то вглубь чащи, и все еще продолжая внутри себя кипеть. Она чувствовала, что теряет время, хотя и хотела, в то же время, помочь Итану спасти его дочь, с которой была хоть какая-то, пусть ужасная, но определенность. Найти колбы, водрузив которые в специальные углубления в чаше, что стояла на площади, есть вероятность, что Роза вновь вернется к жизни, как бы это не казалось нереальным, и в объятия отца, а что с ее малышкой?.. Ничего не ясно, кроме того, что она будет следующей и что она еще жива. Наверное, только последний пункт не давал ей опустить руки и закатить истерику, которая так и рвалась из глубин ее души и уставшего тела. Елена вздохнула, пытаясь унять эти ненужные ей сейчас чувства, и хотела сделать шаг вперед от ворот, за которыми они так и замерли, едва они захлопнулись и отрезали их от площади, но тут ее локоть обхватила мужская рука и не дала ей этого сделать. Девушка повернула голову, вопросительно подняв бровь, а Итан тихо сказал: — Мне жаль, что он не сказал, где твоя дочь, и что вместо того, чтобы ее искать, тебе приходится помогать мне спасти Розу. Гилберт сначала нахмурилась, а потом опустила плечи и отведя взгляд, устало ответила: — Я бы все равно хотела бы тебе помочь, но… Я просто хотела бы хоть примерно знать, что мне делать, каким путем идти, и самое главное, куда идти, чтобы найти ее! — она покачала головой, и еле слышно добавила: — Это незнание и постоянное чувство того, что опаздываю, что я подвела своего ребенка, просто… Они меня убивают. Итан понимающе посмотрел на нее, прекрасно все понимая, и притянув к себе девушку. Он обнял ее, жалея, что не может предложить чего-то большего, чтобы ее утешить. Елена сначала напряглась, а потом благодарно на миг прижалась к груди мужчины, который невольно, но стал для нее небольшим островком безопасности в этом кошмаре, и помогал сохранить рассудок. Но долго эти объятия не длились, и уже через пару минут они разошлись, подгоняемые временем и нуждой отыскать свое потомство. Лишь обменялись взглядами, и едва заметными улыбками, а потом продолжили путь сквозь кусты. Впрочем, те быстро кончились, и после пары минут, в течение которых они бродили по этой темной и непроходимой чащи, Итан и Елена оказались на вполне себе видимой, заснеженной тропке, рядом с которой они тут же наткнулись на надгробие с полустертыми надписями, а рядом… валялся скелет, свернувшийся в позе эмбриона. Слава богу, это были лишь кости, уже давно лишенные плоти, но все же этот вид был душераздирающ и печален. Елена, которая уже даже не вздрагивала от подобных находок, вероятно, исчерпав свой лимит испуга. Она даже пожалела беднягу, который после смерти остался гнить здесь. Одинокий и заброшенный. А вот дальше им хоть и не попалось скелетов, но стали все чаще попадаться могильные плиты, куклы. А с учетом того, что чем дальше они шли, тем сильнее на тропе клубился туман, а кривые ветви деревьев нависали над ними, как уродливые пугала, тянущие к ним скрюченные пальцы-ветки, и кричали вороны, все это внушало как-то тихий ужас и ощущение, что вот-вот на них кто-то выскочит. Удивительно, как в одной деревушке могло существовать столько пугающих мест, причем несмотря на то, что чувства они вызвали похожие, все же, все было как-то по-иному. В замке чувство ужаса и страха было как-то острее, а здесь… — О, нет, — категорично выпалила Елена, едва завидела подвесной мост. Хлипкий, зловеще скрипящий от порывов ветра, и висящий над пропастью, дна которой было не видно из-за молочно-белого и густого тумана. — Я по нему не пойду. И не только потому, что он выглядел ненадежным. А потому… Что это мост! После того, как ее родители погибли на мосту Викери, у Елены развилась слабая, но фобия подобных сооружений. Особенно таких не внушающих доверия, как этот! — Но выбора нет, — подняв бровь, сказал Итан, который и сам опасался ступать ногой на подобное подвесное «чудо». Девушка замотала головой. Отчего-то в ней проснулся буквально дикий ужас, и она не особо себя контролировала. Понимала, что глупо, ведь только недавно бегала от трех