Цель Сокола: мозг и сердце

— Тоже карешку бахнула, — хмыкнула Пчелкина и в следующую секунду, налегая на стол, протянула руку к волосам Соколовой, хватая несколько прядей. — Тебе идет, — усмехнулась девушка, отсаживаясь обратно. — На волне расставания али порыва психоза? — Какого расставания? — пыхнула Аня, укоризненно глянув на журналистку напротив. — Единственный мой партнер — работа. А учитывая то, что она женского пола, можно уж и молча оценить, насколько все хреново. Пчелкина тихо хихикнула, но поймав на себе пристальный взгляд капитана, приподняла руки в примирительном жесте. — Тогда остается психоз, — пожала она плечами, после благодарно кивнув официанту, поставившему им на стол две небольшие чашки. — Невроз тогда уж, — поправила ее Аня, притянув к себе свой кофе. — А если серьезно, то мешаются. — Ах ну да, — фальшиво протянула Юля, — карать преступников — дело тяжелое, тут не до каждодневных укладок, — казалось всерьез рассуждала журналистка, время от времени поднося ко рту чашку с зеленым чаем. Соколова пристально наблюдала за девушкой, пока не догоняя, к чему вел весь этот светский диалог в этом тошнотворно угнетающем своей белизной месте. Расположение кафе в самом центре города тоже не прибавляло ему привлекательности. Ане вдруг дико захотелось закурить, но несколькими часами ранее чертов Игорек спустил пачку ее любимых мятных сигарет прямо в туалет. Прямо в участке. Седьмую. Гребаную седьмую пачку. И это только за последний месяц. Да, когда-нибудь она обязательно зафигачит в него такое же количество дротиков. И пока капитан полиции мирился со своей легкой ломкой путем построения коварного плана мести, Пчелкина продолжала усиленно болтать, подводя их искрометный разговор к кульминации. Как раз значение последнего предложения, опущенного журналисткой, и донеслось до сознания Соколовой. — Что, прости? — Нет-нет, я понимаю, — спешно вставила Юля, — иногда так трудно добиться признания, временами нервы набекрень и так хочется выплеснуть их на кого-то… Все понимаю. А вот общественность далеко не всегда так проницательна. Соколова не удержалась и громко прыснула. Она совсем не удивлялась тому, как быстро просачивалась информация за двери участка. Каждый раз. Вот только начерта это бесполезное знание понадобилось Пчелкиной, которая для своих расследований использовала методы не менее противозаконные — вопрос. — Ты мне угрожаешь? — Нет, что ты, — Юля состроила пораженную гримасу. — Ты спасала меня ни раз. Как я могу тебя закапывать? — Ты? Меня? Закапывать? — Аня невольно свела брови, не до конца определившись: происходящий спектакль ее забавлял или раздражал. — Пчелка, ты сейчас путаешь что-то. Журналистка вновь коротко засмеялась, приложив ладонь ко лбу. — Да уж, как-то не зашло у нас сегодня… Ладно, — выдохнула она и, усевшись поудобнее, сложила руки перед собой в официальный замочек, — давай сначала. То, что сейчас творит Чумной Доктор — тема популярная. Я бы не отказалась от парочки эксклюзивных деталей, так сказать, от первоисточника. «Значит все-таки шантаж», — хмыкнула Соколова, приподняв свою чашку. — А зачем тебе я, если ты и так хорошо сплавляешься? — девушка залпом допила остатки кофе и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Я имею ввиду, — уже серьезнее отрезала она, утирая капли с губ, — в следующий раз думай, прежде чем дразнить кого-то, кто знает не меньше. Пчелкина непонимающе захлопала длинными ресницами. Искусно, ничего не скажешь. Вот только Аня не сомневалась, что журналистка прекрасно поняла, к чему на сей раз вела разговор уже служительница органов внутренних дел. — Долго думать ведь не надо, чтобы скрестить спасение Громом кудрявой блондинки и слив на твой канал чумной зарисовки, лежащей дома все у того же Грома, — Аня лукаво подернула уголок рта вверх. — Не по зубам он тебе. — Игорь был любезен, — воодушевленно проворковала Юля и, навалившись на стол, подперла подбородок рукой. — Такой неловкий, но комфортный, — сладко пролепетала она, прикрыв глаза. Хорошо, что прикрыла: не видела, как челюсть Соколовой сжалась при одном упоминании имени майора. Упоминании ей. Имени. Майора. — Как думаешь, мы бы с ним сработались? — Пчелкина широко распахнула глаза и, нетерпеливо уставившись на капитана, склонила голову на бок с каким-то детским любопытством. Только был он совсем не детский. — Мне откуда знать, — безразлично бросила Аня, пожав плечами. — Серьезно? А мне показалось вы неплохо общаетесь, и ты вполне можешь рассказать что-то о совместной работе с ним. — Совместной работы с Игорем не бывает, это скорее «встань за моей спиной и молчи, пока я не закончу», — фыркнула Соколова, словив от воспоминаний о Громовских методах дикую раздражучку. — И да, — Аня резко встала на ноги, вытаскивая из заднего кармана потертых синих джинсов бумажник, — хреновый у тебя информатор: наше общение вряд ли можно назвать достаточным даже для ответов на твои тупые вопросы. Так что все, — холодно оборвала девушка и, бросив на стол две сотни, двинулась к выходу. Дел невпроворот. Некогда ей жидкость гонять да чушь Пчелкинскую слушать. И так от ее вечных теорий и заговоров уже уши вяли. — Мой информатор — твои глаза, Сокол, — тихо прошептала Юля и, выдохнув, перевела взгляд в окно. — Глупая. Глупая Аня, — журналистка проводила силуэт капитана до самого конца улицы.