***
Встретившись с Гарри Поттером, Макс и Виктория вернулись в школу после обеда, перекусив в «Трёх мётлах». — Наконец-то! Мы ищем тебя всё утро, – Макс с Викторией проходили через двор Хогвартса, когда его окружили Джордж, Алекс, Шарль и Пьер. Карлос и Ландо как обычно куда-то делись. — Мы хотим сыграть в квиддич, – продолжил приветствие Джордж. – Чемпионы и их друзья против сборной Хогвартса. Как раз несколько дней потренируемся. Учителя не против. — Хорошо, – кивнул Макс. – Я в деле. Он пока так и не стал компанейским и поэтому удалился вместе сестрой, а Джордж уточнил: — Теперь идём в Зал почёта? Покажем вам наши квиддичные трофеи. — Мне сейчас нужно к Бинотто, – Пьер покачал головой. – Сходите без меня. Шарль сперва заявил, что они его подождут, но Пьер уверил, что это необязательно и отправился к карете Шармбатона, а остальные прошли в замок и поднялись на четвёртый этаж. Зал почёта был просторной светлой комнатой с арочными сводами, и Джордж с Алексом сразу повели Шарля туда, где хранились награды именно за квиддичные заслуги. — Вот, – Джордж недовольно ткнул в табличку, на которой были выгравированы даты и факультеты-чемпионы. Рядом с последним годом стоял Хаффлпафф, и только возле предпоследнего – Гриффиндор. – Ландо был слишком хорош в финальном матче, – сейчас он это признавал, а тогда считал, что жизнь закончилась. – Из-за Турнира я не смог отыграться. Они показали Шарлю таблички за именные трофеи в квиддиче, обломки первой метлы Гарри Поттера и копию чемпионского трофея, а потом тот обнаружил неприметную дверь за одним из стеллажей. — Что там? Алекс и Джордж переглянулись и синхронно пожали плечами – почему-то никогда не обращали внимание на этот проход. Но стало интересно, и они прошли вслед за Шарлем, который подёргал ручку. Та не поддалась, но помогло заклинание Алохомора, и они попали в маленькую каморку с единственным небольшим окном, которое было завешено тёмными шторами. К одной из стен было прислонено высокое – выше их роста – зеркало в старинной резной рамке. Несколько секунд они молча на него смотрели, пока Алекс не произнёс с нотками тревоги в голосе: — Нам нужно уходить. — Зачем? – беззаботно переспросил Джордж, начиная шагать вперёд к артефакту. – Это же зеркало Еиналеж! Не думал, что оно до сих пор в Хогвартсе. — Поэтому нам и нужно уходить, – с нажимом повторил Алекс, но бессильно махнул рукой, когда увидел, что Шарль заинтересованно двинулся за Джорджем. Едва поняв, что это, он сразу тактично призвал друзей уйти – мгновенно стало очевидно, что Шарлю не нужно подходить к зеркалу. Конечно, можно было оттащить его силой или сковать заклятием, но это не тот случай и не его методы. Лучше он поможет, когда нужно будет поддержать. Джорджу понадобилось всего секунд двадцать, чтобы увидеть всё желаемое. Как он становится самым молодым министром магии в истории Британии, получая всеобщую поддержку. Не забыл и о другой стороне жизни, хотя в начале учебного года придавал значение только карьере. Поэтому картинка в зеркале дополнилась возвращением из кабинета министра домой, к Алексу и его животным. Но в данный момент Алекс не ответил на его довольную и искреннюю улыбку. Наоборот – посмотрел так, будто он повинен в массовом убийстве. Джордж нахмурился, и тогда Алекс взглядом указал на Шарля, который тревожно всматривался в серо-прозрачную поверхность старого зеркала. Наконец Джордж всё понял и рванул было в его направлении, но Алекс, чудом подавив стон досады, обеими руками обхватил его поперек талии и оттащил назад. А потом сам подошёл к Шарлю мелкими-мелкими и очень тихими шагами. Остановился