Цель Сокола: мозг и сердце

Округлив глаза до размера бракованных пятирублевых, Аня уставилась на фигуристого мужчину, уверенной походкой приближающегося к ним. Военная форма, заросшее щетиной лицо и уставший взгляд красноречиво заявляли о том, что Санек только вернулся с корабля и кажется тоже намеревался вот-вот промыть своей сестрице мозги и совесть. Сама же Соколова младшая в это время продолжала открывать и закрывать рот словно выброшенная на берег рыба: — Ты… ты… ты вообще откуда взялся? — наконец сумела выговорить она, широко разведя руки в стороны, как раз под стать своему неописуемому шоку, не настигавшему ее с тех самых пор, как Гром сам, в одиночку, приготовил ей полноценный завтрак. Даже вполне съестный. — Мчался значит с корабля на бал с твоими тупыми любимыми пирожными, — внутри белой майки из сетевого магазина неприятно громыхнул пластмассовый контейнер, — а дома меня только пыль встретила. Это как понимать? — Как нашел меня?! — не унималась девушка, в еще более откровенном недоумении тараща подкрашенные глаза. Неужели она стала такой предсказуемой? Или быть может ее мужчины просто слишком хорошо знали ее? «Недопустимо!» — протестовала фирменная Соколовская гордость. Однако способ был куда прозаичнее и возмутительнее… — В машине датчик слежения, — спокойно объяснил Саша, покосившись на свою Кароллу, по-прежнему припаркованную возле обочины здания «Кастомс-эндс». — Чего сказал? — еле выдавила Аня, не веря собственным ушам. Оставалось совсем немного, чтобы тот день закончился посещением врача. Какого именно и кому из присутствующих он мог понадобиться — капитан тогда еще не решила. — В целях безопасности, — уточнил мужчина, догадываясь, что подобное новшество не зарадовало его сестрицу. И в своих догадках не ошибся, надо сказать… Будто переняв все недавнее негодование и возмущение Игоря, девушка с протяжным громким рыком достала из кармана пальто ключи от братской машины. — На, — процедила она сквозь зубы, с возмутительным шлепком шмякнув массивный брелок на ладонь Санька, — забирай свою чипированную машину и вези Юлю домой, — скомандовала капитан безапелляционным тоном, зная, что и Пчелкина, и Соколов старший не оценили бы ее указаний, не дай она сиюминутно понять, что сопротивление просто бесполезно. И хотя бы с этим у Ани проблем не было. В отличие от проблемы под кодовым названием «Гром», ведь унять майора было куда сложнее чем упертую журналистку и служилого вояку, к несчастью являющегося ее единственным кровным родственником. — Потом приедешь по адресу, который я тебе скину, — продолжила девушка, прекрасно зная, что ослаблять хватку нельзя было ни на одно мгновение. Собравшаяся компания четырех сильных и мерзко принципиальных была в состоянии загнать в угол даже ее. Но черта с два она позволила бы это сделать!.. Может разве что Игорю… в качестве исключения… еще раз в следующем месяце и только во время соответствующих моменту недетских игр! Аня могла еще какое-то непродолжительное время витать в своих полюбившихся романтичных облаках, однако этот строгий и очевидно презрительный голос брата неожиданно больно шмякнул ее о питерский асфальт: — Его адрес, да? — в ту же секунду Соколов подозрительно покосился на Грома и между мужчинами уже, кажется, пролетела опасная искра, но капитан вовремя вмешалась, став для них непреодолимой преградой. — Эй-эй, — притормозила она Саню, перехватив этот хорошо знакомый ей посыл, — держи свой взгляд в узде, братец. Приедешь и поговорим, а теперь вали давай! — внушительный толчок в грудь, скрытую под статным черным бушлатом, и мужчина послушно отступил, не решаясь вступать в баталии при Юле, на удивление взбудоражившей его сознание. Миниатюрная такая, но очевидно боевая. Нестандартная, но очаровательная и… безумно красивая. Таких Саша раньше не любил. Слишком на сестру похожи. Но теперь что-то в нем переменилось. Пригласив девушку проследовать к машине, Соколов старший в последний раз окинул здорового мужика рядом с сестрой своим серьезным братским взглядом. Предстоящий разговор обещал быть длинным и Аня в этом даже не сомневалась, когда настойчиво утягивала Игоря за собой в направлении ближайшего парка. Подальше от места пересечения двух заинтересованных сторон — Соколова была не в том финансовом положении, чтобы компенсировать городу ущерб за котлован, что мог образоваться в результате столкновения майора органов внутренних дел и капитана третьего ранга ВМФ. Тем более что спорить с Саньком — не то же самое, что укрощать упрямую журналистку: капитан знал тридцать шесть способов, как можно насмерть завязать узел вокруг любого горла. Но и спорить с Игорьком — не то же, что с Аней: майор знал столько же приемов рукопашного боя. И что из этого было более угрожающе — вопрос неоднозначный.

