Прима

Медведева очень неудачно приземляется с поддержки. — Эй! — Миша подхватил её под руку. — Ты как? — Нога, — Женя зажмурилась и оперлась на руку Миши. — Больно? Очень? — он усадил Женю на лавку и взволнованно глянул в глаза. — Похоже без больницы не обойтись… — она запрокинула голову, чтобы не дать слезам вытечь. — Тш, сейчас позову кого-нибудь. — Нет! Я сама! — Медведева вскочила и тут же скорчилась от боли. Новость разлетелась по всему театру. И конечно же Женю перехватила Алина. — Не стоило, — Женя отвернулась к окну и выдохнула. — Обновлю свои права на твоей машине, надеюсь, что не грохну её, — Алина пристегнулась и завела машину. — Кто тебе сказал? — Ты правда думала, что никто не узнает? — Надеялась, — она шмыгнула и продолжила смотреть в окно. Машина спокойно тронулась с места под руководством Алины. Алина сама вызвалась отвезти Женю, когда узнала, что та подвернула ногу и теперь не может нормально идти. — Ненавижу, это несправедливо, роль отдадут ей… — Женя прикусила губу силясь сдержать слёзы. — Успокойся, здоровье важнее. — Для тебя да, а для меня важнее сцена. — На что намёк? — Ни на что, — пробурчала Женя. — Ну вот, теперь сама можешь ездить. — она глянула в её сторону и обхватила себя руками. — Мне больше нравится быть в роли пассажира, — Алина улыбнулась и положила одну руку на подлокотник, ожидая, что Женя возьмет ее за руку. — На дорогу смотри, Алин. — Какая же ты… — фыркнула в шутку Алина и уставилась на дорогу. — Какая? Договаривай. — Вредная, — Загитова пошевелила пальцами, продолжая ожидать пальчики Жени в своей ладошке. — Самая такая, — Женя вздохнула и положила ладонь на ладошку Алины, не могла долго сопротивляться. — Всё нормально будет, ты меня слышишь? — Алина сжала холодную ладошку так крепко, насколько могла. — Посмотри на меня. Женя нехотя подняла глаза. — Всё будет хорошо, — Загитова кивнула. Женя не сдержалась, по щеке стекла слеза, её руку так нежно и крепко сжимала Алина. — Мы приехали, — Алина отстегнула ремень и ещё раз взглянула в глаза Жени. — Ну всё, тише, — Загитова нежно стёрла слёзы с щёк Жени. — Прости… — выдохнула Медведева, отвернулась и вышла из машины. — Мне не за что тебя прощать, — Алина закрыла машину и взяла Женю под руку. Они зашли в больницу, поднялись на нужный этаж и подошли к кабинету. — Я пойду с тобой, — Алина вскочила с лавки, когда увидела, что из кабинета вышел пациент. — Нет, жди здесь. — Но почему? — Просто, подожди, ладно? — Женя кивнула и скрылась за дверью кабинета. Ей сделали рентген и тут же поставили диагноз. — Еще чуть-чуть и у вас будет стрессовый перелом. Нужно прекратить репетиции на некоторое время, вам нужно восстановиться, — сказал врач и записал что-то. — Что? — переспросила Женя. — Отдых, вам нужен отдых. Езжайте в отпуск. — Нет! — она вскочила, но тут же боль от ноги ударила будто по всему телу. Женя медленно опустилась обратно. — Не побережете себя сейчас, навсегда попрощаетесь с балетом. Вот вам список, что можно пить, когда совсем сильно болит. Мазь, если решите продолжить тренировки используйте вместе с таблетками. Я предупредил вас о последствиях. — Поняла, — Женя взяла рецепт и встала. — До свидания, спасибо. — До свидания, — кивнул мужчина. Женя выглядела жалко. Она еле шла, боль в ноге то отпускала, то с новой силой нарастала. От боли становилось тошно и начинала кружиться голова. Балерина вышла за дверь и оперлась спиной на стенку. Сердце шумело где-то в ушах, а в горле стоял комок, который так противно пульсировал. — Что? — Алина вскочила и засунула телефон в карман. — Женя? Медведева прикусила губу так, что во рту появился вкус железа. Она не смогла ничего ответить, только посмотрела в глаза напротив. Да, сейчас не всё так гладко, но здесь и сейчас перед ней Алина, которая всё же поддержит… — Иди ко мне, — Алина прижала девушку к себе. — Ненавижу-ненавижу-ненавижу, — сквозь всхлипы проговорила Женя, крепко сжимая толстовку Алины в руках. — Ненавижу… — заплакала она и уткнулась носом Алине в плечо. — Что он тебе сказал? — она отошла от Жени, но лицо из своих ладошек не выпустила. — Он сказал, что если продолжу репетировать, то получу стрессовый перелом и распрощаюсь с балетом… — на одном дыхнии проговорила Медведева. — Ну чш, спокойно, — Алина прижала девушку к себе. Пальцы мягко запустила в волосы и начала успокаивающе гладить, будто стараясь забрать всю боль себе. И если бы она могла, то точно поступила бы именно так. — Отвези меня домой, — шепнула Женя.

***

Девушки сидели на диване у Жени дома. — Что мне делать? — Женя положила голову Алине на колени и взглянула в её глаза в поисках ответа. — Это твоё решение, солнце, — шепнула Алина и запустила пальцы в темные пряди. — Я продолжу танцевать, Алин, — шепнула она и выдохнула. — Дело твоё, ты взрослый человек и имеешь право сама решать, — Загитова нежно провела пальчиками по контуру Жениного лица, от чего та прикрыла глаза. Бархатная кожа и запах ванильного парфюма от Жениных волос. Её руки, которые нервно заламывают пальцы. — Ты не понимаешь моего решения, я вижу… — Женя открыла глаза и выдохнула. — Я принимаю твоё решение, я всегда за тебя. В любом случае не могу же я тебя остановить и залезть тебе в голову, верно? — она зацепила прядку Жениных волос и убрала её с лица в общую капну волос. — Просто не забывай беречь себя, прошу… — Алина наклонилась к ней и прошептала это на ухо. — Не волнуйся, я справлюсь, — Женя улыбнулась. — Отыграем эти спектакли и возьмём отпуск, ты не против? — Вместе? — Ну… Да? — Медведева смущенно улыбнулась. Алина же расплылась в улыбке и начала засыпать щёки девушки легкими поцелуями. Женя обхватила её за шею и повалила рядом, их лица оказались друг напротив друга. — Сильно болит? — Алина положила руку на щёку Медведевой и погладила большим пальцем. — Сейчас совсем не болит, — Женя слабо улыбнулась и подвинулась ближе. Кончик носа еле задел кончик Алининого носа. — Останешься? — шепнула она и уткнулась лбом в лоб Загитовой. — Как тебя бросить? — Алина слабо улыбнулась, зарылась носом в волосы и оставила поцелуй где-то за ухом. В голове Жени была лишь одна мысль. Такая очевидная, но и та совсем скоро покинула сознание. Остались только чувства. Поцелуи пробуждали волну мурашек и, кажется, боль вовсе отступала.