Сборник драбблов по социо-фиг-знает-всему

Итак, в предыдущей части мы разобрались, кто у нас козел натуральный, а кто просто Алёнушка. Теперь, представим наши дуальные парочки в роли двух других замечательных, сугубо на авторский взгляд, персонажей, на этот раз, ярких жуликов из сказки про «Буратино». Альфа: Дон Кихот – Лиса и Кот – Дюма. Одна из самых, если не самая, законопослушная пара. Кот предпочел бы зарабатывать на жизнь честным путем, продажей пирожков, например, но по случайности, новенькая печка, перемодифицированная Доном, под духовку\гриль\пароварку\микроволновку, каким-то вполне объяснимым образом взорвалась при первой же попытке введения в эксплуатацию. Вместе с домом. Потому, основательно разобравшись со своим Искателем отмазок по этому поводу, Посредник, вынужден был теперь шастать по городу с тачкой металлолома, размеренно выдавая через каждые сто метров фразу: «Меняю старые лампы на новые электрочайники» и пусть даже в городе еще лет пятьдесят минимум как не изобретут электричества. А Дон, хитрая чокнутая Лиса эти чайники, не редко выходящие больше похожими на бомбу замедленного действия из этих самых ламп и мастерит, проявляя все креативные способности своей неуёмной фантазии. Иногда к нему забегал Гюго и тогда чайник, кофейник, тостер расписывается под хохлому похабными картинками. Такие декоративные «вазочки» кстати, электричества то до сих пор нет, и пользуются наибольшей популярностью у населения. А Кот, недоумевая почему, всё же продолжает их распространять. В общем, живут неплохо, только Дюма, согласился на эту работу лишь за тем, чтобы заработать на новый дом и вновь открыть свое привычное дело, а там уж поселить друга-изобретателя в отдельный сарай с надписью «Опасно для жизни» и регулярно не забывать кормить и выгуливать. К тому же, из-за не частых, некоторые всё же пытались использовать утварь по назначению, но жалоб, на то, что «чайники» иногда взрываются, если их ставят на открытый огонь в печи или камине ими начала интересоваться полиция. Лиса – Гюго и Кот – Роб. Эти дома и не имели как-то, в принципе. Лиса Гюго - плод воображения заезжих скоморохов и бедный студент, которому на общагу, да и на учебу, если быть откровенным, средств не хватало, Кот Робеспьер, проанализировав преступную ситуацию в городе и, сделав выводы, что она выгоднее, чем законная, решили, однажды встретившись, бороться с этой не справедливой жизнью на пару. Обольстительный Лис Гюго, соблазнял подвыпивших торговцев по дороге из таверны или со сделки домой. В трезвом то состоянии они, может, и определили бы пол рыжей бестии до того, как из них вытрясли кошелек, сняли украшения и переодели в гавайскую юбку из пальмовых листьев, в ближайшем темном переулке. Дюме, кстати тоже приходилось надевать юбки и чепец, дабы после серии неудачных покупок, разгневанные потребители старого апгрейданого сумасшедшим Доном хлама, не узнали бы в милой старушке, своего давешнего продавца и менять голос. Гюго же сразу заговаривал зубы жертве, лучась добродушием, открытостью, искренностью, смехом, и набитыми под корсет формами, наконец. Иногда, правда, приходилось недостаточно поверившим в его принадлежность к вертихвосткам клиентам, демонстрировать чулки, из-за чего Роб, всегда страхующий подельника за углом с увесистой дубиной для особо ретивых жертв, тихо давился ревностью и вытирал кровь из носу. Или сразу кокетливо бить в челюсть. В случаях ревности жертве, какой бы комплекции она не была, доставалось от на вид скромного и субтильного из-за обветшалых старых шмоток Энтузиаста на размера два больше, Кота-студента по самое «не балуй сука». На счет того, кто должен был играть Алиса, сомнений у обоих при этом не было. Когда в начале «карьеры» попробовали наоборот, то на Робе чуть силой не женился какой-то заезжий богатенький Буратино, отчего больше решили не рисковать и вести свой разбойный, по минимуму и зачастую не сильно травмоопасный для жителей города, но вполне веселый для них двоих способ существования. Роб даже поначалу оставлял пояснительные записки с извинениями тем, кого пришлось оглушить. И вел подсчет средств, плюс анализировал ситуацию с точки зрения, кого можно грабануть и на сколько, а кого лучше не трогать. Редко, кто жаловался полиции