Свет и Тьма

      На следующий день я встала затемно, чтобы собрать сумку в дорогу. Походные условия не пугали меня давно, поэтому я четко знала, что взять с собой. Когда я закрывала шкаф, в комнату влетела Женя. Её рыжие кудри разметались по плечам, а на лице играл румянец. Даже в такую рань. Я нахмурилась: в моём случае и при прекрасном самочувствии такого ждать не приходилось.       – Как ты узнала? – удивилась я.       Мне казалось, что охота на оленя – тайна, именно поэтому мы и уезжали до рассвета.       – У меня свои источники, – Женя обворожительно улыбнулась.       – Тебя не было вчера весь день, ты знаешь, Дарклинг…       – Знаю, – быстро прервала она. – Наверно, это нужно.       Я тоже об этом думала, но главный вопрос – зачем?       – Алина, – Женя что-то сжимала в руках. – Ты так любишь попадать в неприятности.       Я усмехнулась. Доля истины в этом была. Многие переходили через каньон и не раз, даже не встретившись с волькрами, а на нас напала огромная стая. Потом сразу же дрюскели, и, если бы не Дарклинг, кто знает, чем всё кончилось бы.       – Я бы хотела, чтоб этот талисман хранил тебя, – она протянула мне черный шнурок.       Металл блеснул. Я разглядела подвеску в виде солнца. Она выглядела очень просто, совсем без изысков, но знающий понимал, что работа тонкая. Я ахнула.       – Женя, – мне было очень приятно. – Спасибо, она чудесная.       – Подожди, это не всё. Лучший подарок – полезный подарок.       Женя открыла амулет у меня в руках. Внутри оказалось что-то похожее на бальзам. В нос ударил резкий запах трав.       – Это от воспалений и укусов. И еще обезболивающее. Не самое сильное, но… может помочь.       Женя, милая Женя. Никогда не разменивается по мелочам, совмещает прекрасное с полезным и может достать самые вкусные булочки на завтрак. Сколько же еще у тебя достоинств?       Я обняла её со всей теплотой, на которую была способна. За это время она стала мне близким человеком, я остро нуждалась в доверии хоть к кому-то. Буквально полгода назад никому до меня не было дела: я была в компании Мала и Михаила. Я могла говорить, что думаю, строить своё будущее, не завися ни от кого, и просто наслаждаться обычными радостями. Сейчас же я словно вынырнула из той жизни, мир стал шире и опаснее, открывая интересные возможности. Сила манила меня и приносила чувство одиночества. Пристальное и порой излишнее внимание мне совсем не нравилось. Слишком много людей хотят ей завладеть и использовать меня. Поэтому мне был нужен тихий и спокойный уголок, где я могла не ждать подвоха. Мал был слишком далеко от меня и наша ссора, которая так ничем и не закончилась, терзала душу. Но с Женей было легко, и я ценила это.       – Ты сама её сделала? Не удивлюсь, если… – я знала, что способности Жени находились на грани фабрикаторов и корпориалов.       – Ну, почти, Давид помогал, – её щеки залились румянцем.       – Теперь понятно, почему она так выглядит, – я улыбнулась. Думаю, Женя была рада найти повод поработать с Давидом. Быть может когда-нибудь он разглядит в ней кого-то большего.       Задерживаться было нельзя. Настало время прощаться и теперь уже она обняла меня.       – Будь осторожна.       – Мы быстро вернемся.       Я не знала, но надеялась.

