Радикал

Омак от Star.21

Солёная слеза.

Девочка плакала. Пятнадцатилетний подросток, ешё недавно мнящий себя свирепым, кровожадным, сильным и бесстрашным зверем, истекал кровью и слезами. София давным-давно позабыла вкус собственных слёз. После триггера она ни разу не плакала. Слёзы - удел слабой травоядной добычи. А она - сильный хищник! Хищники не плачут! Оказалось, что перед лицом неминуемой гибели плачут и хищники. Что подумала бы Эмма, если бы увидела её плачущей? Как бы возликовала проклятая Эбер... А мама? Раньше она не обращала на её слёзы никакого внимания. А её любимая маленькая сестрёнка заревела бы сама. Глаза у малышки явно были на мокром месте. Какая же чушь лезет в голову перед неизбежной смертью, когда время застывает, словно пчела в сиропе. А вкус у слёз Софии был всё тем же - солёным... Глава Седьмая. Штиль. 18.01.2011. 16:14. США. Штат Массачусетс. Броктон-Бей. Уже сутки гудел город, и гудели люди, живущие в нём. Это касалось любого его уголка, от кладбища кораблей на севере, до частных особняков на юге. Везде обсуждали два события: подрыв дороги неизвестными наёмниками и убийство Стража Протектората. Да, дорогу подорвали не самую важную, да и Страж был не самым популярным в народе. Но всё же. Дорогу взорвали под колёсами машин Протектората, а убитый Страж был несовершеннолетней. А потому город гудел, строил теории и ожидал развязки. Бульвара это так же коснулось, пусть и в меньшей степени и по-своему. Число наемников, охраняющих туристический центр, увеличилось. Ненамного, но этого было достаточно, чтобы окружающие чувствовали себя немного уверенней. И этого было достаточно, чтобы последний тугодум осознал серьёзность сложившейся ситуации. Эми, сидящая в пустом кафе, подкармливала щенка, подсовывая ему в пасть чипсины. Она также размышляла над ситуацией в городе. Размышляла, не устроил ли кто охоту на Стражей, и не попадёт ли кто-то из её знакомых в такую же засаду, в которую угодила Призрачный Сталкер. Не позвонят ли ей с дурными вестями. Эми уже в течение суток была напугана до жути, как был напуган любой человек в городе, у кого близкие люди хотя бы косвенно связаны с делами Протектората. Она боялась, что в любой момент её телефон оживёт, она ответит на звонок и узнает, что на Викторию напали. Услышит, что её сестру растерзали собаки, как Призрачного Сталкера, либо подорвали на мине как, оперативников Протектората. Да, её сестра сильна. Как пишут в интернете – она Младшая Александрия. Но и у Призрачного Сталкера нашлась уязвимость. Кто даст гарантии, что напавшие на Стража не найдут уязвимость Виктории и не воспользуются ею… Щенок звонко тявкнул, не дождавшись нового угощения. А, не дождавшись реакции, укоризненно посмотрел на затихшую Эми и небольно куснул её за мизинец. — Ещё хочешь, хулиган? — Отдёрнула ладонь Эми. Свободной рукой она зарылась в пакет с чипсами. Пакет оказался пустым. — Обойдешься. Эмм улыбнулась. Ей показалось, что взгляд щенка теперь излучал обиду. За прошедшие дни она бесчисленное число раз проверила его организм, но так и не нашла аномалий. Просто этот юный пёс был невероятно умным. Настолько умным, что это было подозрительно. Девушка даже не стала возражать, когда Оружейник попросил кровь щенка на анализ. Она сама иногда подозревала, что у неё на коленях сидит чьё-то искусственное творение. Но анализы ничего странного не показали. У неё есть просто невероятно умный щенок. Улыбка вмиг исчезла с её лица, когда она вспомнила, где находится. — А этого всё нет. — Эми обвела взглядом пустой зал, задержав его на входной двери. Сегодня должна была произойти уже третья встреча с тем человеком, которого, оказывается, не существует ни в одной базе данных. Это если верить словам того же Оружейника, поделившегося с ней вчера своими подозрениями. Она не удивилась, когда Оружейник предположил, что этот человек из правительства. Она и сама так думала. Иначе Смит не смог бы надавить на главу Центрального госпиталя письмом из министерства здравоохранения. Поэтому этот человек ей не нравится ещё сильней. Он и так давил на неё и смел указывать, что ей делать. А ещё Смит считал, что Панацея психопатка, готовая в любой миг уничтожить сотню тысяч человек. Да, она признаёт, что не совсем здорова в своём влечении к сестре, но сотни тысяч человек Эми убивать не собирается ни в коем случае. Из-за этих дурацких подозрений Смит и не нравится ей так сильно. Тот день, когда он от неё окончательно отстанет, девушка наречёт праздником. Но то, что Смит опаздывает, ей тоже было не по душе. Зная, что в этом городе может произойти что угодно, она переживала, что он умер. Как бы Смит ей не нравился, смерти Панацея ему не желала. А ещё он не носится с ней, как с хрустальной вазой. Его слова резкие, обвинения обидные, но, в отличие от большинства её знакомых, Смит не считает её беспомощным созданием. Это подкупало. Чуть-чуть, самую малость, достаточную лишь для того, чтобы юная целительница стала о нём переживать чуть больше, чем о простых безликих прохожих. И за это Эми не любит его ещё больше. Кто он такой, чтобы вот так заставлять её переживать? Он же никто во всех смыслах. Человек без имени, человек, едва ей знакомый. Будто ей и так переживать и бояться не о ком. Та же Виктория уже задает вопросы, куда она пропадает каждый день после школы. А домашние ей поддакивают, и лишь чудом Эми ещё не выдала правды. Что может сделать этот человек, если она начнёт трепать о нём на каждом шагу, Панацея гадать не хотела. Да и не делает он ничего дурного, если не считать того, что выгнал её с работы. Но это лишь её трудности. А ещё он прав - она не беззащитна. Только поэтому Панацея его не выдала никому, хотя Оружейник, похоже, был бы рад поймать его для допроса. И только поэтому тут не сидит Виктория, распугивая проходящих мимо кафе зевак аурой страха. Эми не беззащитна. Но беззащитен ли тот человек? Он ведь лишь человек, не Маска. Что, если на него напали Имперцы? Или АПП решили собрать с него свою дань… Эми, неожиданно для самой себя, зябко поёжилась. В этом городе был тысяча и один способ попасть в беду на ровном месте, просто оказавшись не в то время и не в том месте. А ведь ходят слухи, что Барыги оживились, начав беспорядки в северных районах. Что если эти безмозглые наркоманы доберутся до Центра? Удержат ли их полиция с Протекторатом? А если не удержат, начнётся ли новая война банд? Эми посмотрела на часы. « Он опаздывает уже на полчаса» И что она вообще тут делает, если война банд действительно уже идёт или вот-вот разразится? Почему ей надо сидеть тут, когда где-то там нужна её помощь? Почему Панацея не на севере? Почему не лечит раненных полицейских? Да, её выгнали из больницы, и с этим она ничего не может сделать. Но кто запретит ей лечить раненных прямо на улицах? Эми ведь уже делала это вчера, и ей не пришло новое письмо из правительства, и не пришёл очередной ультиматум от того человека. Девушка, накрутив себя, уже почти сорвалась с места, подчиняясь порыву, но