***
К большому сожалению, Жану не выпало возможности бросить Эрену претензию за столь «мягкий» причал, его сразу же вместе с Еленой и Оньянкопоном вызвали на разговор с новой командующей разведкорпуса. Вполне оправдано, что его хотят допросить, прежде чем позволить увидеть знакомых. Все же прошло чуть больше года, всякое могло случиться, учитывая, что он пропал без вести. Сидя за столом внутри одной из палаток, он чувствовал себя на шатком стуле с петлей на шее. Пялясь на дно чашки чая, он старался не обращать внимания на прожигающий взор капитана. — Жан, — скомкано начала Зое, чувствуя потребность начать в первую очередь с выяснения старых обстоятельств. — Мы рады, что тебе удалось вернуться живым и невредимым, но, думаю, ты и сам понимаешь, что неизвестность, которую вы с Вайолет оставили нам годом ранее, никак не заполнилась. — Понимаю, — он осмелился поднять глаза на командующую. — Я готов ответить на все вопросы. — Еще бы. Язвительная вставка Аккермана не тронула Кирштайна. На более теплый прием он и не надеялся, осознавая, что в глазах товарищей, должно быть, выглядел предателем. — Не сочтите за обвинение, но тогда вы не дали нам и шанса на переговоры. Я начну с того, в чем очевидно вы подозревали нас в начале, а именно, в пособничестве шифтерам, — тяжело вздохнув, он принялся рассказывать все с самого начала, про себя подмечая, как много с того прошло времени. Дойдя до момента о побеге на Парадиз, его монолог разбавила Елена. — Нас лишили нашей родины и заставили нести воинскую повинность. У нас отняли все, мы были сломлены и решились на бунт против поработителей, однако, потерпели поражение. И все же, — отпив немного чая, — мы обрели еще одного союзника. Жан оторопело задумался: кто же может еще поддерживать их революционное движение против Марли? — Вайолет и Жан отлично держались, несмотря на статус пленников. Оба оказались не робкого десятка, умудрились искусно втереться в доверие Маре, к тому же, сохранили верность своему народу. Они стали еще одним проводником к вам, островитянам. Мы напали на командира по приказу Зика Йегера. В тот момент гримаса удивления очертилась не только у Ханджи, но и у Жана. Ничего о Зике Йегере ранее Елена не упоминала. Конечно, Жан знал, что о многом она умалчивает, например, о поставщиках оружия и о месте, где они заседали… Черт. Пораскинув мозгами, Жан понял, что не раз именно благодаря блохастому, им с Ви удавалось остаться невредимыми. Поддельные данные о его реальном происхождении, укрывательство на ферме, отвоевывание права на владение Координаты. Шестеренки в голове стали припоминать все детали, что были уже известны, но никак не складывались в намек на то, что Зик может быть предателем на стороне. — За морем нас поддерживает сразу два сверхчеловека: Вайолет и Зик. Добровольцы антимарлийской группировки готовы оказать необходимое содействие, чтобы освободить всех элдийцев и расправиться с Марли. На этой ноте, Елена попросила отпустить Жана, и позволить старшим продолжить беседу без него, аргументируя это его утомленностью после событий последних дней. Ханджи не стала возражать, давая Жану отмашку найти разведчиков и попросить помочь обустроиться. Покидая палатку, Жан чувствовал себя дураком. Ему умолчали о Зике, но какие на это были причины? После хоть и недолгого разговора разум гудел, не давая сосредоточиться на деталях дела. Ему и правда требовался отдых. Скитаясь по лагерю, среди незнакомых лиц, со знакомыми зелеными плащами с символикой крыльев, он чувствовал себя выброшенным на улицу щенком. Вдалеке он приметил костер, собравший вокруг себя ребят за ужином. Разумеется, проще было бы остановить кого-то и спросить где найти нужных ему людей, но он оттягивал момент, предпочитая искать самостоятельно. Жан замер за спинами ребят, ловя на себе кучу взглядов. На той стороне, с изумленными глазами на него пялился Армин; склонив голову на его плечо, пускала слюни Саша, а