***

— Это надо же было додуматься, — не унимался Гром, нервно шагая впереди девушки. — Ну ладно тебе, хватит уже, — постанывала Соколова, неуклюже нагоняя мужчину. — Ты преувеличиваешь. — Нет, милая, это я еще преуменьшаю. — Прекрати ворчать, похож на старика! — вдруг воскликнула Аня, резко остановившись. — Ничего ведь не произошло! — Ты так думаешь? Действительно думаешь, что… — уже было начал причитать майор, но терпение Соколовой младшей лопнуло в ту же секунду: — Умолкни, — гаркнула она, пригрозив пальцем, однако в следующее мгновение серьезность капитанского лица сменилась ласковой кротостью. — И вообще, — с детской обидой вздохнула девушка, скрестив руки на груди, — я собиралась после этого чертового офиса заскочить на работу. — И зачем это? — тут же насупился Игорь, с недобрым предчувствием осматривая любимую. Однако в ответ он услышал то, что готов был услышать не в последнюю, но уж точно не в первую очередь: — К тебе, — тихо проронила Аня и, закусив губу, начала медленно подступать к мужчине. И уже через несколько секунд прижалась к нему так крепко, как только могла, цепляясь пальцами за края бессменной куртки. — Хотела поцеловать тебя… Очень хотела, — уточнила Соколова, отметив, как сильно расширились зрачки Грома, стоило ей только докоснуться до него. Он смотрел на нее долго. Выжидающе. Но не так, как смотрела та девушка — Света. Совсем не так. Игорь знал все, что крылось внутри капитана. Видел. Чувствовал. Ощущал. И потому лицо его наконец затронула торжествующая улыбка. — Ну так целуй, — прозвучало вроде как по-хамски, а вроде как и по-доброму заманчиво. Так что Аня поцеловала бы. Но томление этого момента было так приятно и так бешено заставляло биться сердце, что хотелось еще и еще… — Только если обещаешь перестать ворчать, — расчетливо улыбнулась она, обвивая шею майора руками. Не один он знал, что крылось внутри. Соколова тоже знала своего мужчину. Уж теперь досконально и во всех плоскостях. И лучше всего девушка знала, что это самое ее действие, привычка — обвивать его извечно напряженную шею тонкими теплыми руками, — доводила Грома до края помешательства. Он готов был простить ей что угодно, готов был согласиться на что угодно, готов был слушать ее одну и делать, что она пожелает. Все мог и все готов, лишь бы она и дальше касалась. — Максимум до завтра, — ожидаемо быстро согласился Игорек, услышав в ответ теперь ее торжествующий смешок. Этого Ане достаточно. Майорское «завтра» было слишком прозаичным и многогранным, потому капитан тут же сладко пролепетала ему в рот что-то невнятно приятное, после завладевая жесткими тонкими губами в настойчивом, но медленном и чувственном поцелуе. Хотелось снова ощутить, увидеть, распробовать, как мужская грубость будет таять в считанные мгновения словно сахар во рту. Такой вот неотесанный, ревнивый, буйный и неспокойный сахар. И в этот поцелуй она вложила всю свою любовь и скрытую, редкую нежность, а когда приоткрыла один глаз, с хитрицой всматриваясь в выражение его лица, в очередной раз поняла, за что любила так сильно… — Ну как? — Целуешься ты лучше, чем строишь отношения, — едва ли осуждающе заметил Гром, заботливо проведя большой ладонью по распущенным волосам девушки. …он ценил, любил и уважал ее такой, какая есть. И в ту же секунду Соколова обреченно взвыла, запрокинув голову. А если бы не руки майора, все так же крепко держащие ее тело в объятиях, рухнула бы прямо на асфальт. Но зато теперь Аня услышала то, что ожидала услышать уж точно не в первую очередь: — Симпатичное платье, кстати. Капитан резко вернула голову в исходное положение, в недоумении осматривая предельно серьезное лицо Игоря. — Ты так считаешь? — недоверчиво поинтересовалась она, ощущая, как слабеет хватка его рук. — Да, — кивнул Гром, окончательно выпуская девушку из объятий. — Красивое, — уже не так