внезапно ворвавшийся в помещение шум с улицы вывел её из раздумий, заставив обратить внимание на дверь. Она поежилась под взглядом едва знакомого ей человека. Он, смерив её взглядом, беззвучно усмехнулся чему-то и направился в её сторону. — «И как я могла переживать за этого?» — Думала Эми, садясь обратно за стол. — Прости, что заставил ждать, — Произнёс Джон Смит, заняв свободное место напротив неё. — Не скучала? — Нет, — огрызнулась она, отведя взгляд. — О чём сегодня будешь спрашивать? Вопрос не был праздным. В первую их встречу он расспрашивал её о детстве. Это была паршивая тема для разговора и Эми в тот день ушла домой в раздражении. А вчера он решил допытаться до её семьи, оставив Эми задаваться вопросом, действительно ли он считает, что она живёт в неблагополучной семье? — Почему у тебя нет друзей, Эми? — Спросил он, глядя на неё с нескрываемой иронией. Девушка закрыла глаза, прикусив губу. Она вспомнила, почему этот человек ей не нравится. Тут стоило удивляться, почему она постоянно забывает, что этот человек откровенный урод. Урод не лицом, он уродлив внутри. И такие бестактные вопросы, как ничто другое отражают его внутренний мир. Эми вдохнула и выдохнула. Да, она судит предвзято, но он просто не оставляет ей выбора. — Другие вопросы? — Спросила Панацея, не сильно надеясь на то, что он пойдёт на попятную. — Что толкает тебя помогать людям? Эми, находясь в глубоком удивлении, посмотрела на Смита. В то, что её желание так просто исполнилось, она не верила. Но он действительно уступил ей. Впервые. — Ты не заболел? — Вырвалось у неё до того, как она прикусила язык. Этот Смит дурно влияет на неё. Вот уже огрызаться научилась. А ведь знает его всего ничего. Что будет потом? Она научиться курить по углам? — У меня пока что крепкое здоровье, — Мужчина, не мигая, продолжал смотреть ей в глаза. — Так почему ты так стремишься лечить людей? Это был легкий вопрос. И Эми без раздумий озвучила заученную фразу. Иногда она сама верила в свои слова. — Потому что могу. — Равнодушно ответила она. Это было то равнодушие, когда ты отвечаешь на вопрос, ответ на который не вызвал бы у тебя сложности, даже услышь его посреди ночи. — Разве не так должен поступать хороший человек? Эми кривила душой, надеясь, что это не отразилось в её словах, движениях, либо в мимике. Но в своё оправдание она могла сказать, что первое время действительно лечила людей именно потому, что может, и что так должен поступать хороший человек. Но время расставило всё на свои места, а причины днями пропадать в больнице со временем в корне изменились. Часть её всё ещё хотела помогать людям, и она цеплялась за эту частичку себя, но… всегда есть «но». — Тебе должно быть видней, как должен поступать хороший человек. — Пожал плечами Смит. — Так, по-твоему, должен поступать хороший человек? Бескорыстно помогать другим, не прося ничего взамен? — Ты не знаешь? — Спросила она, цепляясь за эту тему. Если повезёт, она протянет достаточно времени, и он не успеет завалить её неудобными вопросами. — Ты «Злодей?» Эми внутренне улыбалась, замерев в ожидании. Ей было интересно, как он выкрутится сейчас. Или он не станет мудрить и просто надавит, пользуясь положением? — Значит, вот как ты думаешь? Небось, коришь себя, что все эти дни не лечишь людей? В подушку по ночам рыдаешь? «Неужели я такая плохая лгунья?» Эми отвела взгляд, принимая поражение. А ещё она чувствовала, как её щеки краснеют. «И на провокацию не поддался. Сволочь» — Почему ты лечишь людей, Эми? — Мужчина продолжал настаивать, руша последние иллюзии насчёт того, что он ей поверил. «А с чего ему верить мне? Он же считает меня психопаткой. Много ли психопатов лечат людей, тратя на это всё своё время? — Эми тяжко вздохнула. — Сама дура! Наивно было думать, что привычная ложь подействует на него.» — Потому что… — Эми сглотнула. Ей было стыдно. Ей было страшно и неуютно. А ещё она ни в чём не собиралась признаваться этому человеку. — Потому что у меня нет друзей. Эми сжала притихшего щенка в объятиях, боясь увидеть иронию в глазах Смита, говорящую, что он снова не поверил ей ни на йоту. Тихо сидящему на её коленях щенку такой ответ точно не понравился и он, подняв голову, поглядел на неё секунду и громко тявкнул. Такое «предательство» удивило Эми, но она не могла не признать, что щенок разрядил обстановку. — Щенок говорит, что ты врешь мне, Эми. — Произнёс Смит. Эми, косо глянув на щенка, пообещала себе оставить того без ужина. — Но другого ответа у меня для тебя не будет. — Эми настырно посмотрела в глаза Смиту. «Что он сделает теперь? Убьёт меня? Или уйдёт, вынося немой приговор? Достаточно ли у него власти, чтобы убить лучшего целителя США? Действительно ли он из правительства?» — Я не верю тебе, Эми. Ты плохая лгунья. — Покачал головой мужчина. Ухмылка исчезла с его лица, а взгляд похолодел. Эми поежилась под этим взглядом, ещё сильнее прижимая к себе щенка. — И что? Убьёшь меня теперь? Она не могла точно ответить, что толкнуло её задать такой страшный вопрос. Страх ли это был? Злость на него? Эми сомневалась, что сможет разобраться в этом хоть когда-нибудь. — Ты не под присягой. — Помедлив, ответил мужчина. — Твоя ложь мне безразлична. — Тогда зачем все эти вопросы? — Неуверенно поинтересовалась Эми, посчитав, что хуже уже не будет. Сейчас она вспомнила, почему согласилась на его условия в тот день. Он пугает её. По-настоящему пугает. А ещё он одним единственным звонком по телефону может окончательно разрушить её жизнь. Смит молчал. И пауза эта длилась слишком долго, по мнению Эми. За это время она успела проклясть свой язык, и вспомнить о щенке. Что станет с ним, если её убьют или посадят в Клетку? Что будет с Викторией, если её сейчас убьют? А что она скажет, если перед этим её на весь мир объявят новой угрозой, сравнимой с Губителем? Вики, скорее всего, поверит ей. Но не будет ли уже слишком поздно? — А зачем задают вопросы, Эми? Чтобы получить ответы. Твоя ложь - тоже ответ. — Голос мужчины звучал равнодушно и это пугало не меньше его взгляда. Эми внезапно поняла, что не хотела бы иметь врага, подобного этому человеку. — Давай условимся с тобой? — О чём? — Я задам тебе последний вопрос, и ты ответишь мне правду. И тогда я больше не стану задавать тебе неудобные вопросы. — И отстанешь от меня? — С надеждой спросила Эми. — Ты требуешь слишком много. — Покачал головой мужчина. — Твой ответ? Эми медлила лишь секунду. — Что за вопрос? — Почему ты лечишь людей? Эми открыла рот, желая сказать, что он уже задавал этот вопрос, и она ему уже ответила. Но она вовремя успела захлопнуть челюсть, вспомнив, что он не поверил в её ложь тогда, и тем более, не поверит сейчас. Она посмотрела на дремлющего щенка, пытаясь найти в его светлой макушке ответы на собственные вопросы. Смит не торопил, молча дожидаясь ответа, и Эми была благодарна ему, насколько вообще можно быть благодарной к человеку, который стремится разрушить твою и так непростую жизнь. — Потому что я не хочу