***

      Утро выдалось хмурым. Серое небо нависало над нами и казалось готово было придавить в ту же секунду. Наша небольшая компания двигалась тихо. Дарклинг хотел сделать всё незаметно, поэтому с нами были немного гришей и опричников. Поверх кафтанов мы набросили серые плащи. Я ехала на спокойной белой лошадке. Её размеренный шаг убаюкивал, но я старалась уверенно держаться в седле. Дарклинг ехал чуть впереди на черном коне, мы снова не разговаривали.       Небольшие тропки сменяли одна другую. Наведываться даже в небольшие деревни было опасно. Дело шло к лету, и найти место для лагеря было несложно. Но с каждым нашим шагом мы приближались к Цибее, и погода менялась. Появлялись пронизывающие ветра. Природа становилась угрюмой. Низенькие деревья только начали зеленеть. Редко в лесах пробегал зверь или пролетала птица. Природа выглядела застывшей и меня это пугало.       Я думала о том, что еще севернее – Фьорда. Место, где сжигают гришей. Если ты родился не там… просто если тебе не повезло… Мурашки пробежали по телу. Варварство. Люди используют металл, у нас есть пистолеты, но относиться к друг другу по-человечески мы так и не научились.       Мы стали забираться в горы и через некоторое время вышли на плато. Там я увидела палатки и Мала, который сидел у костра. Он взглянул на меня и отвернулся. В сердце кольнуло. Неужели он злится на меня?       Два следопыта подошли к нам. Дарклинг перебросился с ними парой фраз. Я прислушалась. Стадо видели неподалеку, может, нам и не потребуется много времени. Я выдохнула. Мне здесь не нравилось. Цибея настораживала и не только близостью с Фьрдой. Я подошла к лесу, густому, серому, и мне стало не по себе. Мы здесь чужаки, а север таких не любит.       Ближе к вечеру пошел снег. Густые хлопья опускались на землю, совершенно не подозревая, что уже самый разгар весны. Здесь были свои законы. Я натянула перчатки. Ветра не было, но прохлада так и норовила забраться под кафтан. Я коснулась амулета, прощупав его под одеждой, и улыбнулась.       Дакрлинг как и я пристально всматривался в лес. Неужели его тоже что-то настораживает? Как же я надеюсь, что мы ошибаемся. Я успокаивала себя, что нас никто не видел, мы очень осторожно путешествовали. Вдруг я увидела, как Мал двинулся из лагеря. Мне давно хотелось поговорить, разрушить эту неловкость между нами. Я побежала к нему, надеясь, что нам никто не помешает.       – Мал! – я остановилась, не решаясь подходить ближе.       – Ты что-то хотела? – он обернулся.       – Да. Поговорить, – шагнула я к нему.       – Не о чем говорить, – криво улыбнулся он, отворачиваясь от меня.       – Мал, прости, если я обидела тебя, – слова давались мне с трудом. – Это было сгоряча. Я не хочу, чтобы такие мелочи всё сломали.       – Мелочи, Алина? Так ты это называешь? То, что я слышал про тебя и…, – он покосился на Дарклинга.       – Мал, да послушай себя! Ты веришь сплетням. И позволяешь им разрушить всё, что есть между нами. Это Зоя тебе наговорила? Вот кого ты теперь слушаешь, да? – я сверкнула глазами.       Воспоминание всколыхнуло гнев, и он скрыл тёплые чувства, которые были вначале. Мне не хотелось позволять ему выиграть, но обида жгла как каленое железо.       – Алина, ты мне врёшь, – Мал покраснел и отвернулся, словно ему было неприятно смотреть на меня.       Слова пронзили меня как нож. Вот как? Мал никогда не говорил мне такого раньше. Боль стала почти физической. В горле образовался ком.       – Мал, о чем ты? Ты годами не замечал меня, я таскалась за тобой, изображая подружку, надеясь, что ты хоть когда-нибудь посмотришь на меня по-другому. А сейчас, когда я вдруг стала гришем, у тебя проснулся интерес? И ты обвиняешь меня в неискренности? – я выпалила то, что совсем не хотела говорить.       Его плечи, напряженные, вдруг опустились. А потом он резко развернулся ко мне.       – Нет, Алина! Я хотел бы, чтоб этой чёртовой силы вообще не было! – с жаром выпалил он. Голубые глаза Мала горели.       Я ахнула и попятилась. Глаза защипало от навернувшихся слёз. Меня совсем не заботило, что мы кричали и все могли нас слышать. Мой мир раскалывался на куски, как стекло, где первая трещинка ломало целое. Неужели я пытаюсь спасти то, чего нет? Неужели Дарклинг прав? Мне всей душой хотелось, чтобы Мал принял меня полностью. Сама я не смогу. Поэтому надеялась найти это у него. Как же я ошибалась.       И тут раздались выстрелы. Воздух сотрясался от череды залпов. Кто-то закричал. Я увидела, как Дарклинг кинул пару разрезов в лес. Инферны осветили темные внутренности леса. Вдруг я покачнулась, не в силах сказать ни слова от нахлынувшей боли чуть ниже ключицы. Я упала бы, не поймай меня Мал. Ветер резко метнулся мимо нас. Шквальные. Нужно было спрятаться. Мы отошли от леса, но дышать было тяжело. Мал опустил меня на землю, оглядывая лес. Из раны текла кровь. К нам подбежал Дарклинг. Он придерживал левую руку.       – Алина! – он махнул кому-то рукой и скривился, посмотрев на меня.       – Всё так плохо? – я попыталась улыбнуться.       Появилась целительница, которая помогала нам еще в первую поездку. Она хотела осмотреть руку Дарклинга.       – Сначала её, – быстро сказал он.       Дарклинг вытянул правую руку, и лагерь окутала тьма, но со стороны леса доносились звуки битвы. Вспышки огня разрезали лес, настигая врагов. Инфернам помогали шквальные, создавая огненную бурю.       Целительница склонилась надо мной, проводя рукой по ране.       – Фёдора ранили, он совсем плох! – к нам бежал Иван.       – Анна, быстрее! – процедил Дарклинг сквозь зубы. Было видно, что рука доставляла ему не мало боли.       – Я не смогу всех вылечить, – пролепетала она, не отрываясь от моей раны.       Я глубоко вздохнула, боль понемногу отступала.       – Алина, держись, – Мал взял мою руку в свои. На секунду мне показалось, что той ситуации как будто не было.       – Тогда сделай так, чтоб они выжили. А ты, следопыт, иди ищи оленя.       – Какой к черту олень? Нам нужно возвращаться, ты готов рискнуть жизнью Алины? – прорычал Мал.       Температура между ними резко упала. Дарклинг схватил Мала за грудки.       – Не смей перечить мне, отказник. Этот ошейник даст ей сил дожить до Малого Дворца, – он оттолкнул Мала.       Тот хотел что-то ответить, но посмотрел на меня и отправился в лес. Перестрелка прекратилась, и тьма вокруг лагеря развеялась. К нам снова подошел Иван.       – Дрюскели. Мы потеряли Любу и Никиту. Многие ранены. И некоторые опричники…       – Давид? – спросил Дарклинг.       – Не пострадал.       Дарклинг молча кивнул.       – Но как они смогли пробить кафтаны? – выпалила я.       – Хороший вопрос. Соберите пули, Давиду будет чем заняться, – сказал Дарклинг вставая.       Мы подошли к костру. Ночью здесь становилось морозно. Фёдор лежал без сознания. Ему замедлили кровотечение. Почти все гриши были ранены. Целительница была только одна и ей не хватало сил на всех, поэтому мы получили только первую помощь. Или вообще обошлись без неё как Дарклинг.       – Удивительно, – нахмурился Давид, разглядывая пули. – А они не стоят на месте. Придется разрабатывать новую защиту.       Как Дарклинг и говорил: век гришей подходит к концу. С каждым разом мы встречались с новым оружием, перед которым были бессильны. Возможно, когда-нибудь оно уничтожит нас.       Мы уже собирались расходиться, как вдруг один из следопытов подбежал к Дарклингу. Неужели нашли оленя? Но ведь перестрелка должна была отпугнуть его. Я нахмурилась. Дарклинг быстро пошел за следопытом, и они скрылись в лесу. Все были уставшими и отдыхали, мало кто заметил, как я последовала за ними. Лес и днем меня пугал, а поздно вечером заходить сюда совсем не хотелось, но мой взгляд привлекло серебристое сияние. Дарклинга и Мала я не видела. Мягкий ореол свечения окружал огромное животное. Олень стоял и смотрел на меня совершенно осознанным взглядом. По телу пробежали мурашки. Он кивал огромной головой с ветвистыми рогами. Они были словно корона. Вдруг я услышала тихий свист. Животное взвилось на дыбы и упало. Стрела вонзилась в бок. Но как же так? Я же должна убить животное. Потом показался Дарклинг и добил животное кинжалом. Я не понимала, что произошло. Почему всё случилось так? Я поспешила к ним, но запнулась о корень и упала на колени. Рана открылась и из нее снова хлынула кровь. Я закашлялась. Они оба обернулись на меня. Дарклинг что-то сказал Малу и тот ринулся ко мне. Голова закружилась. Мне резко стало хуже. Мал помог мне подняться, а потом взял на руки. Меня знобило.       – Мал, ты не должен был убивать его…– прошептала я.       – Не должен, – процедил он. – Алина, если это поможет тебе…       Слово застряло у него в горле, но я знала, что он хотел сказать. Он боялся, что я не выживу. Мал отнёс меня к костру и сел рядом, баюкая, как маленькое дитя. Я дотянулась рукой до амулета в виде солнца и вытащила его. Женя словно знала, что произойдет. Мал округлил глаза. Я открыла амулет и наложила бальзам на рану. Донёсся резкий запах трав. Боль разрасталась по плечу, но чуть притупилась лекарством.       – Давид, – послышался голос Дарклинга.       Я повернула голову. Он держал рога оленя, руки его были в крови.       Давид быстро подошел и взял их, с интересом оглядывая. Они выглядели внушительно.       – Быстрее, – кивнул Дарклинг на меня.       Я закашлялась. Давид подошел сзади ко мне, Мал придерживал меня. Я почувствовала тяжесть у себя на шее. Дарклинг взял мою руку в свои. А потом свет заполнил меня. Казалось он лился отовсюду. Боль словно ушла, легкость накрыла меня как мягкое одеяло. Я ничего не видела. Свет пульсировал, заполняя собой пространство. Неужели это конец?       – Я умираю, – прошептала я одними лишь губами.       Ощущения покинули меня. Всё стало стягиваться в одну точку.       – Ты не умрешь.       Чьи-то губы коснулись моей руки и мир погрузился во тьму.