достаточно близко, но чуть позади, пока не решаясь тревожить. Пытался понять, нужно ли вмешиваться или лучше допустить одиночество. Как жаль, что Пьер ушёл к директору. Он бы точно знал, что делать. Или нет? Шарль дышал спокойно и размеренно, но в то же время тяжело, а зелёные глаза были широко распахнуты. Он почувствовал чьё-то присутствие совсем рядом – ясно, что скорее Алекса, чем Джорджа. Ещё какое-то время всматривался вглубь видения, а потом чуть повернул голову в сторону Алекса. И слабо улыбнулся. — Всё хорошо?.. Шарль кивнул и вдруг неловко обнял его. Он был ниже ростом и удобно ткнулся носом ему в плечо. — Да, – пробормотал он. – Всё в порядке. Вопреки опасениям Алекса, он не загнал себя глубже в моральную яму, а даже успокоился, отпустил то, что держало на крючке и иногда выбивало из колеи. Заглянув в зеркало, он увидел то, что хотел больше всего на свете – увидел свой разговор с Жюлем, которого так не хватало. Он не успел наговориться с крёстным, который знал всё на свете. А сейчас они встретились – может, не на самом деле, может, в подсознании и воображении Шарля, но это было ему нужно. «Привет», – проговорил тот Шарль из отражения, и Жюль отозвался эхом: «Привет, Шарль». «Как… как у вас там дела?» – голос дрогнул, но он всё-таки задал вопрос. «Имеет значение только то, как дела у тебя. Расскажи мне». «Я выиграл Турнир Трёх Волшебников. Ты… ты видел?!» – прозвучало немного по-детски и наивно, но он снова не мог не спросить. «Раньше я тоже думал, что когда уходишь, всё видно сверху. Это не так. Я не видел твою победу, но знаю, что ты сделал что-то великое. Мы с твоим папой тобой очень гордимся». «Без вас у меня бы ничего не получилось. Без памяти о вас». «А ещё без тебя самого и твоих друзей. Не забывай и об этом тоже. Мы всегда с тобой, но помни и о живых – тех, кто тебя любит и поддерживает. И о себе. Тогда ты добьёшься всего, что хочешь». «Жюль… Тебе было страшно… умирать?» – Шарль чуть ли не впервые произнёс это слово в его отношении, будто так и не приняв за несколько лет. «Умирать – нет. Оставить тебя одного – очень. Но я зря волновался, потому что ты сильный, и ты не один, – Жюль потрепал его по волосам, и тот Шарль, что стоял перед зеркалом, коснулся собственной макушки. – А теперь мне пора идти». «Постой!.. Ты скажешь папе, что я люблю его?!» «Конечно. Конечно», – Жюль удалялся словно в водоворот, и Шарль из отражения протянул руку, но схватил пальцами в пустоту. А настоящий Шарль не помнил, как оказался в объятиях Алекса – только обхватил его обеими руками и пробормотал, что всё в порядке. Просто нужно было прийти в себя. — Прости, – Джордж подошёл с другой стороны и положил руку ему на плечо. – Я как всегда не подумал. Нужно было уйти сразу. — Я слышал о зеркале Еиналеж, – признался Шарль, чуть отстраняясь от Алекса. – Мне было любопытно посмотреть, хоть я и знал, что увижу. — Ты видел Жюля? — Джордж! – Алекс опять возмутился бестактному вопросу. — Всё нормально, – повторил Шарль, слабо улыбаясь. – Правда. Да, мы поговорили с Жюлем, ведь тогда… тогда, три года назад, не успели нормально попрощаться. Так что мне сейчас даже легче. Совсем легко ему не было – и, видимо, уже никогда не будет – но душу как будто отпустила ледяная терзающая рука. И, кажется, он знал, как помочь Пьеру, которого в последний месяц особенно мучила необходимость выбора – именно это он сейчас обсуждал с господином Бинотто. Втроём они вышли из комнаты с зеркалом, а потом и из Зала почёта. — Я пойду в нашу карету, – проговорил Шарль. – Мне нужно найти Пьера. Он ушёл по направлению к выходу из замка, а Джордж