возвращаться домой. — Ответила она, зло глядя мужчине в глаза. — Доволен? — Да. Сейчас ты не солгала. — Спустя несколько секунд Смит удовлетворенно кивнул. — Ты можешь идти. Эми фыркнула. На фоне её ответа эти слова прозвучали насмешкой. — А можешь пойти со мной. Девушка посмотрела на мужчину, в её голове пронесся ворох вопросов, от односложных, типа «куда», до нелепых, и даже неприличных. — Куда? — Спросила она, не понимая, что за бред тут происходит. — Помогать людям. Биокинетик нам всегда пригодится. — Ты вербуешь меня в правительство? — Удивленно выдохнула она. — Да. Не совсем в правительство, но да. Я хочу видеть тебя в своей группе. Эми дернула головой. И зачем она вообще задает эти вопросы? Всё это звучит, выглядит и пахнет как бред. Откровеннейший бред. Бред беспросветного психопата. — Я же лгунья. — Сказала она, продолжая пребывать в лёгком раздрае. Ситуация резко потеряла ясность. «С другой стороны…. Нет, нет, нет. Бред же. Всё это бред». По телу Эми от собственных мыслей пробежала волна дрожи. — Мне ты солгать не сможешь. — Небрежно отмахнулся он от её аргумента. — Я - «психопатка, способная за час уничтожить город». — Пробормотала Эми. — Тем более. Ты будешь рядом со мной. И поверь, ты не успеешь никого убить, когда окончательно свихнешься. — Я и тебя убить могу. В любой момент, даже не касаясь тебя. — Привела очередной довод Эми, пытаясь собрать мысли в кучу. Получалось плохо, но получалось. — И так можешь?— Усмехнулся мужчина. — Ты полна талантов, Эми. Даже Нилбог не был так опасен. Однако, для парачеловека во втором поколении это не удивительно. «На ровном месте погорела» Эми мысленно отвесила себе подзатыльник. — И что от меня потребуется? — Спросила она, наконец-то взяв себя в руки. Нет. Соглашаться на его предложение она не будет. Одна мысль оставить Викторию бросала её в дрожь. Это будет не менее невыносимо, чем присутствие Виктории рядом. Так близко и так далеко. Невыносимо близко и болезненно далеко. — Лечение раненых, модификации тел. Но всё это когда-нибудь потом. Первое время ты просто будешь находиться рядом со мной. Извини, но паралюдям я не доверяю. И ты не исключение. Тем более - ты. — Из-за того, что я биокинетик? — Его слова были обидными, хотя она и не спешила признаваться себе в этом. — Умница. Соображаешь. Но не только из-за этого. — Не только? — Спросила Эмми внутренне готовясь снова услышать, что она психопатка. — Не могу ответить. Не сейчас, не тебе. — Пожал плечами Смит. Эми задумчиво нахмурилась. Не такого ответа она ожидала. — Итак? — Я не согласна. — Покачала головой Эми. Покинуть Вику она не может. Это выше её сил. Но хотя бы стало ясно, что этому человеку от неё нужно. — Почему? Ты же сама сказала, что дома тебя ничего не держит. — Ты обещал не задавать неудобных вопросов. — Поджала она губы. — Хорошо. — кивнул он, смерив её долгим взглядом. — Тогда я, пожалуй, оставлю тебя. Смит вышел из-за стола и снова посмотрел на неё, бросив короткий взгляд на спящего щенка. — Не задерживайся допоздна. Или сестру позови, если уже стемнеет. — Без капли иронии в голосе произнес Смит. — Этот пёс ещё слишком мал, чтобы защитить тебя. — Я не беззащитна. — Ответила Эми, пропустив мимо ушей шутку про её друга. — Да. Я помню. — Кивнул он. — И ты запомни. Моё предложение остаётся в силе, но только до тех пор, пока ты не начнёшь убивать налево и направо. Так что, не попадай в неприятности. — А если нападут «Злодеи»? — Спросила Эми, конечно же, не собираясь никого убивать. Даже «Злодеев». Даже будь это Лунг или Кайзер. Но, что бы она ни говорила на этот счёт, он не поверит ей. Это она уже запомнила и приняла, а потому такое недоверие с его стороны больше не задевало. Смит смерил её взглядом, отчего Эми снова поёжилась. — Их можешь убивать. — Бросил он небрежно, с тенью брезгливости в голосе. Прежде чем развернуться и уйти, он добавил, тем самым поставив точку в сегодняшней беседе. — До встречи. Завтра. В это же время. — Да помню я. — Буркнула Эми, поняв, что шутка не удалась. Его слова об убийстве «Злодеев» казались ей до жути серьёзными. Это звучало как разрешение. Как «зелёный свет». И это заставляло шевелиться волосы у неё на затылке. Когда он вышел, Эми наклонила голову. — С кем я связалась, Рыжик? — Спросила она у единственной живой души находящейся рядом – собаки, скрутившейся на её коленях. Щенок дернул ухом, коротко посмотрел на неё и, не удостоив ответом, снова спрятал нос под свою лапу. — Да.— Эми вздохнула. — Сама дура. Знаю. *** — Разобрался со своей заботой? Грегори, оторвавшись от телевизора, посмотрел на вошедшего в номер Смита. — Да. — Кивнул водитель. — Хорошо. Ты на неё и так много времени потратил. В том числе моего времени. Смит повесил верхнюю одежду в шкаф, разулся у порога и плюхнулся на диван рядом с Грегори, расстегнув верхнюю пуговицу сорочки под пиджаком. — А что с Панацеей? — Спросил Грег, не желая возвращаться к делу Эберт. Он сделал то, что считал правильным и не собирался об этом жалеть. — Ликвидируешь? Смит задумался на секунду, но затем покачал головой, отрицая эту идею. — Нет, я больше не считаю её угрозой. Да, она немного не в себе. Это видно любому зрячему. Причина этого кроется в её семье. Уж больно сильно она не любит говорить на эту тему. Но, даже с учётом ультимативной силы её способностей, убивать её сейчас нет никакого резона. А если повезёт, то не придется вовсе. А если очень сильно повезет... — Смит махнул рукой, — а, неважно, это уже из разряда необоснованных надежд. — Рискуешь. Разве самого факта её безумия недостаточно? — Поинтересовался Грег, убавив звук в телевизоре. — Сумасшедший биокинетик может быть слишком опасным. — Тоже мне, откровение. — Хмыкнул Смит. — Ты лучше скажи мне, почему ты такой кровожадный сегодня? Непохожий на себя. — Хо! Вот промурыжат тебя копы семь часов подряд, и не таким станешь. — Отмахнулся Грег. — Задрали с вопросами. Всё тут перевернули. Только прибрался. — Да, они крепко взялись за поиски подозреваемых. Всё--таки не каждый день взрывают машины Протектората. Даже для Броктон-Бей это ненормально. А смерть Стража отнюдь не добавила им дружелюбия. Копов сейчас на улицах, как блох на собаке. Сам чуть не попался у самого отеля. — Стража убили… — Зло бросил Грег. — Дерьмо это, а не Страж! «героиня», черти её дери! — А ты ожидал иного? — Подняв бровь, посмотрел на Грега Смит. — Она полтора года травила Эберт и в итоге отправила её в больницу. Одного этого было достаточно, чтобы заочно приговорить парачеловека. И это даже не читая её дело и заключение психологов СКП. Одни черти знают, скольких она убила до того, как её прижал Протекторат и скольких убила потом. А ведь она словила «Триггер» в двенадцать лет. — В том-то и дело. — Выдохнул Грег. — Пятнадцать лет, а уже убийца. И СКП её покрывает. Даже сейчас покрывает. Сколько ещё таких малолетних психопатов прячутся среди них? — В Броктон-Бей таких больше нет. После знакомства с делом Гесс я запросил дела остальных Стражей, на всякий