Свет и Тьма

      Женя не так давно получила право носить красный кафтан, но уже освоилась в ордене Живых и Мёртвых, поэтому я попросила её поискать целительниц, которые могут сойти за новую Люду. Чем больше я думала о плане, тем эфемернее он казался: слишком много допущений и возможностей всё разрушить. Но с другой стороны, если я буду просчитывать детали досконально, то и для Дарклинга план будет очевиден. Снова совершать эту ошибку не хотелось. Многое зависело от личности «нашей Люды», поэтому я решила пока не думать о вещах, которые могут не произойти.       Новая сила с каждым днём ощущалась всё привычнее. Я призывала её, и это казалось естественным. Оковы-усилители обратились в прах, забрав часть возможностей, поэтому разрез я создавать не могла, но меня это мало заботило: со временем научусь концентрироваться. Главное – что дар вернулся, хоть и в обновлённом виде. Как же чудесно снова получить то, чего ты лишился так внезапно. Сила для гриша – его неотъемлемая часть, ты перестаёшь ценить, что родился со способностями. Но то, что пришлось пережить мне, заставило посмотреть на мир по-иному.       Я не знала, что люди говорили о моём новом даре, да и на собрании гришей никто о нём даже не заикнулся, но я понимала, что это лишь вопрос времени. Слишком неожиданной была демонстрация в тот день. Даже для меня.       Однажды Дарклинг позвал меня к себе. Я не знала, какие вопросы он собирается задать, но подозревала, что ответов на них у меня нет.       Утро выдалось необычайно холодным. Ветер клонил тонкие деревья, разметал снег, делая дороги похожими на гладкие барханы, но это не мешало нам тренироваться на улице. В пылу сражения мало замечаешь мороз. Каждый знал: на войне поблажек не будет.       Я направлялась в зал военного совета, поэтому проходить между дворцами не пришлось. Дарклинг по-прежнему предпочитал уютный тёмный зал и периодически заглядывал сюда.       Сегодня у двери дежурил Иван, он сразу впустил меня, не потратив и секунды на дурацкую шутку. В зале горели свечи: их было столько, что я могла без труда рассмотреть скромное убранство и фигуру, сидящую во главе стола. Дарклинг был погружен в себя, но, видимо, почувствовал мой взгляд и сразу же посмотрел на меня. К приятному удивлению я осознала, что больше не боюсь его. Страх исчез. Он всегда был лишь иллюзией, но столь искусно выполненной, что долгое время не давал выбраться из оков. Казалось, после всех мучений прошла целая вечность. И, несмотря на все шрамы, я чувствовала цельность благодаря вновь обретённой силе.       - Садись, - он жестом указал на место рядом.       Я села, внимательно изучая его. Белая кожа, но не бледнее чем обычно, и ясные глаза, - следов усталости не было.       - Как ты себя чувствуешь?       - Хорошо.       - Привыкла уже к новой силе?       - Здесь и привыкать не к чему, - ответила я.       И действительно. Она всё также отзывалась, выскальзывая по первому зову, легко, свободно, плавно. Мои навыки словно и не терялись, лишь их воплощение поменялось.       - Неужели? Дай-ка руку.       Я на мгновение замялась, но затем всё же протянула ладонь. Он сжал моё запястье, и уже знакомое умиротворение растворилось в сердце, растекаясь по венам, но свет не спешил выскальзывать из меня. Я чувствовала его, повелевала им и не позволяла действовать по чужому зову. Дарклинг больше не мог управлять моим даром. Усилители Морозова разрушились, как и его планы контролировать каньон с помощью меня.       Он разжал пальцы. Его лицо не изменилось. Он ждал этого, просто хотел проверить догадку, ведь теперь со мной ни в чём нельзя быть уверенным. Я улыбнулась.       - Ты ведь уже думала о том, что послужило причиной для такого чудесного изменения, – без сарказма сказал он. – Ситуация поистине редкая.       - Я думала об этом, но едва ли приблизилась к разгадке тайны. Я так мало знаю. Мои скудные сведения не сравнятся с твоим опытом. Наверно ты сможешь как-нибудь это объяснить, - сказала я, отряхивая рукав кафтана.       Он ничего не ответил, лишь продолжал серьёзно смотреть на меня.       - И всё же я хочу услышать твои мысли. Думаю, тебе есть что рассказать.       Раскрывать все детали прошлого было бы ошибкой, но с другой стороны обойтись без помощи Дарклинга я не могла.       - Может, каньон поменял мою силу? Я же всё-таки воскресла… - осторожно начала я.       - Нет, - он покачал головой. – Другие святые тоже воскресали, но это не меняло природу их дара.       Я замолчала. Мои следующие догадки выводили на тему более неоднозначную и опасную.       - Что насчёт той дряни, которую мы вывели из твоей крови… Она осталась в ней даже после воскрешения. И эти твои необычайные способности перед каньоном, если ты понимаешь, о чём я.       Юрда-парем. Я помнила всё и мне очень не хотелось к этому возвращаться. Это отчаянный шаг, на который я пошла ради освобождения Равки от скверны. Но мог ли наркотик изменить мою силу? Что если Багра ошиблась, и некоторые гриши выживали, но их дар менялся? Или она намеренно лгала мне? Но тогда зачем?..       - Я знаю о ней не больше чем ты, - пожала я плечами.       - Откуда ты знаешь, сколько знаю я?       - Не ищи подвоха в этот раз, я правда ничего не знаю. И у меня не было времени что-либо проверять и исследовать, как ты помнишь. А если тебе что-то известно, то лучше расскажи мне. Я имею полное право знать.       - Использовать реагент, о котором ты ничего не знаешь. Как предусмотрительно, - он усмехнулся.       - Я не должна была выжить, - наконец выдавила я. – Он усиливает дар, даже расширяет его границы, но…       - Но?       - Видимо, что-то пошло не так. Я не знаю…       - Когда принимаешь всякую дрянь без разбору всегда что-то идёт не так, не замечала? Не стоит вливать в себя непроверенные вещества. Мы, конечно, крепче чем отказники, но это не оправдывает безрассудства. Может, ты об этом не знала, из-за, как ты выразилась, скудных сведений о мире гришей. Ты сказала, что не рассчитывала выжить, и всё же пошла на такой шаг.       Я промолчала. Мне не хотелось напоминать ему о том времени, когда нам обоим было плохо. Во всём остальном он безусловно прав, но я опиралась на мнение Багры и готова была пожертвовать всем ради великой цели.       - А где ты его достала?       И снова повисла тишина. Каждый следующий вопрос оказывался опаснее предыдущего. Но молчать было ещё опаснее.       - Я купила его на рынке у шуханских торговцев, - ответила я.       - Чего у них оказывается только нет. Нужно к ним заглянуть.       Я не знала, шутит ли он или серьёзно, но вопросов далее не последовало, и я выдохнула.       - Призови его.       Я не заметила, когда он успел поднять руку: на нас опустилась бархатная тьма, сквозь которую не пробивался ни один огонёк свечи. В этот раз мне не было страшно. Конечно, меня не окружали гриши и не было того давления, которое Дарклинг оказывал на меня, но я поймала себя на ощущении, что больше могу не бояться тьмы, ведь у меня есть свет. Пускай и искажённый.       Луч выскользнул из руки, разрезая ночь серой полосой. Теперь, на фоне истинной тьмы, мой дар не казался ею. Он отливал тёмно-серым и серебристым, раскалывался на кусочки и освещал нас, позволяя чётко различить все предметы. Лицо Дарклинга и без того светлое сейчас казалось мертвенно-бледным, наверно, я выглядела также. Казалось, всё на столе покрылось инеем.       