чуть поодаль с самым отрешенным видом сидел Эрен. Арлет отпихнул от себя Сашу, заставляя ее сонно открыть глаза. — Давно не виделись, — его скромное приветствие заставило остальных обернуться, разинув рты. Первым среагировал Конни. Медленно обойдя всех, он замер перед Жаном, не зная, предложить ему рукопожатие или ограничиться кивком. Конечно, изначально Кирштайн хотел сохранить невозмутимость, но он так долго грезил об этой встрече, что внутренний порыв толкнул его первым нарушить дистанцию и обнять друга. — Неужели не мог придумать ничего лучше, чем сказать «давно не виделись», — дрожащим голос произнес Конни, обнимая его в ответ. — Придурок… — Жан! — не успел он и головы повернуть, как на них со Спрингером налетела Блаус, обнимая обоих. В глазах защипало. Чувствуя, как его накрывают эмоции, он закусил губу, сдерживая слезы. Его ждали, ему были рады. Теплой волной внутри растеклась радость, хотя до сих пор с трудом верилось в реальность происходящего. Однако, часть его все так же оставалась во мгле, не поддаваясь трепетному чувству. — Рад тебя снова видеть, Жан, — с искренней улыбкой сказал Армин, пододвигаясь, позволяя прибывшему сесть рядом на бревно. На пути к Арлету, Жан остановился возле Эрена, поднявшегося с места. Кадетские годы они провели в постоянной конкуренции и друзьями, после всех драк с гадостей, что они высказывали друг другу, назвать их было сложно. Но Кирштайн все же считал Эрена своим товарищем, пускай и не с самым приятным характером и большим умом, но все же обид на него не таил. Он смело протянул руку и ее незамедлительно приняли. Йегер притянул к себе друга и хлопнул того по плечу: — С возращением, лошадиная морда, — сказано без колебаний и усмешки. Говоря такое, Эрен и сам не знал чего ожидал, но точно не того, что последовало. — Спасибо. И все. Пока Йегер продолжал столбом стоять с вытянутой рукой, Кирштайн, миновав его, уселся подле Армина. Блаус ободрилась и даже угостила друга запеченной в костре картошкой, за что получила упрек от Конни: «Там вообще-то в котелке есть суп, что ты со своей картошкой ко всем пристала». Жан же нисколько не смущен перепалкой, напротив. Он с большим удовольствием оттряхнул картофелину от пепла, переминая ее в руке из-за сохранившегося жара и глубоко вдыхал запах гари. Навевало воспоминания о вечерах, когда они таким же составом ночевали в лесу, и Саша так же готовила для них ужин. В миг его лицо помрачнело, на лбу залегла складка, а рука с картошиной отстранилась от рта. Дозволять Саше в одиночку готовить было запрещено, и кто же, как не Вайолет составляла ей компанию, то и дело метаясь от выкипающего котелка до аптечки, чтобы перебинтовать непутёвой поварихе порезанный палец. Ту ночь он провел в беспокойстве. Он довольно натерпелся: нападение на фабрику, побег, укрывательство в общежитие, плаванье — все события крутились непрерывно в голове, отчего сон приносил не отдых, а мучение. Утром, как и ожидалось, последствием такого сна стала головная боль. По привычке поднявшись спозаранку, он бесшумно покинул палатку, оставляя Конни дрыхнуть дальше. Тот вчера прогнал своего соседа, когда Жан попросил не заселять его в одиночку. Надеялся, что присутствие рядом хоть кого-то спасет его от гнетущих мыслей. Не помогло. Первая заря стыдливо румянит небо, заливая все вокруг мягким, трепетным сиянием. Вокруг еще стоит тишина, не нарушаемая ни гомоном птиц, ни шорохом насекомых. В центре дотлевал костер ночного караула, где-то у одной из палаток слышался храп. Непривычно тихо. В Марли, в городе, даже в самый ранний час уже в казармах можно было встретить бодрствующих солдат. Отказ от вчерашнего ужина дает о себе знать урчанием в животе, и Жан решает вскипятить чай и порыскать в небогатых армейских запасах сухпайка. — Привет, — позвал робкий женский голос, заставляя парня взрогнуть от неожиданности. Хорошо хоть успел котел с водой поставить, иначе пролил бы. — Микаса, зачем