внятно прибавил мужчина, почесав за ухом. — И ты в нем… — майор осекся и Соколова, не осознавая, перестала дышать. Затаила дыхание, лишь бы не пропустить то прекрасное, что он вот-вот мог сказать. Если решится… И решился. — Красивая, — договорил Игорь, поднимая на капитана искренний взгляд. Тот самый: глубокий и преданный. Тот самый, что всегда поражал ее сознание. Тот самый, что совсем не вязался с его грозным и вечно угрюмым видом. И Аня знала, чего стоили майору все эти нежности, признания и чувства, — как и ей: очень дорого, — но, если он, как и она, делал для этого все возможное… впереди их ждало только совместное будущее. Широко улыбнувшись, девушка вложила свою ладонь в его, после чего, прижавшись к сильному плечу своим, вновь зашагала вместе с Громом по тихому парку. Несколько минут относительной тишины позволили почувствовать то самое сладкое послевкусие. Аня любила его неловкие комплименты в жизни и откровенные жаркие слова в постели. Любила знать, что ему что-то нравится в ней. Будь то одежда, слова или поведение. Любила знать даже то, что ему что-то не нравится. Будь то наличие одежды, когда он хочет обратного, дерзкие слова или вызывающее, неосмотрительно опасное поведение, которое когда-то могло стать причиной чего-то очень плохого. Любила его. И любила все, что связано с Игорем хотя бы косвенно. Но больше всего Соколова любила дразнить своего мужчину и вынуждать так смешно смущаться, ощущать неловкость или незнание. — А какое тебе нравится больше? — вдруг нарушила она молчание, с очевидным подвохом посмотрев на Грома, который в свою очередь с сосредоточенным хмурым видом старался контролировать свой шаг: за время их отношений рост девушки не прибавил и сантиметра. И если рост капитана действительно не изменился, то количество потенциальных ловушек, скрытых под ее ненавязчивыми неожиданными вопросами, только выросло… Игорь вопросительно свел брови, нуждаясь в конкретизации. — То, что было в день нашего первого свидания или это? — прибавила Аня, сообразив. — Оба. — Ну а если подумать? — Никакое. Девушка тотчас остановилась и, выдернув свою ладонь из тисков его надежной сильной лапы, застыла в очевидном ступоре. — Это как? — нахмурилась она, в какой-то момент подумав, что опять перестала понимать майора. Но все оказалось куда проще. — Без платья тебе лучше всего, — внезапно засмеялся мужчина, предчувствуя, что последует за его шалостью. И не прогадал. — Дурак! — ожидаемо вскрикнула Аня, ударив кулаком в то самое место на плече Игоря, где у него вот уже вторую неделю красовался ярчайший синяк. И не сказать, что Соколова опрометчиво забыла об этом. Вовсе нет: тихий едва ли злостный шик со стороны майора был лучшей наградой за ее терпение. Удовлетворившись сполна, капитан вновь настырно ухватилась за руку Грома, в один шаг зашагав с ним по полупустой аллее. Но не пройдя и метра, снова вынудила мужчину остановиться. — Еще бить будешь? — спохватился Игорь, резко отклонившись в сторону. И Ане очень захотелось огрызнуться в ответ на подобную подначку, может даже и впрямь зарядить майору в какое-нибудь особенное место, но, быстро передумав, она лишь молча указала пальцем на небольшой ларек с мороженым. Обернувшись, Гром в ту же секунду отрицательно замотал головой. — Только не это, — категорично оборвал мужчина, вернув на Соколову уставший взгляд. Но кого он волновал… взгляд его. — Давай-давай, — поторопила капитан, не теряя настойчивости. — Карамельное хочу. Однако на сей раз ответом на ее столь серьезные командные слова послужил лишь басистый смех. Удивлять майора и сражать его наповал своими выходками Ане удавалось до сих пор, причем с наименьшими усилиями. Но и это было легко объяснимо: просто она такая. Прямолинейная бунтарка и хроническая одиночка для всех мимо проходящих, общительная и удивительно ранимая девушка для него.