спросил у Алекса: — А почему ты не захотел посмотреть в зеркало? — А зачем мне туда смотреть? Я и так знаю, что увижу. Мне от этой жизни многого не надо – чтобы рядом был ты, и я мог заниматься любимым делом, – он представлял большой дом с обширной территорией, где было бы комфортно всем его питомцам и где он мог бы лечить других животных, которых приносили бы волшебники. Джордж бы работал в Министерстве магии, вечера они бы проводили вдвоём, по выходным выбираясь к друзьям или родственникам. Почти как семья – он пытался избегать в мыслях этого слова, чтобы излишне не романтизировать, но Джордж вдруг деловым тоном поинтересовался: — А мы поженимся? — Что?! — Я спрашиваю, мы поженимся? – повторил он, будто Алекс просто не расслышал, а не остановился совершенно ошарашенный. Они шли по высокой галерее то ли в башню Гриффиндора, то ли в гостиную Хаффлпаффа, и такой вопрос в обыденной будничной ситуации застал врасплох. — Я должен ответить прямо сейчас и прямо здесь? – наконец осведомился Алекс тихим голосом. — Ну да, а что тут такого? – Джордж невозмутимо пожал плечами. – Мне ответить нетрудно – я бы хотел этого. Если я чему-то и научился за этот год, то это тому, что нужно ценить любимых людей. И не скрывать свои чувства к ним, – он шагнул к Алексу, заставляя его инстинктивно отступить вплотную к стене. Мимо пробежала стайка первокурсников – каждый по пояс им обоим. — Джорджи, это не совсем подходящее место для таких разговоров. — Ну, прости, за романтикой не ко мне, а к Шарлю с Пьером, – он развёл руками, вспоминая, как те ходили в кафе мадам Паддифут. – Или вон к Карлосу – наверное, их в Шармбатоне этому учат. Лямур, тужур и не знаю как там по-испански. А я могу просто задать прямой вопрос. — Я отвечу на него утвердительно, – ответил Алекс. – Несмотря на то, что ты иногда просто невыносим, вот как сейчас. — Так и быть, я даже встану перед тобой на колени, – проворчал Джордж, хватая его за руку. – Но вот это, конечно, уже не при всех. Шарль нашёл Пьера в их комнате – тот уже закончил разговор с профессором Бинотто и вернулся. — Вы что-нибудь решили? – с порога спросил он, а потом сбросил кроссовки и улёгся рядом на кровати – первоначально их было две, но они опять сделали одну большую. — Нет. Ничего. Пьер обсуждал с директором дальнейшую профориентацию после выпуска – через это должны были пройти все будущие выпускники. Остальные давно определились, а он метался между двумя вариантами. Пьер хотел пойти в мракоборцы, чтобы быть рядом с Шарлем и прикрывать друг друга на заданиях, а другая часть души рвалась в профессиональный квиддич. И его, и Шарля звали «Квиберонские квоффельеры» – лучшая команда Франции – а перед Пьером маячила ещё и перспектива сборной страны. В Монако национальной команды не было, поэтому Шарль не рассматривал спортивную карьеру. Но после трагедии с Антуаном Пьер словно потерял охоту к игре. Он стал меньше забивать, и сначала это списывали на то, что прошло слишком мало времени, а новичок команды Антонио Джовинацци пока не вписался в состав. Месяцы текли, ничего не менялось, и последние матчи прошлогоднего чемпионата Пьер доигрывал скорее на морально-волевых. «А если следующим будешь ты?! – говорил он Шарлю. – Мне почти каждую ночь снится, что с метлы падаешь ты, и я не могу тебя поймать. Поэтому я не сосредоточен на матче». Шарль тогда не мог ответить ничего успокаивающего, потому что квиддич действительно был опасной игрой. Он не мог дать обещания, что всё будет хорошо – кому как не ему знать, что это так не работает? А работа аврора ещё рискованнее, и Пьер хотел идти за ним, чтобы