так пугать. — Прости, — она подошла ближе, присела на корточки и стала рыться в оставленном мешке. — Вот, — протянула консервы. — если не хочешь, то со вчера остался суп, а еще есть галеты, хоть и не так много, с аппетитом Саши… Мешкаясь, тараторила Микаса, доставая все содержимое запаса еды. Это было странно, чтобы Аккерман и так нервничала. — Все нормально, я обойдусь кашей, — складывая дрова на старые угли, он подвесил котел на толстую ветку над костром. Девушка, кутаясь в своем шарфе, замолкла, оставаясь сидеть возле сумки. — Жан, я хотела бы попросить прощения, — ножик скользивший по крышке консервов замирает. — За то, что произошло в тот день. Уточнять, о каком дне она говорила не требовалось. Понимая, что впереди ожидает нелегкий заговор, которого нельзя избегать, он откладывает жестяную банку. Жан никого не винил, потому что понимал, в каком положении те находились. Хоть его и брала досада за несправедливость поступка разведкорпуса, оказавшего более приятное отношение к Эрену, но не к Вайолет, он все же запрещал себе злиться. — Я была на твоем месте, но забыла об этом, ослепленная яростью и обидой за смерти невинных солдат. Я напирала на Ви, не осознавая, как ей…как вам обоим было тяжело. Мне жаль, что так получилось. — Что ж, если на то пошло, то стоит извиняться вовсе не передо мной. — Ты отправился за ней по моей вине. — Вовсе нет, — грубо прерывает ее Жан, переходя на крик. — Я отправился за ней, потому что она мне дорога, потому что я ее люблю! Он замолк. Настигло осознание, что он ни разу так ей и не сказал этих слов напрямую. Руки на коленях раскребли ткань брюк, собираясь в кулак. Резво встав на ноги, он пнул бревно, на котором сидел. То укатилось недалеко, носок ноги саднило, но стало немного легче. — Я отправился за стену, чтобы вернуть ее, — скозь зубы проговаривал он, жмурясь до белых пятен, — а что по итогу? Позволил ей остаться, просто принял ее выбор. Я виноват! Из ближних палаток стали появляться сонные фигуры друзей, услышавшие гам вперемешку со вскриком. Жан говорил все это уже не Микасе, а самому себе. — Даже будучи в Ребелио, это она защищала меня, согласилась на опыты ради меня, просила о снисхождении, а я еще смел ее попрекать этим. Какой я жалкий и бесполезный! Оставил ее одну среди врагов, просто идиот! Кирштайн метался из стороны в сторону, не зная куда приткнуться. Почему ему раньше не стрельнуло в голову идея того, чтобы остаться! Какой кретин, рвался на остров, а прибыв на него тут же хочет вернуться обратно. Он ведь взял ее за руку тогда на пристани, скрепя сердце заставил себя подыгрывать, делая вид, что забыл ее. Вайолет жалела о своем решении, она не хотела его отпускать, и он мог сказать правду, не позволить им расстаться, ляпнув что-то вроде: Переоцениваешь себя Элфорд. Ты всемогущая только над моим сердце, но только вот оно никогда не исполнит такого дурацкого приказа. Что значит забыть? Если я так тебе надоел, то имей мужество сказать это напрямую! Хуже всего было чувствовать как ее рука ускользает из его хватки. Никто из них не хотел отпускать друг друга, и тем не менее оба позволили этому произойти. Он изначально думал, что они уедут вдвоем, вместе, никак иначе! Но, услышав те самые слова от Вайолет, он попытался принять ее решение, быть уверенным в том, что она знает, на что идет. На краях глаз Микасы застыли капли слез. Армин положил ей на руку плечу, Саша приобняла девушку за руку. Конни попытался пойти следом за Жаном, но Эрен его остановил, смотря все так же холодно в след другу. Жан накрыв лицо руками, побрел в неизвестном направлении, прочь из лагеря. Чтобы ты не сказала и не сделала — я готов принять все. Так прими же и ты мой выбор — весь его разум сейчас сплошной пожар. Его выбором должна была стать Вайолет.Прибытие
19 февраля 2022 г. в 11:00
Примечания:
Друзья! У нас новая гамма, а еще появился портрет Вайолет! Можете посмотреть его в шапке работы.
