***
Завтракали все молча, наслаждаясь последними минутами комфорта. Всех ожидали ещё сутки дороги, потому после еды развилась бурная и слаженная деятельность: подготовка лошадей и небольшого запаса провианта. Слуги сира Элларда позаботились о коне Элизабет ещё ночью, но вычесать грязь из гривы и с боков никто не озаботился, вчера все слишком устали. Так что пока мужчины возились, крепили сумки и собирали повозку, закупали провиант и многое-многое другое, девушка проходилась щеткой по гладким бокам, стирая грязь и пыль. Уголь смотрел на неё своими огромными серыми глазами, иногда тыкаясь мордой в плечо. Эти толчки, учитывая величину коня, иногда едва не сносили её с невысокого табурета. — Да подожди, ты свою задницу видел? Сначала болото сотрем, а потом гриву в порядок приведём, — недовольно пробурчала Элизабет, невольно поглаживая нежную шею. — Умная животина, а? — Рыцарь, не сводивший с нее взгляд уже с десяток минут, наконец перестал подпирать собой стену конюшни и подошел ближе. Она задумчиво взглянула на него, посчитав вопрос риторическим, но все же легко кивнула. Собеседник постоял ещё пару минут, переминаясь от неловкости на одном месте, и наконец открыл рот, чтобы что-то сказать, но был прерван громким басом: — Адор, хватит прохлаждаться! Иди сюда, поможешь. Рыцарь только хмыкнул и ушел помогать грузить что-то в телегу. Девушка впала в раздумия, монотонно заплетая гладкую лошадиную гриву в косу. Уголь обречённо вздохнул, но она не слышала его, размышляя о своём сне. Настолько реальном сне, что от одного воспоминания, неимоверно яркого и цветного, ноздри снова щипало от едкого запаха дыма сгоревших сломанных веток, а уши закладывало от пронзительной, густой тишины. Вспоминая каждый фрагмент кошмара и пытаясь подметить детали, она выскользнула из реальности и почти упустила из виду странную сцену, развернувшуюся перед постоялым двором. На худой, жилистой кобыле, запыхавшейся от долгого бега, примчался не менее тощий парень с длинной светлой чёлкой. Немного смешно одетый, по мнению девушки, он был похож на шута. Ловко выпрыгнув из седла, парень быстро подбежал к лорду Элларду. Во время движения его чёлка забавно болталась. Почтительно склонившись, от чего его длинный красный воротник упал на щеки, парень официальным тоном молвил: — Гонец из Балтимора, прибыл по приказу миледи Летисии. — Выровнявшись и пригладив свой расшитый серыми листьями, зелёный бархатный сюртук, парень нырнул рукой в красный кошель на поясе и достал свиток. Сир Эллард не дождался объяснений и, выхватив пергамент из его руки и отойдя в сторону от толпы зевак, вскрыл печать. С каждым прочитанным предложением в карие глаза возвращалась знакомая строгость. Чёрные густые брови нахмурились. Тонкие губы жёстко сжались. Лорд Эллард выглядел обеспокоенным и неимоверно злым одновременно. Гонец, принесший плохие вести, незаметно вытер вспотевшие ладони о тёмно-красные штаны и неловкими от волнения движениями пригладил волосы назад. Элизабет окунула руки в ведро с водой, на ходу вытерла их о какую-то тряпку и уверенными шагами направилась к лорду. — Что-то серьёзное, сир? — Элизабет знала, что земли Гэтсби находятся недалеко от Камелота. Если враги напали на них, то надо скорее мчаться к Утеру… Она мысленно молилась, чтобы это было что-нибудь другое. — К сожалению, я должен вернуться домой. — Послышался ропот слуг, но мужчина полностью проигнорировал его, смотря на обеспокоенное лицо девушки. — Мне бы не хотелось, чтобы вы продолжили путь в одиночку: это опасно. Я выделю вам нескольких рыцарей. — Он смял лист пергамента в шар и сжал его в ладони. — Спасибо за заботу, лорд Эллард, но я хотела бы продолжить путь одна. Я прекрасно умею себя защищать, а рыцари понадобятся вам в дороге. — Несколько парней, очень желающих посмотреть на турнир, разочарованно простонали. Девушка легко улыбнулась, хотя зелёные глаза остались холодны и настороженны. — Я желаю вам легкой дороги. Она не стала спрашивать, о чём шла речь в письме: вокруг было слишком много любопытных ушей. Она логично предположила, что кречет принесёт ей вести в случае ещё одного нападения. Мужчина не стал спорить, он коротко кивнул ей и взобрался в седло, жестким тоном велев седлать коней. За несколько минут он и его люди покинули постоялый двор. Элизабет какое-то время задумчиво смотрела вдаль, прежде чем вернуться к своему занятию.***