Он приблизил руку к серому лучу, не решаясь коснуться его. Как и ранее, свет был живым, он менялся, проживая тысячи изменений в одно мгновение. Мне нравилось наблюдать за ним. За этой волшебной трансформацией. За течением жизни внутри этой силы.       Вдруг тьма рассеялась, и нас озарило тёплое мерцание свечей. Мой луч теперь казался не таким ярким, и серебро поблекло. Я отпустила его, позволяя растаять в воздухе, осыпавшись крупинками снега на стол.       - Твой дар может быть скверной, - сказал Дарклинг, проследив взглядом за таявшими снежинками.       До меня не сразу дошёл смысл его слов. Я боролась с искажением, искренне считая, что выбрала правильный путь, и это помогало мне идти вперёд. Неужели сейчас я сама стала частью этого?       - Скверной? Нет!       У меня не было ни единой мысли по этому поводу, я просто радовалась, что вернула свои силы, но сейчас в душе поползли холодные щупальца сомнений.       - Дар не может быть скверной!       - Нет, не может, но твой свет сейчас – это искажение. Глупо это отрицать, - Дарклинг откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня. – Ты так и не прочитала историю. Когда наш мир возник из Логоса, была только первоначальная энергия, которая и даровала нам наши силы. Они стали первым искажением той энергии, его естественным продолжением. Но твой дар сейчас – совсем другое дело, это искажение искажения.       - И что это значит?       - Лишь то, что твой дар сделал новый виток по спирали эволюции, и ты ему в этом помогла.       Моё лицо вытянулось от удивления. Дар заклинателя Солнца изначально был редок, но сейчас, превратившись в тёмный свет, он стал просто неповторимым.       - Зачем ты говоришь мне это?       - Мне казалось, ты хотела знать.       - Но ты же сам в этом не уверен.       - Нет, но я предполагаю, а я редко ошибаюсь, ты же знаешь.       Он встал и налил воды.       - Чего ты боишься? Создать новый каньон? – он протянул мне стакан.       Неужели это возможно? Это было бы ещё более горькой иронией по отношению ко мне чем родство Мала и Дарклинга, а затем и смерть Мала.       Но в одном он был прав. Я действительно боялась. Чувство, которое я успела забыть на короткое время, наслаждаясь спокойствием, снова вползало мне за воротник, растекаясь по всему телу.       - Я не создам новый каньон, - твёрдо сказала я, делая глоток. Холодная вода заставила меня вернуться в реальность.       - Я тоже так думал, - улыбнулся Дарклинг.       Он снова проводил параллели между нами. А что если мы стали ещё более похожи, сейчас, когда мой дар изменился? Эта мысль погружала меня в пучину переживаний, в которой я никак не хотела оказаться.       - Да, ты часто прав, даже слишком часто, но знаешь, что заставляет тебя ошибаться в те редкие моменты, когда это всё же происходит, Александр?       Я увидела, как в его глазах промелькнул огонёк, когда я назвала его имя. Он раскрыл мне прошлое, и не должен забывать, что я знаю не только Дарклинга.       - И снова эти самонадеянные заявления, - после затянувшегося молчания ответил он. - Думаешь, что знаешь себя? Или меня? Ну что ж, давай, удиви, – он с интересом взглянул на меня.       Его однобокость и определённая консервативность мышления давали мне почву для действий. В силу возраста я ещё не разучилась быстро адаптироваться к новшествам и извлекать уроки, и при том у меня был кое-какой опыт. Это и помогало мне соблюдать баланс между гибкостью и силой.       - Твоя самоуверенность. Я понимаю, это сложно. Увидеть эту манипуляцию, ведь она внутри. Но когда-нибудь она сведёт тебя в могилу.       - Это угроза?       - О, нет, это просто констатация факта. Могу ли я угрожать царю?       - Меня многие пытались убить. И пытаются. Я даже не замечаю этого.       - Не думаешь, что кому-нибудь удастся всё же?..       Он посмотрел на меня с таким принятием мира, какого я в нём никогда не ощущала.       - Быть может я даже жду этого.       Я замерла, уставившись на Александра. Много можно было ожидать от него, но только не таких слов. Может, я и правда не знаю его? Тогда я такая же самоуверенная как он. Бездна! В таком случае я не переиграю его.       Вечером мы с Женей и Зоей решили снова собраться, но теперь уже в небольшом домике. Мы прошли за живую изгородь и фонтаны в тень леса. Зоя шла тихо, оставляя следы на снегу, и мы следовали за ней, всё дальше углубляясь под укрытия деревьев. Стемнело, поэтому нам сложно было разглядеть тропу. Мы прошли через клубок виноградных лоз и оказались в старом огороде. Его не было ни на одном из планов нового дворца.       Вокруг домика находился сад, скрытый под снегом. Зоя рассказала, что садит растения в честь близких ей людей, гришей и отказников. О нём мало кто знал. В этом доме Зоя находила уединение и могла спокойно посвятить время себе.       Каким бы ни было это место, сейчас оно выглядело пустынным. Не было ни стройных рядов капусты, ни искусных изгородей. Ивы, покрытые тонким слоем снега, обрамляли тропинки, а их ветви, обтянутые льдом, касались мягкой земли. На клумбах виднелись кусты, все белые от инея. Природа превратилась в мир из снега и стекла, сад призраков. Зоя зажгла фонарик, её фигура напоминала декоративную статую, часть этого сада.       - Это место для моей души, - тихо сказала она.       - Ты ухаживаешь за этим садом? – спросила я, удивленно оглядываясь по сторонам.       - Когда моя тетя умерла, и я вернулась в Малый дворец… мне нужно было место побыть одной. Я гуляла по лесу часами. Меня там никто не беспокоил. Не помню, когда я нашла дверь, но мне показалось, что это тётя оставила её здесь. Специально для меня.       Она стояла, и её идеальный профиль был повернут к сверкающему ночному небу, капюшон откинулся назад. Снег начал падать, оседая на тёмных волосах, раскинувшихся по плечам.       - Я сажаю что-то новое для каждого потерянного... Сердцелист для Лилианы. Тис для Никиты. Красный Страж для Антона, - она коснулась пальцами замороженного стебля. - Летом он расцветает ярко-оранжевым. Я посадила его для Кирилла.       Именно здесь Зою видели в ночи крадущейся - к этому памятнику скорби. Именно здесь она проливала слезы, подальше от любопытных глаз, где никто не видел, как упала её броня. Здесь каждый потерянный гриш и отказник мог жить вечно.       Мы с Женей молча слушали, боясь нарушить поток хрупких воспоминаний. Я понимала, сколько они значили для Зои, во всяком случае, думала, что понимаю, и в моём сердце на мгновение мелькнули те же боль и грусть.       Когда мы вошли в домик, я обратила внимание, что убранство было скромным: деревянный стол с толстыми ногами, стулья, традиционная печь и сундук с замком. Не знаю, хранила ли Зоя там личные вещи из прошлого, которые хотела спрятать от всех, или он остался от других хозяев.       Мы разместились на стульях, Зоя поставила фонарь на стол. Причудливые тени тут же растянулись по полу. Света хватало, но в домике было холодно, и она подбросила дровишек в печь. Я больше не могла согревать себя, призывая солнечный свет, поэтому ждала, когда огонь схватится и проглотит дерево, чтобы одарить нас теплом.       Женя достала бумаги. Я не торопила её начинать.       - Задача была не из простых, но я справилась. Нашла даже несколько человек, которые могут подойти.       - Мы в тебе не сомневались, - сказала Зоя, устраиваясь рядом с нами.       Я смотрела на те листы, которые держала Женя, и понимала, что их не так уж и много. Но то, что ей удалось найти хоть кого-то, казалось мне чудом, учитывая специфику нашего дела. Женя знала Дарклинга с самого детства, возможно, лучше меня, поэтому я решила довериться ей.       Она читала нам досье на трёх целителей, Зоя вставляла краткие комментарии, а вот я не знала никого. Из целителей я помнила лишь Анну, она часто работала со мной.       - Алина? – Женя вырвала меня из омута мыслей.       - Я никого из них не знаю, поэтому для меня они все равны. Важны следующие моменты. Почему они пойдут против Дарклинга и готовы ли они на это?       Я всё возвращалась мыслями к нашему последнему разговору с Александром и пыталась разгадать его мотивы.       - Это и правда нелегко, взять такую задачу, но могу заверить тебя, я выбрала тех, кто не поддерживает политику Дарклинга, во всяком случае в открытую. И всю эту ситуацию с каньоном… - сказала Женя.       Да, те, кто выступают на стороне Дарклинга, не стесняются об этом говорить, поэтому определить, кто за кого, не так уж и сложно. Женя весьма внимательна в этом вопросе.       - И твой авторитет вырос, когда тебя признали святой. Так что тебя послушают.       - Если ещё не передумали, - сказала я, вспоминая последнюю демонстрацию. Даже Дарклинг мало что знал об этом, а если нет фактов, то начинают рождаться слухи. Меня ведь уже успели назвать проклятой.       - Гриши не такие суеверные как простые люди, мы же руководствуемся наукой. Тебя будут уважать и помнить хотя бы за то, что ты уничтожила каньон и пожертвовала собой. А другая часть – за твои силы. И неважно, свет ты вызываешь или тьму, - сказала Женя.       - Нет, это… искажённый свет, - с трудом проговорила я. – У меня нет силы Дарклинга. Я остаюсь заклинателем Солнца, пускай и тёмного.       - Как интересно, ты называешь это тёмный свет? – спросила Зоя. – Заклинатели с таким не сталкивались. Для нас это противоестественно. Но к слову никто не считает тебя проклятой.       - Рада слышать, - сухо сказала я. – Давайте вернёмся к нашим целителям. Что мы предложим в качестве вознаграждения?       - Как насчет места в совете? Пусть возглавит целителей, - сказала Женя.       - Всем ли это нужно? – задумчиво спросила я.       - Старкова, сразу видно, что ты не воспитывалась среди гришей. Мы растём в конкуренции за всё: усилители, место в отряде, похвалу. Это делает нас сильнее, - Зоя откинула волосы назад. Блестящие локоны свернулись чёрными змеями.       Определённо. Но делает ли это нас сплочённее? Когда разберусь с Дарклингом, нужно поменять некоторые методы обучения гришей.       - У каждого человека свои слабости. Нам нужно подобрать ключ. Уникальный. Гриш, который может справиться с такой тонкой работой, сам по себе непростой человек.       - Такие детали нужно обсуждать непосредственно на встрече. Мы не угадаем, - покачала Женя головой.       - Но самые очевидные методы для манипуляции зачастую самые эффективные. Особо и выдумывать не приходится. Дурные привычки, близкие родственники, честолюбие…       - О, по поводу дурных привычек. У нас кое-кто не пьёт, - сказала Женя, не отрываясь от документов.       - Зато не выболтает наш сговор после первых трёх рюмок, - сказала я.       - Ты по себе что ли судишь, Старкова? – усмехнулась Зоя. – После трёх? Ну ты и слабачка.       Я закатила глаза, не желая возвращаться к тем тёмным временам, когда Женя ставила меня на ноги после печальных ночей, залитых алкоголем.       - Нужно выбрать кого-то и лучше сразу попасть в цель, иначе мы слишком рискуем.       Я даже и не думала о провале. Наверное, никто не думал, потому что в таком случае нас прилюдно казнят особо изощрённым способом. За тот самый государственный переворот, который Дарклинг осуществил своими руками. Вот только его никто не осмелился судить.       - Я думаю нужно взять время, - сказала Зоя. – Нельзя спешить.       - Женя, оставь мне документы, я их ещё раз просмотрю. Может мы что-то упустили.       Обратно в Малый Дворец нас вывела Зоя. Тропинка с нашими следами скрылась в темноте. Едва ли кто-то догадается искать нас в этом доме, поэтому мы решили иногда собираться здесь.       Через день я ещё раз просмотрела биографии целителей, а затем сожгла их в камине. Сомнения так и не покинули меня. Насколько эта идея жизнеспособна? Могу ли я доверять Жене и Зое? У них ведь уже и сейчас есть многое: Женя получила красный кафтан и место среди корпориалов, а Зоя – одна из любимиц Дарклинга и самых сильных шкальных. Что если за тактическими задачами я упустила цельную картину мира? Возможно, я стала слишком подозрительной.       Я остановила свой взгляд на Анастасии, а вот Зоя выбрала Таню, Женя же сказала, что все для неё выглядят одинаково. Мы с Зоей спорили о том, кого же всё-таки стоит пригласить, но я настояла на Анастасии.       Женя обещала пригласить её в один из вечеров.       Моя жизнь изменилась, я реже занималась с Боткином, зато чаще практиковалась со светом. Ко мне часто подходили другие гриши, интересуясь моим новым даром, и я показывала им то, чему недавно научилась. Разрез у меня так и не получался: не хватало концентрации. Всё же без усилителей мои границы ощутимо сузились, и я не могла этого не замечать. Но Дарклинг мог многое делать и без усилителей, а в теории сила заклинателей Солнца сопоставима с силой заклинателей Теней, поэтому я занималась медитациями и концентрациями, работая с лимитом. В будущем, когда наберусь смелости, я планировала вновь заглянуть к Багре: мне не хватало её трости и строгого голоса.       Через несколько дней Женя назначила встречу. Мы сразу ушли в домик, со временем выучив тропинку и ориентируясь по растительности. Зоя должна была привести Анастасию позже. Я с нетерпением ждала нашей встречи. Меня жутко интересовало, кого же мы назначили на роль новой пассии Дарклинга.       Дверь отворилась, и Зоя зашла вместе с девушкой, которая по росту была ещё ниже меня.       - Женя, Санкта-Алина, - она чуть склонила голову в знак приветствия.       У Анастасии была высокая прическа, переходящая в русую косу. Я в очередной раз подметила, что все гриши обладают прекрасными волосами. Её нельзя было назвать худой, а ярко выраженная талия вместе с широкими бёдрами делали её фигуру женственной.       Я пыталась вспомнить, видела ли её где-нибудь, но мои отношения с корпориалами не задались с самого начала. Я помнила только Ивана и Фёдора, ну и ещё того сердцебита, которому разбила лицо во время дуэли. Не думаю, что это касается всех, но выскочек там явно больше, чем среди остальных Орденов. Я попыталась отстраниться от этих предрассудков.       - Рада, что ты приняла наше приглашение, - улыбнулась я, жестом приглашая её разместиться рядом.       - Скажу честно, я немного удивлена… быть здесь, - сказала Анастасия, украдкой окинув взглядом дом.       - Для нас это тоже не самое привычное место, - ответила я. – Зато никто здесь не подслушает.       - Зачем вы меня позвали?       Анастасия села напротив и посмотрела мне в глаза. Я доверилась чутью и попыталась определиться с первыми ощущениями от человека.       - Видишь ли, мы раздумываем над одной задачей, но мы не можем справиться сами.       - И почему вы думаете, что я могу вам помочь?       