на их парочку, во-первых, жертвы в большинстве своем были пьяны и не всегда связно могли объяснить, кто их да как облапошил, а кто-то порой и был не прочь такого рода ограблению, во-вторых, переодеваясь в Лису Гюго, обеспечивал себе неузнаваемость, а Кота вообще мало кто видел и те, кто видел предпочитали забыть этот ночной кошмар с красными от злобы-ревности глазами, потому и полиция не шибко за ними гонялась. Числились как очередные мелкие жулики. Бета: Бета частенько работала сообща как организованная шайка разбойников с большой дороги, но в какой-то момент, во избежание облавы, они вынуждены были разделиться на пары и залечь на дно в незнакомом городе. К сожалению, традиционный рейд Властей по борьбе с преступностью в королевстве в поддержку очередной политической компании эрцгерцога здешних земель, затянулся на месяц и нашим героям, дабы не тратить последний сорванный куш на всякие там элементарные жизненные необходимости, пришлось выйти из подполья и начать зарабатывать на хлеб. Зарабатывать честным трудом бетанские логики, так же как и альфийский рационал Роб, сочли делом не выгодным и властисподвижным. Потому опять взялись за старое. Лучше всё-таки делать то, что ты делать мастер. Лиса – Есенин и Кот - Жуков. Недолго думая, Жуков переоделся полицейским. Форму они достали в местном театре, который давно не работал, его владелец Карабас спился еще лет пять назад и продал заведение городу, а те пока не оприходовали постройку, но форма, найденная в, на удивление не разворованной, примерочной, с тех пор прижимистыми местными властями так и не менялась. Даже отыскался маршалов размер, в те времена принято было набирать полицаев по габаритам комендантского шкафа. Схема действий у них была тоже весьма проста – вымогательство и шантаж. Разряженный в, найденные там же в театре, шмотки какой-то Лисы, Есь-Алиса нырял в большую толпу праздных гуляк, характерную для больших городов в выходные и не только либо, когда толпа чиновников среднего ранга, не имевшая собственных экипажей суетливо вываливала после завершения рабочего дня на улицы, и подворачивался какому-то особо напыщенному индюку под руку\локоть\ногу\трость, в общем, что попало, то попало. «Обиженный и оскорбленный» Лирик начинал голосить: «убивают, насилуют, ребро сломали, шляпку помяли, котенка обидели», нужное подчеркнуть, сначала на пол улицы. Ну, а растерянному клиенту, чтобы заткнуть «Белокурую Флёр де Лис», не было другого выхода, какую либо моральную предложить компенсацию за нанесенный ущерб. Если жертвы попадались не сговорчивые, то Еська начинал вопеть громче, уже на всю улицу и на горизонте появлялся Жуков с дубинкой наперевес. Если и в этом случае до жертвы не доходило, что с кровными придется таки расстаться, Кот-полицейский вмешивался и сумма штрафа набегала в два раза больше чем могло обойтись несговорчивому болвану сначала. Никто не хотел проблем с полицией, потому жалоб на эту парочку пока не поступало. Иногда, в моменты перерыва между работой, Есенин собирал и пристраивал бездомных животных в хорошие руки, за небольшую плату, в зависимости от состоятельности покупателя. Лиса – Гамлет и Кот – Макс. Ну, тут всё просто как дважды восемь. Макс, вспомнив старую схему их заработка, которую они использовали, когда впервые познакомились с Гамлетом, еще до знакомства с остальной частью шайки, и рассудил, что в городе она будет работать даже эффективнее, так как тут движение прогресса идет интенсивнее. Схема работала почти так же, как и у напарников по квадре, Наставнику и в бабу переодеваться-то сначала не пришлось, просто, как обычно, бросался под проезжающие по улицам телеги и экипажи, мастерски разыгрывая жертву наезда, после чего являлся свидетель, а по совместительству законник, раньше он и правда был законником, Макс и рассказывал убийце\правонарушителю\слепому оленю за рулем неподкованной кобылы, да еще и без аптечки и с перегаром, о том, что с ним будет в случае оформления заявления о наезде в неположенном месте и сколько он сейчас должен заплатить во избежание каторги. В большинстве случаев сцена прокатывала, со сменой клиентуры и дислокаций для перестраховки, тем более в городе часто происходили наезды на пешеходов, пусть и не смертельные. Но однажды Лису