Миг

Отори Эйджи любил и уважал своего старшего брата столько, сколько себя помнит. Тот всегда заботился о нем, защищал от вспышек характера отца и был надежной опорой. Он знал, что может рассказать своему аники(1) все – тот в любом случае поймет, объяснит, поможет. Что еще ему надо было? Да, Эйджи любил своего брата, но в такие моменты, как сейчас - очень хотел стукнуть его по голове. Они с отцом будто сговорились: оба были уверены, что если группа HEAVENS, основанная как раз-таки нии-саном(2), пойдет по стопам их соперников, STARISH, и заимеет в своем составе семь солистов, то карты лягут в их пользу. Естественно, пытались припахать и его тоже. Не то чтобы младший не любил петь – наоборот, очень любил, прктически жил музыкой. Однако он не был уверен в правильности своего пути: одно дело - хобби, другое - работа. Впервые Эйчи его не слушал. Он не знал, почему, но аники был буквально одержим желанием победить Звездных. Когда Эйджи попытался узнать причину сего поведения, то получил лишь сумасшедший смех и блеск очков в ответ. Что так сильно изменило его нии-сана? Или, вернее, кто? ХХХХХ Эйджи гулял по оживленным улицам Токио, засунув руки в карманы мастерки и запрокинув голову вверх. Его мысли были забиты тем, что случилось до этого. Видимо, отцу надоела его нерешительность и он просто приказал своему младшему сыну стать участником Небесных. Фактически, заставил. И Эйчи был с ним заодно. Даже обидно, если честно. Хотелось освежить голову, проветриться. Теперь ему предстоит нелегкая жизнь идола. А он, между прочим, вообще в огороде копаться любил! И в саду тоже. Его желания никто не слушал. Его мнение было никому не интересно. Просто поставили перед фактом. Юноша с бледно-фиолетовыми глазами обреченно вздохнул. И врезался в чью-то тушку. ХХХХХ Нанами Харука с самого детства страдала не только слабым здоровьем, но и топографическим кретинизмом. У нее был уникальный талант заблудиться в трех березах, который не поддавался объяснению или искоренению. Потому она и не удивилась, когда поняла, что каким-то невероятным образом отключилась, пока шла из магазина, и забрела на совершенно незнакомую улицу. Опять потерялась. Ничего необычного. Она панически оглядывалась по сторонам, выискивая полицейского. Бабушка всегда говорила ей: "Хару-чан, если потеряешься – ищи полицейских, они помогут". Вот только так увлеклась, что врезалась в кого-то. Полетела вниз и уже было приготовилась к удару копчика, но его не последовало. Открыла до этого зажмуренные глаза и чуть не вскрикнула. Знакомые черты лица, блекло-каштановый оттенок волос, сливовые глаза. Слава Ками, без очков, да и волосы аккуратные и прямые, а не с кудряшками. Но все равно... Так похож на Отори-сана. — Вы в порядке? Извините, я не смотрел, куда иду. — Ч-что вы, это я виновата! Мне нужно было лучше следить за окружением. Но спасибо, что поймали. — Да не за что. – Он улыбнулся доброй улыбкой. Он вообще с ног до головы светился этой доброй аурой, даже глаза, такие теплые и светлые, кажется, сияли.  А вот это совсем не похоже на Отори-сана. — Вы куда-то спешили? — А... Да нет, не особо. — Тогда вы не будете против, если я угощу вас кофе? Так я смогу загладить вину. Здесь недалеко прекрасная кофейня! — Н-нани(3)? Все хорошо, правда! Нет нужды... — Я настаиваю. Что бы вы не говорили, я участник этого инцидента и несу за него столько же ответственности, сколько и вы. Так что пойдемте! Меня, кстати, зовут Отори Эйджи! Харука едва сдержалась, чтобы не заскулить. Еще с самого детства у нее была отменная удача. И это сарказм. ХХХХХ Все оказалось не так страшно, как она думала. Эйджи-сан был похож на своего брата лишь внешне (и то не так сильно, если приглядеться): характеры у них здорово разнились. Он был спокойным, дружелюбным, внимательным, улыбчивым, вежливым и до невероятного проницательным. Он сразу признал, что позвал в это кафе именно потому, что кое-что понял по ее взгляду: она явно знала его брата и неосознанно сравнивала с ним, выглядя при этом слегка напуганной. А раз она знала нии-сана достаточно, чтобы опасаться его, а не вешаться на шее, как большинство фанаток, то они явно познакомились в...