Алина
🌞🌞🌞
Кабинет Александра был залит светом утреннего солнца и выглядел уютно, несмотря на тёмные цвета. Наверно, это единственное время, когда мне хотелось здесь находиться. Я окинула взглядом комнату. В каждой, даже незначительной детали, проявлялся его характер: в том, как аккуратно лежали вещи на столе, как мало их было, как ровно стояли стулья. Только недопитый кувшин с водой говорил о том, что здесь кто-то жил. Я не обладала такой собранностью, но понимала его стремление: когда в мире творится сплошной хаос, хочется хоть где-то навести порядок. Александр стоял у большого окна и смотрел на улицу, туда, где виднелся край внутреннего дворика с пышными растениями. Ничто не нарушало тишину. - Алина, - повернулся он ко мне. – Ты же понимаешь, что мы должны оставить наши личные разногласия до конца войны? Он смотрел на меня тем самым глубоким взглядом, за которым скрывалось столь многие чувства, что я не спешила о них догадываться. - Мы могли бы решить всё прямо сейчас. - Нет, не могли, - быстро прервал он. – Мы даже с тобой не можем договориться, тогда о каких мирных выходах из этой ситуации стоит думать? Он словно говорил это самому себе, решаясь на неведомый мне шаг. - И всё же стоит попробовать. Люди не хотят войны. Ни одна из сторон. - Неужели ты веришь в это? - он посмотрел мне в глаза. - Да. С таким сожалением они всаживают в нас пули и расчленяют на части, что просто диву даёшься. И помнишь ли ты полный боли и раскаяния взор дрюскеля, который чуть не убил тебя, когда мы только добирались от Каньона до Большого дворца? Я замолчала. Первый раз, когда я была близка к смерти. Первый, но не последний. А потом я узнала, что смерти не существует. - Они находятся в неведении. Их воспитали такими. В таких устоях, кровожадных, чуждых добродетели. Они думают, что правы, но жестоко ошибаются. Не стоит их винить за это. Но с ними нужно разговаривать. Доносить правду о том, кто мы. Иначе всё так и останется ненавистью между нами. Силой не заставишь полюбить и принять. Здесь нужно нечто иное, что-то более тонкое. Александр задумался. - Так и скажешь об этом Макхи, - улыбнулся он. – Уверен, она с интересом тебя выслушает. - Я? - Да, ты. Ты сопровождаешь меня на обеде и будешь сидеть в тронном зале и приветствовать делегацию из Шухана. Не одному же мне участвовать в этом карнавале лжи. Он усмехнулся и снова посмотрел в окно. Очередной формальный приём, который для нас обоих был испытанием. Лучше бы я выслушивала людей и решала их проблемы, и то пользы было бы больше. - А ты уже догадался, зачем Макхи приезжает? - Что бы она не предложила, я намерен отказаться. Только глупец доверится шуханской змее. Особенно сейчас. Я мало знала шуханцев, за исключением Боткина, к которому относилась искренне и тепло. Но Александр понимал их лучше, наверняка за столь долгую жизнь он побывал и в Шухане, выучив местный язык и обычаи, разведывая их силу и слабости. - И всё же мы должны её выслушать. - Она хуже, чем ты себе её представляешь, - серьёзно сказал Александр. Я читала в книгах о правящей династии Кир-Табан, власть в которой передавалась от девочки к девочке. Королева назначала преемницу перед смертью или при сложении полномочий, чтобы отдохнуть на старости лет. - Я слышала, что она красива, - лёгкая улыбка тронула мои губы, однако Александр лишь нахмурился. - Ещё хуже. Властные женщины часто остаются безнаказанными, а властные и красивые – ещё чаще. И я слышал, что это именно она поддерживает разработку и создание хергудов в Шухане. Не знаю, насколько это правда, но если так, то я бы убил её прямо во дворце. Слова, сказанные из его уст, в любой момент могли воплотиться в реальность. В этом и заключался особый дар его убеждения: никто не знал, где он шутил, а где – говорил вполне серьёзно. - Не стоит. Мы и так и победим. В честном поединке. - В честном, - усмехнулся он. – Не будет никакого честного поединка. Война – это хаос, Алина. Каждый пытается выдрать победу у врага любой ценой. И ничего никогда не идёт по плану. Сколько не планируй. Я уже столько войн прошёл, и всегда исход один. Горы трупов с обеих сторон и потери ресурсов, плохо всем. Но хуже всего – проигравшему, ведь именно он расплачивается за всё сполна. Однако в нашем случае всё иначе. Он улыбнулся, и я расслабилась, надеясь, что его дальнейшие рассуждения не будут столь тяжёлыми. - И что же? Я снова столкнулась с антрацитом его глаз, который раскрывался по мере нашего разговора. Сейчас он, казалось, потемнел, загустел, приобретая новый яркий оттенок. - Нас просто уничтожат. Сотрут с лица земли. Поэтому у нас нет шанса проиграть. Ни единого. И, да, ты права. Мы победим. Но какой ценой – это уже увидим в конце. Чудовищность его слов, намерений наших врагов заставляла задуматься о большем. Мыслить шире, представляя себя целой страной, радеть не только за себя и спасать не только семью, но то, что ты считал родной землёй. У нас с