Она склонила голову к плечу.       - Вопрос… хороший, но несвоевременный. Давай начнем сначала. Ты ездила в Шухан в шестнадцать лет? Ты подделала документы?       - Оу, неплохое начало, - удивилась Анастасия. – Это как-то влияет на ваше дело?       Я увидела, что она напряглась, но совсем не много.       - Нет, я просто хотела бы знать правду. Я не собираюсь доносить на тебя. Просто мне нужно знать, с кем я имею дело.       Она пару секунд раздумывала, но всё же ответила.       - Да, было дело. Мне надоело сидеть в Малом Дворце, и я решила, что достаточно взрослая, чтобы ехать в Шухан. В тот момент я уже хорошо знала язык.       Ездить в походы, тем более на границу, допускалось с шестнадцати лет, когда основной курс обучения гришей уже пройден, но для некоторых это не было непреложным правилом.       - Неплохо, и как ты подговорила архивариуса? – спросила Зоя.       - Зоя, - ухмыльнулась Анастасия. – Об этом история умалчивает.       Её поза снова стала расслабленной. Мы и не собирались её отчитывать, нам нужна была правда. На первый взгляд мне показалось, что она выглядела проще чем на самом деле.       - Думала тебе не свойственны такие хитрости, - сказала Зоя.       - Скажем так, я больше не занимаюсь такими вещами.       - А могла бы ты, например, заручиться доверием человека и получить для нас кое-какую информацию? – спросила я.       - Ну, чисто теоретически да, но это зависит от человека, чьё доверие мне нужно заслужить.       Она задумалась, словно вспоминая что-то.       - Да, наш случай непростой, я бы даже сказала уникальный.       - Каждый человек… уникален, - сказала Анастасия.       - А если потребуется зайти дальше?       - Что ты имеешь в виду?       - Если нам придётся убить этого человека?       Повисла тишина.       - Я не убийца, я целитель. И не пойду против своей природы. Шпионить и доносить сведения – это одно, но убить – это совсем другое.       Не думала, что у целителей есть определённые правила насчёт этого, но, возможно, это касалось только нашего случая.       - Иногда это во благо.       - Иногда. Так о ком речь? – спросила Анастасия.       - Ой, Алина, хватит ходить вокруг да около, - вмешалась Зоя. – Скажи уже ей.       - Мы говорим о Дарклинге, - сказала я.       Она замерла, а затем перевела взгляд на меня.       - Возможно ли это в принципе? Он ведь не подпускает к себе близко даже личных стражей.       - Возможно, если ты станешь ближе, чем личные стражи.       - Серьёзно? – она не смогла сдержать улыбку.       - Орлова, за тобой не один гриш бегает, так что не строй из себя дурочку, - сказала Зоя.       - Зоя, но это совсем другое, тебе ли не знать? Я никогда не бегала за мужчинами.       - А я и не предлагаю тебе бегать. Есть много других способов. Думаю, ты сможешь проявить фантазию.       Она замолчала, обдумывая наше предложение.       - Что вы хотите узнать? – наконец спросила Анастасия.       Я отметила, что, по крайней мере, она готова нас выслушать. Это уже хороший знак.       - Всё. Нас интересует всё. Какие у Равки планы на Шухан и Фьерду. Каковы нюансы подписанного с гришами договора, какие задания он даёт фабрикаторам… Задача действительно сложная, но мы сможем продвинуть тебя по службе и, например, назначить руководителем целителей, - осторожно сказала я, оценивая её реакцию.       - Это, конечно, звучит интересно, но мне нравится заниматься целительством и я бы не хотела уходить в руководство, это отвлечёт меня от основного занятия.       - Тогда назови цену сама, - сказала Зоя.       - Наверно это прозвучит самоуверенно, но едва ли вам есть, что мне предложить.       Нет, дорогая, вот здесь ты не права. Каждому что-то нужно. А значит мы сможем это найти.       - Но Дарклинг приведёт нас в бездну, нам нужен более разумный правитель, - сказала я.       Эта тема касалась идеологии, и мне показалось, что для Анастасии это имеет определённый вес.       - И поэтому вы хотите его убрать? Правда ли он настолько плох? Алина, и кто же будет правителем тогда?       - А что если я скажу тебе, что у нас есть кандидат. Николай Ланцов. Он выжил. И трон Равки – его по праву. Дарклинг совершил переворот и убил всю его семью.       Я решила выложить все карты разом. Нет оружия сильнее правды.       - Это ещё нужно доказать, - парировала она.       - Я лично отравила царя, - сказала Женя. – Это он мне приказал.       Мы все посмотрела на неё. Я не собиралась раскрывать её тайну, но Женя решила довериться и использовать неоспоримый факт.       - Неужели ты хочешь, чтобы узурпатор сидел на троне?       - И поэтому вы предлагаете мне убить его? Пойти на тот же самый шаг. Чем мы будем лучше? Мне жаль, что так получилось с царской семьёй. И что тебе пришлось перенести те невзгоды, я сочувствую тебе, Алина. Но Ланцовы тоже не святые. Я думаю, что всех нужно судить по справедливости закона. Только так мы сможем сменить тот путь, которым сейчас идёт Равка.       Я ощутила, как она резко отстранилась от нас и закрылась.       - У нас нет таких судей. И не думаю, что они когда-то появятся, - сказала Женя.       - Я не смогу вам помочь, к сожалению, - серьезно сказала она. – Надеюсь, этот разговор останется между нами.       - Что ж, мы уважаем твоё мнение, хоть мы и рассчитывали получить другой ответ, - сказала я. – Можешь не беспокоиться, никто не узнает, что ты была здесь. Надеемся, что и ты будешь держать язык за зубами.       Она попрощалась с нами и ушла. Такой исход тоже был вероятен, но я все же надеялась, что среди гришей есть те, кто захотят убрать Дарклинга. Пускай не для собственного блага, но для высшей цели.       Мы решили дать себе время обдумать всё. И нашу ошибку в том числе. Мою ошибку. Ведь мы выбрали не того человека.       Вечером следующего дня я сидела в кресле, думая об Анастасии. Она наверно один из немногих людей, кто сознательно отказался от власти. Смогла бы она сблизиться с Дарклингом? Хоть я и знала о нём больше, чем остальные, но этот вопрос оставался загадкой.       Я вспоминала нашу встречу и думала о том, чем же Анастасия отличается от нас. По внешности ей было далеко до Жени, кто-то даже мог назвать её красоту грубоватой: сочную лепку лица, крутые бедра, пышную грудь – с изяществом Зои её не сравнить, но было в ней дворянское благородство и достоинство, которое скользило во всех движениях. И если гордость Зои, перетекающая в надменность, - это её защита, колючая и острая, то у Насти она была естественной, не вызывала сомнений, не нуждалась в самоутверждении и этим притягивала. Важно ли это в нашем случае? Дарклинг не замечал Женю и Зою, просто красоты недостаточно. Но что же было в его целительнице, раз он всё ещё её помнит? На этот вопрос должна была ответить Анастасия.       Мы выросли, брошенные на произвол, без любви и понимания, сталкивались с обманом и одиночеством, поэтому обросли броней, кто какой смог, будь то красота Жени или заносчивость Зои. Анастасии же это было ненужно. У неё было детство со сладкими петушками на палочке и сахарными блинами, платьями с оборками и семейными праздниками, - то, чего мы были лишены. И это сказывалось. Зачем ей власть и самоутверждение, если у неё нет тех ран, которые нужно залечивать сомнительными методами? Здесь я просчиталась, предлагая то, что принял бы любой другой человек, но ей это было ненужно. Тот, кто вырос в любви, никогда не поддаётся на манипуляции.