узнали, когда он по чистой невнимательности бросился под ту же карету, какого-то заезжего Баронета, Барон то пожаловался Мэру и уехал, а вот Лисе срочно пришлось переодеваться в юбки, что впрочем, так же повысило и прибыль. Все довольны, у Инспектора, который вскоре по старой привычке, стал еще и обычным людям, случайно попавшим под колеса аристократических телег, помогать - система работает, а Гамлет играет. Гамма: И как так вышло. Лиса – Наполеон и Кот – Бальзак. - Тебя что, казнить хотели? – спросил Баль у своего странного собеседника в ярких вульгарно цветастых и явно женских шмотках, бесцеремонно присевшего ему на хвост, пока он спал прямо на улице, завернувшись в старое одеяло, и никого не трогал. - Вроде того, – усмехнулся Наполеон, с интересом рассматривая неожиданную находку. - А почему не казнили? Сбежавший хер знает из каких земель, но очевидно, что не от благих там дел, Политик, попал в городок мимоходом, а вещички напялил из конспирации, хоть и тянул в них максимум на Атаманшу из Бременских музыкантов и минимум на приличную женщину, пусть и Лису, до Керенского ему было еще далеко. Устав и обнаружив какой-то тюфяк на небольшой площади под фонтаном, хотел присесть отдохнуть, а растревоженный «тюфяк» вдруг резко зашипел и двинул непрошеного гостя ногой. Уйти без разборок Нап не смог, так и остался. Выяснив, что бродячий, а попросту разленившийся и пофигистичный к тщетности мирского бытия «философ» дрыхнет тут, не жрамши, вторые сутки, Лис тут же прикинул себе в уме план по добыче провианта, а заодно и Баля приписал в напарники. Приведя, единственного, пожалуй, соответствующего в данной сказке своему делу, Базилио в сидячее состояние, надел на него свои, скрывающие пол лица, темные очки, накарябал на одной из найденных на ближайшей мусорке дощечек углём: «Подайте слепому котику на сметану», подумал и добавил «…а то настигнет вас страшное проклятье», кинул рядом шляпу и ушел добывать провиант. Критик на удивление не возражал, но только потому, что снова ушел в нирвану, под очками всё равно не видно. На самом деле, денег у Политика было предостаточно, спешно покидая свои родные края, он прихватил пол казны и родовые ценности, так что о работе ему еще лет двадцать можно было не задумываться. Правда, и тратить состояние на всякую ерунду, вроде политического убежища и гражданства Панамы, тоже не было выгоды, потому для начала он переоделся в нормальную одежду и прикупил еды. И так вот, вполне рассудительно, размышляя по дороге обратно к площади, фонтану и Бальзаку, Нап наткнулся на шатер гадалки. И не важно, что пять минут назад его здесь и в помине не было. Лиса – Джек и Кот – Драй. Джек в лисье-цыганском обличии, внимательно прослеживал за клиентами, вычислял рассеянных зеленых молодых чинуш или праздных богатых бездельников и ставил свой легко переносной и собираемый шатер гадалки прямо у них перед носом. По его расчетам, в условиях обострившейся в последнее время в их городке преступной конкуренции, этот новый и относительно безопасный способ сколотить состояние, предоставлял в будущем большие выгоды, да и жертва редко проходила мимо, тем более жалобы на Судьбу за шулерство пока еще в государственных судах не принимались. Вот и в этот раз жертва не прошла мимо, в палатку вошел какой-то щеголеватый тип с пакетами покупок и сел за стол. Джек закатил глаза, подвывая о прибытии духов и дальше по тексту зачитывая стандартный прейскурант услуг для лохов, в смысле дражайших клиентов. Но после трехминутного навешивания лапши, он с чего-то занервничал и скатил глаза в привычное состояние, убедиться жива ли жертва и не свалила ли, не дослушав и до середины его декламацию, а заодно и подсчитав убыток в случае чего. «Жертва» же в виде наглой оскалившейся на все тридцать два пожизненных срока предусмотренных за преднамеренное убийство божьей коровки в соседней деревушке*, физиономии Наполеона, без всякой угрозы, но и без лишних сантиментов разглядывала «цыганку». Джек заёрзал и напускная мистичность слетела окончательно. Жулик жулика видит издалека и, когда обрадованный встрече со старым финансовым советником Наполеон, уже было, собрался что-то сказать, в палатку вошел еще один тип, похожий на монаха. Паломник-монах Драйзер, увидав на