Александром нет ничего, что держало бы нас здесь: ни семьи, ни дома, ни долгов, но именно мы должны возглавить защиту всего святого, что было у людей. В этом и заключалось наше испытание – принять то, что стало пережитком прошлого в наших глазах. Понять ценность жизни, которой у нас уже никогда не будет. - А пока, - сказал он, подходя к шкафу, - посмотрим на представление, что приготовила для нас Макхи. Александр повернул замок и достал изящный венец из золота. Белый и жёлтый металл отливал мягким светом. Корона была столь тонкой работы, что её нестыдно надеть и правящей особе. - Моя царица, - Александр подошёл ко мне и протянул венец. Его взгляд сиял привычной уверенностью с толикой насмешки, однако на дне плескалось сомнение. Робкое, неясное, но всё же сомнение. Он предлагал поучаствовать в карнавале перед шуханцами, сыграть роль царицы Равки. Однако за этим предложением крылось нечто большее, и если я соглашусь, то это откроет новые просторы в наших сложных и таких неоднозначных отношениях. Согласие ни к чему меня не обязывало, но это дало бы ему понять, что в будущем на такой же вопрос, но уже заданный вполне серьёзно, он смог бы получить такой же ответ. Искренний и желанный. - Маскарад… Давно у нас не было праздников, - улыбнулась я, принимая венец из его рук. Совсем лёгкий, даже невесомый, но значащий столь много. - Уверен, ты позабавишься, - улыбнулся он в ответ. Я замолчала, разглядывая корону. - Александр, могу я попросить тебя освободить Женю и Зою? – спросила я, поднимая на него взгляд. Вопрос был столь неожиданным, что Александр изменился в лице, веселый настрой тут же испарился, оставляя нас наедине с вязким напряжением, от которого сводило скулы. - Я не жалую предателей, - отрезал он. - Но меня ты освободил. - Мы с тобой ещё не закончили. И, как я вижу, ты отчаянно жаждешь продолжения. Я промолчала. Его тон становился всё более непреклонным и не терпящим возражений. - Сейчас – особая ситуация. И я дам возможность умереть за Равку. Вам всем. Сейчас – слишком сложная ситуация, чтобы он разбрасывался такими ценными гришами, но и отпустить нас он так просто не мог. Давид занимался важными заданиями по снабжению южной части Равки, готовя поселения на границе с Шуханом к войне. Если Александр причинит вред Жене, то это могло сказаться на работе Давида. Он стал понимать важность личных отношений и взаимосвязи между всеми нами и народом, возможно, именно поэтому мы ещё живы. Александр решил не рисковать перед войной и действует очень осторожно. - Хорошо. Ты увидишь, что она дорога нам так же как и тебе. Александр любил Равку. Как и я. На этом мы могли сойтись на первое время. Вдруг в дверь постучали. Александр не удивился, видимо, ждал кого-то. За дверью показался фабрикатор, который передал ему корону. - Неужели мы увидим тебя в полном облачении? – улыбнулась я. Александр никогда не обращал внимания на дорогие вещи и украшения: истинная ценность для него заключалась в ином. И теперь, глядя на него, я понимала, что правителю нет нужды выделяться одеждой или короной, ведь настоящий лидер заметен сразу. Он притягивает силой духа, уверенностью, способностью быстро решать сложные вопросы. И это всё было у Александра. Если бы не его жестокость и бездушие, то он вполне мог бы привести нашу страну к процветанию. - Если уж играть – так делать это красиво. Попросил фабрикаторов поменять пару деталей, - он бросил взгляд на корону. – Теперь мне больше нравится. - Уверена, Макхи тоже оценит, - сказала я, направляясь к двери. - И, Алина. Я обернулась. Он выжидал всего мгновение, внимательно глядя на меня. - У тебя больше нет своего цвета. Поэтому наденешь чёрное. Без вопросов. Я не стала ничего говорить. В конце концов, это мелочи и возвращаться к прошлым разногласиям означало разрушить настоящие договорённости. Оно того не стоило. Я кивнула и вышла из кабинета.🌞🌞🌞
День приезда Макхи выдался суетным. Однако всё случилось не так, как я ожидала. Королева Шухана и её личная охрана прилетели на дирижабле, а остальная свита приехали на лошадях с экипажем. Огромное устройство парило в воздухе без помощи шквальных, и это выглядело настоящим чудом. Оно было украшено под дракона, священное животное Шухана. Мы никогда не видели подобных изобретений, поэтому несколько долгих секунд просто застыли в изумлении. Лишь фабрикаторы выглядели не столь удивлённым, а скорее заинтересованным и любопытными. Шуханцы всегда славились чудом научной мысли, и теперь мы воочию убедились в этом. Надо отдать должное Макхи, она умела производить впечатление. Когда дирижабль приземлился на площади, из него вышли Тавгарадцы, личная гвардия королевы, а затем и она сама. В воздухе разлились торжественность и напряжение, его едва уловимый аромат внедрялся в каждого. Мы все помнили о том, что сказал нам Александр несколько месяцев назад. Макхи со свитой проследовала в приёмный зал Большого дворца, где мы уже ждали