быть рядом. — Ты выглядишь неважно, – заметил Пьер, чтобы увести его от нежелательной темы. — А я думал, для тебя я всегда прекрасен, – отшутился Шарль. — Ты понимаешь, о чём я. — Понимаю. Ты хочешь поговорить с Антуаном? — Что?.. – сдавленно переспросил Пьер, чувствуя, как начинает пульсировать в голове, собирая всё самообладание, чтобы не начали трястись руки. – Я хотел бы поговорить с Антуаном. Но зачем ты спрашиваешь, если это невозможно? — Это возможно. Я только что разговаривал с Жюлем. — Ради подштанников Мерлина, Шарль, ты что, вслед за бузинной палочкой добрался до воскрешающего камня?! — Нет. Зеркало Еиналеж. И я как будто отпустил его – уже окончательно. Может, и ты попробуешь? Я бы не предложил, если бы не знал, что мы обычно думаем одинаково. И отношение к этому вопросу, – он опять намеренно избежал слово смерть, – у нас очень схожее. — Видимо, всё-таки не совсем, – Пьер спустил ноги на пол и потянулся за повязкой, чтобы надеть на голову и спрятать лезущие в глаза волосы. – Ты сильнее. — Я не желаю слушать о том, что кто-то из нас сильнее, потому что мы вместе, – заявил Шарль. – Мы идём, да?.. — Да. Шарль повёл его тем же путём. Они прошли по территории Хогвартса, попали в замок через главный вход, поднялись несколько пролётов к Залу почёта. Нужная дверь нашлась на том же месте – всю дорогу Шарль беспокоился, что она куда-нибудь исчезнет таким же образом, как здесь меняются лестницы. Осталось и зеркало, и он за руку подвёл Пьера к резной раме. — Мне побыть с тобой или оставить тебя одного? — Никогда не оставляй меня одного. Ты обещал. Шарль улыбнулся, крепче стиснул его пальцы и коротко поцеловал в висок. — Никогда. Пьер смотрел сквозь поверхность зеркала, а Шарль держал его за руку и почти слышал биение сердца. Он мог только угадывать, что происходит в отражении – у каждого была своя мечта и одновременно свой кошмар. По щеке Пьера покатилась слеза, и он её не заметил, а Шарль не стал вмешиваться и смахивать, чтобы не прервать момент. Он знал, что Пьер сейчас как бы не в этой реальности, не совсем с ним. Прошло ещё несколько тревожных минут – Шарлю казалось, что было бы легче снова увидеть свой разговор с Жюлем, а не ждать Пьера, переживающего собственное видение. Секунды текли, превращаясь в минуты, и наконец Пьер повернулся к нему, заключая в объятия. Шарль чувствовал на шее его тяжёлое дыхание и тоже мягко обвил обеими руками. Некоторое время они стояли неподвижно, пока Пьер не произнёс, выпрямившись: — Шарли, я хочу вернуться в квиддич. Конечно, он бы в любом случае сыграл с ребятами против команды Хогвартса, но это больше выглядело как развлечение, а не серьёзный матч. Он снова хотел начать тренировки, почувствовать соревновательный азарт и развить невероятную скорость на опасной высоте. «Не бойся жить, – сказал ему Антуан. – Ты не обманешь судьбу, если будешь бояться – за себя, за Шарля. А за меня и из-за меня бояться уже не нужно. Просто будьте свободными». — У тебя получится, – проговорил Шарль куда-то ему в висок, крепко обнимая и мягко раскачивая из стороны в сторону. – У тебя обязательно всё получится. Теперь Пьер знал это. А для того, чтобы быть вместе, нужно любить и поддерживать друг друга, а не ежесекундно бояться и надумывать. Он будет счастлив, играя в квиддич. Шарль будет счастлив на своей работе – пусть трудной и тоже опасной, но той, которая ему по душе. И всё будет хорошо. Шарль на мгновение отстранился только для того, чтобы обнять его крепче – встал позади, обхватил обеими руками, устроил подбородок на плече. И рискнул снова посмотреть в зеркало, хотя взгляд Пьера блуждал