интересных условиях, о которых ему было очень любопытно узнать. Харука немного подумала... И рассказала ему все про первую встречу с Отори Эйчи. По идее, сообщать о подобном мало знакомым людям, – даже брату виновника, – было мало того, что неловко, но и в какой-то степени даже неправильно, но в Эйджи было что-то такое, что располагало к себе, словно говорило: "Все хорошо, ты можешь мне доверять". Сам юноша был еще больше расстроен поведением брата, когда узнал, что тот на спор пытался забрать девушку себе, словно какую-то вещь. "Ото-сан(4) плохо на него влияет. Надо что-то с этим делать." Эйджи извинился за поведение брата, мысленно отмечая, что почему-то совсем не удивляется тому факту, что сейчас сидит, попивает кофе и беседует с вероятным объектом одержимости Эйчи и композитором другой группы. Да и вообще то, что она является композитором. — Не пойму, что происходит с нии-саном. Он, конечно, и раньше был немного не от мира сего, но чтобы на столько... – проговорил младший Отори, как только допил свою кружку напитка. — Отори-сан невероятно страстный человек. Он бросается в дело с головой, отдает всего себя музыке и делает все, чтобы достичь идеала в его понимании. Я не виню его за такие желания и мечты, но вот за пути их достижениях...наверное. — Вы действительно правы, Нанами-сан... Брат и правда всегда был таким, но сейчас он стал перегибать палку. Обещаю, что поговорю с ним на эту тему, хотя и не думаю, что он послушает... Раньше он действительно слышал меня, старался обращать внимание на мои слова, но... — У вас что-то случилось, Отори-сан? Эйджи хохотнул. — Зови меня по имени, хорошо? Нас ведь несколько Отори. Не хочу путаться. — А, хай(5), Эйджи-сан. — На счет твоего вопроса... Нии-сан и Ото-сан хотят, чтобы я стал участником HEAVENS. Вот только, мое мнение никто не спросил, а когда я попытался отказаться, просто потребовали этого. — Но это несправедливо! Это ваша жизнь, и только вы имеете права ей распоряжаться! Он даже вздрогнул от ее крика. Она совсем не выглядела как та, кто смог бы так выступить. И огонь в ее глазах... Тронул его. — Спасибо за понимание, Нанами-сан. Но подобная идеология не приветствуется в моем доме. Да и не скажу, что я настолько против этой идеи. Мне нравится петь, и пою я с детства, но одно дело петь и танцевать у себя в комнате, а совсем другое – на большой сцене. Я не уверен, что готов к такому. А своей неуверенностью я могу подвести всех. Не хочу разочаровать брата и отца. Она задумалась. — Я понимаю, что вы чувствуете: было время, когда я думала, что не подхожу STARISH по уровню, тяну их вниз. Я была не уверена в том, чего на самом деле хочу: писать им песни или просто слушать то, как они поют. Шайнинг-сан помог мне тогда, по своему, конечно, но помог. Потому, – она вдруг улыбнулась и уверенно сжала кулак. – я постараюсь помочь вам, Эйджи-сан! – потом резко смутилась, опустила взгляд и очаровательно покраснела. – Т-то есть... Если вы не против, конечно... "Она такая милая. Ну вот кто я такой, чтобы говорить нет?" — Буду рад, Нанами-сан. Но, только, как именно вы поможете мне? Она ответила быстро и уверенно, явно ожидая такого вопроса: — Вы должны попробовать спеть на запись перед зрителями. Я знаю, где, как и когда. – Харука протянула ему небольшую визитку с номером телефога и адресом. – Здесь адрес нашего агенства: Шайнинг-сан всегда говорил, что мне можно и нужно помогать молодым звездам найти свой путь: если вдруг вам понравится, то вы сможете пойти по дороге идола, а если нет, то мы с ребятами попытаемся помочь вам убедить вашего отца и брата, что вы более чем достойны собственного выбора. — Нанами-сан... – удивленно выдохнул Эйджи. Конечно, в ее плане была куча слепых пятен, – например, если его отец узнает, что он приходил к Блистательному Саотомэ из всех людей на репетиции, то приравняет это к предательству и разнесет его в пух и прах, – но, почему-то, ей