случай. Если и есть среди них психи наподобие Гесс, то они хорошо скрываются. К паре из них у меня будут вопросы в своё время, но ничего, требующего решительных мер, больше нет. — Это хорошо. — Произнёс Грег. — Убивать детей неприятно, даже конченых убийц. — Будто ты их сам убиваешь. — Хмыкнул Смит. — Да и Гесс, раз с такой лёгкостью людей убивала, уже не была ребёнком. Выросла. Совсем уже взрослая стала. — А город бурлит, в том числе из-за неё. — Продолжал выражать возмущение Грег. — Ну, СКП же не будут рыть себе яму, публикуя дело Гесс. — Пожал плечами Смит. — Для всех вчера ночью умер «Страж». Как там говорили утром в новостях? «Несовершеннолетняя Героиня СКП была беспощадно разорвана собаками Адской Гончей, печально известной «Злодейки» Броктон-Бей». — СКП умеет выкручиваться на публику. — Скривился Грег. — Думаешь, будут теперь искать Суку? — Будут. И найдут. Но не факт, что это произойдёт быстро. — Кивнул Смит. — Но я почти уверен, что искать её будут, даже если сами не верят, что эта собаки Суки убили Сталкера. «Стражей» редко убивают и ни разу такое не оставили без ответа. Кого-то они обязаны найти и покарать. И если до убийства Гесс Суку ловили спустя рукава, согласно «Маскараду», то теперь за неё возьмутся всерьёз. Это вопрос репутации. Однако я также думаю, что они не верят в свои же слова насчёт личности убийцы. Я бы не поверил в эту версию. — Хм. Если Сука уже не зарылась глубоко в землю, может, ты прав. — Предположил Грег. — Да неважно это. — Отмахнулся Смит. — Сука не Бойня Девять. Её поймают, рано или поздно, а будет сопротивляться, пристрелят на месте. Если она не тупее, чем о ней думает СКП, то она уже сбежала из города. — А она ведь «Злодей». — Заметил Грег, скосившись на Смита. — Пусть бежит… Если успеет вырваться из окружения, конечно. — Отмахнулся Смит, додумав непрозвучавший вопрос. — Границу штата всё равно не успеет пресечь. Не с её социальными навыками пытаться затеряться в толпе. Личность-то она свою не скрывает. Раскроют на раз, особенно если выписать «Отложенный Ордер». — СКП не одобрит, — Покачал головой Грег. — Она ведь не Бойня Девять. Такое радикальное решение по её делу сильно подорвёт их репутацию. Тем более, если они обвинили её лишь на публику. И к тому же они могут просто наложить ВЕТО на это решение, если вовремя прознают об «Ордере» на Суку. — Вот поэтому никакого «Ордера» нет, и не будет. — Кивнул Смит. — Громко телевизор не включай. Вторые сутки не сплю, а завтра ожидается интересный день. — Все же решил сунуться в логово волка? — Вяло удивился Грег. — Пф, скажешь ещё. Логово волка….— Смит встал с дивана, но, прежде чем скрыться в спальне, бросил через плечо. — То логово шакалов, не волков. Грег включил звук на телевизоре и продолжил смотреть футбольный матч, ни на секунду не забывая, что завтра и ему будет чем заняться. Смиту редко снятся сны, до двадцати пяти лет они ему никогда не снились. С чем это связано, он не мог понять ни тогда, ни теперь. На самом деле, этот вопрос его мало интересовал. Его это не тревожило и не могло потревожить. В конце-концов, множество людей никогда не помнят свои сны. В двадцать пять лет ему приснился первый в его жизни сон. Этой ночью, как и почти десять лет назад, ему приснилось синее море и белые пенистые волны, бьющиеся о песчаный берег. Ему приснилось багровое небо без солнца и звёзд. И белый пляж, постепенно переходящий в пустыню. Ему всегда снится лишь это. Обернувшись, он на миг задержал взгляд на узкой тропинке, совершенно выбивающейся из ландшафта. Она уходила дальше, за горизонт, огибая песчаные барханы. Смит не любит эту тропу. Он зарекся когда-либо повторять путешествие по ней. Эта тропа очень длинная и её очень сложно пройти полностью. Ему потребовалась целая вечность, чтобы пройти её до конца. Отвернувшись от тропы, Смит посмотрел на ещё одну выбивающуюся из окружения деталь. То был обычный рабочий стол, с четырьмя ножками и без полок. Этот стол не всегда был тут. Но сейчас он стоял на песке, на треть им присыпанный. Рядом с ним стояли два стула. Для него и для его хорошего друга. Он тоже был тут, его хороший друг. Он стоял у стола, сосредоточенно всматриваясь в карту, разложенную на его поверхности. — Тебя не было несколько дней, — Отстранённо бросил его хороший друг, продолжая изучать карту. — Я устал ждать тебя. — Всего пару дней, и уже устал ждать? — Усмехнулся Смит, встав по другую сторону стола. — Небось, маялся бездельем, как все те тысячи лет. Хороший друг поднял на Смита взгляд, полный недовольства. — Твои нападки неуместны, мой добрый друг. Я занят делом, в отличие от тебя, бездельника. Что толку от твоего шатания по городу? Что ты такого узнал, чего не знал до этого? Нет! Ничего не говори. Все твои отговорки я знаю. Слышал уже и не раз. Просто признай, Смит... — Хороший друг оскалился, интонацией выделив фамилию доброго друга. — Ты - законченный бездельник. — Ты не прав, — Покачал головой Смит. — Многое свершилось со дня моего приезда в город. — Всё то свершил не ты, мой добрый друг —Возразил его собеседник. — Ты просто бродишь по городу и пристаёшь к людям, которых следовало бы просто молча убить. — Ты бы так и поступил на моем месте? — Поинтересовался Смит, наклонив голову. Хороший друг на миг задумался. — Нет. Не поступил бы, — Ответил он, продолжая размышлять. — Но я, как минимум, не стал бы бездарно тратить время. У меня создаётся впечатление, что ты просто-напросто растягиваешь его. Опомнись, друг, твой срок отмерен, его можно лишь сократить, и то, что ты не спешишь жить, никак его не увеличит. В конце концов, ты по-настоящему смертен. А от твоего пешего тура по городу и вовсе нет никакого проку. Всех тех, кого ты навестил, ты мог бы увидеть за пару дней. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Были ли снова порывы неконтролируемой жажды убийства? — Были, — Нехотя ответил Смит. — Но они редкие. Я легко их игнорирую. — Плохо, но неизбежно. Это продлится ещё несколько лет. Если проживешь столько. — Я знаю. Я помню твои слова. — Я просто решил напомнить тебе. Не делай глупостей. Знаю, этот совет ты сам даёшь другим, но в той же мере что и к ним, он относится и к тебе. Помни. Одна ошибка, раз поддашься не своим эмоциям, и может случится непоправимое. Это не я сказал, это просила тебе передать Пемфредо. Она обычно не ошибается. — Я учту это, — Кивнул Смит. Обратив внимание на карту, Смит задал вопрос. — Над чем задумался? — Выверт. — Ответил хороший друг, вновь вернув внимание на карту. — Мои Ищейки никак не могут отыскать его. Уже нашли почти всех, на многих неважных они уже навели Гончих. — Это Толкач не был важным? — Спросил Смит, бросив на собеседника удивлённый взгляд. — Его смерть угрожает моим планам на город. — Забудь, —Отмахнулся тот, скорчив гримасу. — Гончие увлеклись. Бывает. Толкачу не следовало шарахаться по городу ночью. — Ладно, пусть так. —Пожал плечами Смит. — Так что с Вывертом? — Прячется, скотина. Умело прячется. Скользкий тип. Никак не