Прогони мой страх

      Мне всегда казалось, что влюбленность – это калейдоскоп. Цветные камушки, созданные из самых разнообразных чувств. Синие – волнение, красные – страх, зелёные – неопределённость, жёлтые – трепет. Ты прокручиваешь трубку, и гранёные стёклышки приводят в движение всё твоё тело. Кровь бурлит, руки трясутся, нервы затянуты в струны, а все внутренности скручивает узлом. Влюбленность – не самое приятное чувство. Для спокойствия там просто нет места.       – О чём ты хотела поговорить? – спросил сенсей, потянув меня за палец. Я перевела взгляд с окна на него и улыбнулась своим мыслям. Я забросила ноги на диван, прижимая их к груди.       – Я не помню, – честно призналась я, смотря на то, как сенсей одной рукой держит какие-то списки, а второй всё ещё не отпускает мой указательный палец.       – Это плохо, – вздохнул сенсей, убирая свою руку, чтобы перевернуть страницу. – Завтра ты уже, наверное, не захочешь прийти? – спросил Какаши, не отрываясь от чтения.       – О чём вы?       – Мы? – удивился сенсей. – Ты здесь кого-то ещё прячешь? – он осмотрелся по сторонам и с наигранным недоумением перевёл взгляд на меня.       – Ты, –я закатила глаза. – О чём ты?       – О совещании, – слабо улыбнулся Какаши.       – О каком ещё совещании? С кем? С Мизукаге? – предательские пищащие нотки появились на последнем слове, выдавая моё внутреннее состояние.       – Да.       – Ещё что-то забыли обсудить? Она тебе ещё не всё, что хотела, показала?       – Она что-то показывала? – спросил сенсей. – Неважно, ты не о том думаешь, – покачал головой Какаши.       – Да ладно, – хмыкнула я.       – Это была проверка, – ответил сенсей.       – Что?       – Проверяла, как много нам известно, и стоят ли наши знания раскрытия секретной информации Скрытого Тумана, – заметив непонимание, явно отразившееся на моем лице, он продолжил: – У каждого свои методы: кто-то посылает шпионов, которые заранее разведывают обстановку, а кто-то предпочитает делать всё самостоятельно.       – Хотите сказать, Мизукаге врала?       – Можно сказать и так, – кивнул сенсей. – Доверие нельзя выстроить за два года. Наши деревни шиноби враждовали десятки лет, не стоит так сразу ожидать от них слишком много.       Мне даже в голову это не пришло. Я и не подозревала, что Мизукаге что-то утаила от нас. Хотя о чём ты говоришь, Сакура, ты была слишком сосредоточена на совершенно другом... Интересно, её заигрывания тоже были частью плана?       И почему я об этом не подумала? Я же сама видела в воспоминаниях Саске близнецов из клана Хошигаки. В каждой деревне есть могущественные кланы. Учиха, Хъюга широко известны не только в Конохе, но и далеко за её пределами. За их кеккей генкаем охотилась не одна деревня, то же самое можно сказать и о клане Хошигаки, чьи акульи способности бросали в дрожь не одного шиноби.       – Не стоит корить себя, Сакура. Не думаю, что многие из присутствовавших поняли затею Мизукаге. Я и сам наверняка бы упустил это из виду, не предупреди меня Пятая заранее.       Я улыбнулась, с умилением смотря на то, как Какаши-сенсей не хочет меня расстраивать. Ведь даже если бы Тсунаде-шишо не предупредила его, он бы обо всём догадался сам. Тем не менее ход действительно очень умён...       – Вам не кажется, что мы в таком случае остались в проигрыше? – нахмурилась я.       – Почему?       – Ну, не выдали ли мы им слишком много? Особенно учитывая то, что они в свою очередь вообще ничем с нами не поделились...       – Не стоит об этом переживать, Шикамару подал довольно скупой отчёт.       – Он тоже раскусил план?       – Скорее всего, – пожал плечами Какаши. – Хотя вполне возможно, что ему просто было лень вдаваться в подробности.       Я рассмеялась, вспоминая тот клочок бумаги, на котором был написан отчёт Шикамару. Какаши прав, Нара вполне мог упустить детали, желая как можно быстрее избавиться от очередной "мороки".       Мы погрузились в уютное молчание, сенсей продолжил читать, пока я внимательно рассматривала небо. Безоблачное и такое умиротворённое. Судя по расположению солнца, уже далеко за полдень. И я сижу здесь уже около часа, хотя я не совсем уверена в этом. Пора возвращаться в Госпиталь, нужно закончить дела...       – Вспомнила!       – Да? – сенсей перевел на меня взгляд, показывая, что готов выслушать.       – Мне нужна миссия.       