сильно хотелось верить. Да и глядя в воодушевленные и прекрасные золотые глаза, просто не мог заставить себя что-то сказать. Он лишь надеялся, что ото-сан не узнает об этом. ХХХХХ Если честно, он ожидал, что на Магистратуре самого Шайнинга Саотомэ его, как сына его главного врага, встретят, как минимум, прохладно. Как максимум пинком вышвырнут прочь. Но нет, его пропустили и, мало того, позволили петь со STARISH. Он чуть челюсть на полу не потерял, когда вышеупомянутая семерка идолов согласилась помочь ему преодолеть собственную нерешительность. — Не смотри на нас так одухотворенно. Это все Нанами. – рявкнул на него Курусу-сан, возвращая с небес на землю. Из всех он был самым недружелюбным, сверля пришельца отнюдь не ванильными глазами. – Не пойму, на кой черт ты ей сдался, но если она так уверена, что из тебя выйдет что-то толковое, то поможем. Так, парни? — Сё прав, Отори-кун! - весело подхватил Иттоки-сан, протягивая вперед руку. – давай постараемся, хорошо? — Хай! - кивнул Эйджи, пожимая предложенную руку. Нанами-сан была права – они действительно очень ярко сияют. ХХХХХ Ему посчастливилось спеть с каждым из них дуэтом и пару раз со всеми сразу. Пение Иттоки-сана было легким, задорным, вселяющим улыбку. Отори младший старался не уступать и пел "TRUST MY DREAM!" так весело и беззаботно, как только мог. Ичиносе-сан был полной противоположностью, но, если честно, ему понравилось даже больше. Голос синеволосого юноши просто невероятен, и песня "CRISTAL TIME" оставила неизгладимый отпечаток на его душе. Дзингудзи-сан пел страстно, живо, сексуально – в общем, так, как Эйджи никогда не споет. "Dear... Burning My Lady!" скорее сожгла его стыд до тла, чем сердце. Но он признал: было чертовски жарко. Хидзирикава-сан после предыдущего был словно прохладный ветер в лютую жару: также желанен. Его пение успокаивало, расслабляло. Он словно открыл второе дыхание во время исполнения "My Destiny". Шиномия-сан очень удивил силой своей песни "Orion de SHOUT OUT", да так, что он от нахлынувших чувств чуть не сел на пол. Такой солнечный человек и такая страстная песня... Просто вау. Но если говорить о силе песни и голоса, то в этом никто не сравнится с Курусу-саном. Он честно старался не уступать ему в "Otokogi Zenkai! Let's Go! Fight!", но та первозданная, чистая мощь, которая буквально рвалась из блондина, уложила Эйджи на лопатки. Аидзима-сан был...невероятен. Его голос и песни сочились нежностью и какой-то благодарностью, практически поклонением. Мотив захватил его, и он даже не понял, когда песня "Jounetsu no Deja-vu Kiss" закончилась. Когда они пели в восьмером "RAINBOW DREAM", его сердце стучало как бешенное. Ощущение полной гармонии, исходящее от этой семерки, застелило разум. Смогут ли HEAVENS петь также? В принципе, даже если и нет – не важно. Ведь теперь он наконец понимал, что все время чувствует его брат: огромное удовольствие. Ему нравилось это. Петь с другими, для других. Он любил это, каждый миг! Особенно когда Харука с искрящимися глазами поздравила его и сказала, как хорошо он справился. Да, определенно – Отори Эйджи станет идолом, если это означало испытывать нечто подобное каждый раз. Потому он вернулся домой и с великой радостью пошел на репетицию с нии-саном. Потому он выступал со всеми вместе, ворвавшись на отборочный тур Звездных и Квартета. Теперь он точно знал и то, почему Эйчи так сильно хотел забрать Харуку: ее песни неподражаемы, великолепны и просто волшебны. Знал и то, что был абсолютно не против, если нии-сан осуществит задуманное. Он подкорректирует лишь кое-что: брат не заберет ее себе, нет. Он опередит его, чего бы это ему не стоило. Именно поэтому он поцеловал ее руку в автобусе и попросил стать его. Потому что знает: она нужна им. Нужна ему. Его вдохновитель, золотая звездочка, что привела в мир идолов. Он бы никогда не был тем, кто есть сейчас, без нее. И он покажет это: Нанами Харука ведь тоже не такая непонимающая, как все думают. Она точно поймет его. И тогда они смогут сиять вместе.