Король Теней - который выжил II. Темный маг?

      Выпустив дух после произошедшего, мы с Марволо отпраздновали это событие, как и Рождество в замке в Австрии. Мне удалось его вытянуть из лавки Горбина. Очередной крестраж был уничтожен, это радовало.       Через несколько дней в Малфой-меноре была собрана целая делегация всех информированных в этой теме. Решено было как можно скорее забрать чашу Пуффендуй из сейфа Лестрейнджей. Пока Беллатриса приходила в себя, ее муж с братом до хрипоты переругивались с Люциусом и Сириусом в обсуждении плана визита в банк.       Я тихо сидел в сторонке, поглядывая на спорящих. Примерно так, наверное, принималось решение оставить Москву Наполеону. Я скромно покашлял, привлекая общее внимание на себя.       — Я дико извиняюсь, но не проще ли по Теням проскользнуть в банк Рудольфусу со мной, и забрать этот чертов крестраж по-тихому?       — В принципе логично, — поразмыслил Люциус.       — Это вообще, как? — поинтересовался Рудольфус.       Я коротко объяснил ему мой любимый способ передвижения. Братья Лестрейнджи загорелись желанием отправиться прямо сейчас.       — А способ уничтожения? — спросил Сириус. — Адским огнем спалим хреновину?       — Эта «хреновина», как ты выразился, крестный, является реликвией Основательницы Хогвартса, — раздраженно выпалил я, — Дамблдор идиот! Уничтожил диадему Кандиды Когтевран этим способом, когда я планировал собрать все реликвии Основателей в одном месте. Чашу не будем уничтожать. Я аккуратно уничтожу крестраж с помощью яда Шасса.       — Хорошо, тогда остается змея и ее сумасшедший хозяин, — развеселился Сириус, попивая зелье от головной боли — последствия праздника.       Времени до проникновения в банк было еще уйма, поэтому я посетил Флер во Франции. Удостоверившись, что у нас с ней связь не доставляет дискомфорта я позволил себе потонул в ее объятиях. Сама девушка светилась счастьем, когда я возник перед ней с букетом цветов и небольшой шкатулкой, в которой красовались золотые серьги с ожерельем и браслетом.       Провалявшись в ее кровати полдня мы оба были разоблачены ввалившейся в комнату Габриель.       — Упс, pardon, вы тут уже сделали «это» или только собираетесь? — уточнила она с усмешкой.       Ловко увернувшись от двух лучей Оглушающего, она со смехом удалилась. С тяжелым вздохом мы поднялись на ноги. Ужин в новом особняке Делакуров прошел великолепно. Подоспевшие к ужину Малфои, которые были приглашены родителями Флер, одарили всю французскую семью рождественскими подарками.       Рождественские каникулы подходили к концу, и тема похода в «Гринготтс» вновь поднялась. Люциус нервно теребил воротник рубашки.       — Гарри, ты только не делай там глупости, пожалуйста! — взмолился он.       Я лишь закатил глаза. Да, что там может случиться?       — Мерлина ради, отец! Мы же только проникнем в хранилище, заберем Чашу и сразу же вернемся! Все! Или я чего-то не знаю?       Лестрейнджи мрачно переглянулись с Люциусом. В коридоре возникла возня и громкий спор сестер, в девичье Блэк.       — Цисси! Я иду с мужем и Темным Лордом и точка! — послышался истеричный голос Беллатрисы.       — Не смей так называть моего сына, Белла! — послышался металл в голосе Нарциссы.       Беллатриса ураганом ворвалась в гостиную ко всем.       — Милорд! — присела она на колени напротив меня.       Я окатил ее изучающим взглядом.       — Я так похож на него? — тоном Снегга поинтересовался я.       Та глядела на меня с обожанием. Лучше бы так на меня глядела Дафна.       — Вы еще сядьте мне на колени, тетушка! — съязвил я.       Зря это сказал! Очень зря! Беллатриса восприняла мои слова как приказ. Усевшись провокационно на мои колени, она стала тяжело дышать. Ее упругая грудь из декольте закрыла мне взор.       — А ну прочь с колен моего сына, Беллатриса! — схватила за шиворот сестру Нарцисса. — Чтоб подобного больше не было, или я лично тебя верну в Азкабан за сексуальные домогательства.       — А мне понравилось! — ляпнул я, покраснев от взгляда Нарциссы.       Братья Лестрейнджи заржали вместе с Долоховым.       — Руди, ахтунг! У твоей женушки может появиться молодой любовник! — ржал Долохов.        — Да, я не против! — заявил Рудольфус. — Был бы кто-нибудь другой, то я убил бы его. А это наш Герой, ему позволено.       — Хватит! — рявкнул Люциус. — Между прочим вы говорите при нас с Нарциссой.       