её, восседая на резных тронах. Всё было украшено к их приходу в традиционные цвета Равки – голубой и золотой. У дверей и окон висели знамёна с двуглавым орлом. Я бросила взгляд на Александра. Он был одет в праздничный чёрный кафтан из грубого шёлка, а на голове красовалась уже знакомая мне корона из тёплого золота. Сегодня он превратился в истинного царя, защитника Равки, и как никогда ощущалась эта дистанция между ним и остальными. Его беспристрастное лицо, уверенная поза, чуть расслабленная, так выделялась на фоне общей собранности и ожидания чего-то, далеко не самого лучшего. Александр мягко поглаживал подлокотник, а на его лица играла сдержанная вежливая улыбка, за которой могло скрываться что угодно. Даже я не узнавала его сейчас. Сколько же образов он имел за душой? Сегодня я увидела ещё один. На мне было чёрное платье из шёлка с символом затмения на груди, которое он подарил мне ещё на первую демонстрацию. Женя оставалась в заточении, и пришлось звать служанку, которая помогла мне уложить волосы в причёску с венцом. Шея и плечи обнажились, поэтому жара переносилась легче. Мне было всё равно, в чём пойти и как я выгляжу, но Александр прав – сейчас нам нужно двигаться в одном направлении, и цвета моей одежды скажут о моей преданности лучше, чем слова. Гриши замерли на своих местах: ближе к нам – корпориалы, затем заклинатели, и последние, как и всегда, фабрикаторы. Напряжение плавно развеивалось, сменяясь всё большим любопытством. Всем хотелось взглянуть на знаменитую королеву Шухана. За гришами стояли слуги и опричники, рядом с ними я увидела Анастасию. Макхи грациозно подошла к самому трону, тавгарадцы выстроились рядом с ней, с алебардами наперевес, готовые в любой момент защитить свою королеву, и это читалось в их глазах. Решимость умереть в любую секунду, чтобы спасти ей жизнь. Позади стояла шуханская свита. Я наконец-то могла разглядеть королеву, которая казалась совсем молодой, даже юной, но я знала, что она чуть старше меня. Макхи была очень красива, ещё прекраснее, чем я представляла. Длинные чёрные волосы с косичками ниспадали по плечам за спину и блестели, украшенные короной. В золотом платье с красными узорами она походила на большой цветок, горящий огнём при свете солнца. Её кожа была смуглой, а в карих глазах сверкали искорки янтаря. Полные красные губы были полураскрыты, словно хотели задать вопрос, не имевший ответа. Вперёд вышел худой шуханец с седеющими волосами, одетый в длинный халат с просторными рукавами, подпоясанный широким ремнём. - Представляем вашему вниманию королеву Шухана, Первую своего имени, отмеченную создателем, Небеснорождённую, Макхи от династии Кир-Табан. Я смотрела в её карие глаза, пытаясь отгадать настроения, владевшие ею в тот момент. - Царь, Санкта, - она кивнула нам, уверенно улыбнувшись. Никто ей не кланялся. Повисла неловкая тишина. - Королева Макхи, - наконец, произнёс Дарклинг, - рады видеть вас в Равке. Но ваш визит столь неожиданный для нас. Зачем вы приехали? Вы так и не сказали в письме. Макхи не растерялась. Как же легко отличить королеву от простолюдинки, даже если они поменяются платьями. В королевской чете была стать и уверенность, которую нельзя скрыть или привнести одеждой. Она выдержала паузу, приковывая к себе внимание. - Я хочу сказать это здесь, перед вами и всеми гришами, - Макхи обвела взглядом зал, - Фьерда и Дрожащие Острова готовят на вас нападение. Серьёзное заявление из уст правителя. Я знала про Фьерду, но Дрожащие Острова… - Это мы знаем. Нет здесь для нас никакой новой информации, - хладнокровно сказал Дарклинг. - Шухан хочет помочь вам. Когда-то давно мы были с Равкой союзниками. Настало время вспомнить былое, - твёрдо сказала она. Я украдкой бросила взгляд на Александр, ни один мускул на его лице не дрогнул. Его выдержка была безупречной, как и всегда. А вот в зале поднялся небольшой гул. - Тишина, - сказал он. И тут же голоса стихли, словно их и не было. В одно мгновение. Я смотрела в сердце Макхи и хмурилась. Сложно было понять, лжёт ли она. Свет её сердца был блёклым, неровным: временами сиял ярче, а затем снова гас. Мы ненавидели друг друга в душе, но улыбались в глаза. И говорили приятные вещи в лицо, называя это дипломатией. Мы сами создали мир, основанный на лжи, в которую порой верили больше остальных. - Как самоотверженно с вашей стороны. И смело, - сказал Дарклинг. – Не боитесь, что гнев Фьерды затронет и вас? - Едва ли мы представляем для них такой интерес, - сладко улыбнулась Макхи. – Не зря ведь именно Равку называют бесценным сокровищем нашего материка. Несколько долгих секунд она смотрела на нас оценивающе. - Тогда обсудим это завтра. Сегодня вы, вероятно, устали с дороги. Давайте я провожу вас, - сказал Александр вставая. Я поднялась вслед за ним. Похоже, что первая часть маскарада подходила к концу. Он подошёл к Макхи и подал ей руку. Она выразительно посмотрела на него, а затем бросила