Анастасия Орлова

      Прошло несколько дней после встречи с Алиной, Женей и Зоей, но я всё ещё мысленно возвращалась к этому моменту. Я раздумывала о том, почему Алина решилась на такой шаг. У каждого есть черта, перейдя которую, страх отступает и ты готов на всё. Но подводит тебя к этой черте череда разных событий. Что же послужило отправной точкой? Я размышляла об этом, но всё же не могла согласиться с Алиной в этом вопросе, считая такое решение слишком грубым, хоть и сложно отрицать, что в её словах была доля правды.       Мы все были солдатами Дарклинга, и он относился к нам, как к ресурсу, ценному и невосполнимому, но всё же. Я принимала эти правила и не строила иллюзий, что он выделит кого-то из нас и будет обращаться по-особому. Дарклинг безразличен к нам, и я ни разу не слышала, чтобы он нарушал это правило.       Сила Дарклинга влекла многих, особенно юных гришей. Они мечтали стать похожими на него, быть сильными и уважаемыми, внести свою лепту в изменение мира. Они видели в нём кумира, а в столь нежном возрасте сложно понять, что чисто белого или чёрного не существует, и даже у твоего кумира есть своя тень. В какой-то степени я тоже прошла через это, но мне всегда казалось, что сила Дарклинга не имела такой власти надо мной. У меня были свои цели и идеалы, заложенные семьёй, и мне приходилось присматривать за младшим братом, отчего я раньше столкнулась с ответственностью.       Мне сложно понять гришей, жаждущих безмерной власти и силы. Мне достаточно моих пределов, которые значительно расширились, когда я получила свой усилитель много лет назад. Серебряный браслет с осколками рогов лося покоился на моём запястье. Это была сложная битва, но я честно выиграла её и получила награду. Меня больше интересовало идти вглубь своего дара и оттачивать мельчайшие грани, чем стремиться к всепоглощающей силе, которая могла создать каньон.       День выдался морозным, и от того в лаборатории корпориалов было холоднее чем обычно. Она находилась частично под землёй, свет сюда падал лишь из небольших окон под потолком, поэтому вокруг всегда было много свечей. Кроме столов, на которых лежали мёртвые тела, здесь были тумбы с секционными ножами всех размеров, листовыми и дуговыми пилами, топориками и молотками. В шкафу стояли формалины и другие жидкости.       Мы часто наведывались сюда или в анатомический театр, работая не только с живой материей, но и с мёртвой. Хоть она и не отзывалась на наш дар, но мы изучали внутренности. Благодаря алкемам, которые могли остановить разложение тела, заморозив его в неизменном состоянии, мы рассматривали органы прямо в нашей лаборатории. Порой удавалось получить трупы с болезнью в конечной стадии и тогда становилось понятно, как она влияет на те или иные части. Это очень важно для целителя. Да, мы многое могли почувствовать и не прибегая к обычному зрению, но увидеть воочию как всё выглядит было ценно. Сердцебиты тоже не гнушались такими опытами.       Сегодня со мной были Илья и Алёна. Нам доставили новый труп, и алкемы уже успели обработать его, поэтому мы не боялись нейрина, путресцина и других трупных ядов. Наши товарищи из другого ордена значительно облегчали исследования. В основном к нам привозили тела людей, до которых никому не было дела, так как крестьяне, да и аристократы были весьма суеверны и не оставляли своих родственников, считая подобные вмешательства хулой. Однако мы, как последователи малой науки, не могли себе позволить так же относиться к мёртвым.       Тело мужчины средних лет, явно крестьянина или рабочего, судя по мозолистым рукам, внешне не имело повреждений, но мы понимали, что самое интересное всегда внутри. Я взяла тонкий нож и подошла к столу. Сначала нужно очистить лезвие. Резкий запах наполнил воздух, когда я открыла бутылку с прозрачной жидкостью и смочила кусок ткани. Стерильность – одно из непреложных правил для нас.       Важно сделать предварительный разрез правильно. Я присмотрелась, пытаясь прикинуть угол, где металл должен войти в кожу, а затем одним движением провела от плеча к грудине. Плоть разошлась, и мы почувствовали лёгкий запах, от которого бы многих затошнило. Он был не таким сильным, потому что алкемы пропитали труп, но мы бывало вскрывали тела и без подготовки, поэтому никто даже не обратил внимания. Кровь выступила из раны, такая густая и тёмная, она казалась мёртвой.       Для следующего разреза я взяла нож побольше, также обработав его карболовой кислотой. Я повторила вскрытие, пройдясь от плеча до живота. Чтобы добраться до сердца, мне нужно разрезать рёбра, но этот нож справится. Недолго думая, одним движением я вскрыла грудную клетку и обнажила сердце и другие внутренние органы. Мерзкий запах оказался сильнее в этот раз, но я даже не поморщилась. Корпориалы не имели права на брезгливость.       - Давай ещё печень посмотрим, - сказала Алёна.       - Сейчас попробуем, - я взяла другой нож.       Несколько надрезов помогли отсоединить орган, чтобы лучше его рассмотреть.       - Левая доля больше обычного, - сказала Алёна, заглядывая мне через плечо.       - Может опухоль? – спросил Илья.       - Так, а здесь у нас что? – я разрезала ещё кусок плоти. – Цвет желтее или мне кажется?       - Да, похоже на отравление или первую стадию цирроза, - сказал Илья. – Но человек умер не от этого.       - Да, ещё рановато было, - подтвердила я.       Несколько шрамов пересекали печень вдоль и поперёк, напоминая высохшие речки.       Я приоткрыла глаза мертвеца, но не увидела желтизны, которой ожидала.       - А это что?       Алёна посмотрела на внутреннюю сторону руки тела, и мы увидели пузырьки.       Я тут же открыла рот трупа и обнаружила там похожие.       - Оспа?       - Не верю, откуда бы? – удивилась я.       - Я бы тоже не поверил, если бы не последние случаи.       Илья подошёл к нам с книгой о вскрытии тел, которую мы заполняли очень строго и дотошно, дабы обеспечить преемственность поколений.       - Вот, смотрите, одно тела, женщина средних лет, также обнаружены оспины… и у другого… - он ткнул пальцем в страницы.       - И когда это было? – спросила я, вытирая нож тканью.       - Хм.. да вот, недавно. Кто занимался телами? – Илья закрыл книгу и протянул её Алёне.       - Надо у Ани спросить, - ответила она.       С оспой мы не сталкивались уже очень и очень давно, так что это заболевание для нас было похоже на мистификацию и обросло забавными фактами. Никто и не думал, что случаи могут повториться на нашем веку.       - Надеюсь, что это какая-то ошибка или мимикрия, а иначе… - начала я.       - Настя, Настя!       Голос раздавался из коридора, и я не сразу поняла, что окликают меня. В лабораторию ввалился мальчишка лет одиннадцати, высокий, с растрёпанными русыми волосами и поцарапанной щекой.       - Лёшка? Ты что тут делаешь? И что с тобой? – я разглядывала его, понимая, что он пришёл ко мне не для пустого трёпа.       - Тренировка, - сконфузился он. – Подлечи.       И протянул мне руку. Я вздохнула и настроилась на его организм, но чем больше я чувствовала, тем больше росло моё замешательство.       - Перелом? Ты что, с ума сошёл? Что ещё за тренировка с такими последствиями? – разозлилась я.       