Спустя полтора дня она остановилась на крутом холме, восторженно осматривая вид. С высоты была прекрасно видна петляющая главная дорога, ведущая к большому мосту из белого камня, пройдя по которому, можно было попасть за высокие крепкие стены. Даже издали замок казался огромным. Белое строение с многочисленными башнями и тёмными крышами казалось гигантом, защищающим маленькие домишки за крепостными стенами. В городке внизу кипела жизнь. Из дымоходов в небо поднимались тонкие струйки серого чада. Главный рынок пестрел красками шатров. — И этот замок может пасть? Этот монстр, стоящий на скале, окруженный лесом, острыми горными пиками и крепкими строениями со всех сторон? — Поверить в это было сложно, а вот представить, что под этими могучими башнями сидит дракон, стало на удивление легко Девушка потянула поводья, задумчиво покачав головой. Кажется, её задание становится сложнее и интереснее одновременно. Совсем скоро копыта угля звонко застучали по крупным камням моста, нависающего над горным ущельем. Мельком взглянув вниз, Элизабет едва поборола тошноту. Падать, в случае чего, было бы долго и смертельно. — Стоять, кто едет?! — Двое стражников, переминающихся перед большими воротами, резво наставили на неё копья. Какое-то мгновение она смотрела на острые железки на концах палок, размышляя, что сказать. Знают ли они её имя? Вряд ли, если судить по окосевшим лицам, испещренным мелкими шрамами от оспы, и минимумом знаний в глазах. — Элизабет Вэйн. Прибыла на турнир, — она выдала самую логичную версию. Распинаться перед стражниками было бы смехотворно. Хмурые рыцари, в глазах которых отражались все оттенки скуки, в достаточно грубой форме поведали ей, что сделают, если она начнет устраивать драки или любой другой беспредел. Внеся её имя в какой-то список, они опустили оружие и ещё раз предупредили, что свои сувенирные железки она должна держать в ножнах, если не хочет подохнуть как дворовая шавка. Напоследок смерив недоверчивым взглядом и девушку, и её оружие, и даже Угля, который моргал своими большими глазами, совершенно не понимая, в чём его, собственно, обвиняют, они толкнули ворота. Слегка ошалевшая от такого теплого и дружелюбного приема, она послушно дернула поводья. От ворот тянулась довольно широкая дорога, скорее всего, прямо к парадному входу в замок. Разнообразные домики стояли достаточно тесно, между ними образовались узковатые улочки. Иногда мимо шныряла местная шпана, гоняющаяся за кошками. Проезжая по главной дороге, Элизабет заметила поворот, ведущий к рынку. Под разноцветными шатрами стояли разнообразно одетые торговцы. Иногда около корзин с овощами и фруктами сидели старушки. Суетились и громко торговались горожане. Со стороны рынка по воздуху тянулся едва ощутимый запах выпечки. В городе кипела жизнь, мелькали яркие краски, звучал смех, крики и звон железа в кузнице. Элизабет отметила отсутствие резких, неприятных запахов, которые обычно окутывали такие города, и слегка удивленно дернула бровями. Проезжая наполненные людьми улицы, она спрыгнула с лошади. Было очень неудобно ехать верхом, многие жители, куда-то торопясь, норовили угодить под подкованное копыто. Пешком пройдя большую часть пути, заинтересованно осматривая город, девушка уперлась во двор, с трёх сторон окруженный замком. На вымощенной гладким камнем площади, собралась группа зевак. Элизабет заметила деревянный помост с пнем и корзиной. Видимо, проходили приготовления к казни. Не желая тащиться сквозь плотную толпу, она поудобнее перехватила поводья и, мимолетно погладив большую лошадиную морду, осмотрелась. Ей повезло, и вскоре из дальней улицы показались два всадника в алых плащах. Обогнув толпу, они скрылись за следующим поворотом. Недолго думая, девушка направила свои стопы туда же. Она прошла под каменной аркой и удовлетворенно хмыкнула, заметив характерные постройки конюшен. На низком табурете, на котором обычно сидят при дойке, прислонившись к стене, спал худощавый паренёк. Из-под сползшей на глаза шляпы слышалось похрапывание. Элизабет не ощущала себя отдохнувшей, у неё гудела задница и болела спина, тем не менее она получила невероятное наслаждение, громко