Цель Сокола: мозг и сердце

Подобное поведение было Ане хорошо знакомо. Девушка, сидящая с ней за столом, сильно нервничала. И пускай Света сама предложила поговорить в более укромном месте, ее все еще терзали сомнения. А повод для этих самых сомнений капитану тоже был хорошо известен… Антипова боялась. Боялась того, что может произойти с ней, если она расскажет слишком много. И Соколова даже, кажется, сочувствовала ей, но страх перед Громом все-таки превалировал над этой плешивой чувствительностью. Аня ведь на самом деле опасалась гнева своего недобойфренда в том случае, если он учует что-то неладное в ее неожиданном решении добровольно провести время с Пчелкиной. Суд, приговор и мучительная казнь будут обеспечены ей безотлагательно, и разница между сие процессами не затянется на несколько лет, как это происходило в обычной жизни. Майор ведь не умел ждать. Он был груб, порывестен и абсолютно ненасытен. Ей ненасытен. И неважно в духовном смысле или буквальном… — Что ты имела ввиду, когда говорила «особенно»? — капитан вновь занялась своей жертвой, заодно шумно разворачивая какую-то конфету из яркой нелепой обертки. — Полагаю, ты думала о ком-то конкретном. Сотрудница «Кастомс-эндс» тяжело вздохнула и впервые за все время, что они сидели в буфете, перестала нервно заламывать свои худощавые руки. — Лучше, чтобы об этом знало как можно меньше человек, — уклончиво заворковала она, — поэтому… — Я опер, — бесстрастно оборвала Аня и, закинув в рот конфету, сразу запила ее горячим терпким кофе. Как же вкусно. — Что? Света замерла в недоумении, теперь скрупулезно изучая лицо своей собеседницы. — Опер? — медленно переспросила девушка, не сумев вовремя отыскать логическое объяснение тому, что только что услышала. Соколова, в свою очередь, пережив полуминутное наслаждение любимым напитком, снова обратила на Антипову равнодушный взгляд. — Ну, считай, как в остросюжетном фильме на первом канале, — скучающе произнесла она, опершись подбородком на свой кулак, — мент под прикрытием, — уже не так внятно проговорила Аня, пережевывая конфету. На какое-то время блондинка напротив нее застыла в еще более откровенном недоумении, после чего вдруг воскликнула отнюдь не свойственным ее внешнему облику говором: — Какого фига?! В ту же секунду Соколова недовольно поморщилась. — Парень вылетел из окна, — напомнила она, откидываясь на спинку новенького миниатюрного стула. — И ты еще спрашиваешь меня об этом? — Где вы были раньше?! — возмущенно заверещала Антипова, не уделив даже и толики внимания тем обедающим, что обернулись на нее из-за столь внезапного громкого выпада. А ведь эта девушка была вовсе не похожа на Аню: не была той, кто безучастен к чужому мнению. А потому подобная реакция лишь еще раз подтвердила Светину озабоченность. — Во-первых, не ори, — осекла ее Соколова, скрестив руки на груди, — а, во-вторых, я ничего не знаю об этом деле на уровне официального расследования, — монотонно объяснила она, тут же еле слышно хохотнув: — если оно конечно было, что очень вряд ли. Антипова раздраженно фыркнула, так же откинувшись на хлипкий стул. Нагоров и Прохоров действительно сделали все, чтобы дело не получило хода. Да и какое тут вообще могло быть дело? Не справился парнишка с личной глубинной депрессией, вот и вышел в окно в надежде, что поможет. Все ведь так легко! — Я просто помогаю своей подруге, которая хочет осветить это в СМИ, — уточнила Аня, сразу удивившись тому, что сказала это вслух. «Подруга». Придушила бы. Капитан незаметно стиснула зубы, а затем со вздохом продолжила: — Чтобы это осуществить ей нужно нарыть что-то стоящее на вашего этого Прохорова. Лучше сразу на Нагорова. Внимаешь? Света вновь посмотрела на свою собеседницу, что так не выписывалась в общий колорит. Внимала. Теперь, по мнению Антиповой, даже эта строгая одежда не спасала ситуацию. Теперь все словно встало на свои места, ведь Соколова была совсем не такая, как