Готовый к отправке я поднялся на ноги. Лестрейнджи повторили мои действия.       — Погнали! — скомандовал я. — Рудольфус, координаты! Понесемся по Теням!       — Я весь в предвкушении! — потер руки Рабастан.       — Рудольфус! — многозначительно окликнул его Люциус. — Головой отвечаешь за нашего сына.       — Я с вами! — взвизгнула Беллатриса. — Буду отвечать за твоего сына, Цисси своей…       — БЕЛЛА! — хором заорала на нее чета Малфоев.       Та лишь показала им язык.       Долохов поразмыслив решительно сделал шаг вперед.       — Я тоже иду! Пригляжу за вами, за твоей ненаглядной, Руди, особенно!       — Хватайтесь за руки! — сказал я всем четверым, не понимая до сих пор, зачем так много народу вызвалось идти за Чашей.       В итоге все пятеро понеслись по Теням в банк. Ориентируясь по заданным координатам Рудольфуса, я перенес всю компашку куда надо.       — Отлично мы здесь! — обрадовался тот. — Теперь я должен…       Его перебил разъяренный драконий рев. Я обернулся на звук и застыл от ужаса. Бедного дракона держали на цепях! К тому же он был слеп! Вот, кто издавал манящую магию, когда я раньше посещал банк. У меня не было времени ее раньше понять.       — Не бойся, родной! — пошел я к нему на встречу.       — А ну, стой! — завопил Рабастан, схватив меня за плечо. — Спятил, парень? Это же, дракон!       — Вот, именно! — чуть не перешел я на парселтанг от ярости. — Бедный зверь! Его тут держат насильно!       — Он охрана сейфов древнейших родов! — чуть не кричал Рудольфус. — Гоблины его тут держат почти триста лет.       — Сколько? — разозлился я еще сильнее. — Так, план меняется, товарищи! Забираете побрякушку, а я освобождаю дракона!       — Допустим ты его освободишь. Куда ты его потом денешь? — спросил Рабастан.       — Есть идея, — уклончиво ответил я, — но пока он здесь, я никуда не пойду.       — Ладно, Антонин, ты с ним будешь, а мы за чашей, — распорядился Рудольфус.       — И я останусь! — заулыбалась как маньячка Беллатриса.       — Совсем ох… — не закончил Рудольфус от нового рева дракона.       На сей раз дракон выпалил огонь. Я вылетел навстречу ему, раскинув руки. Щит Теней защищал меня от огня. Со щитом я приближался к дракону.       — Уничтожить! Уничтожить! — расслышал я голос дракона.       — Твари! Кто еще тут шляется? Как эта букашка еще жива? — бушевал дракон.       — Ну, успокойся, — перешел я на драконий язык.       Давненько я не общался с драконами. Дракон опешил от моего обращения.       — Говорящий? Ты пришел прекратить мои мучения? Ты пришел убить меня? — с надеждой спросил он.       Сзади меня Долохов сматерился от восхищения, глядя на происходящее. Беллатриса была словно на седьмом небе от счастья.       — Нет! Я пришел спасти тебя! Позволь мне освободить тебя! Исцелить тебя!       — Я потерял надежду на то, что кто-нибудь мне это предложит, — если бы драконы могли рыдать, то этот разрыдался бы от счастья.       — Ты не один! Никогда больше не будешь! — заверил я его, уничтожая палочкой цепи. — Есть только одно место, где ты сможешь восстановить силы.       Я мысленно взмолился Госпоже, прося ее об одолжении.       Факелы в банке погасли на несколько секунд, вспыхнув бледным сиянием.       — Молодой мой, Певерелл! Ты не перестаешь меня удивлять! — появилась Госпожа. — Знаю, о чем ты хочешь меня попросить, взамен требую в ближайшее время забрать любую душу из той тройки целей. Срок до лета! Твоего дракона я заберу себе в царство. Он исцелится у меня.       — Благодарю, Госпожа! — поклонился я.       Госпожа с драконом исчезла. Цепи громыхнули на весь банк, от чего вернулось прежнее свечение. Братья Лестрейнджи вернулись через пару минут.       — А где чешуйчатый? — недоуменно крутил головой Рудольфус.       — Мне тоже интересно, — промяукала Беллатриса.       — Горыныч словно растворился в пространстве, — слабо проговорил Долохов, не отойдя еще от увиденного, — Гарри не взяло пламя дракона!       Лестрейнджи восхищенно глянули на меня.       — Слушай, парень, может Беллатриса права, а? — поинтересовался Рабастан. — Может, ты действительно, наш новый Темный Лорд.       — Ерунду не говорите, — проворчал я, — забрали крестраж?       — Разумеется, — потряс зачарованным мешком Рудольфус, — прихватили еще по несколько тысячи галеонов.       — Прекрасно, возвращаемся! — взявшись за руки вся пятерка вернулась назад в менор.              