улице непотребство в виде шарлатанской палатки гадалки, вознамерился немедленно прекратить безобразие и спасти заблудшие в пасть Врага Человеческого, возможно, еще невинные души. Но невинных там, как говорится, не было и, в полете, кто-то колокольчик на входе вешает, а Джек швабру кладет, чтобы наверняка, налетев на Напа, Хранитель сходу получил в глаз, о чем Наполеон в последствии не раз жалел, даже уже замолив грешок, но больше оттого, что получил ответный хук слева в челюсть и она потом долго ныла. Завязалась драка. Отчего скромный в своих меркантильных запросах и совершенно не ожидавший такого разворота события Предприниматель, хотел было уже сам звать полицию, и то, лишь потому, что убивать этих двух было бы крайне не рационально и вообще при их габаритах довольно затруднительно. Но, когда в конце переулка послышались знакомые свистки служителей порядка, сработал Джековский инстинкт «срочно пора валить» и он дернув обоих баранов за рукава, шатер они уже снесли, потащил их в ближайшую дверь отсиживаться. Это был его запасной выход на случай облавы. А теперь не пойми, что он тут делает с этими уродами. Немного погодя полицаи, по возмущавшись, что обнаглело нынче всякое мелкое жульё, и собрав пожитки Джека, убрались из виду. Настала очередь для возмущения самого Джека. Разозленный и доведенный до крайности Лис-Предприниматель способен был загрызть медведя,… а то и двух, потому представитель данного вымирающего вида, хоть логически и не смогли оценить всю тяжесть нанесенного ими ущерба, но в полной мере ощутив загривками ауру назревающего убийства в небольшом замкнутом пространстве, перспективе окончательного вымирания не обрадовались и поспешили заверить Джека, что всё по возможности возместят. А после красочного описания, уже успокоившейся на счет своего будущего Лисой-Джеком, чего он по их вине лишился и какие планы строил, даже Драй почувствовал себя виноватым и согласился в их реализации, а Нап резко потерял память на счет каких-то там финансовых афер, о которых ему напомнил бывший, потерянный и вновь найденный фин.советник. В результате, разговорившись о тирании местного управления, троица уже начала строить совместные планы по государственному перевороту и захвату власти. Джек рассказал всё, что знал, а знал он всё, о здешних криминальных авторитетах Жука, Макса и, как ни странно, Дюмы, об экспериментах Дона, выдающихся умственных способностях Роба и отчаянной бесшабашности Гюго, а также и о других интересных и подходящих для их плана личностях. И жил Бальзак долго и счастливо… целых полдня, пока о нем не вспомнили, снова не разбудили и не включили в общую систему безобразия, как пункт под номером двадцать два: «сидеть на стрёме, всё равно нихуя не делаешь». Дельта: Лиса – Гексли и Кот – Габ. Габен, как истинный представитель семейства кошачьих, а в узких кругах наработанной с годами клиентуры, известный так же, как просто Мастер, в основном, проводил своё время с пользой, то есть, спал. И в следствии того, что круги посвященных были действительно узкие, то о его мастерстве лучшего в мире изготовителя ключей и отмычек, а так же замков к ним и подделке импортных механических кофемолок, этот напиток недавно стал популярным в королевстве, практически никто, не исключая тайных ищеек Мэра, не догадывался. А посему и жил он спокойно. Относительно спокойно. Его часто навещал мелкий воришка Гек, то за отмычками, то они погнулись, оттого что он тыкал ими в Баля, а тому это не понравилось почему-то спросонья, то замок сломал у себя на крыше, оттачивая воровские навыки. Лисёныш-Гек был, кстати, единственный, кто легко ломал замки Габена, не задумываясь об их надежности и, вероятно, по этому. А Габ всегда только улыбался в ответ. То просто пожрать, а то в благодарность наворует конфет в лучшей кондитерской города и притащит на ужин. Вот только одного Мастер не мог понять, почему это мелкое шило каждый раз залазит в форточку, вместо того, чтобы нормально зайти в двери, но хоть стучать научился. Таскать кошельки у всех подряд Габен ему запретил, потому Гек, промышлял разными мелкими пакостями, вроде разукрасить памятник толстопузому Мэру на центральной площади, устроить колокольный звон в три часа ночи в местной церквушке, наловить жаб на