Я всё понимаю, у нас разное бывало и не всё можно контролировать, но подростки не занимались с таким рвением, чтобы ломать друг другу конечности. Я положила руки на закрытый перелом сверху и снизу, ощущая, как клетки начинают оживать и кость срасталась, аккуратно, момент за моментом, чтобы не пришлось переделывать и снова ломать её.       - Ну.. так получилось.. – спрятал он глаза.       - Как так? – не унималась я.       Мне не нравилось его легкомысленное отношение к здоровью, ведь я всегда рядом и вылечу при необходимости. Это делало его глупым и безответственным.       - Я так понимаю некоторые указы Дарклинга уже привели в действие, - вмешался Илья.       - Какие ещё указы?       - Ужесточение военной подготовки, помнишь вначале у нас увеличили количество тренировок? Так вот, теперь они не всегда проводятся с жёсткими правилами не причинения тяжелых последствий.       - Это же правило касалось взрослых? – спросила я.       - Дарклинг немного снизил возрастную планку в последний раз. Теперь можно отправлять на военные операции с десяти лет. Да и отказаться от воинской повинности нельзя, если ты гриш, конечно.       - Что за дикости? И почему я узнаю об этом только сейчас?       - Это ещё не всё, - вздохнула Алёна. – По корпориалам там большой блок изменений.       - Я поеду в Шухан! – радостно воскликнул Лёшка.       Эта фраза была словно гром среди ясного неба.       - Куда ты собрался? – строго посмотрела я на него, медленно проговаривая каждое слово.       - В Шухан, - с меньшим запалом, но не тушуясь ответил он.       - Никуда ты не поедешь! Ты ещё за собой полноценно проследить не можешь! – отрезала я.       - Я уже могу сам решать! – сказал он и выдернул руку из моих ладоней.       - С каких это пор? – разозлилась я. – Я напишу родителям!       Он скорчил мне рожу и убежал. Я всё ещё была в ступоре от полученное информации.       - Как он посмел? Раньше он так не позволял себе вести, - сказала я.       Алёна пожала плечами и спрыгнула со стола, на котором сидела.       - Сейчас дети быстро растут.       На обеде мне кусок в горло не лез, хотя обычно я не выходила из-за стола, пока не попробую всё, что нам приносили: я обдумывала будущее и решила поговорить с братом. Эта поездка в Шухан выглядела чрезвычайно опасной. Мне казалось безумием, что понимаю это только я. Дети не должны туда ехать.       После трапезы я нашла брата и отвела в свою комнату. У них ещё не было таких прерогатив, и они жили в больших комнатах целыми группами. Он с неохотой шёл за мной, но сопротивляться в открытую не решался, поэтому лишь бурчал что-то себе под нос.       - Послушай, зачем тебе это нужно? Ты должен отказаться от этой затеи, - горячо произнесла я, закрыв дверь в комнату.       - Но я хочу! Ты ведь тоже ездила в Шухан. Сколько тебе было?       Да, мне было четырнадцать, я приписала себе пару лет и отправилась на границу. Но в такой период каждый год имеет огромное значение, а моему брату было лишь одиннадцать, сейчас он казался мне наивным ребёнком. К тем болею я уехала на разведывательную миссию, мы ни с кем не столкнулись, а сейчас мы на грани войны, и буквально неделю назад у нас похитили маленьких гришей.       - Тогда это не было так опасно. Да и я была всё равно старше, чем ты сейчас.       - Я мужчина! Я должен уметь защищать Родину и свою семью. Пусть это будет моим посвящением.       Я поняла, что плохо начала разговор, и Лёшка упёрся в свои принципы, которые до некоторого момента никак не проявлялись. Может он и правда повзрослел и уже не тот розовощёкий мальчишка, который плакал, когда разбивал нос об лёд? В любом случае я просчиталась. Видимо, Алёна права, и дети сейчас быстрее взрослеют.       - Но ты и так придёшь к этому. Через годы тренировок, когда станешь обученным сердцебитом и будешь знать все тонкости не только своего дара, но и боевых искусств. А так ты рискуешь не дожить до этого момента. Ты думал о том, что можешь погибнуть? Родители будут страдать. Подумай о них.       - Я и так уже многому научился и хочу применять свои знания на настоящих врагах, а не в мёртвых телах копаться. Я знаю даже больше, чем ты!       Он с вызовом посмотрел мне в глаза.       - Сложно в это поверить. Не глупи. Вы ещё даже не приступили к главному.       Программу обучения изменили, но я знала, что самые основные знания и практики начинаются лет с четырнадцати.       Кажется, мой брат решил пойти до конца. Я и не думала, что он осмелится применить свой дар на мне. Дурная затея. Годы практик были моим преимуществом, а лучшей защитой от сердцебита был целитель. Пока он концентрировался на моём теле, я уже знала, что случится, и могла на корню обрубить все его начинания, ловко обходя любой приём, ведь никто не знает своё тело лучше, чем ты, а целители после тренировок с трупами начинают практиковаться на себе. Именно поэтому дуэли между корпориалами были всегда самыми интересными и напряженными.       - Не смей использовать свой дар на мне! – рявкнула я. – У тебя совсем крышу снесло от этой дурацкой затеи, я тебе многое спускала с рук и даже скрывала от родителей, но сейчас это слишком!       По большей части я не хотела беспокоить родителей, но и таким образом пыталась выстроить доверительные отношения с братом, как мне казалось.       Я шагнула к нему, хватая за руку, но он вывернулся.       - Нет! Не трогай меня.       Между нами словно пролегла стена. Я теряла контроль над ситуацией, мне хотелось обвинить в этом всех, я злилась, но осознание того, что это всё мне не поможет, не позволяли мне окончательно разрушить ситуацию. Всё действительно поменялось, а я жила в иллюзорном мирке, и мне казалось, что реальность такова, какой я её видела. Мы всегда хорошо общались с Лёшкой, и поэтому самовольные действия брата казались мне запрещённым приёмом, который я не знала, как отразить.       - Не тебе решать, что будет дальше. Уже поздно.       Он пулей выскочил из моей комнаты, не желая находиться рядом со мной ни секунды. Я от бессилия топнула ногой, процедив что-то себе под нос про современные методы воспитания. Мне всегда казалось, что мы понимали друг друга, что он прислушается ко мне, если я попрошу. Быть может, так оно и было, но эта ситуация просто из ряда вон выходила. Я сама всё испортила, вспыхнув как спичка, что для меня совсем не типично.       Не тебе решать. Возможно. Тогда пойду к тому, кто действительно может решить всё.       Я несколько дней добивалась аудиенции у Дарклинга. С каждым разом это удавалось всё сложнее, но моё терпение было вознаграждено. Лёшка усердно избегал меня, я иногда видела его на завтраке или обеде, но он старался садиться подальше от меня, а один раз, когда ему не удалось следовать стратегии, даже сел за стол заклинателей. Мне не нравилось, как серьёзно он воспринял нашу перепалку.       Вечером одного дня я отправилась в Большой дворец, чтобы поговорить с Дарклингом. Думала, что мне удастся побеседовать с ним в менее формальной обстановке, как гриш с гришом. Когда он был генералом Второй армии, он был нам ближе и виделись мы чаще. Его указы не казались столь странными и неприемлемыми. Быть может, если бы он объяснил нам всё…       - Мой царь, – я поклонилась.       Дарклинг сидел на троне и смотрел куда-то мимо меня. Наверно, у него много дел, а тут я со своим братом. Мне показалось, что сейчас не лучший момент для обсуждения моего прошения, но другого могло и не представиться.       - Мой младший брат, Алексей Орлов, сказал, что едет в Шухан. Я очень удивлена подобным обстоятельством. В свете последних событий мне сложно понять, зачем нужно отправлять детей на границу со страной, которая ворует маленьких гришей и превращает их в чудовищ. Я бы хотела попросить обдумать это решение ещё раз. И, если это возможно, послать взрослых и опытных воинов. Вместо брата могу поехать я. У меня большой опыт по Шухану…       - Я знаю, - он поднял руку, прерывая меня. – Дело не в этом. Если бы мне нужны были опытные и взрослые, я бы отправил их. Сейчас стоит другая задача. И вы с ней не справитесь.       - Но всегда же есть выбор. Можно придумать другой план, но не подвергать опасности детей. Они наше будущее.       - Выбор есть. Но в нашей ситуации - это единственный выход. Сейчас главное – время. Если мы помедлим, то будущего, о котором ты говоришь, может не быть. Ни для нас, ни для детей.       Он отклонился на спинку трона и серьёзно посмотрел на меня. Мне хотелось верить ему, но я не могла смириться с тем, что мой брат через несколько дней отправится в Шухан и будет смотреть в лицо реальной опасности.       - А как же хергуды? Если кто-нибудь из них умрёт? Ты же говорил, что мы дорожим каждым гришом, – я не собиралась сдаваться так скоро.       - Дети поедут не одни. За ними будут приглядывать. Хергуды должны быть обезврежены.       Приманки, вот кто они в этой миссии. Со взрослыми гришами справиться сложнее, а договориться невозможно, поэтому хергудам нужны дети. А шуханцам нужны новые хергуды.       - Тогда позволь мне поехать с ними. Я смогу защитить их, - я посмотрела Дарклингу в глаза, стараясь понять, о чём он думает.       - Среди защитников и детей не должно быть родственных связей. Вы можете отвлекаться и наделать глупостей, даже будучи опытными воинами. Лишние сантименты недопустимы. Тем более мы уже подобрали отряд. Они знают, что делать.       Я продолжала смотреть на него, наталкиваясь на холодный кварц. Острые грани ранили, заставляя сердце сжиматься. Безысходность, вот чем это было для меня.       - Ты не принимаешь это решение, - сказал он.       - Нет, – это был не вопрос, но я всё же ответила. Как бы я не относилась к Дарклингу и службе в армии, понимая, что ослушаться означает навлечь суровое наказание, но пойти на компромисс я не могла. Только не в этот раз.       - В восемь лет мне впервые пришлось драться с охотниками на ведьм, как они себя называли, один на один.       Я молчала, продолжая изучать его бесстрастное лицо.       - Ты же хотел сделать так, чтобы такое больше не повторилось… Чтобы мы могли жить в мире.       - И не отказываюсь от своих слов. Я до сих пор этого хочу. Но, порой мне кажется, что только я один. Хочешь мира – готовься к войне. Мы оказались в сложной ситуации, и открытое столкновение сейчас нам нужно меньше всего.       Мы должны быть готовы, потому что никто не будет договариваться со слабым противником. И ценой этому хрупкому миру будет безопасность наших детей.       - И, если ты хочешь знать, Алексей сам вызвался в этот поход. Он должен нести ответственность за свой выбор.       Мне так много хотелось ему сказать, но я понимала, что это бессмысленно. У меня не было ни единого довода, который был бы значимым для Дарклинга. Я понимала это с самого начала, но не могла не попытаться всё изменить, бросив себя на передовую в очередной раз. Было ли мне страшно? Нет. Страх мало что значил для меня, если это касалось моих близких.       Я выдохнула.       - Я не поменяю решение, только потому что ты меня попросила. Можешь идти.       Дарклинг тоже понял, что не дождётся от меня причин, из-за которых отступится от своих планов.       - Прошу меня извинить, - я склонила голову, а затем развернулась, чтобы уйти.       Неприятная тяжесть сдавила грудь, не позволяя дышать легко и полно. Ситуация становилась всё более безвыходной, а я продолжала делать вид, что хоть что-то могу контролировать. В этот раз мне не обойтись без чужой помощи.       В вопросах защиты семьи не может быть компромиссов. И я уже знала, как поступлю.       Затягивать с решением этого вопроса я не хотела и сразу же обратилась к Жене. Она и Зоя точно знали о походе на границу с Шуханом, и кто в ней участвует. Мы договорились встретиться на том же месте. Мне оставалось лишь надеяться, что они будут сговорчивее Дарклинга.       Они согласились поговорить со мной в тот же день. Я знала куда идти, поэтому легко нашла тропинку, которая и привела меня к домику. Тусклый свет в окнах дал понять, что они уже пришли.       Я зашла внутрь, и меня обдало уютным теплом. Мерно потрескивали дрова в печи. Алина стояла у окна, скрестив руки. Зоя сидела с книгой, лениво перелистывая страницы, а Женя рассматривала какие-то бумаги.       - Честно признаюсь, не ожидала тебя вновь увидеть здесь, – сказала Алина.       Она развернулась, с интересом поглядывая на меня.       - Обстоятельства меняются. Мне нужна ваша помощь.       - Нам есть, что тебе предложить? – улыбнулась она.       Я заметила, что внешность Алины немного изменилась. В глазах зародился живой блеск, а лицо ожило. У гриша, который перестаёт пренебрегать своим даром, изменения проявляются ярче и быстрее. Энергия сама стремится разрушить застой, который возник по естественным или иным причинам. Это закон.       - Надеюсь, что да, - сухо ответила я. – Вы знаете о том, что Дарклинг отправил детей в Шухан?       - Да, задача, которую нужно выполнить с поистине ювелирной точностью. Мы надеемся поймать хергуда. Живого, - Зоя захлопнула книгу и посмотрела на меня.       - И что же? Вас это не удивляет?       Меня начинали терзать сомнения, что это волнует только меня. Зоя никогда не была излишне сентиментальной, но её хладнокровие поражало.       - Затея, конечно, опасная, но судя по тому, что я знаю, ненапрасная. Ты за брата беспокоишься? Зря. В глазах старших они всегда будут выглядеть маленькими и неразумными, но по факту это не так. Мы все здесь солдаты. С малых лет, - добавила она.       Мне не хотелось спорить с Зоей, хотя мы частенько и расходились во мнениях. Каждый имеет право высказаться, какой бы глупостью оно не казалось другому.       - Не согласна. Мне нравится заниматься целительством и это идет во благо. Не все мы здесь по принуждению. И я не хочу, чтобы мы рисковали маленькими гришами. Мне нужно, чтобы вы попросили присмотреть за моим братом. Уверена, вы знаете, кто входит в отряд. И думаю, что вы можете повлиять, чтобы он совершенно «случайным» образом немного поменял путь, понапрасну не рискуя.       - То есть ты хочешь, чтобы мы защитили твоего брата? – спросила Алина.       - Да, любыми способами. Лучше бы он конечно не поехал, но…       - Ты же об этом говорила с Дарклингом? Он обязательно что-нибудь заподозрит, если Алексей Орлов выйдет из отряда, - сказала Женя.       Я уже поняла, что это была глупая затея идти к Дарклингу и просить его отменить решение, но я не хотела действовать в обход, хитрить и лгать. По крайней мере не попытавшись справиться напрямую.       - Да, поэтому… поэтому я надеюсь, что вы поможете мне защитить его.       - Конечно. А в обмен ты поможешь нам, и мы квиты, - улыбнулась Алина. – Я же правильно тебя поняла?       - Если такова цена, то… - я вздохнула. – То да.       