взгляд на меня. И он мне совсем не понравился. Наполненный недоверием, такой долгий и пристальный, он бы заставил меня поёжиться, но я не стала поддаваться шуханским чарам, и в следующее мгновение лицо Макхи вновь приняло дружелюбное выражение. Когда Александр с Макхи удалились, а за ними и тавгарадцы со слугами, гриши незаметно расслабились. Все начали обсуждать шуханцев и саму королеву. Фабрикаторы говорили о дирижаблях. Даже после возвращения шуханской делегации домой разговоры о них не утихнут ещё долгое время. Народ стал понемногу расходиться, и я поспешила к себе. Анастасия поймала меня в коридоре. - Алина, что думаешь? – осторожно спросила она. Анастасия была одета в красное платье, её ведь тоже лишили кафтана. Я видела, что она болезненно это переносила. Возможно, что тяготы темницы теперь казались ей не столь страшными по сравнению с отстранением от должности. - Мне не нравится, как она на него смотрит. Так хищно. Вдруг ей всё же удастся предложить ему то, на что он согласится? - Не волнуйся. Александр никогда не посмотрит на отказницу. Никогда, - покачала она головой. В глубине души я понимала, что она права, но Александр часто удивлял нас своим поведением. - Ты в нём так уверена? - В себе, Алина, в себе. Я не нашлась, что сказать, но, возможно, Анастасия знала о нём то, что ещё не открылось мне. - Нет ничего страшнее обиженной женщины. Сейчас он откажет ей, и через месяц армия шуханцев попытается сравнять нас с землёй, - сказала она, тяжело вздохнув. - У нас есть план. Всё будет хорошо. Я вспомнила слова Александра, что ничего никогда не идёт по плану, но знать другим об этом не обязательно. Иначе это посеет панику и разлад. Анастасия бросила взгляд на цепочку с символом затмения, и в её голубых глазах отразилась горечь. - Красивая корона, - сказала она, грустно улыбнувшись, а затем развернулась, чтобы уйти. Я смотрела ей в след и думала о том, что она слишком много лишилась за последнее время. И каждое действие Александра так или иначе причиняло ей боль. Однако когда-то этому должен прийти конец, вот только чем это останется для неё?🌞🌞🌞
На следующий день был запланирован обед с Макхи и шуханцами. Служанка снова помогла мне собраться, в этот раз принеся другое платье. Тоже чёрное. Длинное в пол, с лёгким шлейфом, который светлел к кромке ткани. Рукава были свободными: шёлк струился по плечам, ниспадая до локтя. Золотые украшения идеально смотрелись с блестящей вышивкой. Сегодня мой образ сиял ещё большей роскошью, чем вчера, однако я обратила внимание на другое. Богатство не тяготила меня как раньше. Мне больше не хотелось прятаться и избегать толпы. Теперь моей душе было удобно во всём: будь то монашеская роба или платье царицы. Александр попросил меня зайти к нему перед тем, как отправиться в обеденный зал. Когда я явилась в его комнату, он уже был готов, собранный и уверенный, как и вчера. - Алина, - Александр улыбнулся, окинув меня быстрым взглядом. – Вернее, я должен сказать «моя царица»? - Не стоит. Давай будем откровенными хотя бы друг с другом. Он промолчал, но на поверхности серого кварца промелькнула мысль, столь смутная и глубокая, что я усомнилась, не почудилось ли мне. – Всё подошло? Я сам выбирал. - Да, спасибо, - сказала я, проведя рукой по подолу. – Очень красивое. Это платье мог подобрать только тот, кто хорошо меня знал. Оно не было вызывающим и не обнажало столь много, чтобы заставить мои щёки пылать, приковывая насмешливые взгляды. Я чувствовала себя естественно и достойно. Мелкие детали на ткани были выполнены с большой любовью. Теперь на моём фоне Александр выглядел более чем скромно, но мне нравилась эта его черта. - Ну, Алина, что думаешь о наших друзьях-шуханцах? – спросил он. – Сколько правды в их словах? Он так быстро сменил тему, что я даже немного растерялась. - Она лукавит. Александр, пожалуйста, будь с ними осторожен. Я взглянула в его глаза, но он не разделял моей тревоги. - Ты думаешь, я поведусь на россказни властолюбивой напыщенной девчонки? – он с интересом посмотрел на меня. - Она королева. И весьма успешно справляется со своими обязанностями. Не недооценивай её. - Я не собираюсь повторять ошибки наших врагов, - сказал он, поправив кафтан. – Пойдём. Я решила довериться ему. В конце концов, он столько веков прожил и лучше меня знал, что делать в такой ситуации. Макхи была человеком, одним из тех, с которыми он привык общаться, он изучил их ходы и убеждения, манипуляции, которые она могла применить в разговоре. Я взяла его под руку, невольно вспоминая праздник, на котором все увидели мой новый дар. Александр тогда уже выводил меня словно диковинного зверя на потеху гостям. Но кого они увидят сейчас? Я поняла, что сегодня предстану перед ними царицей Равки и сыграю эту роль достойно. Зал, в котором проводился обед, выглядел торжественно. Колонны по бокам поддерживали высокие потолки, большие окна пропускали много света. Над широким