пойму... у меня складывается ощущение, что он и вовсе не выходит на улицу. — Пусть ищейки продолжают его поиски, — Произнёс Смит, склонившись над картой. — И напомни Гончим, чтобы не порвали ненароком, того, кого не нужно. — Смит ткнул на красную точку на карте. — Вот скажи, зачем ты пометил дом Оружейника красным? — Разве не ты планировал убить всех сотрудников Протектората Восток-Северо-Восток зимой две тысячи десятого года? — Удивился собеседник Смита. — Я просто готовлюсь, в конце-концов, я не бездельник, как ты. — Помню, было что-то такое. — Кивнул Смит, нахмурившись. — Но всё же, пока что никого из "героев" убивать не стоит. Для этого города пока что достаточно смерти Сталкера. — Я передам это Гончим, но не факт, что они больше ни на кого не наткнутся случайно. — Согласился собеседник. — Мои слуги, бывает... увлекаются. Ничего не могу с этим поделать, звериные инстинкты берут своё. Но они становятся намного покладистей и умней в человечьем обличии. Это понятно, звериная личина для них пока что в новинку. Не привыкли еще. Только за это я прощаю им очень многое. Расскажи мне, ты определился насчёт Панацеи? Девочка могла бы быть полезна нам, она мне напоминает малышку Лили. Обидно будет, если эта целительница сгинет бесславно. Смит тяжело вдохнул. — Сложно всё с Панацеей, сложно, — Выдохнул он, — Было бы куда легче, будь она по-настоящему безумной. Да и паразит в её голове... сам же знаешь, нельзя им доверять. — Но ты доверяешь Лили. — Заметил собеседник. — Ты тоже ей доверяешь. И ты знаешь причины этому. — Парировал Смит. — И я уже думаю над этим вопросом. Возможно, знай я всё наперёд и не поспеши в начале... завербовать Панацею было бы легче. — Я знаю. — Согласно кивнул собеседник, снова сосредоточив внимание на карте прибрежного города. — Я смотрю на мир не только глазами своих четвероногих слуг. *** Штаб-квартира СКП, расположившаяся в центре города, ничем особо не выделялась на фоне окруживших её со всех сторон административных зданий и офисов. Это было такое же безликое здание, построенное из стекла и бетона, как и все дома вокруг. Безликое строение выделялось только высотой, в этом районе оно было выше всех прочих построек, а ещё на крыше здания была вертолетная площадка. На этом все его значимые отличия от соседей заканчивались. Можно было бы выделить решётки на бронированных окнах, но даже в центре города нельзя было найти здания, на окнах которых не было бы прочных решёток. Говорить о том, что и окна во всех домах вокруг стоят особо прочные, не стоит. Броктон-Бей был из тех городов, где дешевле потратиться на хорошую защиту, чем терпеть постоянные убытки. Да, в Даунтауне последние месяцы было спокойно, но в этом городе никогда нельзя быть уверенным в своей безопасности. Даже если ты находишься в центре города, даже если соседствуешь со Штабом СКП, полицией и Мэрией одновременно. Здание Штаб-квартиры СКП, организации, что без устали печётся о своей положительной репутации, было безликим настолько, насколько может быть безликим небоскрёб, пусть и не такой высокий, как его собратья в мегаполисах наподобие Нью-Йорка. Архитекторы, проектирующие его, больше всего акцентировались на безопасности строения и меньше всего думали об эстетике. Даже аббревиатура «С.К.П», расположившаяся над парадным входом, была задумана так, чтобы не выделяться на общем фоне серого строения. Взглянув на это здание в первый раз, любой человек осознаёт, что в первую очередь СКП - это полувоенная организация, а уже потом публичная контора, водящая в свой офис туристов. Это не отменяло важности поддержания положительной репутации СКП среди населения, но уводило на второй план. Ведь турист, впервые забредший сюда, должен был подумать, что в первую очередь СКП служит для поддержания порядка. А сувениры и прочий мерчандайзинг - это хобби, не влияющее ни на что, кроме удовлетворения потребностей фанатов. Туры в Штаб-Квартиру СКП проходили каждый день за исключением кризисных моментов, типа войны банд, терактов в городе, либо появления угроз класса S, требующих повышения мер безопасности. Насильственная смерть Стража, случившаяся всего два дня назад, не стала поводом для отмены туров по штабу, однако туры на базу Стражей, расположенную в подземных этажах здания, отменили. Не стали поднимать панику и по причине подрыва дороги на севере. И даже угроза нападения Барыг на жилые районы не стала поводом для отмены этих туров. Мужчина, осматривающий вестибюль в составе очередной туристической группы, был бы удивлен такому безответственному решению руководства СКП Броктон-Бей, если бы не знал, что во главе приоритетов этой организации лежит именно репутация, а не поддержание порядка на вверенной территории. — По правую руку вы видите сувенирный магазин, там вы сможете купить сувениры для себя или друзей по окончании экскурсии. — Донёсся до него голос экскурсовода. То была молодая хорошенькая женщина, светлое лицо которой не было отягощено интеллектом. Она говорила задорно и, на взгляд мужчины, веселья в её тоне было слишком много. Вся атмосфера полувоенной структуры, созданная угрожающим видом здания снаружи, была вмиг уничтожена, в том числе экскурсоводом, которому нужно водить экскурсии по Дѝснейле́нду, но никак не по штабу полувоенной организации. Добил же эту хрупкую иллюзию вид, открывшийся Смиту, когда он вошёл в вестибюль. Всё вокруг пестрило яркими красками. Многометровые плакаты «Героев» и «Стражей» были развешаны по стенам. Эмблемы СКП, Протектората и Стражей составляли им конкуренцию, как по размерам, абсолютно неоправданным, так и по разнообразию красок, потраченных на их печать. Там, где стены не перекрывали плакаты, стояли фигуры тех же «героев», выполненные в полный рост. И большую часть увиденного можно было купить в той самой сувенирной лавке, на которую недавно указала экскурсовод. Одного его взгляда на витрину магазина хватило, чтобы проклясть идею посетить сие пенаты. И даже понимание, что СКП - это не та организация, за которую её принимают, не смогло сгладить первое впечатление. Уж где-где, а в Штабе СКП Броктон-Бей он ожидал увидеть совсем иную картину. Но, видимо, даже перманентно критическая ситуация, устоявшаяся в городе, не может заставить руководство СКП поменять методы. Ориентированность на туристов и репутацию может быть оправдана в тихом городе с малым количеством «Триггеров», но не в Броктон-Бей, в котором число злодеев на квадратную милю бьёт все рекорды, а уровень преступности растёт не по дням, а по часам. Разочарование. Бродя в составе группы и отрешившись от бубнёжа экскурсовода, Смит чувствовал разочарование в людях. В итоге, потеряв интерес к экскурсии и устав от обилия ярких красок, он решил отдохнуть от бормотания и гула, заполнивших каждый уголок просторного помещения. Не то чтобы он устал физически, но экскурсия, едва начавшись, уже утомляла. Город за пределами Лорд-Стрит и Даунтауна заживо гниёт, а СКП всеми силами делает вид, что всё под контролем, что у них одни