***
Тучи подоспели укрыть палящее солнце, приходя на помощь кадетам, которым предстоит через пару минут осуществлять сбор оружия и стрельбу из него по мишени. Курсанты лениво скрывают зевки и тихие перешептывания между собой. Микаса пытается поддержать Армина, сомневающегося в своих силах, одновременно вместе с Бертольдом поглядывая на полосу старта для бегунов. Имир жует маленький стебелек травы, а Криста заплетает косичку Саше. Жан копошится в мыслях, думая, как расценивать молчание Вайолет в том разговоре. Вдруг раздается выстрел — первая команда срывается с места, набирая обороты и скрываясь за лесополосой. В этот момент оставшиеся проводят их взглядом, вернее, их остывающий след. Все разом понеслись вперед, не желая остаться позади. — Первой вашей задачей является собрать детали винтовки за короткое время. После того как ваши результаты будут зафиксированы, вы по очереди в порядке по убыванию начинаете стрелять по мишени. Стрельба уже не ограничивает вас во времени. Главное — попадание точно по мишени. К Смиту и Доку присоединяются инструктор и командующий гарнизона. — Я думал, что они отправятся вслед за бегунами, — тихо говорит Армин. — Видимо, отправили своих подчиненных проследить, — отзывается Гувер. Кирштейна присутствие начальства сразу всех подразделений войск смущает. В голову ударяют страх и сомнение. Поблизости нет тех, за кого можно зацепиться, как за спасательный круг. Хотя он помнит, что все они так или иначе конкуренты, но искренние слова поддержки Марко, глупые шутки Конни или заразительная смелость Вайолет смогли бы растормошить его. Огласили список троек участников. Жан, Микаса и Криста шли последними. Значит, у него есть шанс встретить своих друзей на финише и зарядиться их боевых духом. Погоди-ка, то есть для отличного выполнения задания мне нужно услышать какие-то слова? — обращается к себе Жан, — разве я нуждаюсь в чьей-то поддержке? Оптимистично настраивая себя, Кирштайн занимает смотровую позицию. Слышны скрежет металла, стук по столу и громкое дыхание, — все стараются как можно скорее соединить все части винтовки. Кто-то облегченно выдыхает, радуясь уже тому, что смог хотя бы правильно собрать оружие. Не обходится и без тех, кто напрочь провалился, не сумев отыскать шомпол в затерянных на столе деталях. Неожиданным аутсайдером становится Имир, ранее справлявшаяся намного лучше с подобным. Предпоследняя тройка, в которой присутствует Саша, показывает лучший результат в стрельбе. Хоть Браус и не столь ловко справилась со сбором, она единственная из их тройки смогла поразить все мишени точно в десятку. А чего можно ожидать от той, что половину жизни провела на охоте? — В коллективе ее не считают сильным соперником, но они явно ее недооценивают. Саша Браус — великолепный стрелок. Шустрая малая с отменной интуицией. До Жана доносятся комментарии инструктора, предназначенные для командующих. Новый сгусток опасений в своих навыках настигает его в самый неподходящий момент, ведь он следующий после Саши. Кисти рук подрагивают, когда он встает напротив стола и пялится на детали. Мозг стремится уловить фокус на них, предварительно прокручивая в голове следующие действия, но не выходит. Перед ним проносится лишь безмолвие Вайолет и ее напуганные, потерянные голубые глаза.Лучший результат
31 мая 2021 г. в 07:10
Испытания юных солдат продолжаются. Как и говорил инструктор, многие покинули ряды еще до конца обучения. Только за прошедшие два года нас оставило около двадцати человек. Кто-то не выдержал напряжения и просил отпустить обратно в мирную повседневность. Кит неустанно повторял, что таким трусам, которым нужно сопли подтирать от одного упоминания о титанах, можно сразу забыть о месте в войсках. Были и те, кто получал сильные травмы, не позволяющие им продолжить обучение. Ну и остальные, кто хотел уйти и решал сделать это менее позорным способом, сломав себе какую-то конечность.
На середину дня было запланировано небольшое состязание. Обещали, что нас посетят главнокомандующие всех трех подразделений, чтобы присмотреться к будущим новобранцам. Многие новость восприняли близко к сердцу и с самого утра были словно на иголках. Как мне казалось, сегодняшнее состязание воспринимали как шанс покрасоваться перед командующими, чтобы в будущем получить рекомендацию для поступления в определенные войска. Никто не озвучивал этого, но почти девяносто процентов хотели бы попасть в военную полицию. Они не желали признавать честно, что служба в полиции им нужна лишь для того, чтобы обеспечить себя и свои семьи, при этом особо не заморачиваясь с работой.
В нашем отряде ярче всех это желание проявлялось у Жана. Остальные умалчивали о своих пожеланиях, хотя и так ясно: никто не хочет умирать, большинство разойдется либо в гарнизон, либо будет упорно стараться попасть в десятку лучших и пойдет в полицию.
— Ну что? Готовы покорять наших командующих? — спрашивает Криста, наблюдая за нами с Сашей, пока мы впопыхах обуваемся.