столом в центре висели люстры с хрустальными украшениями, которые переливались словно алмазы. Я удивлялась, как удалось их приладить, чтобы они не упали, столь тяжеловесными они казались. Вокруг стола выстроились стулья с бархатной каретной обивкой, они выглядели совсем новыми, быть может, на них и правда никто ещё не сидел. На стенах висели картины с изображением пейзажей и деревянные фрески. Я узнала знаменитые леса Равки на одной из них. Белая парчовая скатерть уже украшала стол с приборами и композициями из цветов, в основном состоящими из роз, но попадались и луговые цветы. Они привносили особое тепло и уют в обеденный зал. Раньше я бы волновалась, но сейчас мне уже не требовалось черпать спокойствие и уверенность у Александра. Теперь его источник был во мне, и в этом мы стали с ним похожи. На мгновение я ощутила, что мы и правда можем быть равными. Общаться без предубеждений, прислушиваться друг к другу. Мой закалённый дух одарил меня силой убеждения, которая влияла на людей не хуже способностей заклинательницы Солнца. Когда мы с Александром вошли в зал, гости замолчали и поприветствовали нас поклоном или реверансом. Равкианцы были одеты празднично, но скромно: я выделялась и здесь. Зато шуханцы были словно пёстрые птицы из дивного сада: не стеснялись ярких цветов и интересных фасонов. Климат на юге был мягче и жарче, чем здесь, поэтому многие одежды струились до пола, скрывая кожу от палящего зноя, но при этом были свободными. - Королева Макхи ещё не прибыла? – спросил Александр. Никто не спешил отвечать, но через мгновение за нашими спинами раздался голос. - Доброго дня! Дворец такой большой и выполнен с такой интересной архитектурой, что мы не могли не задержаться, разглядывая иноземные красоты. По этикету Макхи должна была прийти раньше нас. Шуханцы поклонились ей, в то время как гриши ограничились лишь кивками. - Разве слуги не сопроводили вас? Быть может, нам стоит разобраться, почему столь важных гостей оставили без внимания? – холодно спросил Александр. - Нет, что вы? Давайте не будем омрачать наш приём пустыми наказаниями, - сказала она, обведя взглядом зал. Сегодня Макхи была одета в бирюзовое платье с вышивкой из розовых цветов. Они напомнили мне лотос. Я знала, что этот цветок очень уважали в Шухане как символ просветления. Её напускная радость и лёгкая улыбка, словно застывшая на алых губах, навевали мне мысль о ложном легкомыслии. Она пыталась показаться не такой опасной и умной, какой была на самом деле. - Ну, раз все собрались, давайте приступим, - сказал Александр. – Разрешите мне помочь вам. Он обратился к Макхи, однако сначала всё же поухаживал за мной: отодвинул стул, подождал, пока я справлюсь с подолом, а затем мягко дотронулся моего плеча. Он посадил меня по правую руку от себя, а Макхи – по левую, так, что мы оказались друг напротив друга. Самые почётные места – ближе к царю. Гриши с шуханцами сидели вперемешку. Я поймала недолгий, но пристальный взгляд Макхи и улыбнулась ей. Карие глаза потеплели, и она ответила мне улыбкой. - Санкта-Алина. Или, быть может, мне уже стоит сказать «царица»? – Макхи с интересом посмотрела на меня. - Как вам угодно, - я улыбнулась и опустила глаза. В Шухане всем управляла королева, а вот в Равке царица имела мало власти, так что я могла расслабиться и позволить Александру отвечать за двоих. - Давно хотела увидеться с вами. О вас столько говорят. - И что же? Я не знала, будет ли Макхи искренна в этот раз, но мне было очень интересно узнать о слухах в других странах. - Разное. Но сколько в этом правды, знаете только вы. - Люди любят выдумывать: кто страхи, а кто – небылицы. Так мир им кажется интереснее. - Я представляла вас иначе, - сказала она, отклоняясь на спинку стула. В её глазах читалась задумчивость. - Ну а вы больше к чему склонялись? - О, боюсь, что ни к первому, ни ко второму. Мне нужно увидеть всё своими глазами, прежде чем делать выводы. Я называю это быть реалистом. Вокруг сновали слуги, разнося аппетитные блюда. Зал наполнился ароматными запахами. Я так привыкла к простой еде, что даже не знала, к чему притронуться. Здесь была и тушёная утка, отварная говядина, ягнёнок, рыба, как выяснилось, палтус, который считался одной из самых вкусных. К этим блюдам приносили взвары из брусники, клюквы и душицы, которыми можно было поливать мясо и рыбу. Были творог и сметана, для нас – очень простая еда, но для шуханцев – редкая, поэтому они с удовольствием пробовали их. - Дорогая Макхи, вы выбрали очень правильную тактику. Реализм отлично позволяет сохранить голову на плечах, особенно в такие тяжёлые времена как наши. А все эти лидеры-романтики и мечтатели… Где они сейчас? - Да, но мы же с вами не совершим этой ошибки. - Несомненно. У нас они – свои, - Александр обворожительно улыбнулся. Мы, наконец, отвлеклись на еду и почти все замолчали. Лишь изредка раздавались разговоры за столом. По этикету есть приходилось