успехи. А туристы, состоящие практически полностью из молодой поросли, лишь кивают, словно болванчики. Внимают, радуются и тихо мечтают стать «Героями». Как Оружейник, как Александрия, как Мирддин. Смит покачал головой и огляделся. Вестибюль был по-настоящему большим. Не футбольное поле, но что-то около половины от него. Тут были не только сувенирные магазины, но имелся даже небольшой ресторан, в котором могут перекусить туристы. И всё это внутри здания. К нему он и отправился, заняв небольшой столик у внешней стены. Открыв меню, он пожалел о своём выборе. Составитель меню будто соревновался в безвкусице с дизайнером интерьера вестибюля. Чего только стоили «Котлеты Оружейника» и «Бесстрашные хот-доги». — Что вам подать? — Спросила его улыбчивая официантка. — Кофе, — Бросил он, с откровенной брезгливостью отбросив меню на стол. — Черный. Без сахара. Официантка ушла, а он перевёл внимание на экран телевизора, висящего на стене под потолком. — Можно сделать громче? — Крикнул он, видя движение официанта у стойки. Через пару секунд он уже мог внятно расслышать, о чём говорит журналист. Новостная служба телеканала Броктон-Бей вела репортаж из Рынка в Доках, всё ещё закрытого после ночного нападения. Ведущий, мужчина средних лет, рассказывал о нападении и последствиях, привязав к нападению смерть Толкача. И в этот раз смысл политики СКП ускользнул от него. Зачем было врать, городя небылицы? Или они действительно думают, что сокрытие от общественности истинных причин смерти Толкача на что-то повлияет? И зачем вообще нужно было афишировать это? Ну, сдох и сдох. Стоит ли о нём говорить? Репортаж продолжался ещё около десяти минут. За этот краткий срок журналист успел пройтись по событиям той ночи, предположив, что инициаторами атаки была Империя 88, и сейчас все они наблюдают начало новой войны банд, совершено игнорируя тот факт, что Империя уже открестилась от событий на Рынке, а СКП сделало официальное заявление о залётных наемниках. За эти десять минут Смит снял обвинения в некомпетентности с СКП, поняв, что весь тот бред, что он сейчас услышал, был рождён в дурной голове редактора новостей этого канала. С этим придётся что-то делать потом. Слишком длинный и слишком лживый язык у этих журналистов. Но язык без костей будет легче рвать. Потеряв интерес к происходящему в телевизоре, Смит вернулся к кофе, мельком глянув на часы. Отменённая экскурсия на базу Стражей освободила ему три часа перед очередной встречей с Эми Даллон. Но и засиживаться он тут больше не хотел, скоро экскурсия закончится и посетители, потратив кровные на бесполезные сувениры, заполонят это место. Не чувствуя энтузиазма от перспективы толкаться тут среди шумной толпы, Смит заплатил за кофе и вышел из забегаловки, снова оказавшись на просторах вестибюля. Если бы экскурсии водили по верхним этажам Штаба, он бы подумал, не присоединяться ли ему к своей группе снова, но так как экскурсия проходила по публичной части здания, Смит решил, что с него хватит. *** Нечеловеческое терпение, дарованное Тейлор от рождения и закалённое издевательствами над ней за последние полтора года, сейчас трещало по всем швам. Оно рвалось со скрежетом металла. Стонало перед лицом будущих испытаний. С каждым часом, приближающим конец дня, Тейлор нервничала всё сильней. Даже переход в старшую школу не казался ей столь серьёзным испытанием. Честно говоря, в то лето её мысли были заняты другим, и о школе она думала в последнюю очередь. Однако сейчас её ничто не отвлекало от мыслей о том, что будет завтра и всё её терпение, которым она втайне гордилась, не спасало девушку от самой себя. Единственным утешением были её приобретённые способности, которым она уделяла всё свободное время. Недавно школьница осознала, что может сбрасывать эмоции в своих насекомых. Сначала Тейлор делала это машинально, затем - вполне осознанно. Но даже это подспорье пасовало сегодня. Ведь завтра она идёт в новую школу и страх того, что история может повториться, и там она также станет изгоем, усиливался с каждой минутой. А ещё Тейлор продолжала опасаться, что всё это - одна большая ловушка. О том, что её обманывают, она уже не думала. Все сомнения на этот счёт испарились, когда они с отцом были приглашены к директору Аркадии. Там же они узнали, что её документы уже переданы им из Уинслоу и оформлены, как полагается. И, как и обещал Грегори Тортон, оплата за оставшиеся годы её обучения уже внесена. Ни обмана, ни подтасовки, ни даже подделки счетов с которых была переведена плата, не были обнаружены. Тейлор действительно теперь будет учиться в Аркадии. Но оставался вопрос о мотивах мистера Тортона, если это его настоящее имя. Зачем им всё это? Кто она такая, чтобы тратить время и огромные деньги на неё? Что им нужно от простой школьницы? У неё были лишь вопросы, и почти не было разумных ответов. И тот ответ, к которому она склонялась, был маловероятным. "Ну откуда они могут знать, что я стала парачеловеком? Это можно выяснить по крови, которую я сдавала в больнице? Или как-то иначе? А если я ошибаюсь? Но что, если это правда? Как быть? Как вести себя в Аркадии? Или может плюнуть и не рисковать… Нет, уже поздно. И это шанс, настоящий шанс всё исправить и сделать, как надо. Но только лишь, если это не хитрая ловушка…. — Размышляла Тейлор, накручивая круги по комнате. — Знать бы ещё, что делать…." Вдали, высоко над домом, её движениям вторил летающий рой. А вокруг дома и под ним копошились тысячи червей и жуков. Разрозненное войско, движимое эмоциями Тейлор, стекалось к её местоположению со всего района. — Архх! Боже! — Воскликнула она, остановившись на месте. — Нет! Как говорила Скарлетт О’Хара: "Не буду думать об этом сейчас. Подумаю об этом завтра" — Тейлор села на край кровати, обхватив голову руками. Пальцы глубоко зарылись в тёмные локоны. Глубоко вздохнув и тяжело выдохнув, она перестала дышать, прислушиваясь к буре, что разверзлась у неё в голове. Помогло. Вроде бы. Хотя бы сердце перестало колотиться, как бешеное. Тейлор оглядела комнату, остановив взгляд на рабочем столе и разбросанных на нём тетрадях и учебниках. — Да, — девушка кивнула своим мыслям. — Правильно. Эта проблема, которую я хотя бы могу решить. Тейлор невесело усмехнулась, поняв, что накручивая себя целый день, она так и не собрала вещи в школу и едва не создала проблем на ровном месте сама себе. Опоздать в первый же день в новую школу было бы слишком большой ошибкой. И непоправимым ущербом, если она действительно решилась начать всё сначала. Собрав мысли в кучу и отогнав насекомых подальше от дома, Тейлор решилась заняться сбором тетрадей и учебников, которые нужно будет взять в школу и которые понадобятся ей завтра. Сосредоточенно перебирая тетради и учебники, отделяя нужное от ненужного, Тейлор одновременно с этим расставляла своё микровойско на краю района. Начинала она это как тренировку своих сил. Но, с недавних пор это стало чем-то вроде сигнализации. Жаль только, что видеть и слышать