хлопнув в ладони. Парень шуганулся и вскочил на ноги, но споткнулся и чуть не прорыл носом землю. Впрочем, удивлённо моргнув несколько раз, он расплылся в до тошноты бодрой улыбке. — Ты конюх? — Девушка смерила задумчивым взглядом широкие, много раз шитые штаны, разношенные ботинки и жилетку не первой свежести, натянутую на голое тело. Дождавшись утвердительного кивка и не пожелав долго болтать, она достала из кошеля на поясе две золотые монеты и подбросила их в воздухе. Парень ловко поймал блестящие кругляши и с восхищенным взглядом осмотрел монеты со всех сторон, едва не пробуя на вкус. — Если ты их съешь, я не буду доплачивать. — Беззлобно пошутив, она отцепила меч от седла и вернула его на пояс. Взглянув на довольного мальчишку, девушка кивнула на Угля. — Я надеюсь, ты хорошо о нём позаботишься. — Её ладонь нежно прошлась по лбу и гладкому боку жеребца. — Конечно, миледи! Всё будет в лучшем виде! Улыбаясь до ушей, парень продемонстрировал максимально возможное кипение энтузиазма. Быстро сняв её сумки, он даже предложил помочь донести их, на что девушка начала медленно подсчитывать, сколько серебра в золоте, и меди в серебре. Глядя на его лицо, создавалось ощущение, что она одарила его как фея-крестная. Но не отбирать же теперь… Вздохнув, Элизабет перехватила свои сумки и, кивнув конюху, задумчиво направилась обратно на площадь. Суетящийся народ испуганно расступался, позволяя двум камелотским стражникам в доспехах, тащить на плаху молодого мужчину. От страха тот совсем потерял возможность говорить. Его рот то и дело беззвучно открывался, глаза в испуге метались по лицам свидетелей, выискивая кого-то в толпе. Несчастный пребывал в полнейшем шоке. Элизабет вздохнула, не желая смотреть на подобные сцены правосудия. Да и правосудия ли… Её намерение немедленно уйти прервал вышедший на балкон человек. Как и остальные свидетели, девушка подняла взгляд на мужчину, жестом требующего тишины. — Пусть это будет уроком всем! Томас Джеймс Коллинз признан виновным в тайном использовании чар и магии. И согласно законам Камелота, я, Утер Пендрагон, объявляю это преступление достойным смерти. Король Утер был совершенно не такой, каким она его запомнила в детстве... Высокий, с жестким, не терпящим возражений лицом, он смотрел на обвиняемого голубыми глазами, в которых застыла ненависть. Корона поблескивала в лучах яркого, полуденного солнца, алый плащ прикрывал широкие плечи, а рука в кожаной перчатке крепко сжимала перила балкона. Все в виде короля было непреклонным и острым. Короткий замах топора, и голова навсегда отделилась от худого, трясущегося от ужаса тела, перелетая корзину и подкатываясь к краю помоста. Зрители из первых рядов испуганно вскрикнули, отступая на шаг назад. Остекленевшие глаза отрубленной головы с застывшим в панике лицом печально смотрели в небо, пока кровь мощными толчками покидала ещё теплое тело. Стражники подхватили останки казненного и быстро куда-то уволокли, оставив на земле след из редких крупных алых капель. Элизабет не вслушивалась в слова Утера, направляясь ко входу в замок. Стража не стала её останавливать, хотя и смотрела на оружие весьма косо. Девушка прошла по коридору к лестницам и замерла, оказавшись на развилке. Задумчиво хмыкнув, она посмотрела на стражника. — Мне нужно к королю. — Возможно, выглядела она сомнительно, но уверенный тон с лихвой компенсировал все недостатки в глазах рыцаря. Стражник критично посмотрел на неё и коротко кивнул на лестницу. — Вверх и прямо к балкону. Девушка благодарно кивнула, мысленно удивляясь доверчивости окружающих. Удивительно, если бы она захотела убить Утера, это было бы до невероятного просто. Поднявшись вверх, она уловила донесшийся с улицы шум. Тихо скрипнула витражная дверь, и посетительница замерла в неловкости, встретившись взглядом с королем. Яркое солнце освещало его силуэт, корона пускала по стенам блики, а красный плащ на его плечах пылал как пламя. Девушка едва подавила свои ироничные мысли о схожести Утера с богом в этот момент. Она уже не питала иллюзий о его честном и справедливом нраве. К сожалению, маленький шанс, что старшего Пендрагона на балконе убьет лучник и ей не придется вести дела с этим человеком, исчез, ударившись о суровую реальность. Дочь вождя поклонилась.