Повисла тишина. Мне показалось, что Алина будто отстранилась, между нами возникла дистанция, которой я раньше не ощущала.       - Знаешь, я долго думала над первой нашей беседой… - Алина говорила медленно, словно подбирая каждое слово. - Она породила во мне ряд сомнений. Действительно ли ты справишься? Так ли тебе есть что предложить?       Я посмотрела в золотистые глаза, казавшиеся такими насыщенными в полутьме. Что-то заставило её поменять решение. Как и меня. Набивает цену или действительно сомневается?       - Я бы предпочла просто договориться и обойтись без манипуляций.       - Я бы хотела убедиться, что не совершаю ошибку во второй раз, - холодно сказала Алина.       - Что ж, – улыбнулась я, опуская глаза. – В чем-то вы с Дарклингом действительно схожи. Но ведь в конце концов все мы люди. А всё, что мы чувствуем: страсть, любовь, страх, ревность, зависть, азарт – всё это лишь смесь гормонов, которыми я могу очень умело управлять. Можете спросить у Жени, думаю, она знает, о чём я говорю.       Я приподняла руку и провернула запястье, настраиваясь на тело Алины. За мгновение мир вокруг растворился, и я услышала только размеренное биение сердца и глубокое дыхание. Столько раз я делала это, что порой по привычке проверяла состояние собеседника, определяя его настрой. Мне часто это помогало, и я каждый раз удивлялась, почему грубую силу пускать кровь сердцебитов считали вершиной мастерства.       - Начнём с простого. Сейчас ты чувствуешь интерес. К моей личности.       К существующему серотонину я добавила фенилэтиламин, заставляя подняться настроение. Здесь только самое главное не переборщить, гормоны – дело слишком тонкое, и нужно постараться, чтобы это вышло незамеченными. Я ориентировалась на мимику и положение тела в пространстве человека, чтобы понять воздействие дара. Целители не только кожу и кости сращивать могут, наш дар очень разнообразен и в отличие от своих друзей я занималась внутренней химией.       - Но интерес – это слишком просто. Теперь он перерастает в счастье. Помнишь, когда ты были искренне счастлива в последний раз? Мир окрашивается в совершенно иные тона, - я добавила эндорфина к серотонину.       Характерный блеск в золотистых глазах дал мне понять, что я действовала правильно. Я не лгала, когда говорила, что все мы одинаковы. Физически. Но каждый организм всё же уникален и по-разному реагирует на дар корпориала. Кто-то больше восприимчив, например, с Алиной мне было работать просто с одной стороны, ведь её состояние быстро менялось под моим воздействием, но при этом я должна быть особо внимательна, ведь переборщить здесь было ещё проще.       - А сейчас давай погрустим. Совсем не много.       Я опустила уровень серотонина, стараясь действовать плавно, и подняла уровень мелатонина.       - Доходим до сумеречного состояния сознания.       Я вглядывалась в лицо Алины, ловя мельчайшие перемены её настроения. Я уже делала это раньше, управляла настроением людей, только в большинстве своём я его улучшала. Едва ли кому-то нужны печаль и тревога, но принципы всё те же.       - Ладно, я верю тебе, - Алина подняла руку. – Даже не задумывалась, что целители способны на такое.       - А ты у нас ценный кадр оказывается, да? – спросила Зоя.       - Все корпориалы могут такое, но не все хотят. Это слишком сложная и тонкая работа, сердцебитам нет до неё дела, ведь им нужно быстрее убить, а целители соревнуются как бы вытащить человека с того света, если он уже за чертой. Поэтому отчасти можно сказать, что эта способность уникальна.       Я уменьшила мелатонин у Алины и вернула серотонин, заставляя настроение прийти в норму.       - Впечатляет. Это действительно может быть полезно. В данном случае полезнее, чем всё остальное, - сказала Алина.       - Думаю, это закроет тему насчет моих способностей.       - Настя, и сколько ты этим уже занимаешься? Может, нам стоит отдельных целителей обучать этому? – искренне поинтересовалась Женя.       - Ну… если говорить о действительно обучении, то с шестнадцати лет, а так… много раньше. Мне было на ком практиковаться, - улыбнулась я.       Я часто оставалась с Лёшкой, а он был не самым спокойным ребёнком и таким же упрямым как и я. Похоже, это семейная черта Орловых и мы оба унаследовали её. Мне нужно было как-то справляться с ним, и в сложных случаях я сразу тянулась к дару, правда тогда у меня неважно получалось, но с тех пор прошло уже много времени.       - Давайте вернёмся к главному, у нас ещё будет время обсудить внутренние дела гришей, - привлекла к себе внимание Алина. - Я бы не хотела, чтобы мы воспринимали это как некое официальное соглашение. Мы на одной стороне. И так уж вышло, что мы можем помочь друг другу. Поэтому предлагаю рассмотреть это как взаимопомощь. Я бы хотела, чтобы между нами сложились доверительные и дружеские отношения.       Мне показалось, что дистанция между нами исчезла и отношения потеплели. Следствие ли это моего дара или размышлений Алины, но это радовало.       - У меня нет причин сомневаться в вас, но если вы говорите о более глубоком доверии, то для этого нужно время, - сказала я.       - Что ж, Дарклинг не послушал тебя. Надеюсь, ты оценишь то, что мы откликнулись на твою просьбу, хоть это и небезопасно для нас. Зоя, ты же сможешь разведать, кто из заклинателей едет в Шухан? – спросила Алина.       - Без проблем. Я конечно специалист по Фьерде, но знаю и тех, кто руководит операциями в Шухане. Попрошу, что требуется, хотя я всё ещё считаю это лишним.       - Не будем об этом, - сказала Алина.       Зоя покачала головой, но ничего больше не сказала.       - Ты точно понимаешь, на что идёшь? – спросила Женя.       - Более чем. Мне можно не объяснять, кто такой Дарклинг, - ответила я.       Как подступиться к этому заданию, я пока не знала, но ведь дорога возникает под ногами идущего.       - На самом деле, как раз нужно. Иначе может и не получиться. Я не могу сказать, что эта информация правдива, но он сам мне её поведал, поэтому тебе важно её узнать. Алина рассказала мне истинное имя Дарклинга и его прошлое. О том, что это он создал каньон. Признаюсь, были у меня мысли на этот счёт, так как силы Дарклинга и каньона слишком уж схожи.       - Теперь понятно почему я. Думаете, я напомню ему Люду? – усмехнулась я. – Первая любовь – нечто святое. Здесь очень тонкая грань между приятным напоминанием и глубокой раной.       - Любое копирование – вторично, это заранее проигрышный вариант. Всё зависит от тебя ну и удачи конечно. Можешь проявить сочувствие и участие, думаю, это сработает. Только не переусердствуй.       - Боишься, что влюблюсь? - я рассмеялась.       - Всяко бывает, - Алина улыбнулась уголками губ.       - Настя, мы серьёзно. Нам это не нужно. Слишком многое на кону, - сказала Зоя.       - Я понимаю, - задумчиво ответила я.       - Что ж, - Алина хлопнула в ладоши. – Рада, что в итоге всё сложилось наилучшим образом. Будем полезны друг другу. И не только. Предлагаю выпить за то, что начало нашей дружбы положено.       - Я не пью. И вам не советую. Воздействие на мозг весьма плачевное, - сказала я.       Меня раздражало, что другие не относились к этому серьёзно. Гриши могли себе позволить многое, ведь наш организм восстанавливался от использования дара, но это не оправдывало подобных глупостей.       - Пообщаешься с Дарклингом поближе – начнёшь.