через насекомых она неспособна. Зато у неё отлично выходит чувствовать через них вибрации земли и воздуха. Различать движение людей на улице таким образом она ещё не научилась. Но если в район въезжает машина или входит большая группа людей, она сразу об этом узнаёт. И сейчас Тейлор лишь радовалась, что умеет хотя бы это. Всё лучше, чем остаться абсолютно без защиты, покуда в доках меряются силами «Барыги» и «Азиатские Плохие Парни». Со смертью своего лидера Барыги будто с цепи сорвались и вот уже второй день творят бесчинства. Пока Барыги во главе со воим новым лидером Скребком делили влияние в глубине доков, на севере, их никто не трогал и не замечал, но вчера утром они решили прорваться на юг и неминуемо столкнулись с АПП. В первых боях они победили за счет внезапности, но уже к обеду инициатива была перехвачена азиатами. Кончилось же всё появлением паралюдей с обеих сторон и последующим вмешательством Протектората с полицией. Началась настоящая бойня, всего лишь в одной миле к северу от её дома. И стрельба продолжалась до глубокой ночи. Всеми забытый перекрёсток в одночасье стал центром битвы. Ни одна сторона конфликта до самого конца не собиралась отдавать улицу оппонентам. И всё едва не закончилось приходом тяжёлой артиллерии в лице Демона Ли и самого Скребка. Позже, после того, как люди узнали о так и не случившейся драке «Супер Злодеев», этот маленький факт заставил многих людей и саму Тейлор задуматься над тем, кто бы в итоге победил? Телепортер с гранатой, или человек, уничтожающий всё на расстоянии вытянутой руки? Вчера мир так и не узнал этого, но был немаленький шанс, что эти двое в итоге столкнутся, унося вместе с собой жизни ничем не причастных к их спору людей. Но без пострадавших среди паралюдей не обошлось. Когда стрельба стихла, и банды ни с чем разошлись по своим углам, в глубине улицы полиция обнаружила изувеченный труп, в котором по обрывкам костюма, смердящего сыростью и гнилью, опознали Сочника. Эта новость взорвала интернет, а ещё не утихшие после гибели Сталкера волнения вспыхнули с новой силой. Эта смерть грозила новым конфликтом между бандами и будет хорошо, если он не начнётся этой же ночью. Стоило подумать о том, что конфликт банд может вырваться в их район, как Тейлор снова начала нервничать. И лишь огромным усилием воли она смогла взять себя в руки и продолжить собирать нужные вещи в рюкзак. Сложив в рюкзак школьные принадлежности, девушка решила приняться за свою новую форму. Да, одним из отличий Аркадии от Уинслоу была обязательная школьная форма. И Тейлор бы с этим смирилась гораздо быстрей, если бы форма смотрелась на её тощем теле хоть немного нормально. Но об этом можно было лишь мечтать. И хоть папа говорит, что выглядит она в этой форме хорошо, сама Тейлор так не считала, видя в зеркале все изъяны своего худощавого телосложения. Мешковатый свитер и просторные джинсы нравились ей куда больше. Но тут поделать уже ничего нельзя и придется привыкнуть. Привыкла же она к Трио, привыкнет и к этой форме. Девушка уже повесила поглаженную форму в шкаф, когда услышала звук остановившегося под окном пикапа отца. Ещё через минуту через насекомых она уловила движение воздуха на первом этаже, когда открылась входная дверь. А ещё через миг она услышала зычный голос Денни, объявляющего, что он дома. Тейлор улыбнулась, закрыла дверцы шкафа и вышла из комнаты, чтобы поприветствовать папу. — Ты как, в порядке? — Спросил отец, скидывая куртку с плеч, стоя у порога. — Да. — Кивнула Тейлор, — Вполне. Девушка не врала. Впервые за два года она улыбалась искренне. Что ей новая форма, когда она, наконец, избавилась от Трио? Что ей все эти разборки банд? Не первый и не последний раз они происходят в их городе и как обычно, «Герои» со всем этим разберутся и урегулируют ситуацию. А потом, когда её жизнь немного уляжется и она будет готова, Тейлор сама встанет на страже своего дома. — Как дела на работе? — В свою очередь спросила она, прекрасно зная, что на работе у её отца уже многие годы было всё плохо и если бы не клочок порта, кое-как сохраненный от разорения, они бы давно уже жили на улице, как и сотни их соседей по всему району. Их район давно уже живёт с дохода порта, десятка мелких предприятий и фирм, а также огромных дотаций от города. Всё это уже десять лет не позволяют северу Броктон-Бей окончательно погрязнуть в нищете. — Паршиво, ты же знаешь, — Нахмурился мужчина. — Но мы держимся. — Я верю в тебя, папа, — Кивнула Тейлор, удовлетворившись стандартным ответом. С недавних пор ей очень нравились такие вот короткие диалоги. Это будто возвращало её в детство. Такое бесконечно далекое и безгранично счастливое, случившееся с ней будто в другой жизни. В той жизни, когда её семья была полной, а её лучшая подруга ещё не предала её, ударив в самое сердце. — Ох, спасибо, дочка. — Улыбнулся мужчина, поставив обувь в угол под дверью. — Сейчас я умоюсь, и скоро будем ужинать. Я тебя позову. — Хорошо. — Кивнула Тейлор, находясь в двояких чувствах. С одной стороны, их совместные ужины, впервые возобновившиеся после смерти мамы, ей нравились. С другой стороны, она чувствовала неловкость и стыд от того, что абсолютно не умеет готовить еду. То, что она готовила себе последние полтора года, папа категорически забраковал. Свое «фи» её поварским навыкам он не высказал вслух, но его выражение лица говорило лучше любых слов. Подозрение Тейлор насчёт своей готовки подтвердились уже на следующий день, когда папа навязчиво предложил взять готовку на себя. Младшей Эберт ничего не оставалось делать, кроме как пристыженно согласиться. А ещё она не понимала, что так не понравилось папе? Ей самой то, что она готовит, нравилось. Но спросить в лоб Тейлор пока не решилась. Боялась услышать ответ и умереть со стыда. — Готова к школе? — Спросил отец после ужина. Они всё ещё были на кухне, но на столе уже было прибрано, а посуда помыта - та помощь, которую она может оказать отцу и не почувствовать себя неумехой. — Да. — Кивнула Тейлор, пряча лицо за огромной кружкой чая. — Вполне. — Ну, это хорошо, — Произнёс папа таким голосом, что дочери сразу стало ясно, что он не поверил. — Хорошо, что ты готова и совсем не волнуешься. Тейлор почувствовала, как краснеет, увидев улыбку на лице отца и его глаза, в которых чёртики не просто плясали, а отбивали степ. — Папа. — Возразила девушка, пытаясь голосом намекнуть, что не хочет развития этой темы. — У вас там не стреляли? Лицо отца посерело, а Тейлор осознала, что неудачно перевела тему. — Нет, не стреляли. — Ответил мужчина. — Но слухи ходят, что это только начало и стоит ожидать эскалации. По району ходят слухи, что «Азиаты» недовольны наглостью Барыг, а те, в свою очередь, не собираются останавливаться, особенно после смерти двух своих Масок. — А кем они воевать собираются? — Спросила младшая Эбер, слегка удивившись. — У «Барыг» было не так много паралюдей, теперь стало на двух меньше. Им бы территорию удержать, а не пытаться захватывать точки