***

      А в это время директор Дамблдор склонившись над омутом памяти вынырнул из последнего воспоминания. За его действиями наблюдал его друг — Наранг Патил.       — Признаюсь, Наранг, я не удивлен, что наткнулся на очередной темный предмет, — задумчиво уселся на свое кресло Дамблдор.       — Опасный? — утончил Наранг.       — Ты не представляешь насколько он был опасен!       — Был? — поправил свои очки Патил.       — Я уничтожил его, — повертел палочкой Альбус. — Диадема Кандиды Когтевран, если быть точнее.        Его собеседник был изумлен.       — Можно посмотреть воспоминание? — заинтересовался он.       С разрешения директора Наранг погрузился в омут памяти. Через несколько минут он уже строчил по пергаменту, стараясь подробно расписать увиденное. Дамблдор тем временем копался в своих бумагах.       — Кажется, я знаю, где найти подобный предмет, — пробормотал он, — Нет желания составить мне компанию?       — В очередное путешествие? — с улыбкой спросил Патил. — Разумеется, желаю!       С хлопком они покинули кабинет, переместившись на высокую темную скалу, под которой бушевало море. Дамблдор уверенно продвигался к спуску со скалы в сторону расщелины внизу.       — Подождите, сэр! — остановил его Патил. — У меня есть идея получше.       Дамблдор задорно улыбаясь, протянул ему руку, догадавшись о его затее. Патил воспользовался способностью своей родовой магии — полет в воздухе. От его ног исходило слабоватое желтое свечение.       — Нам ведь к расщелине? — получив кивок, Патил потянув за собой директора.       Полет оказался недолгим и плавно опустившись перед входом в пещеру, волшебники вынули палочки.       — Я чувствую здесь некромантию, сэр, — поморщился Наранг.       — Я тоже, но еще больше я чувствую западню, — сообщил Дамблдор, — о, смотри-ка! Вход то запечатан.       Просканировав палочками замурованный проход оба отошли подальше, и за несколько минут они, разрушив защитные чары, просто напросто взорвали стену.       — Что-то я сомневаюсь в правильности нашего решения, Наранг, — усмехнулся в бороду Альбус, проходя в глубь первым.       Осветив помещение как можно ярче, мужчины заметили, как к ним приближалась армия мертвецов, которая до сих пор продолжала выходить из горного озера. Парное заклинание Адского огня и задействованная магия Шивы — и вся армия была уничтожена. Столь мощная магия осушила даже озеро!       Дойдя до середины, волшебники приблизились к небольшому островку, где не было практически ничего, кроме источника зеленого света, ставшего вблизи гораздо более ярким. Он светился на небольшом постаменте каменной чаши, немного напоминающей омут памяти.       В чаше светилось зелье, а на его дне едва был различим небольшой медальон. Поколдовав над чашей, Дамблдор признал, что не в силах что-либо сделать с чашей, а вот Патил…       С его пасами палочкой в чаше стали появляться трещины, которые увеличивались как в количестве, так и в размерах. Спустя пару минут чаша была уничтожена индийцем.       — Никогда не перестану удивляться твоей магией, Наранг! — проговорил Дамблдор, поднимая левитацией медальон.       — Да ладно, вам, — отмахнулся тот, — медальон-то чист.       — Действительно, — протянул Альбус, открыв крышечку побрякушки, — я был уверен, что он будет несколько другим.       Из него выпала записка.              Темному Лорду!              Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтоб ты знал — это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой что, когда ты встретишь того, кто сравним с тобой по силе, ты уже снова обратишься в простого смертного.              Р. А. Б.              — Регулус Арктурус Блэк? — шокировано догадался об авторе письма Дамблдор.       — Что там? — поинтересовался Патил.       — Моя догадка подтвердилась в очередной раз, Наранг, — помрачнел Дамблдор, — Волан-де-Морт понаделал крестражи. По крайней мере я точно знаю о пяти.       — Вы уже говорили. Как они выглядят?       — Три из них — реликвии Основателей Хогвартса, исключение меч Гриффиндора, — начал перечислять Дамблдор, — далее идет змея Тома Реддла. Есть еще, но о об одном из них, я даже заговаривать боюсь.       — Почему? — нахмурился Патил.       — Все очень сложно, — увернулся от ответа директор, — нам надо возвращаться.       Через несколько часов Дамблдор получил твердый отказ Сириуса Блэка на просьбу посетить площадь Гриммо в поисках крестража.       — Прошло время, когда я вам доверял, ничего хорошего из этого не вышло, — орала голова Сириуса в камине, — в Блэк-холле вам больше не рады. Ноги вашей не будет там, как и любого члена Ордена вашей горящей курицы. Всего доброго!       Дамблдор всеми силами старался сдержать свое разочарование, покачивая головой от досады.       — А именно я, кстати, помог тебе с освобождением из Азкабана, Сириус, — попытался упрекнуть Блэка Альбус.       — Бесполезно, Альбус, — откликнулся со своего портрета Финеас Блэк, — крестража в особняке нет. Вальбурга мне на портрете сообщила, что мальчишка Поттер забрал его у обрадованного домовика.        — Прошу прощения, господин директор, — возник в середине эльф-домовик, — к вам идет Ньют Саламандер.       Для Дамблдора это не было новостью. Он ждал его. Не прошло и десяти минут как в кабинет вошел его старый друг.       — Дамблдор, рад вас видеть, — обнялись волшебники.       — Как поживает Фоукс? — повертел головой Саламандер.       — На стадии перерождения, — улыбнулся Дамблдор, — ты пришел поговорить о моем фениксе?       — Не только, я недавно был на Рождественском балу в Зальцбурге у Блэков, — с ходу начал Ньют, — я там познакомился с Гарри Поттером. Очень интеллигентный молодой человек. Любопытный очень.       — Рад, что ты познакомился с ним, но меня больше интересует Шварц. Ты убедил его в необходимости исследовать леса Албании?       — Да, убедил, — кивнул Саламандер, — долго убеждать не пришлось.       — Очень хорошо, немецкая поддержка нам крайне важна, — обрадовался Дамблдор.       — На счет Фоукса, сэр, — кашлянул Ньют, — мистер Поттер обеспокоен, что он на него напал. И еще он заинтересован в магии Шивы нашего общего знакомого.       — Да, знаешь ли, я сам обеспокоен поведением Фоукса по отношению к Гарри, — глянул он в сторону, где скоро должен был переродиться феникс, — это недобрый знак. Ты сказал, что он заинтересован в необычной магии Наранга, что именно он тебя спрашивал?       — Спросил ее влиянии на других магов, поинтересовался, что будет с носителем магии Шивы, если он нарушит один из семи законов, — ответил Саламандер.       Дамблдор задумчиво кивнул.       — Похоже, Гарри опасается Наранга почему то, — пробормотал он.       — А как Патил относится к парню? — поинтересовался Саламандер, подвинувшись вперед.       — Настороженно, строг к нему, я бы даже сказал, что относится он к Гарри с неприязнью, — честно ответил Дамблдор. — А вот, Фоукс! Его реакция к мальчику мне вообще непонятна. Фениксы очень чувствительные создания, атакуют они крайне редко.       — Фениксы от природы светлые создания, — напомнил ему Ньют, — они могут почувствовать в человеке настоящее зло. Противоположных им существ. Потустороннюю нечисть.       Дамблдор опешил от этих слов.       — Потустороннюю, — медленно повторил он, — настоящее зло! Мерлин великий! Крестраж! Он все больше и больше поглощает его или же…       Погрузился он в глубокие размышления, вертя на пальце фальшивый медальон из пещеры.       