Какаши отложил бумаги в сторону и озадаченно посмотрел в ответ. Хоть я ещё не закончила с подсчётами, но уже можно сказать точно: осталось меньше недели, прежде чем у нас не останется даже горстки сушеных ромашек. Было бы хорошо, собери я немного в Храме Огня или ещё где.       – Миссия? – удивился сенсей, поворачиваясь ко мне всем корпусом. – Куда-то собралась?       – Угу, – кивнула я. – У нас опять закончились все лечебные растения на складе. Только недавно Киба приносил, и вот опять.       – Киба? А что с поставками?       – Их нет. Женщина, с которой у Тсунаде-шишо был подписан договор, отказывается с нами сотрудничать.       – А Пятая с ней как договаривалась?       – Никак, ей Джирайя-сама помог.       – Хм, – задумчиво ответил Какаши. – Почему бы тогда не договориться с другими поставщиками?       – Думаете, я не пробовала?       – Но ты же понимаешь, что это не выход? Ты же не будешь каждый раз самостоятельно этим всем заниматься.       – Знаю, – кивнула я. – Но собрать хотя бы минимальный запас нужно как можно скорее, а подписать договоры с несколькими поставщиками – дело не быстрое.       – Давай я попробую решить этот вопрос, – сказал Какаши.       – Каким образом? – вздохнула я, грустно посмотрев на него в ответ. Сенсей окинул меня недоумевающим взглядом, приподняв брови вверх в удивлении.       – ...чёрт-те что в этой голове творится, – пробормотал сенсей.       – Эй! – я попыталась ткнуть его пальцем в живот, но он поймал руку, резко дёрнув её на себя. Моё лицо остановилось буквально в нескольких сантиметрах от лица Какаши, и серебристые глаза в этот же момент завладели разумом. Всего за одно мгновение температура тела подскочила на несколько градусов, меня бросило в жар, а щеки запылали ярче любой огненной техники.       Раньше я думала, что влюбленность – это калейдоскоп, но я ошибалась. Влюблённость больше похожа на море. Тихий штиль нежно и умиротворённо качает волны, которые уже в следующий момент превращаются в бушующий шторм, крушащий остатки самообладания и здравого смысла.       – Я Хокаге, Сакура, – выдохнул он мне в губы. Тело больше не могло справляться с напряжением, веки потяжелели, а губы разомкнулись, жадно втянув воздух.       – Пора бы уже извлечь хоть какую-то пользу из этой работёнки, – весело ответил сенсей. Почувствовав, как в лёгкие вновь начал поступать кислород, я украдкой приоткрыла глаза. Ха, да он издевается! Я вытаращилась на Какаши, довольно рассевшегося на диване в метре от меня. Он расслаблено закинул руку на спинку дивана и сверкал глазами, пока я тщательно пыталась игнорировать желание стукнуть его чем-нибудь по лбу.       – Смотрю, вам весело, Рокудайме-сама, – прищурилась я, и самодовольная улыбка постепенно сползла с его прекрасного лица. Я приподнялась, начав медленно приближаться к сенсею. Какаши внимательно наблюдал за каждым моим движением, и его кадык едва заметно дёрнулся, когда я положила руку позади него, и медленно, до скрипа мягкой обивки, провела пальцами по дивану. Серебристые глаза вспыхнули так ярко, что ещё бы мгновение и я...       – Как же так, Господин Хокаге, такие важные документы помялись, – посетовала я, склонив голову набок. Я ещё немного наклонилась под бдительным взглядом, хватая в руки стопку листов, которые Какаши положил позади себя. Ха, а это определённо приятно. Задирать кого-то не так уж и плохо, пока дразнишь именно ты, а не тебя. Я хмыкнула себе под нос, наблюдая за тем, как эмоции, даже сквозь маску, слишком явно сменяют друг друга. Почему он опять её нацепил?       – Хм-м, это действительно плохо, – улыбнулся Какаши и приблизился ко мне, заставляя вжаться в спинку дивана. Он положил руку на моё предплечье и начал медленно вести вниз, проводя пылающую линию до самих кончиков пальцев. Сенсей склонился к моему уху и хрипло прошептал: – Как же так получилось?       Густой уютный аромат наполнил лёгкие, заставляя приблизиться к его источнику. Разве такое бывает? Я же должна просто хотеть видеть его иногда, находиться рядом, знать, что он думает обо мне, когда не слишком занят чем-то более важным. Почему тогда, даже будучи рядом, я хочу быть ещё ближе?       