по вычурной раме и чему угодно другому. — Что ты там видишь?.. – прошептал он, не глядя на Шарля, но зная, чувствуя, что тот осмелился. — Загляни и ты, – тихо отозвался он, явно улыбаясь. – Не бойся. Загляни и расскажи мне. Пьер на пару секунд прикрыл глаза, собираясь с мыслями, и распахнул их, чтобы опять погрузиться в глубину волшебного зеркала. Шарль был прав – на душе стало легко. Он поговорил с Антуаном, отпустил и больше не должен встретить его в самой сокровенной мечте. Так чего же он хочет теперь? — Я вижу нас, – произнёс Пьер. – Просто нас. — Я тоже. Это было самое обычное отражение без единой толики магии. Просто два парня, стоявшие в обнимку и заглянувшие в зеркало. Оба знали, что это значит. То, что нет больше сокрытой царапающей сердце мечты – только они двое, только прекрасное будущее. Ни один не заметил, как губы соприкоснулись, но потом каждый то и дело поворачивался, чтобы увидеть отражение. Оно нравилось обоим, и это было правильно, потому что теперь в отражении, как и в реальности, была только любовь.***
На следующий день сразу после завтрака на квиддичной площадке начались тренировки. Сыграться предстояло двум новым командам – за формирование сборной Хогвартса отвечал Льюис Хэмилтон. А руководить семёркой из чемпионов и их друзей единогласно доверили Джорджу – у него был опыт как у капитана факультетской команды Гриффиндора. В Шармбатоне командой занимался профессиональной тренер. Джордж забронировал стадион на более раннее время, и все собрались в срок, кроме Ландо. Он ночевал в комнате Карлоса на карете, и позавтракали они там же, ещё с вечера принеся из кухни еду, но спортивная форма Ландо и метла остались в его спальне возле общей гостиной Хаффлпаффа. Поэтому он рванул переодеться и взять «Нимбус MCL35M», заставив немного подождать. — Последний «Нимбус»? – одобрительно спросил Шарль, у которого была такая же, как у Карлоса, «Молния SF21». — Ага, – коротко ответил Ландо, доставая плотные перчатки по виду из драконьей кожи – сплошные, без прорезей для пальцев, как у остальных. – Что? – он усмехнулся, увидев недоуменные взгляды со стороны Шарля, Пьера и Макса. – Приходится так. Иначе метла может зацвести, когда я поймаю снитч. — Так в этом нет ничего удивительного, – Макс пожал плечами. – Русские летают на вырванных с корнем деревьях. — Что?! – послышались сразу шесть недоумённых голосов. — Они играют так в квиддич. Мне рассказывал однокурсник. — Брешет, – заявил Пьер. – Что же он выдумает ещё? Летающий танк, который помещается в его рюкзаке? — Я видел фотографию – у него дома и правда есть дерево, на котором он летает. — Мне кажется, я действительно об этом читал, – задумчиво проговорил Шарль. – Но подумал, что такого не может быть. — А я думал, что знаю о квиддиче всё, – пробормотал Джордж. Раз заговорили об инвентаре, его метлу тоже стали рассматривать – а она была необычной и выделялась на фоне остальных: чёрное отполированное древко, а прутья – посеребренные. — «Серебряные стрелы»? – Карлос прищурился, читая название. – Но их же давно сняли с производства? — Это эксклюзивная модель, – пояснил Джордж. – Не сняли – просто эти мётлы делал только один человек, мистер Леонардо Джукс. Он не хотел брать помощников, чтобы не выдать секрет. А когда я стал капитаном команды, родители пообещали мне новую метлу, но было никак не выбрать между «Нимбусом» и «Молнией». И я написал мистеру Джуксу – не ожидал, что он ответит, но он ответил. И сделал метлу специально для меня. Каждый изъявил желание опробовать эксклюзив, но только после тренировки. Ещё внизу Джордж показал несколько схем, которые