Ньют прищурившись, разглядел медальон.       — Чудный медальон, Дамблдор, — подметил он.       — А, да, нашел его в Выручай-комнате, — быстро солгал директор.       — Похожий я видел на шее одного из друзей Гарри Поттера на балу, — вспомнил Ньют, — высокий такой молодой человек, с густыми черными волосами. Прибыл он только к завершению праздника.       Дамблдор сжав кулаки, напрягшись.       — Ньют, воспоминания мне об этом человеке, — завибрировал его голос.       — Что? Что вы так разволновались? — растерялся Саламандер.       — Ньют, воспоминания! Живо!       — Хорошо, хорошо! — вынув палочку, Ньют вытянул из головы воспоминания о моментах, когда он видел того самого человека.       Перехватив тоненькое яркое свечение, Дамблдор направился к Омуту памяти. Через несколько минут он вынырнул с побледневшим лицом.       — Выглядите так, словно вы увидели ожившего покойника, — усмехнулся Ньют.       — Так оно и есть, мальчик мой, — рухнул Дамблдор в кресло, — Экспекто Патронум! Всем членам Ордена Феникса: Волан-де-Морт вернулся! Прошу всех явиться в «Кабанью голову»!       Патронус-феникс исчез доставлять сообщения. Несколько иное сообщение с вторым Патронусом отправился к Августе Долгопупс.       — Вы это серьезно, Дамблдор, я видел ЕГО? — только сейчас дошло до Ньюта.       — Это еще полбеды, дорогой мой, Ньют! — был мрачнее тучи Альбус. — Наш Гарри Поттер с ним. Похоже он для нас уже потерян. Похоже, пора задействовать по полной план «б».       — План «б»? — переспросил Ньют.       — Прости, Ньют, но ты не в Ордене, сказать не могу! — заявил Дамблдор. — Но если ты вернешься к нам, то будешь проинформирован.       — В таком случае, мне лучше ничего не знать, — с этими словами Ньют поднялся на ноги, — достаточно мне было того, как я повоевал против вашего бывшего любовника. Всего хорошего! Вам и вашему Ордену!              

***

      Поезд «Хогвартс-экспресс» мчал среди заснеженного пейзажа за окнами вагонов, везя учеников обратно в обитель знаний. Хорошо отдохнув, с новыми силами я с друзьями сидел в купе.       Чисто мужская компания в кои то веки собралась в купе. Таким составом мы решили вернуться в замок. Крэбб и Гойл на спор вдвоем играли против Блейза в шахматы.       Теодор почитывал журнал, периодически комментируя их игру.       Мы с Драко рассматривали бумажный каталог зверинца Хогсмида. Драко предложил разнообразить нашу жизнь, заведя какое-нибудь животное.       — С каких это пор ты полюбил животных, Драко? — поинтересовался Гойл.       Я рассмеялся.       — Драко понравилась одна немка на балу, а она любительница всяких животных, — ответил я за брата.       Тот слабо ударил мне по лбу журналом.       — Ты бы еще это сказал в Большом зале с Сонурусом, — возмутился он.       Я лишь посмеялся.       — Ирма оценит твои старания, — подкалывал я брата.       — Подожди, — протянул Блейз, — она еще не знает, что Драко заавадил гиппогрифа.       Купе содрогнулось от хохота. Теперь уже и Драко смеялся.       — Сказать по правде, я люблю животных, — отсмеявшись, проговорил Драко, — гиппогрифа убил по необходимости, если вы забыли. А не задушил лаской.       — Ну да, — протянул Блейз, — лаской ты душишь только Гарри.       Крэбб с Гойлом заржали. Драко спокойно по-братски приобнял меня.       — Вот, так? — спросил он Забини.       — В алой комнате в замке Зальцбурга я лицезрел картину с вами более пикантную, — напомнил нам Блейз.       Он нам припомнил случай, когда над Драко в конце праздника прикольнулся кто-то из гостей, привязав его руку к гардине магической веревкой. А ногу к противоположной рядом стоящей витрине, под которую закатилась выпавшая его палочка.       