***

Получив заветное мороженое, Соколова с детской непосредственностью принялась слизывать самые вкусные и красивые ледяные завитки. — И что ты в нем только находишь? — ворчливо отозвался Гром, потянув капитана за собой. — В ком? — пробурчала она, продолжая концентрировать внимание на заветной вкусняхе. — В тебе? — В мороженом, — Игорь тут же обернулся и щелкнул девушку по носу за столь дурацкие уточнения. — А что в нем плохого? — пожала плечами Аня, вдруг с озорством глянув на своего мужчину. Спорить она любила. С ним. — Это просто вспененная сладкая жидкость. Что в нем хорошего? — Попробуй сначала, — Соколова без тени жадности сунула мороженое прямо под нос майору и тот лишь чудом увернулся, чтобы не остаться с ним на лице. — Зачем? — скептично поморщился он. — Я и так знаю, что мне не понравится. — Чего ты такой вредный? — нахмурилась Аня, принявшись отрывать передними зубами самую вкусную часть — свежий вафельный стаканчик. — Это ведь прикольно, — добавила девушка с набитым ртом, снова протягивая мороженое мужчине. И Соколова уже была готова к новой порции скептицизма, но вместо этого майор лишь тяжело выдохнул, роняя сокрушенное «Ладно». — Раз тебе так хочется, я сделаю вид, что люблю это, — снисходительно улыбнулся Гром и, забрав у нее мороженое, случайно доел его за рекордные для капитана полторы минуты, за которые она так и не сумела успокоиться: «А говорил, что не понравится!». Когда с десертом было совсем покончено и смех уступил место способности говорить, а не плакать от охватившего задора, Аня заботливо утерла уголки мужских губ. — Что шаверма, что мороженое, — с нежностью прошептала Соколова, после оставив на его щеке короткий поцелуй. И этот жест однозначно пришелся Грому по душе: нескрываемое удовольствие вмиг проступило на его лице, ведь даже грозный майор был не в силах противиться тому трепету, что порождали внутри женские касания и наконец смело демонстрируемое внимание… — А о каких это пирожных говорил твой брат? — неожиданно хитро усмехнулся Игорь. И девушка, тотчас осознав, что Гром активировал свою убийственно-дотошную функцию следопыта, подозрительно сощурилась. — Карамельных, — неуверенно ответила Соколова. — А что? — Ну конечно, — хмыкнул мужчина, как-то странно улыбнувшись. — Стоило догадаться. — М? — настойчивее протянула Аня, теперь заглядывая прямо ему в лицо. — Ты любишь карамельные пирожные, — констатировал Игорь, продолжая улыбаться. — Да, люблю, майор. Проблемы? Мужчина тут же поспешил ретироваться, подняв руки в примирительном жесте. — Нет проблем, — с явным лукавством заверил ее Гром. — Просто интересно. — Я тоже имею слабости, представь себе, — фыркнула Соколова, не спуская с майора настороженного взгляда. «Сейчас он что-то выкинет», — только и успела подумать Аня прежде, чем уголки мужских губ стремительно вздернулись. — О-о, о твоих слабостях я знаю лучше, чем кто-либо, — с нескрываемым удовольствием протянул Игорь, позволив демонстрируемой улыбке стать самой нескромной за все время их отношений. — Эй! — очередной удар в плечо и синяк Грома ответственно заявил о своем намерении стать еще больше. Но куда ответственнее было последующее заявление капитана: — Не смей этого при Сане ляпнуть! Считай, сегодня ты знакомишься с моим братом, дядей и святым отцом в одном обаятельном с виду флаконе. Шаг вправо, шаг влево — надежный четверной узел на шее! — Если вы с ним действительно так похожи, в чем у меня есть веские подозрениям, то мне все равно не сносить головы. — Это какие такие подозрения? — Да видел я вас двоих, — хмыкнув, Игорь деловито поправил козырек своей кепки. — Зрелище не для слабонервных, — авторитетно заявил