девушки, что приходили до. Внутренняя обостренная чуйка не подвела Свету: Аня нацепила платье, но копом быть не перестала. В манере. В движениях. Во взгляде. Соколова могла обмануть, сыграть, но если ты хотя бы на мгновение сумел абстрагироваться и задуматься, для тебя все становилось излишне очевидно. Но важно не это. Если Соколова была тем самым невеликим, но все же шансом наказать виновных, Антипова не позволит себе упустить его. — Алена Темина, — уверенно отрезала она, тут же поймав на себе ответный цепкий взгляд. — Кто это? — Его девушка, — уже чуть тише пояснила Света. — Вынуждено бывшая. — Она все еще здесь? — У нее с деньгами туго, жила с Валерой на съемке, теперь тянет одна. Ей нельзя потерять эту работу, понимаешь? — девушка навалилась на стол, в надежде на понимание заглядывая в строгое лицо капитана. От такого взгляда Аня могла бы и оскорбиться. Он проницателен, настойчив, словно ищет внутри что-то человеческое. Но Соколова давно привыкла. О ней всегда думали хуже, чем она есть. Все. Кроме Грома. — Я не подставлю ее, успокойся, — заверила Аня невозмутимым тоном, — но проблема в том, что эту компанию рано или поздно все равно прихлопнут. Светлые брови Антиповой вопросительно дрогнули. Продолжая наваливаться на стол, она неотрывно смотрела на капитана. Света была умной, но в тот момент Аня сошлась на мысли, что девушка намеренно игнорировала некоторые вещи. Чересчур очевидные. И сказать, было ли это как раз показателем ее ума или же наоборот брешью во внешней образованности, было сложно. — Эта журналистка… Пчелкина, не отвяжется от Нагорова, если уже наточила вилы, — спокойно прибавила Соколова, надеясь, что это ее уточнение поможет заслуженной сотруднице «Кастомс-эндс» осознать всю патовость сложившейся вокруг ее нанимателей ситуации. И это правда сработало. Только не совсем так, как нужно было капитану. По крайней мере сперва… Отсев обратно, Антипова вдруг прижала к острому подбородку тонкие пальцы. Девушка всерьез задумалась о том, как ей все-таки поступить и какие могут быть последствия у этого всего. Мысль о том, что она пойдет до конца и добьется справедливости, чего бы ей это не стоило, подверглась повторному осмыслению. Ради чего жить ей еще было. Понимая это, чувствуя, что Света пребывала в опасном смятении, на сей раз Аня навалилась на стол. Ближе к девушке, которая помимо своей информированности была ценна еще и тем, что являлась ключом к ее долгожданной свободе. — Знаешь, — замысловато начала Соколова, — даже не будь я заранее в курсе творящегося здесь, будь я просто девушкой, что пришла с улицы на собеседование, — брови капитана тут же выразительно вздернулись, от чего вид ее стал снисходительно-насмешливым, — при общении с Прохоровым все сразу становится ясно. Если, конечно, мозги и способность видеть имеются. Антипова нахмурилась пуще прежнего, четко ощутив, как усилилось давление со стороны представителя внутренних органов. — Он расчетливый человек, вечно щурится и рыскает глазами, будто ужаленный, — констатировала Аня очевидное, расслабленно жестикулируя свободной рукой. — Все время за что-то нервно хватается, а на столе многовато бумаг для начальника финансового отдела, у которого все чисто. Неужто он такой старомодный руководитель, что забыл о существовании электронного документооборота? — губы капитана исказила злая усмешка. — Или дело все-таки в том, что в таком случае более высокая вероятность угодить за решетку? Антипова все так же молчала. Она наконец решила обратить внимание на то, что раньше предпочитала игнорировать. Платили ей хорошо, работа была пыльная, но не так чтобы чихалось, а лишних проблем Свете и не нужно было. И если не позволять себе много думать, не позволять анализировать то, что не входило в твою работу, можно избежать этих самых проблем. Но когда убивают твоего друга… причиняют боль тебе самому и другому близкому тебе человеку… Слова Соколовой, прозвучавшие