медленно и даже с неохотой, но к счастью я была не голодна. Александр отвлёкся, и я заметила, что он смотрит вдаль. - Я отлучусь на минутку, - сказал он вставая. Мне не хотелось оставаться с Макхи практически наедине. Она взяла бокал с клюквенным соком и посмотрела на меня. - Тяжело, наверно, быть с таким мужчиной, постоянно кто-то хочет оторвать кусочек, - вздохнула она. Я медленно прожевала еду и посмотрела на неё. - То, что предначертано нам, не возьмёт никто. А если это не наше, то и удержать не получится. - Ах, тогда вас не будут волновать все эти внебрачные дети, - улыбнулась она. – У таких мужчин всегда кто-то есть помимо их светоносной царицы. Ну, знаете, однообразие наскучивает, даже если это чистый свет. Так всегда бывает в странах с патриархальным устоем, ничего не поделаешь: если уж мужчина всё решает и позволяет себе иметь всё, что хочет, то кто ему запретит? Но мне так сложно это понять, у нас в Шухане всё иначе. Я посмотрела ей в глаза. Нет, Макхи не была плохой, несмотря на все её слова и мотивы. Просто мы жили в разных мирах, и меня мало волновали её заботы, но откуда она знает про нашу ситуацию? Или просто бьёт вслепую? - Что может быть приятнее, когда мужчина берёт на себя ответственность? Решает сложные дела, позволяя женщине заниматься приятными вещами, не менее важными, которые дополняют его. Красота ведь всегда в балансе. У нас своё поле для деятельности. - Да, мы с вами как никто понимаем, что так или иначе всё решает женщина, - усмехнулась она. - Путь борьбы – это пережиток прошлого. Когда перестаёшь бороться с мужчиной, он сдаётся, - спокойно сказала я, отложив вилку. Есть совсем не хотелось. - Вы так мудры, - янтарные огоньки заиграли в её карих глазах. – Теперь вижу, что некоторые слухи о вас – правдивы. Я не желала знать, что она имеет в виду, но тут к моему облегчению вернулся Александр. - О чём речь? – спросил он. - О тебе, - сказала я. – Мы удивляемся, как тебе удаётся столько успевать. - Я просто всё планирую. И правильно выбрал помощников. Когда стали сменять блюда, к нам подошёл необычный слуга. По виду шуханец. Он вызывал у меня смутные ощущения тревоги. Я заметила тонкие шрамы, которые частично скрывались под одеждой. Едва ли его бы взяли прислуживать во время столь важного обеда. Я задержала на нём взгляд. На шее виднелся странный символ. Шуханец подошёл к Макхи. - Вам что-нибудь нужно? - спросил он по-шухански. Обычно слуги не привлекали внимания, но, видимо, для королевы Александр установил свои правила. Я подумала, что это неудачная идея выбрать шуханца в слуги для Макхи. - Нет, всё… - она посмотрела на слугу. – Чудесно. Её взгляд метнулся к его шее, тому странному символу, затем к шрамам. Даже её смуглая кожа не смогла скрыть того, как она вмиг побледнела. Заминка была заметна, однако Макхи всё же совладала с собой. Александр спокойно резал мясо на тарелке, тепло улыбаясь. - Я специально подобрал для вас слугу из Шухана, чтобы вам было удобнее общаться, - совершенно серьёзно сказал он. – Надеюсь, вы оцените мой жест. - Не стоило. Я прекрасно знаю равкианский, - улыбнулась она. – И понимаю вас. Поэтому хочу вам помочь. Резко подскочившее напряжение, застывшее в воздухе, быстро схлынуло, словно его и не было. - А вот мы не всегда понимаем вас. И некоторые действия Шухана для нас очень… противоречивы, - сказал Александр. - Стоит ли вспоминать прошлое? – вздохнула Макхи. – Кажется, на этот счёт у вас есть очень точная пословица: кто прошлое помянет, тому глаз вон. Она победно улыбнулась. - Да, вы правы. Но это только первая часть пословицы. И лишь истинные равкианцы знают вторую, - он поднял на неё взгляд. - И звучит она так: а кто его забудет, тому оба глаза вон. Недовольство мелькнуло на лице Макхи. - Обед очень вкусный. Я медленно жевала, стараясь не обращать внимания на их словесные выпады. Зная Александра, я была уверена, что он мог понимать эту пословицу буквально. А если учитывать его отношение к Макхи, то и выколоть ей глаза. Прилюдно. Нам принесли мясо кролика в меду. Макхи принялась за еду. - Да, столько всего, надеюсь, вам понравится, но не стоит глотать то, что вы не можете переварить. Всегда важно знать свои пределы, - проговорил Александр. Я бросила взгляд на Макхи: она поняла, о чем он говорил. Королева наколола кусочек мяса на вилку и остановилась, не решаясь отправить его в рот. Равка слишком большая и неоднородная, если говорить о народностях, климате или культуре, поэтому просто так присоединить её к Шухану не получится. При условии, конечно, что им всё же удастся победить в этой войне и захватить нас. Мы не можем проиграть. И сегодня я в этом убедилась. - Чудесный обед. Благодарю вас. Продолжим наши обсуждения после. Она поднялась, а следом за ней и шуханцы, оставив еду и напитки на тарелках. Это было столь неожиданно, но я выдохнула с облегчением. Когда Макхи ушла, я склонилась к Александру. - Что за шуханец прислуживал ей? – шёпотом спросила я. - Хергуд. Бывший, - он отрезал последний кусочек мяса, заканчивая есть. Мои глаза расширились. Я много чего могла ожидать, но подобного… - Не может быть, - вырвалось у меня. Я поняла, что сказала это слишком громко, так как гриши бросили на нас недоумённые взгляды. - Да, Алина, я и сам не верил. Но чудеса случаются, - улыбнулся он, вставая и подавая мне руку.Александр