болоте и с помощью Дона устроить предвестие Апокалипсиса, о чем потом рассказывал довольному своим забавным другом Габену. А так же Гек был своеобразным посредником Мастера во внешнем мире, отнести товар, забрать деньги, давай заведем гепарда, нет. Сам Мастер за пределы своего участка на отшибе выходил редко и исключительно по делу. Ну, или, если дуалу вдруг приспичило залезть в поле на старый дуб ночью и посмотреть на падающие звезды. Часто, кому нужно, наведывались к нему сами. И, когда это были Жук с Максом, любопытный, но пугливый Гек прятался на чердаке и наблюдал оттуда. У него были свои счеты с Максом, хотя, скорее, это у Макса с ним. Лиса – Штирлиц и Кот – Достоевский. Администратор был чиновником низшего звена местной власти, но старался работать честно. Естественно, он видел, как весь этот бюрократический госаппарат гниет изнутри, да предпочитал, до поры, до времени, закрывать глаза на всё, его же не трогают, значит, прорвемся, потерпим, сможем еще чуть-чуть, может, даже изменить. И вот, после десяти лет отменной службы, карьеры от мелкого клерка, до начальника налогового отдела в казне Мэра, его буквально ни за что увольняют. Какая-то незначительна ошибка в сводках отчетности, куда-то пропала какая-то сотня, в масштабах десятков тысяч. И главное, что, куда она пропала, он так и не смог найти. А после, его с позором вышвырнули за ворота замка, как раньше он сам отправил через чур язвительного и ленивого «шута» Мэра, называвшего себя свободным философом в дорогу странствий, а ему хоть бы хны, так и продолжает, судя по слухам бездельничать, даже работы не нашел приличной, непонятно как жив до сих пор. «Ладно, хоть не казнили», - переключился он обратно к своим горестям, и на том спасибо, к нему как раз вчера родственник дальний приехал, о котором он, кажись, и не подозревал никогда, но, чёрт: «кто его теперь возьмет на работу с запятнанной репутацией?» - размышлял Штир, наливая очередной стакан паленого самогона, отобранный у контрабандистов еще в лучшие времена на каком-то рейде мэрских тайных ищеек по местным притонам. Вот и повод попробовать нашелся. Спустя пару дней Достоевский, на самом деле, бывший двоюродным братом Драя, а не Штирлица, и просто бедным учеником пасторской школы. По крайней мере, на свой весьма и весьма одуванчиковый вид. Открыл дверь и впустил в дом отчаявшегося Администратора, всю еле сговорившуюся за это время банду ТИМ-ов. Подосланный хитрым Джеком, в логово к последнему недостающему для осуществления переворота, представителю «Зоо»социона, Дост, прибыл в город совсем недавно и потому загодя в весь план посвящен не был, но Баль, прокрутивший в голове все негативные варианты развития событий, вспомнил о Штирлице – главном зав.налогами в казне Мэра и сам взялся расписывать Гуманисту его наилучшие стороны, а так же, то, что ему требуется сейчас моральная поддержка «друзей». Бестактно умолчав о том, что идея про сбой в отчетности, просчитанная Максом и сразу реализованная Джеком принадлежала тоже ему: «А вот нефиг было в прошлой части козьи козни строить. За козлов и ответить можно, - копируя менторскую интонацию Штирлица, между прочим». Дост, накануне общего собрания был торжественно принят в банду и посвящен в тайный замысел ТИМ-ов, потому ночью безукоризненно выполнил своё ответственное задание, впустив товарищей. С трудом протрезвевший Штирлиц, сначала послал галлюциногенных чертей оврагами до берлинской границы, потом еще дальше, но после холодного душа от Жукова, вспомнил наконец родные берёзы, вернее дубы, вернее: «какого лешего, козлы, творите! Я всё еще ваш начальник, бездельники, алкоголики, тунеядцы! Когда выступаем? И да, ладно, простите, погорячился». В нём снова проснулся старый матёрый Лис - Максим Максимович Исаев. А это как Макс, только два раза Макс. Переворот прошел успешно. ТИМ-ы свергли тиранию власти в Стране Дураков и организовали Дурацкую Демократическую Республику. Правда, сказка под натиском прогресса и прочей стремительной индустриализации в скором темпе превратилась в пыль и обратилась в быль. Но, а была ли сказа вообще? ___________________________________________ *За непреднамеренное давали сорок плетей и сдирали... крупный штраф. В той деревне поклонялись божьим коровкам.