должны были сработать против сборной Хогвартса – но выразил готовность их корректировать, потому что пока не знал, кого взял в команду Льюис. Все были довольно опытными игроками в квиддич, но из-за Турнира не практиковались год. Поэтому начать решили неторопливо, чтобы подметить сильные стороны друг друга. Джорджу предстояло сыграться с Шарлем и Пьером, Карлосу и Максу – научиться договариваться, чтобы гоняться за двумя разными бладжерами, а не за одним. Поэтому охотники втроем штурмовали ворота Алекса, загонщики держали друг друга в поле зрения, чтобы отточить взаимопонимание, и только Ландо был свободным художником, не завися от команды и выискивая снитч, который никогда не появлялся в поле зрения ловца так быстро. Ландо был в восторге от свободного полета и закладывал разные виражи, соскучившись по ощущению воздуха и встречного ветра. Карлос смотрел на него и забывал о собственных задачах. Ландо в воздухе отличался от Ландо на земле – неуверенного, растерянного и постоянно смотрящего вниз. Но теперь он расправил плечи, взгляд был острым, движения – чёткими и резкими. Ландо точно знал, куда нужно направить метлу, чтобы через долю секунды оказаться в нужном месте, легко маневрировал, подстраиваясь под потоки ветра. Наверняка они все со стороны смотрелись именно так – кроме, может, Макса, не имевшего большой практики в квиддиче – но Карлос засматривался именно на Ландо. Тот перехватил его взгляд во время очередного виража и озорно улыбнулся, а Карлос в тот же миг едва не оказался на земле с пробитой головой – чудом уклонился от летящего навстречу бладжера, который задел волосы. — Осторожнее там! – прокричал Джордж. – И защищать от бладжеров нужно не только Ландо – нас тоже! Карлос с силой отбил мяч туда, где не было никого из игроков, Пьер вихрем проскочил над вторым бладжером и скинул квоффл вниз, Шарлю, который только этого и ждал, а тот прорвался к кольцам и в последний момент вместо броска отпасовал на Джорджа. Он кинул в ближнее от себя кольцо, пока Алекс караулил Шарля у дальнего. — Извини! – воскликнул Джордж. Но схема работала – он понял, как играют Шарль и Пьер. Они просто чувствуют друг друга на уровне рефлекса. Он не мог настроиться на их волну, не мог заменить Антуана, который был ещё одним незыблемым звеном этой тройки, но мог задействовать стратегическое мышление хотя бы на один матч, чтобы предугадать их действия. Конечно, Джордж не праздновал тренировочный гол в ворота Алекса, но поднялся выше уровня колец и заложил лихой вираж, осматривая происходящее на поле. Ландо неуловимой точкой нёсся к земле, явно завидев снитч, и действительно схватил его неподалёку от расчерченного газона, сразу поднимаясь вверх и победно вскидывая руку. Джордж посмотрел на часы – было пора заканчивать тренировку, чтобы вернуться завтра. Тем более, Алекс уже кивал в сторону раздевалок, где были видны семь крошечных фигурок игроков другой команды. Джордж прищурился, пытаясь разглядеть, кого выбрал Льюис, и широким жестом показал своим снижаться. Все семеро одновременно коснулись ногами травы – получилось эффектно. — Только давай не будем с ними драться, – первым делом попросил Алекс, и Ландо внутренне с ним согласился. — Постараемся, – Джордж кивнул. – Мы только приземлились и поэтому рискуем проиграть, – после нескольких часов в воздухе координация на своих двоих всегда оставляла желать лучшего. — Там две девушки, – заметил Шарль. – Мы в любом случае не будем драться с девушками. Джордж присвистнул. — Ты просто не попадал под сглаз Чедвик, иначе бы так не говорил. Или под её бладжер... – как старосты, они с Джейми