мужчина, вспоминая маленькую сцену Соколовых возле участка чуть больше полугода назад. Ту самую, из-за которой он успел знатно проникнуться еще неведомым ему тогда чувством ревности. Однако сегодня Аня была не так находчива, как майор, потому и сомнительно поморщилась, схватившись за затылок. Девушка так и не сумела догадаться, когда именно успела преждевременно спалить своего единственного кровного родственника, да еще и перед майором. Умилившись ее озадаченности, мужчина вдруг по-простецки отмахнулся. — Долго рассказывать, — вальяжно вздохнул он, приобняв капитана за плечо. Но любопытство Соколовой уже взыграло не на шутку. Вернее: не любопытство, а настоящая полицейская чуйка, ведь Гром явно забрасывал удочку! Да только попутал маленько ее благоверный озерцо с буйным непредсказуемым океаном. — Майор, нам еще пятнадцать минут шагать, начинай! Удар под дых и среди густых липовых деревьев вновь пронесся задиристый смех двух явно си-ильно сумасшедших.

***

Момента, когда Саша настойчиво зажмет звонок, Аня ждала будто казни. И как только это случилось, как только противная трель пронеслась по квартире, девушка неосознанно впала в минутную прострацию до тех пор, пока не услышала громкий щелчок замочной скважины. Гром. Вскочив с кровати, капитан понеслась в коридор, впоследствии затормозив исключительно благодаря ближайшему косяку, за которым, собственно, и притаилась в ожидании кровавой вакханалии, что вот-вот должна была разразиться. Однако в коридоре было по-прежнему тихо и лишь пушистый хвост Рафта, принявшийся набирать обороты не хуже пропеллера, отбивал по полу неизвестный ритм. Жаль Соколова не могла себе позволить просто беззаботно завилять хвостом… Теряясь в догадках происходящего, девушка осторожно выглянула из-за угла, сразу окидывая мужчин подозрительным взглядом. Ни один из них так и не вцепился в лицо другого, а губы брата даже не сложились в скептичную злобную ухмылку. Что-то тут… Внезапно Саня занес свой тяжелый ботинок над порогом, и Игорек доброжелательно отступил. Но только спустя всего секунду губы мужчины все-таки изогнулись в до боли знакомом Ане оскале. — Намерения? — строго процедил Саша в то же мгновение, не спуская с полюбовника сестры пристального взгляда. Глаза майора сощурились в не менее угрожающей манере. — Серьезнее, чем твой подход к алкоголю, — чинно парировал Гром, кивнув на бутылку в руках старшего Соколова. Опустив взгляд на свой дорогой презент, Саня и впрямь завис на какое-то время, а затем, еще пару раз глянув на майора исподлобья, неожиданно разразился вместе с ним в веселом смехе. — Добро пожаловать в семью, — устрашающая ухмылка Саши наконец сменилась искренней улыбкой, а проштудированная стойка военного крепкими мужскими объятиями. — Будет трудно, но ты справишься, — заверил он Игоря, постучав будущего шурина по спине. — Спасибо, — так же тепло поблагодарил его Гром. И эта чертова душевная сцена так тронула капитана, что она даже не заметила, насколько громкой оказалась ее довольная усмешка… — Выходи уже, шуршалка, — тут же обратился к ней Саня, еле заметно закатив глаза. — Чего обзываешься? — улыбнулась Аня, послушно выйдя из-за угла. Но ответа не ждала: заметила, что все внимание брата наконец сосредоточилось на том, кто все это время жаждал быть в самом центре событий. — И где ж только сыскала такого? — по-доброму хмыкнул мужчина, опустившись возле Рафта на одно колено. Собака безоговорочно приняла нового человека, а уж когда тот принялся чесать его за длинным пятнистым ухом — окончательно поплыл. Как и сам Санек. Когда-то у них с сестрой был такой же пес, совсем похожий… — Сам нашелся, — прошептала девушка, прислонившись