Цель Сокола: мозг и сердце

Голова резко опустилась, в ту же секунду встретившись с деревянной поверхностью рабочего стола и приковав к себе внимание немногочисленных сотрудников, тоже задержавшихся на работе после громогласного заявления Федора Ивановича о том, что его отдел приложит все силы для поимки свихнувшегося праведника с клювом. Моментально проснувшись после сладкого поцелуя с деревянной породой, Аня приложила руку ко лбу, остервенело потирая место удара. — Чтоб тебя, — прошипела она, после постаравшись вновь сфокусировать свое внимание и глаза на разложенной перед носом грудой бумажек. — Меня? — раздался позади голос Игоря, в следующую секунду усевшегося к ней на стол. Прямо поверх нескольких ценных бумажек. Хотя на самом деле все они казались капитану бесполезной макулатурой, потому что черт пойми, кто он и что он — этот Чумной Доктор. — Этого психа, — лениво протянула Соколова, ткнув пальцем в авторскую зарисовку Дубина. Мужчина скептично выгнул бровь и, приподняв листок, пробежался глазами по изображенному на нем результату скрещения человека и ворона. — Прокопеныч дал распоряжение сделать все для поимки, а не умереть за рабочим столом, — вынес Игорь свой вердикт, отбросив листок обратно. Ну а как иначе убедить ее не совать свой нос туда, куда не надо? Вернее, туда, куда он не хочет, чтобы она его совала. — Так а я и не умираю, я провожу время с пользой вообще-то, — девушка выдавила подобие улыбки, проведя в воздухе рукой над всем этим бумажным великолепием. — Тем более все равно торопиться некуда, — добавила она через секунду совсем уж тихим и спокойным голосом. Точнее просто бессильным. — Это в каком смысле? — Брат с моря вернулся. Завалился ко мне в квартиру. Бабу свою привел. Короче эпопея в трех актах, и, как итог, бедный Же Ма ночует в участке, — вздохнула Аня и, притянув к краю стола свою тяжелую черную кружку, которой по мнению Игоря можно было нечаянно убить кого-то, чуть трясущейся рукой поднесла ее ко рту. — Тебе помочь, Соколова? — сочувственно поморщился майор и тут же придержал ее руку, не дожидаясь ответа. — Я не беспомощная, — еле слышно огрызнулась девушка, но все-таки позволила Грому после нескольких ее глотков помочь вернуть руку вместе с кружкой обратно на стол. — Нет, не беспомощная, — ухмыльнулся мужчина, качнув головой. — Ты упертая как самый вредный осел и вдобавок максималистка до костей, главной и конечной целью которой является вынос моего мозга и прострел сердца, — Игорь выпрямился, натягивая на себя бессменную коричневую кожанку. — А, ну еще не выспавшаяся. Аня оторвала пустой взгляд от компьютера, на который до этого пришло какое-то уведомление, и обратила сонные карие глаза на стоящего рядом майора. — Вижу, что ничего не поняла, — как-то по-доброму усмехнулся Игорь. — Ты спать в КПЗ собралась? Что-что, а профессиональный жаргон доходил до капитана Соколовой в любом состоянии. Она не очень чинно, но с определенной уверенностью кивнула. Действительно хороший выбор, — Гром согласен: он сам любил это место и выбирал одиноко стоящую железную лавочку пребыванию в пустой разваливающейся квартире каждый раз, когда задерживался на работе или когда было просто лень добираться до другого конца района. Но почему-то Соколовой такого удовольствия он не желал. Девочка все-таки… Это ведь причина… — Давай лучше так поступим, — Игорь пощелкал пальцами перед лицом Ани: она снова вперилась в экран, — сменим изолятор на аварийное жилье. — А? — девушка устремила на него недоумевающий взгляд. — Переночуем у меня в халупе, — объяснил он, уже поднимая Соколову на ноги. Значение его слов не сразу дошло до нее и еще с пару секунду Аня в упор смотрела на майора. — У тебя? Гром тихо засмеялся. — У меня. Аня удивленно округлила свои краснющие от недосыпа глаза. Бесстрашная Соколова испугалась перспективы провести ночь рядом с ненавистным товарищем? Игорь не скрыл довольной улыбки. — Боишься? — весело хмыкнул он и, когда девушка, зацепившись за стул, чуть пошатнулась, ловко перехватил ее за тонкую талию, так надежно сокрытую под свободной черной рубашкой. — Твоего пустого холодильника? — подобно ему хмыкнула Аня, вдруг покрепче вцепившись в мужскую куртку. — Очень, — призналась она, зевнув. — Ну тогда нас ждет страшная ночь, — констатировал Гром и, только Соколова успела схватить со стола рисунок Дубина, потянул ее в направлении выхода.

***

По аллее они шли в обнимку. Аня предпочитала совсем не думать об этом: она почти спала на ходу и на поддержание жизнеспособности собственной соображалки сил уже не было, а вот Игорек знатно озадачился. Не самим фактом столь тесного контакта, а собственной реакцией и ощущениями: ну нравилось ему, как она терлась головой о его куртку, — ростом ведь действительно не вышла… болтается где-то в районе подмышки, — нравилось, как пахло от нее каким-то тонким цветочным ароматом вперемешку с тяжелым запахом мятных сигарет и нередко порохом. Сочетание диковатое, как и вся его жизнь. Но нравилось ведь. А вот этого Гром и боялся больше всего. Людям доверять ему сложно, девушек к себе подпускать еще сложнее. Вот только Соколова-то… Сокол их — дело другое… Девушка? Девушка. Но другая какая-то. Игорь бы не за что не поставил ее рядом с остальными девушками, да даже с девчонками из отдела не поставил бы. Совсем другая. И черт пойми, что послужило причиной такого странного к ней отношения: то ли то, что она ему в первый день работы знатно поднасрала, подставив перед Прокопенычем за ламборгини, разбитую в процессе задержания зажравшегося мажора, то ли из-за того, что на их словесные перепалки весь отдел слетался, то ли из-за того, что она свой длинный нос вечно совала в его дела. Из-за последнего, к слову, он и стал аналогично действовать. Вот, например, уходит из участка под полночь — дело ее конечно, а иди-то за ней ему… следить… чтоб не убила кого. Вот оно ему надо вообще?.. «Надо», — вдруг шумно выдохнул Игорек, покрепче прижав к себе девушку.