✦✦✦
Очередной день карнавала, на котором все надели маску благопристойности, подходил к концу. Века назад никто не тратил время на этикет и длинные приветствия, всё решалось силой и духом. А потом придумали правила, обозвав их вежливостью, и заставили всех выполнять. Это казалось ему ненужным и пустым. Безвкусицей, поразившей дворцы, словно неизвестная болезнь. Он понимал, что дворцовая жизнь окрашивалась в такие тона из-за многих веков его жизни, в то время как другие люди наслаждались этим. Но к чему эти вежливости, когда они были готовы перерезать друг другу глотки прямо за обеденным столом? Однако нужно потерпеть. Совсем скоро он сможет сделать это, только на военном поприще. Недолго осталось. Как царь Равки он должен отвечать достойно, поэтому терпел присутствие шуханцев. С учётом того, что он собирался им сказать, они наверняка не останутся в долгу, и это тоже стоило предусмотреть. Но если Макхи хочет пообщаться с ним лично, то он предоставит ей такой шанс. Конечно, обернув его в свою пользу. Вечером они вышли прогуляться в цветущий сад, закрытый от чужих глаз. Полуденный зной уже спал, и ветерок веял мягкой прохладой, приглашая насладиться закатными лучами. Небо розовело, точно сотканное из цветов абрикоса. - У вас очень красивые закаты. И долгие. Можно даже успеть зарисовать его золотистые оттенки. У нас в Шухане солнце быстро тонет за горизонтом, словно спешит куда-то. Макхи опять сменила наряд, представ в багряно-золотистом платье традиционного шуханского кроя с запàхом. Густо подведённые глаза выделялись на лице с тонкими чертами лица и неугасающей улыбке, которую он лицезрел весь обед. Он бы даже посчитал её красивой. В другой ситуации. - Рисуете? – спросил Александр, взглянув на неё. - В основном пейзажи. Но мне наскучило: они у нас одинаковые. Совсем иначе – когда цветёт вишня. Ей было всё равно, что прямо сейчас она находилась в стане врага, и он мог сделать с ней, что угодно. Болтала о какой-то ерунде, будто ему было интересно. - Как и заявлялось раньше, я хочу поговорить с вами наедине. Даже тавгарадцев с собой не взяла. В знак моего доверия вам. Девчонка держалась уверенно, даже высокомерно, будто он должен оказывать ей особое внимание. Очередная избалованная знатная особа, которая считает, что всё должно быть так, как она хочет. - Если бы я пожелал, они бы вас не спасли. Будьте уверены, - усмехнулся Александр. Ему хотелось сбить с неё спесь, увидеть страх в золотисто-карих глазах, который передал бы всю инициативу ему. - Да, молва о вас идёт дальше Равки. За её пределы. Вот только будучи царём, вы теперь не можете себе позволить опрометчивых действий. Цена слишком велика, - она прямо посмотрела ему в глаза. Александр уже думал об этом. Убив Макхи прямо здесь, он бы вызвал порицание со стороны других стран и исключение Равки из многих соглашений, которые были им выгодны. Да, это создало бы суматоху в Шухане. На короткое время. Но войны бы не отменило, скорее усугубило последствия, поэтому лучше оставить всё как есть. Пока что. А сейчас он насладится тем, что укажет ей на своё место. - Едва ли вы понимаете, что я действительно могу себе позволить. В чём-то она была верна: права на личные чувства и мотивы у него теперь не было, но это не значит, что он не готов заплатить за это свою цену, пускай и очень высокую. Иногда удовольствие от чужих страданий перевешивало все недостатки такого решения. - У нас, правителей, свои правила. Вы живёте дольше меня, но я родилась, чтобы быть королевой. Другого и не видела для себя. По этому пути я иду дольше вас. Рано или поздно вы поймёте, что я имею в виду. Он задумался. Мало кто осмеливался сказать ему, что владеет чем-то большим: будь то сила, опыт или власть. И эта дерзость в словах Макхи, сказанная абсолютно спокойно, прозвучала столь естественно, что скорее вызвала в нём удивление и даже интерес. - И что же за правила привели вас в Равку перед войной? – спросил он, остановившись и посмотрев ей в глаза. - Как раз желание остановить её. Никакой войны не будет, если мы с вами договоримся. По крайней мере, с Шуханом. Возможно, Шухан даже поддержит вас. Столь долгая история военного противостояния Равки и её южного соседа говорила Александру о том, что это похоже на сказку. Конечно, всё могло измениться в любой момент. Мир обновлялся, времена менялись. Дар гришей перестал быть грозным оружием, появлялась техника, и их эпоха уходила. В последнее время давление времени возрастало, но могла ли эта юная девчонка отважиться на такой шаг искренне? - И что вы хотите за эту поддержку? Они остановились у фонтана, который был закончен недавно. Вода тихо переливалась по поверхности, заставляя отвлечься от дневных забот. Александр сделал его как напоминание, прежде всего – самому себе. Хотелось запечатлеть дорогой для него момент, а что как не камень лучше всего справится с этой задачей. Фабрикаторы постарались на славу, фонтан вышел изящным, даже лотос в руке, казалось, сиял, сделанный с перламутровым напылением, что сверкало в лучах заходящего солнца. - Я предлагаю вам политический союз на длительный срок. Скрепим его брачными узами, и тогда никто не посмеет усомниться в нашей искренности. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем он усмехнулся, и хищная и такая злая улыбка заиграла на его губах. Стоило ожидать чего-то подобного, но Макхи лукавила. В Шухане – матриархат, поэтому, если даже он согласится, то это ничего не изменит. Он стал бы королём Шухана. Номинально, но фактически… Бред. Она просто сумасшедшая, если думает, что есть хоть шанс, что он согласится на такое. В Равке – патриархат: другая философия, менталитет, цели. Это лишь очередной ход, чтобы завладеть Равкой, не потеряв при этом ни солдата. - Вы предлагаете мне политический брак? – спросил он, продолжая криво улыбаться. - Да. Вы получите заверения о безопасности с юга. Мы получим… безопасность с севера. А более незначительные дела можно будет обсудить позже. Незначительные дела, которые совсем не входили в интересы Равки, но на которые придётся пойти из-за первоначального согласия. Александр слишком хорошо знал эту тактику. Сначала тебя уговаривают вступить в авантюру, а когда ты согласился, приносят список всего, что ты должен сделать. Но это было давно. Теперь уже он на такое не подпишется. - О, должна сразу обмолвиться. Мне нужно лишь подтверждение вашей готовности быть союзником. Но по факту – вы можете быть с кем хотите. Меня это не волнует. Каждый пытался выгадать для себя побольше, но что могло быть удачнее, чем брак с царём или королевой? Однако всё это ставило его в унизительное положение. Он не собирался поступаться своей свободой даже из-за Равки, которую всем сердцем любил. Не такой ценой он будет строить их безопасность. - Дорогая Макхи, у меня свой подход к женщинам. Я делю их на три типа: для тела, для дела и для души. Но, боюсь, ни на одно из этих мест вы претендовать не можете. Он посмотрел на фонтан. На каменное изваяние, казалось, застывшее лишь за мгновение до того, как ожить и сойти с пьедестала, на который он её и поставил. - Мне кажется, вы не поняли, - рассмеялась Макхи. – Второго шанса не будет. На что вы рассчитываете? - Вы пытаетесь шантажировать меня в моём же дворце? Он уже чувствовал, как сгустки тьмы зарождались на дне его глаз, те самые, которые питали его безумием. - Нет, я всего лишь говорю правду. Вы и сами её знаете. Мне незачем лгать, хотя я и могла бы, - спокойно сказала она. Его всё больше раздражала её самоуверенность, перетекающая в наглость. - Вы предлагаете мне продать себя в обмен на сомнительные заявление о безопасности моей страны. - Бывало и похуже, не правда ли? В вашей долгой жизни, которая в любой момент может закончиться. И не только ваша. Макхи посмотрела на фонтан. Она с интересом разглядывала статую девушки, отмечая про себя все детали. - Унизительные условия как для проигравшего. А мы не проиграем, - сказал он. - Но и не выиграете, ведь на войне – теряют все, - Макхи вновь развернулась к нему. Умиротворение вечерней природы и тихое журчание воды были так чужды их разговору, их отношениям, всему, о чём он думал сейчас. - Dain bol zevhen uls ter, arga hereg urgek um. Война – это лишь продолжение политики иными средствами, - процедил он по-шухански. Макхи оживилась, услышав родную речь. - Аритэй Сунь-То, - сказала она имя автора. – Вы тоже его читали? Но это не меняет ситуации. Вам сейчас тяжелее всего и вы знаете об этом. Вы идёте в тупик. Сначала она предаёт Фьерду, потом предаст Равку. Так не поступают с союзникам. Он к этой лживой ядовитой суке и на метр не подойдёт. - Я много чего знаю. И не только это. Даже если я окажусь в тупике, я сам вырежу в нём проход. Чего бы мне это не стоило. Ради своей страны я готов на всё. И не только ради неё. - И лучше бы вам понять простую истину. Мы будем страдать, а вы – подохнете. - Это мы ещё посмотрим, - сказала она и развернулась, чтобы уйти. Он смотрел ей в след: багряное платье выделялось, словно пожар среди свежей зелени. Макхи ушла, оставляя его наедине с этим садом, его любимым местом, где он привык проводить время с самим собой. Не стоило приводить её сюда, ведь это место принадлежало лишь им. Тихое, умиротворённое посреди всего этого хаоса, который разверзся на их родной земле. Что-то должно оставаться таким. Всегда. Он в последний раз бросил взгляд на фонтан, задержав взгляд на округлом животе статуи, а затем отправился к себе.