всегда препирались и конкурировали на уроках, но Джордж был доволен тем, что она учится на Гриффиндоре и входит в его команду. Частенько после ее ударов соперники заканчивали матч в больничном крыле без сознания. – Пауэлл тоже лучше не попадаться, – Элис, охотница из Рейвенкло, всегда продавливала оборону скоростью и мощью – часто вратари просто отлетали в сторону. Они подошли к краю поля, обменявшись с другой командой рукопожатиями. Практически все были настроены на удивление миролюбиво – кроме крепкого парня с выбеленными как у Пьера на балу волосами и бешеным взглядом, не сулящим ничего хорошего. Уже в раздевалке Ландо замахал ладонью, которую он сжал слишком крепко. — Только не Тиктум!.. — Он загонщик, и он опаснее Чедвик, – озадаченно подтвердил Джордж. – Она играет по правилам, он – нет. Совсем нет. — Чего нам от него ждать? – живо уточнил Карлос, сзади обеими руками обнимая Ландо за плечи и прижимая к себе. – Не подпускать к бладжерам вообще? — Он сам как бладжер, – пробормотал Джордж. – Я вечером проанализирую их состав, и завтра уже будем тренировать тактику. А подумать было над чем – начиная как раз от шестикурсника Дэна Тиктума, чрезвычайно жёсткого загонщика из Слизерина, которому был не нужен даже бладжер, чтобы свалить кого-нибудь с метлы. У него напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения – поэтому он закручивал опасные манёвры, а в крайнем случае мог врезаться прямо корпус в корпус. В прошлом сезоне многое решалось уже во втором туре – чтобы сохранить шансы на титул, Слизерину нужно было непременно выигрывать у Хаффлпаффа. Дэн логично выбрал мишенью Ландо и терроризировал его на протяжении всего матча, направляя в его сторону все удары. Ландо спасало природное чувство полёта, и он всякий раз успешно уворачивался, а иногда помогали свои загонщики, отбивая мяч, летящий ему в голову. Он всё же поймал снитч, хотя изначально было очень мало шансов против Льюиса – капитана слизеринской команды, считавшегося лучшим ловцом школы и первым кандидатом в сборную Англии. За Хэмилтоном гонялись двенадцать клубов Лиги (кроме тринадцатого – «Холихедских гарпий») – но он был твёрдо намерен делать карьеру в Министерстве магии. Победа получилось курьезной: ловцы неслись на параллельных курсах к желанному снитчу, и тут Тиктум добился своего, спикировав сверху и сбив метлу Ландо с направления. На такой скорости он не сумел удержаться и камнем рухнул вниз, но умудрился схватить снитч, который в своём стиле резко сменил направление. Преподаватель полётов и судья профессор Маси успел замедлить падение, но Ландо приземлился прямо на руку и почти сломал её. Ликующие хаффлпаффцы проводили его в больничное крыло, а он так и не выпустил из пальцев заветный снитч. Но головной болью Джорджа перед матчем был не только Дэн Тиктум. В составе противоборствующей команды номинально числились два ловца – сам Льюис и гриффиндорец Каллум Айлотт, его позапрошлогодняя находка, который подвёл только в последнем матче. Каллум мог сыграть и за охотника, но пришлось бы использовать совершенно разные схемы. С ещё двумя охотниками всё было яснее – мощная Пауэлл и хаффлпаффец Джек Эйткен: талантливый, но бестолковый. Защищать кольца Льюис отправил Олли Колдуэлла – худосочного четверокурсника из Рейвенкло. Тот обладал прекрасной реакцией и вытаскивал казалось бы мёртвые мячи. Перед сном Джордж сидел на своей кровати в гриффиндорской спальне и увлечённо гонял палочкой виртуальных игроков на наколдованной схеме поля. Он думал, что будет долго переживать из-за второго места в Турнире Трёх Волшебников, но жизнь продолжалась.