Жана все еще пошатывало от слабости после долгого пребывания на воде. Порыв ветра налетел на него, и он, сделав несколько нетвердых шагов по палубе до угла рубки, поспешил ухватиться за него, чтобы не упасть. Невзирая на легкое недомогание, он любовался красивым зрелищем, коего был лишен в первое свое плавание.
Ветер быстро крепчал. Наливной оранжевый закат тонул за горизонтом. Море принимало мрачный свинцово-серый оттенок, бурлило, оставляя клочья белой пены после проплывшего судна.
Вцепившись в искрящиеся на воде оттенки розового, Жан всеми силами старался выбрать из двухдневного забытья, думая обо всем случившемся, как о тревожном мучительном сне. К сожалению, все это было реальностью. Он упрекал себя за то, что позволил Вайолет остаться, поддерживая ее веру в то, что махинация с памятью сработала, и он с легкостью отправился обратно домой. Обещание быть честным прожило недолго, и первым его нарушил именно он.
— К вечеру будем у острова, — подкралась Елена. Она провожала взглядом солнце, продолжая говорить. — Как насмотришься, следуй в свою каюту и запрись там. Оружие под кроватью, на крайний случай. Без моего сигнала не вздумай высовываться.
— Я в состоянии постоять за себя.
— Ты наша гарантия на жизнь, — твердо прервала она. — Погибнешь ты, нам и рта не дадут раскрыть, убив на месте.
Не согласиться было трудно, поэтому язык пришлось прикусить. Они уже почти приплыли, нельзя позволить в очередной раз задетой гордости разрушить все старания. Стоит быть осторожнее. Ради Ви.
Уже в комнате он весь извелся в волнении. Он не знал, как отнесется к его возвращению командование, а уж тем более друзья. Тогда, больше года назад, он унесся за стены, невзирая на предостережение старших по званию, потому что хотел вернуть Ви назад, даже после ее откровения о силе управления над титанами. Что же выходит по итогу — он возвращается на остров один.
Внезапно корабль накренился, послышался треск ломающейся обшивки. Что за слепые идиоты сидят за штурвалом, раз не могут разглядеть подводные скалы? — выругался про себя Кирштайн, еле успевая ухватиться за поручень, чтобы не впечататься в стену. Следующие минуты вышибли напрочь все мысли, в прямом смысле. Тряска продолжалась, и тогда Жан понял, что это вовсе не скалы, а если и они, то выросли прямо под кораблем именно в момент, когда над ними проплывал рейдер. Новые толчки сопровождались громким глухим топотом и тогда-то он понял — Эрен, черт бы его побрал, Йегер!
В третий раз тряхнуло так, что тело подлетело к потолку, а после шмякнулось об пол. Вот оно —долгожданное прибытие на родину. Потирая ушибленный затылок, Жан стал пробираться к открывшемуся от таких трясок иллюминатору, слыша знакомые выкрики. Кажется, там завязалась перебранка. Взяв оружие из вылетевшей коробки, оставленной Еленой, Жан проверил заряд и стал ожидать. Не такой встречи он ждал, хотя, учитывая на чьем корабле он находится, стоило бы. Спасибо уже на том, что не потопил всех.
Просвистел выстрел и оставил после себя небольшую тишину, а затем раздался громогласный голос Елены:
— Нет нужды в угрозах. Мы с большим удовольствием пойдем на переговоры. К тому же, мы привезли вашего старого знакомого!
Жан принял это за сигнал выхода на сцену. Отворив засов каюты, он быстрым шагом шел по коридору, по пути сбрасывая с себя ненавистную военную форму. Каска, бронежилет и белая куртка остались позади, когда он вышел на палубу.
Уже стемнело, но образы на каменном побережье были легко узнаваемы. Капитан Леви и майор Ханджи.