повелительниц мух и их гигантской маман, способно превращаться в мерзкое чудовище, свалилась с высоты высотки и выжила, и вообще… — Елена! — вдруг окликнул ее резко Итан, судя по всему, не в первый раз, схватил ее за плечи, и слегка встряхнул. — Слушай меня. Это всего лишь мост. Мы с тобой уже и не такое пережили. Гилберт вздрогнула, чувствуя, как ее самоконтроль понемногу стал возвращаться к ней, и шепотом выпалила: — Мои родители… Они погибли на мосту. Я… Просто… Просто… — Тихо, — уже мягче сказал мужчина, и тепло улыбнулся краем губ. — Я понимаю, Елена. Понимаю. Такое не просто отринуть и забыть, но… Подумай о наших детях. Своей девочке. Если мы это не сделаем, то не вернем их. А ведь мы уже так далеко зашли… Так не уж-то тебя, после всего этого, остановит какой-то жалкий мост? Елена сглотнула, понимая, что Итан прав, и неохотно помотала головой из стороны в сторону. Она медленно отвернулась от мужчины, который убрал руки с ее плечи, и сделала робкий шаг вперед, мысленно подбадривая себя, и твердо бормоча: «Я пережила аварию, встречу с вампирами, своим злобным двойником, жертвоприношения, девок из мух, мутанта-вампира, и прочее. Так что встряхнулась и шевели задом! Моя девочка сама себя не спасет! Давай! Топай!» Но, когда под ее ногами стала натужно скрипеть первая же ступенька, Елена вздрогнула, и хотела обернуться, чтобы уйти, но ей не дали твердые руки, который легли ей на плечи. — Не оборачивайся и иди, — не терпящим возражений голосом, сказал Итан, и стал ее подталкивать вперед, продолжая мягко сжимать ее плечи. И так, шаг за шагом, они пересекли мост, который оказался одним из многих, что здесь висели, как успела заметить Елена краем глаза, пока на дрожащих ногах, топала вперед. — Я тебя ненавижу, — выдохнула она, когда ее ноги коснулись твердой земли. — Я знаю, — спокойно сказал Итан, и обезоруживающе ей улыбнулся, за что тут же получил тычок в грудь от закатившей глаза девушки, чей неестественно сильный страх, возникший на том конце моста, рассеялся, как не бывало. Странно… — Елена. Почему ты оставила меня, Елена? — вдруг услышала девушка, не прошли они и десятка шагов по узкой тропинке вниз. Кованые ворота, показавшиеся впереди, сами по себе распахнулись, и она пораженно замерла, когда увидела, стоящего в тумане, прямо посреди тропы… Джереми. Своего милого младшего брата. Но откуда он?.. — Что? — рядом с ней выдохнул Итан, смотря туда же, где стоял ее брат, но… — Мия?! Что происходит? «Какого черта?» — в первый миг подумала Елена, когда ее спутник, смотря прямо на ее брата, произнес имя своей мертвой жены, а потом нахмурилась. Судя по растерянному и шокированному взгляду Итана, он видел именно свою Мию, в то время как она отчетливо видела своего брата, которого даже издалека невозможно было спутать с какой-либо женщиной, не то, что… — Итан! — строго сказала она, схватив сделавшего шаг вперед мужчину за рукав куртки. — Это нереально! Это не твоя жена! Другого объяснения не было. А когда Джереми внезапно растворился, будто его там и не было, это еще больше убедило Елену, что у них начались глюки. И ее вдруг раздувшаяся до нереальных размеров фобия мостов так же могла быть внушена ей, как и образ брата. — Что?.. Но… — растерянно пробормотал Итан смотря то на Елену, то на тропинку. — Она была там! Только что. Разве ты не видела ее?.. Елена покачала головой. — Нет, — сочувственно сказала она. — Я не видела здесь женщину. Я видела своего брата, которого быть здесь не может, уж точно, — и совсем тихо добавила: — Как и твоей Мии. Прости, Итан, но я думаю, что у нас галлюцинации. Может даже из-за того проклятого тумана, из-за которого почти ни зги не видно. Плечи мужчины тут же поникли. — Глупо было надеяться, — тихо пробормотал он. — Знал же, что не может так повезти дважды… Знал, но не мог на миг не притворится, что она может… может… Агрх! Итан дернулся, и резко развернувшись, пошел вперед, сердито пиная камушки на своем пути. Елена вздохнула, и посеменила следом, надеясь, что они и дальше смог отличать реальность от глюков, а то быть беде.