плечом к стене. Наблюдая за тем, как брат был ласков с Рафтом, она неосознанно придалась приятной ностальгии и даже не заметила, как сцепила руки за спиной в давно позабытой привычке. Так она делала только в далеком детстве, когда отец возвращался с дежурства со страсть какой интересной историей о пятнадцатилетнем наркодилере, убийце-сапожнике или же о дураках обыкновенных, загубивших себе жизнь одним тупым решением. — Где тут кухня? — вдруг отвлек ее от воспоминаний Саша, выпрямившись. Соколова издала вопросительное мычание, но, опомнившись, уверенно указала мужчине за угол, что не так недавно служил ей сомнительным укрытием. — Понял, — Санек чинно кивнул и уже через мгновение скрылся, оставляя будущую ячейку общества наедине. Хотя точнее было бы сказать: оставляя Грома наедине с очаровательной мисс убедительностью, которая, не теряя времени, подступила к майору совсем близко и, привстав на цыпочках, почти коснулась его обветрившихся губ. — Справишься на отлично, — прошептала она, коротко касаясь, — и будет тебе целый ночной марафон, — последние слова Аня протянула медленно, с наслаждением и определенным коварством. Но не так быстро. — Слабо верится, капитан, — недоверчиво просипел Игорь. — Вы на язык та еще шулерша. — Клянусь своей ветровкой, — пальцы девушки в ту же секунду сложились в клятвенные кресты, но почему-то даже это не внушило майору доверия, ведь клятвенник из Соколовой был все равно что из него повар. Но Гром сдался. Вновь согласился на ее условия. К тому же этого и так было не миновать… Кольцо на пальце Аньки не блестело, — пока, — но не сказать, что Игорек не задумывался… Задумывался. Причем слишком часто для такого, как он. Для такого одинокого, побитого, хромого и матерого волка… Однако и это было почти что в прошлом. Теперь временами майор напоминал скорее усатого, вальяжного кота, окруженного бескорыстной заботой одного единственного человека, которому был верен до конца. — Так и быть: слушаюсь, — улыбнулся Гром, резко припечатав капитана к своему телу. — Все будет по красоте, малятко, — уверил мужчина, впившись в приоткрытые губы Соколовой страстным поцелуем прежде, чем она успела громко пискнуть, замахав руками. — Какая я тебе «малятко», черт усатый! — заверещала девушка, как только сумела вырваться из объятий Игоря. — Еще раз услышу это и будете с Игнатом одну тренерскую делить, — прошипела она уже заметно тише, вероятно, вспомнив о брате. Ее короткий взгляд в сторону кухни и Гром опять оказался осажден безапелляционным тоном: — Марш, я сказала, — сурово отрезала Аня, задав майору четкий вектор движения.

***

Когда с ужином было покончено, Питер окутала морозная ночь, а презент Санька обмелел, сменяясь запасами Игоря, девушка поспешила незаметно удалиться из-за стола, оставляя мужчин наедине. Столь оживленное общение с братом и Громом ей не наскучивало, но весьма заметно утомляло, особенно в этот и без того насыщенный на впечатления день… Правда даже после сего разумного решения ее известное любопытство быстро взыграло новыми красками. И стоило Ане только устроиться в кровати, как это самое зудящее чувство вынудило ее стремительно подняться. Подкравшись к двери, капитан медленно выглянула из-за угла, вновь с короткой счастливой улыбкой осматривая двух любимых мужчин, которые все никак не могли оторваться друг от друга, наслаждаясь чисто мужским общением. Куда уж ей было до этого их «единения»… Но зато отныне все должно было быть хорошо. Теперь Соколова могла наконец-то спокойно лечь спать, не боясь за квартиру и состояние их физиономий. И, быть может, теперь можно было немного расслабиться и попробовать жить без оглядки на прошлое?..