Микаса ранним утром уходила на пробежки и сейчас уже наверняка на площади. Мы с Сашей оттягивали подъем до последней минуты, поэтому опаздывали. Криста решила составить нам компанию, а вместе с ней и Имир.
— Надеюсь, ты говоришь о военных навыках, а не о том, чтобы строить им глазки, — видимо, Имир не понравилась подобная формулировка.
— Каждому свое. У всех ведь своя цель нахождения тут, — проговаривает Блаус, попутно пытаясь вытащить свои руки, которые неведомо как затянула ремнями крепления, — мне вот лично просто хочется дожить до вечера, потому что… по секрету, ребята из столовой говорили о мясном рагу на ужин.
Имир недовольно вздыхает и кривит брови. Конечно, кто о чем, а Саша о еде. Хоть ребята и высмеивают ее из-за подобных разговоров, я понимаю, что она просто не отвечает, потому что сама не знает ответа.
— Что насчет тебя, Виви? Чего ожидать от тебя?
Я в это время наспех собираю небрежный, но невероятно крепкий хвост, что к концу дня явно превратится в запутанную кучу волос. Бывает, мы оказываемся на улице в пик жары, поэтому я повязываю вокруг хвоста шелковый платок, чтобы в нужный час повязать его как бандану и спастись от солнечного удара. Микаса как-то отметила, что мне очень даже идет, — полезно и красиво. По бокам болтается отросшая челка, которую мне лень закреплять заколками, тем более мы уже неприлично опаздываем.
Серьезный тон Имир меня напряг. Будто нам уже предоставили право выбора. Даже странно, что она спрашивает, ведь я никогда, кажется, не скрывала своих намерений.
— Как и всегда, лучшего результата, — ехидно щурю глаза я.
— Боюсь разочаровать, но ты рановато воздвигла себя на Олимп. Не забывай о Микасе и Энни.
— Лучший результат вовсе не означает первенство, если ты об этом.
Оборачиваюсь к Саше, пока Имир играет в переглядки с Кристой, намекая на мое высокомерие. Браус удалось выбраться из узлов ремней и вот она уже надевает сапог на вторую ногу.
Надеждами успеть вовремя на сбор мы уже особо не тешимся. Шадис будто специально высматривает в толпе наши лица и, как только замечает меня, выходящую неторопливым шагом из казармы со сложенными на затылке руками, тут же кидается ко мне.
— Кадет Элфорд, известно ли Вам, что собрание началось десять минут назад?!
Привычка орать ломаным стариковским голосом буквально в лицо всем была лучшим способом взбодриться из всех мне известных. Вот если бы он заявлялся в шесть утра к нам на порог с таким криком, думаю, наши сборы были бы в разы короче.
— Прошу прощения, инструктор!
— Третий год обучения, Элфорд! Думаю, Вам известно, что ваши прощенья — пустой звук! Повезло, что командующие тоже задерживаются, а пока они не приехали, вы потренируетесь. Десять кругов бега вокруг базы!
На меньшее и не рассчитывала. Бег не воспринимается для меня наказанием, чего нельзя сказать об остальных. Марафон Саши в первый же день, как и рассчитывал Шадис, для других послужило в назидание. Но не мне.
Я пожимаю плечами и отправляюсь отбывать «наказание». Парни тихо смеются, провожая меня сочувствующим взглядом. Затратив около пятнадцати минут, мотая круги и лишь урывками ловя слова инструктора, я возвращаюсь к остальным. Никакой жгучей отдышки, ватных ног и громких вздохов, на которые так надеялся Шадис, поэтому по моему возвращению он лишь равнодушно отводит взгляд.
— Нравится тебе выводить старика из себя. Учитывая, какой сегодня день, поберегла бы его нервы, — мотая головой, но не без улыбки отмечает Жан.
— Для меня сегодня самый обычный день.
Нет нужды разбиваться в лепешку и норовить выжить свой максимум. От этих состязаний ничего не зависит, как по мне. Одно задание не может возвести кого-то в топ кадетов, лишь потому что он смог бросить ядро дальше остальных. Это не сможет обеспечить место в войсках полиции. Но остальные, включая Кирштайна, не разделяют мою точку зрения, и я понимаю их. Как и говорила Саша — у каждого своя цель нахождения тут.
— Приехали.
Упряжка коней останавливается у площади, а следом за ней и серебристая карета. Клубы поднявшейся пыли тянутся, медленно расползаясь по дороге. Спешили.
Кит Шадис обменивается парой фраз и приглашает гостей неотложно подняться на сцену, чтобы выступить перед нами. Главное слово берёт командующий Пиксис, пока его коллеги всматриваются в толпу. Найл Док нервно потопывает левой ногой, постоянно оглядываясь по сторонам, будто в предвестии важных вестей. Эрвин Смит же сохраняет совершенно холодное выражение лица.
— Кадеты! Будущие солдаты! Этот день будет целиком посвящен состязанию в нескольких видах военных практик, которым вы обучаетесь уже на протяжении трех лет. Мы с командующими Доком и Смитом хотели бы понаблюдать за вами, тем самым узнав поближе наших будущих бойцов. В программе состязаний будет забег на длинную дистанцию, навык обращения с оружием, а именно — его сборка и стрельба по мишени, рукопашный бой и стандартная полоса препятствий с использованием УПМ.