Заметив привязанного брата в необычной позе с задранной ногой, я поспешил его освободить. Магические веревки оказались с «сюрпризом». Едва удалось ее отрезать, как она нас обоих связала. Освободившая на пару секунд ногу Драко веревка притянула нас обоих к витрине. Одну руку Драко разросшаяся веревка притянула к моей шеи, а другое ответвление веревки связала его левую руку с моей левой ногой.       В такой позе нас застал Блейз. Расхохотавшийся наш друг долго не мог успокоиться. Только магией Теней нам удалось освободиться от этой заразы.       — Ну, так, что? Кого выберем? — вернулся к каталогу Драко.       — Змею, — предложил я.       — Одного василиска нам достаточно, — пропел Драко, листая страницы, — может, лучше собаку?       — У нас уже есть Бродяга, — напомнил я ему, — между прочим вы изучаете теорию по анимагии. Не достаточно ли этого?       Драко с Теодором переглянулись. Блейз оторвал взгляд от шахмат.       — Вы, молодцы! Я узнаю об этом только сейчас! — воскликнул он. — Я тоже хочу с вами!       — Присоединяйся, — отозвался Драко, — будем только рады. Винс, Грег, вы как?       Громилы переглянулись.       — У нас к этому нет расположенности, — пробухтел Крэбб.       — Ерунда! — подскочил я. — Вы продолжите свои тренировки по боевой магии. Особенно в огненном и взрывающем направлении. Ваша физическая сила способствует вам в этом.       Крэбб с Гойлом приободрились. Остаток пути мы провели в составлении плана тренировок. Воодушевленные мы прибыли к станции «Хогсмид». С зачарованной сумкой на плече я выпрыгнул первым на перрон.       — Привет, Джейд! — поприветствовал я гриффиндорку.       — Привет, Гарри! — отозвалась китаянка, махнув рукой. — С прошедшими тебя праздниками!       Я кивнул ей с улыбкой.       — Поттер! — окликнула меня с улыбкой Грейнджер.       Я сделал ей воздушный поцелуй. Та, заулыбавшись отвернулась, уходя в сторону карет. За ней поплелся Уизли с Долгопупсом.       — Гермиона, что это было? — расслышал я Рональда. — Чего глазки строишь с Поттером?       — Не твое дело, Рон! — отмахнулась от него гриффиндорка.       Я лишь усмехнулся. Непонятно почему, но с Грейнджер порой приятно перекинуться словечком. Хоть и при этом скручиваются все внутренности. Клятва, данная мною Драко о безконтактности с магглорожденными и Предателями крови, дает о себе знать таким образом.       Едва я с друзьями переступил порог замка, как меня настиг Северус Снегг.       — Поттер! Вас вызывает директор! Прямо сейчас!       Уже когда мы с ним вдвоем шли по коридорам к кабинету Дамблдора, Снегг заговорил тихо.       — Дело дрянь, Поттер! Дамблдор узнал о существовании Марволо Мракса и намерен спросить тебя о нем. Он уверен, что Марволо тебя либо околдовал, либо пообещал что-то. Лучше тебе говорить, что он очаровал тебя и пообещал взаимовыгодное сотрудничество, представившись другим именем. Помни в разговоре с директором: ты не знал, что он Темный Лорд.       — Да, спасибо, сэр, — еле выговорил я.       Неприятная неожиданность. Точнее, отвратительная новость! Марволо не успел выйти на публике с новым имиджем.       В кабинете директора меня настигла тяжелая атмосфера. Дамблдор в этот раз смотрел на меня изучающим взглядом.       — Здравствуй, Гарри, присаживайся! — указал он кресло напротив себя.       — Не знал, что вы соскучились по мне, профессор, — выделил я последнее слово.       — Я же волнуюсь, беспокоюсь о тебе, — узнал я старые фальшивые нотки Дамблдора, — и так, Гарри. Я хотел бы тебя спросить: как поживает Волан-де-Морт?       Вопрос был задан довольно жестко.