Длинные пальцы ловко выхватили документы из моих рук, и я вновь осталась с ни с чем, нелепо хлопая ресницами. Чёрт, не стоило начинать игру, в которой я заведомо проиграла. В отличие от меня, он слишком привлекателен, чтобы я не реагировала на его чары. Одних его глаз хватает, чтобы я почувствовала себя растаявшим от жгучего солнца снегом. Да и флиртует... Не хочу даже думать о том, как у него так хорошо это получается, иначе расстроюсь ещё сильнее. Что если я его не привлекаю? Конечно, между нами всё только-только началось, и ещё не ясно, к чему мы движемся, но... Я вот хочу его поцеловать, и даже не раз, стоит только взглянуть на эту самодовольную ухмылку, и тут же хочется стереть её как можно быстрее. Но Какаши наоборот выглядит абсолютно спокойно. Я правда ему не так уж и нравлюсь?       – Думаю, тебе стоит идти, Сакура, – ответил сенсей, потирая переносицу. Он хочет, чтобы я ушла? Он наконец понял, что ошибся, что я не подхожу ему. Хотя что тебя удивляет, Харуно, ты ведь такая надоедливая.       – Я почти уверен, что ты снова надумала себе всякую ерунду, – он приподнял мой подбородок и, заглянув в глаза, вздохнул. – Ты такая эмоциональная. За секунду в твоей очаровательной голове проносятся сотни мыслей, но ты предпочитаешь выбирать самые беспочвенные.       – Ничего я не выбираю.       – Да? Вот и славно, – улыбнулся Какаши и намотал на палец локон моих волос. – Знаешь, я... запланировал кое-что на вечер.       – Что?       – Увидишь. Я зайду за тобой после работы... Ты ведь не против? Можно? – нахмурился он, неуверенно изучая мою реакцию.       – Нет, не против, – ответила я, ощущая, как на душе становиться теплее.       – А теперь тебе и правда нужно уйти. Боюсь, если ещё раз увижу, как ты краснеешь... – он замолчал, в который раз нежно касаясь пальцем моей щеки.

***

      Хм, не замечала раньше этих ларьков. Давно они здесь построены? Оказывается, в Конохе есть кофейня и даже отдельный огромный магазин с мороженым. Интересно, сорбет из вяленых томатов - это вообще вкусно? Ванильное мороженое с ароматом сдобного хлеба? Кто-то и правда покупает подобное? Почему я никогда сюда не заходила? Не помню, когда вообще последний раз просто гуляла по деревне. Такое чувство, словно я всё время ходила одними и теми же дорогами, вперивая взгляд в землю и бездумно считая шаги.       Я проводила взглядом набежавшего на меня мальчика, который, быстро извинившись, скрылся за углом дома. Но не успела я пройти и двух шагов, как по своей же оплошности сама на кого-то налетела. Чудом удержавшись на ногах, я развернулась, таращась на большого лохматого пса.       – Акамару? Ты что здесь делаешь? – пёс громко залаял, и я присела на корточки, принявшись гладить его голову.       – Прости, прости, я не заметила тебя. Загляделась по сторонам. Акамару склонил голову набок и, внимательно изучив, побежал в обратную сторону, оставляя меня сидеть на корточках прямо посередине дороги.       – Да уж, – вздохнула я, поднимаясь на ноги. Я уже хотела было продолжить свой путь, как меня схватили за рукав. Я резко развернулась, смотря на светлую лохматую мордашку, вцепившуюся зубами в мою блузку.       – Акамару, куда ты меня тащишь?       Я плелась вслед за псом, то и дело оборачивающимся на меня, чтобы проверить, иду ли я за ним. Мы свернули вправо, затем снова вправо, прошли узким проходом между домов и вышли на безлюдную улицу. Я хорошо помню этот путь, когда-то я ходила им в Академию, еще лет восемь назад. Видимо, многочисленные пристройки отрезали эту дорогу от остальных, оставляя лишь маленький и совсем незаметный проход. Акамару вновь залаял, поторапливая меня.       – ... нетерпеливый какой, – пробормотала я, ускоряя шаг. – Куда ты пошёл, Акамару? – крикнула я, заметив, что пес забежал в какое-то заведение.       Снаружи это казалось ничем не примечательным кафе, вывеска которого стерлась, и понять написанное уже было невозможно. Окна мутные и грязные, из-за них едва можно различить одинокий, сгорбившийся над столом силуэт. Я приоткрыла скрипучую дверь и зашла внутрь. В нос ударил запах чеснока, специй и риса вперемешку с алкоголем и чем-то ещё.       – О-о-о, Госпожа Главный Врач пожаловала-а, – послышался голос справа.       – Привет, Киба, – ответила я, садясь к нему за стол.        –Что делаешь здсь?       – Что ты здесь делаешь? – практически в унисон спросили мы.       – Меня сюда Акамару привел, ты разве не в курсе? – удивилась я, отмечая, что пса уже и след простыл.       – Откуда я могу эт знать. Он передо мной не оччитывается, – ответил Инузука, облокотившись на стол.       – Хорошо, а сам ты почему здесь?       – А где же мне ещё быть?       – Как это "где"?       – Как – это где, – согласился Киба, усердно кивая.       – Ты что, пьяный?!       – Не-е-т, – замотал головой Киба.       – Тогда вопрос тот же. Что ты здесь делаешь?       – А что я, по-твоему, должен сейчас делть?       – Как это "что"? – рассердилась я.       – А вот так, – парень поднял вверх указательный палец, принимаясь выводить в воздухе какие-то узоры. – Ну-у, если тебя удивляет, почему я здесь, то, наверное, ты знаешь другое место, где я сейчас должен пребывать.       – У тебя что-то случилось?– тихо спросила я, хватая его за руку, всё ещё рисующую круги в пространстве. Едва я положила её на стол, как он тут же отдернул руку, пряча под стол.       – Нет, – ответил Киба, сверля взглядом пустой отёко. – И в этом-то и проблема. Ничего не произошло. Ни–че–го.       – А что ты хотел, чтобы случилось? – не унималась я, наконец почувствовав, что разговорила его.       – ...тобы случилось? Я могу сказать, что не случилось, – ответил Киба, хватая бутылочку саке. Он наклонил её, пытаясь налить себе ещё, но из стеклянной бутылочки едва ли выкатилось несколько капель. – Я скажу тебе, что не случилось, – ответил Киба, принявшись трясти сосуд. – Я не спас весь мир, я не принёс никакой пользы на Войне. Я не стал главой клана, я не стал помощником Хокаге, я не стал самым уважаемым представителем Хъюга, я не стал главой Госпиталя.       – Киба...       – Кем я стал? – спросил Киба, с грохотом поставив бутылку на стол. – Почему я словно плетусь позади? Помнишь, мы в академии во время тренировок бегали вокруг Академии? Так у меня такое чувство, будто вы все бежите третий круг, пока я всё ещё завязываю шнурки на старте...       – Киба, какие глупости ты говоришь...       – Глупости? Это правда, Сакура. Знаешь, что это за место? – спросил Киба, резко подрываясь со своего места. – Наша команда собиралась здесь после миссий, Куренай–сенсей угощала нас икаяки, и мы все пили смородиновый чай. А сейчас это место хуже любой забегаловки: грязно, посетителей нет, кухня отвратная.       – Киба...       – Миссии, – перебил меня парень, сердито смотря на пустой отёко. – Я брал миссии одна за другой, чтобы хоть как-то себя занять. Чтобы хоть как-то чувствовать, что приношу пользу, что от меня есть хоть какой-то толк! А сейчас у меня даже этого нет. Кем я стал, Сакура?       – Ты видишь всё не так, как это есть на самом деле.       – Да что здесь можно не так видеть? Всю жизнь я говорил, что стану героем, что переплюну всех и каждого в этой чертовой деревне. И с каждым годом моя непоколебимая уверенность всё больше превращалась в бессмысленную мантру, которую я повторял скорее для того, чтобы убедить самого себя.       – Вопрос не в том, кем ты стал, Киба, – ответила я, отбирая у парня опустевшие отёко и бутылек. – Вопрос в том, кем бы ты хотел стать.       – Что за глупости, – фыркнул Киба, пытаясь взглядом найти владельца кафе.       – Это не глупости, – я наклонилась через стол, и положив руку на щеку парня, повернула его голову обратно к себе. – Ты слишком зациклился на результате.       – Глупости, – рыкнул Киба, отворачиваясь, чтобы попросить добавки. Но я тут же развернула его обратно, сердито нахмурив брови.              – Думаешь, Ино просила стать главой клана? Или Наруто хотел стать героем такой ценой? Думаешь, Хината рада получить признание от клана, который годами презирал её и унижал? Думаешь, получив повышение, я стала соответствовать ему?       – Моя мать сказала, что передаст статус главы клана сестре. Говорит, я не подхожу...               – Разве ты хоть когда-нибудь хотел этого?        – Нет, но...        – "Я стану сильным и смелым. Буду ловить злодеев и защищать деревню. Я стану героем, на которого будут полагаться все!" Разве это не твои слова? С каких пор тебя заботят какие-то статусы и повышения? Думаешь, что из-за этого стал менее нужным? Это так не работает, Киба. Никто не оставлял тебя позади. Мы всё ещё рядом с тобой бежим первый круг.       – Тогда я вас обгоню, – криво улыбнулся Киба спустя несколько минут тишины.       – Хватит паясничать, пошли, – улыбнулась я.       – Куда? – спросил Инузука, вставая на ноги. В это же мгновение он зацепился ногой за ножку стола, отчего та протяжно заскрипела, двигаясь по полу. – Трезветь, – вздохнула я, хватая его под руку.