Осматриваюсь по сторонам. Лица моих товарищей стали серьезней. Каждый задумался о своих умениях. Достаточно ли они хороши в названных дисциплинах? Стоящий сбоку от меня Жан закусывает нижнюю губу и довольно смотрит перед собой. Он уверен в своих силах и уже предвкушает гарантированный успех в состязании. Прочитав это в его глазах, резко отворачиваюсь, потому что мой пристальный взгляд был замечен. Вожу носком сапога по земле, делая вид увлеченности данным занятием.
— Что такое, Ви? Волнуешься? — шепчет Жан и уголок его губ приподнимается.
— Еще чего. Мне все равно, — наигранно безразлично произношу я.
— Тогда чего мнешь ухо?
Не сразу осознаю, о чем это он, и отрываюсь от игры с песком, вскинув голову.
— Ты когда переживаешь трогаешь мочку уха.
Черт, он прав. Так заметно, что даже Жан, казалось, не интересующийся ничем, кроме самого себя, подметил эту особенность. Но я задумываюсь, почему переживаю. Из-за состязания? Мне ведь плевать, так? Ну, да. Тогда что же?
— Забудь, — врывается в мой внутренний монолог голос Жана. Видимо, я увлеклась на несколько минут.
— Я не знаю, Жан. Но вот ты, кажется, твердо убежден, что, участвуя в соревнованиях и демонстрируя все свои таланты, со следующего года успешно обоснуешься в военной полиции.
— Конечно, — мечтательно закатывает глаза он.
— Тогда жду еженедельных весточек от почивающего на лаврах капитана Кирштайна.
Жан кладет свою ладонь мне на плечо и поворачивает к себе. Удивленные миндалевые глаза пронзают не хуже ножа.
— Я рассчитывал, что мы вместе попадем туда. Ты разве не хочешь работать в полиции?
Кирштайн, ты продолжаешь меня поражать. Смотришь с ожиданием и томлением, что мне даже как-то неловко говорить иначе. Чувствую, как хватка на плече становится сильнее, пальцы вдавливаются в мягкую поверхность куртки.
— На этом все. Давайте начинать состязания! — провозгласил Пиксис и все стали расходиться.
— Жан?
Но он не замечает обращения Марко, продолжая впиваться пальцами и ожидая ответа. Напор становился сильнее, а расстояние между нами меньше. Плечо неприятно начинает покалывать, но я все не могу хоть что-то сказать. Его бегающие зрачки судорожно выискивают ответ в моих и, кажется, уже находят…
— Жан, ты что, оглох? — кричит уже Конни и обходя нас спереди, недоумевая продолжает, — эй, ты чего в нее вцепился?
— Давай поговорим позже, - отрезаю я и слегка дергаю рукой, призывая Жана отпустить меня.
Он очухивается и разжимает ладонь, но лицо его потемнело от разочарования. Я очень надеюсь, что к концу состязаний смогу понять происхождение тревожного чувства, вместе с тем и то, почему не сказала Жану о давно принятом решении.
Условно нас поделили на две команды: по забегу и по оружию. Меня, Эрена, Конни, Энни, Марко и Райнера отправили в первую команду. Остальные отправились на поле, где уже были выставлены мишени и столы с разобранными винтовками.
Дистанция бега оказалась четыре километра. Вернее, аж четыре километра! Судя по раскрытым ртам Эрена и Конни, что явно не ожидали услышать подобную цифру. Заметив, что его реакция слишком яркая, Эрен подобирается и отчаянно вздыхает. Он не особо выделяется в наших рядах, но упорно трудится, прилагая все усилия, чтобы стать лучше и, стоит подметить, у него неплохо получается.
Нам объясняют маршрут, что пролегает от базы до скалы и обратно. Со скрытым смешком вижу, как Конни стирает пот со лба, пялясь в одну точку. Инструктор не проговорил этого, но всем понятно и без того, что цель каждого из нас вернуться первым. Наблюдателем у нас стал офицер Пиксис, который вальяжно сел на стул и без какого-либо смущения начал попивать что-то неизвестное из фляжки.
Мы подходим к линии старта и становимся на изготовку. Как только услышим холостой выстрел — стартуем. Перед началом некоторые выполняют упражнения разогревая мышцы. Марко оценочно смотрит на дорогу, проводя расчеты по предстоящему забегу. Райнер хмуро оглядывается назад, где сейчас наши друзья готовятся к сборке винтовки. Переживает за Бертольда. Они редко оказываются в разных командах и, как я заметила, Берт сильно зависит от присутствия рядом товарища. Я тоже, как бы невзначай, оборачиваюсь, выглядывая знакомые фигуры и мысленно желая удачи каждому.
— Хватит пялиться. Или лучший твой результат — это влюбленные переглядки?
Энни бортует меня плечом в плечо. Мгновенно просыпается былое колющие чувство в верхнем участке руки. Внутри вскипает азарт и желание уделать ту, кто всегда наравне со мной делит первенство в заданиях.