в следующее мгновение громче чем все предыдущие, чуть ли не в унисон совпали с мыслями Антиповой: — Так что теперь я уверена, что тут действительно что-то нечисто и замешаны нехилые бабки. А при шуршании документации всплывет немало интересного. Настолько интересного, что Нагоров и его верный дружок Прохоров сядут на долгие-долгие годы. Втянув воздух полной грудью, Света без колебаний посмотрела прямо в глаза капитану. — Как я могу тебе помочь? — Какой она человек? — Алена? — брови Антиповой вновь удивленно вздернулись вверх. — Ты хочешь с ней поговорить? — догадалась она, в ту же секунду с сочувствием добавив: — Слушай, ей и так тяжело, а если еще и… — Она может нам помочь, — перебила ее Соколова, уже зная, что чувства этой девушки были способны помещать завидной рассудительности. — Наверняка ему сначала угрожали, а значит его дама сердца должна была уловить какие-то перемены в поведении. И если он и вправду был таким хорошим, умным и смекалистым, то он должен был допустить мысль, что с ним может что-то внезапно случится. Догоняешь, куда я веду? — Она может что-то знать? — тут же сообразила Света с такой растерянностью во взгляде, будто сама испугалась этой догадки. Или же мысли о том, что Алена пережила куда больше, чем она себе представляла. — Или даже иметь это на руках, — напевно заметила Аня, осмотрев стол. Слишком много лишнего. Капитан принялась отодвигать от себя ненужные приборы, в то время как Антипова продолжала кусать изнутри свою щеку, судорожно раздумывая. Вот только на сей раз ее раздумья были быстро пресечены ей самой. — Ладно, — выдохнула Света, с противным звоном отодвинув от себя тарелку с недоеденным десертом. — Но только я сама с ней сначала поговорю. — Ладно, — повторила Аня с похожей интонацией, тоже убирая подальше от себя пустую чашку из-под кофе. — Но только смотри, чтобы после этого она не соскочила. В окно. — Мы с ней давно знакомы, все будет нормально, — с едва различимым раздражением парировала Антипова. Юмор полицейских или же наоборот его полное отсутствие, прикрытое легкой иронией, был тяжел на подъем, но Света не принимала это близко к сердцу. И без того теперь тяжелых мыслей хватало. — Дерзай, — Соколова невозмутимо пожала плечами. — Но помни, это в ваших же интересах. Антипова опять свела брови, уже мало что соображая. Состоявшийся разговор вывернул ее буквально наизнанку, ударил обухом по голове, дезориентировал и загнал в какие-то ранее незнакомые тиски. Она понимала, что должна это сделать, должна помочь добиться справедливости, но что-то меркантильное, тошнотворное внутри нее не давало найти силы для столь важного шага. Возможно, это и было то самое, что каждый человек хотел бы в себе искоренить, — его личный порок? Качественное упущение, которое в самый неподходящий момент могло сделать из тебя кого-то сравни предателю? Если да, то вот она — прекрасная возможность попробовать снова. Попробовать избавиться от того, что заставляло чувствовать к себе отвращение. — Вы работаете на опасных нечестных людей, а следовательно, под вами больше всего пороховых бочек, — эти слова, завершающие их малоприятную беседу, прозвучали словно приговор. Аня и сама знала, что они были страшнее всех предыдущих. Потому что правда. Ключевой момент. Суть всего этого серого маскарада. И Света не спорила. Казалось, ее голубые глаза раскрылись не только на то, что могло произойти после ее согласия на сотрудничество, но и на то, что уже происходило вокруг нее. Вокруг всех них. Давно. Не прекращаясь ни на мгновение. И спустя всего одну минуту девушка вдруг резко подорвалась из-за стола, чтобы безотлагательно отправиться на поиски своей подруги, вот уже битый месяц страдающей из-за несправедливости так называемого правосудия. Антипова твердо решила, что пора было заканчивать этот поистине серый и отвратительный маскарад: слишком много безобидных клоунских костюмов сменилось костюмами настоящих мертвецов.