влияния «Азиатов». — А, кто этих наркош поймёт… — Махнул рукой мужчина. — Обколются, и прости Тейлор, творят херню. В любом случае, хорошо, что ты учишься теперь в Аркадии, ближе к даунтауну. Там куда безопасней, чем в Уинслоу. — Ага, — Согласилась девушка, прикусив губу. На грани восприятия, через своих насекомых, она почувствовала дрожь земли, будто по земле едут танки . Одними губами она добавила, пока папа не видит: — Ещё бы и жить ближе к Центру. Дрожь земли быстро усиливалась, заставив Тейлор настороженно замереть. Девушка посмотрела на отца в нерешительности. Ей хотелось одновременно и узнать, что происходит и предупредить папу о возможных проблемах. Но, оба эти варианта были нереализуемы. Она не собиралась говорить папе, что стала парачеловеком. — Папа…— Начала она, но сомнения в последний момент взяли верх. — Нет, ничего. Я пойду к себе, хорошо? — Да, иди. И не засиживайся допоздна. Завтра у тебя важный день. — Я знаю, папа. Тейлор вышла из кухни, не заметив задумчивого взгляда отца, направленного ей в спину. На краю района, со стороны ещё не слышимого человеческим ухом приближающегося гула, собирались в разномастный рой тысячи летающих насекомых, с одной единственной целью – «найти источник шума». *** Огромный пёс лежал пузом на холодной железной конструкции заброшенного козлового крана, не разобранного на металлолом лишь чудом за все годы простоя. Положив длинную морду на передние лапы, он вглядывался в черноту вагонов под ним, высматривая малейшие движения. Длинные уши, словно локаторы, вылавливали звуки, выделяющиеся из пустой тишины, свойственной лишь глубокой ночи. Рядом с ним мерно дышала Охотница. Где-то там, вдалеке, гремела битва, к которой Пёс сегодня не имеет никакого отношения. Будут ещё битвы, будет охота, и он ощутит вкус новых побед! Но не сегодня. И та битва, что идёт на востоке, его не касается. Только не сегодня. Только не сейчас, когда они с Охотницей вышли на след новой жертвы. Особой жертвы. Жертвы с паршивым запахом. Минуты ожидания сменялись часами, а звуки битвы на востоке затихли, сменившись мёртвой предрассветной тишиной, когда тень под ними сдвинулась. Их сегодняшняя дичь вылезла из укрытия. Охотница, лежащая рядом с псом, отмерла, перестав изображать из себя мраморную статую. Одна её рука потянулась к колчану со стрелами, другая подняла лук. Охотница села на одно колено, медленно натянула тетиву и, поймав цель в перекрестие оптического прицела, разжала пальцы. Ярко светящаяся стрела унеслась вперёд и с разноцветными искрами исчезла в туловище гуманоидной фигуры, закованной в толстые слои грязно-чёрного металла. Фигура покачнулась, замерла на секунду и рухнула на спину, подняв пыль вокруг себя. В этот же миг тени вокруг ожили и стремительно поплыли в сторону упавшей цели. Сокращая расстояние до неподвижно лежащего гуманоида, тени, одна за другой, начали приобретать форму и очертание, пока не приняли обличие высоких псов. Они приблизились к цели, перерыкиваясь друг с другом. Изредка снизу доносился их громкий лай. Гончие осторожно подошли к фигуре и стали её обнюхивать. Через несколько минут, убедившись, что фигура не издает признаков жизни, они стали кусать за края брони и царапать металл, желая разорвать прочную скорлупу. Один пёс вскарабкался на фигуру и сунул узкую пасть в щель приоткрытого шлема гуманоида. Уже скоро к запаху ржавчины и сырости добавился смрад крови мутанта. Пока один пёс рвал на куски открытое лицо гуманоида, остальные псы, поняв бесполезность попыток разобрать доспех зубами, ждали его, рассредоточившись вокруг. В какой-то момент Пёс уловил движение сбоку. Охотница снова натянула тетиву и тонко свистнула. Пёс, рвущий внизу плоть чужой жертвы, отвлёкся. Дернув ухом и посмотрев вверх прямо на Охотницу, он быстро соскочил с тела гуманоида. Просвистевшая рядом с его хвостом искрящаяся стрела через краткий миг исчезла в теле гуманоида. Там, где у него должно быть лицо. Охотница выпустила ещё две стрелы, которые с искрами исчезли в теле закованной в броню фигуры, ничуть не заметив сопротивления толстого металла. Потом она положила лук себе под ноги и достала рацию. Всё это пес видел краем зрения, внимательно следя за фигурой под ним. Тени его братьев тем временем одна за другой слились с тенями, отбрасываемыми краном и вагонами. — Охотница - Штабу. — Пёс дернул ухом, когда Охотница заговорила молодым девичьим голосом. — Цель ликвидирована. — Штаб – Охотнице. Подтвердите ликвидацию цели и возвращайтесь в центр. — Тихое шипение рации сменилось хорошо знакомым Псу голосом. — Есть. — Буркнула Охотница. Псу показалось, что в голосе её сквозило легкое недовольство. Охотница, положив рацию у ног, достала из колчана стрелу с толстым наконечником и вложила её в тетиву. Не целясь, она выпустила снаряд в фигуру под Псом. В этот раз искр не было. Вместо этого снаряд, угодив в голову фигуры, взорвался внутри, выпустив наружу невысокий столб пламени. Зимний прохладный ветер донёс до Пса запах жареного мяса. — Не поможешь? — Охотница посмотрела на Пса. Гончак, не двигаясь, дернул верхней губой, обнажая белый клык, длина которого не уступала тонким пальцам Охотницы. Через секунду он глухо рыкнул, отведя взгляд от мёртвой дичи. Охотница, всматривающаяся в морду Пса, выдохнула с нескрываемым облегчением, снова достала рацию. — Охотница – Штабу. Подтверждаю ликвидацию цели. — Покосившись на пса, добавила. — Он тоже подтвердил. — Принято. Возвращайся в центр. — Ответила рация голосом Господина. Девушка поднялась и со вздохом облегчения отряхнулась. Затем сложила лук и колчан в футляр и посмотрела на Пса. Тот, не спеша подниматься, лишь поднял голову, наблюдая за Охотницей. Она была меньше него и гораздо легче, но это не умоляло её смертоносности, что Пёс очень сильно уважал .Больше этого он уважал лишь Дух, что ведёт отважного зверя в битву. К удаче Охотницы, этот Дух жил в ней. И потому Пёс уважал Охотницу ещё сильней. — Ну что, возвращаемся домой? — Лица под тряпичной маской Пёс не видел, но знал, что под маской её губы скалятся в улыбке, обнажая белые резцы. Пёс кивнул совсем по-человечьи и поднялся на лапы, выгнув спину так, чтобы Охотница могла взобраться на неё. Крошечная на его фоне девушка, придерживаясь рукой за лоснящуюся холку пса, подпрыгнула и, легко оторвавшись от земли, привычно уселась ему на спину. Он чувствовал вес её тела, и чувствовал, как тонкие пальцы крепко держатся за шкуру на его шее, а её бедра обнимают его бока, будто он лошадь. — Я готова, Евдор. — Услышал он её голос сверху. Пёс предупреждающе рыкнул и с места прыгнул прямо в железную балку крана. Пёс и девушка, сидящая на нем, исчезли в чёрной кляксе, что бесследно растаяла сразу после их исчезновения. Через секунду тёмные тени под краном едва заметно посветлели и стали просто тенями. Пустырь опустел окончательно. Лишь фигура, закованная в металл, осталась лежать неподвижно. Пройдут дни, прежде чем случайные люди обнаружат труп Металлиста и доложат о нём в СКП.