One day. Серия драбблов.

Блейн отложил книгу и потер уставшие глаза. Себастиана не было больше часа, и он уже начинал беспокоиться, когда услышал стук входной двери. Андерсон улыбнулся и поднялся на ноги. — Ты долго, — мужчина притянул к себе вошедшего Смайта и легко поцеловал его. — Реджи не хотела отпускать меня, пока Томас не уложил ее спать, — ответил Смайт, отрываясь от губ мужа. — Они у нас чудесные, — Блейн зарывается пальцами в волосы Себастиана и притягивает к себе для еще одного поцелуя. После рождения Реджины только установившийся покой в доме опять исчез. Они и забыли, какого это — иметь младенца, но на их удивление Томас старался помогать и безумно любил сестру. Это было чудом и благословением. Он убаюкивал девочку, играл с ней и мог просто сидеть около ее кроватки, охраняя сон малышки. Да, определенно, у них были самые удивительные дети на свете. — Очевидно, есть в кого, — бормочет Бас, прижимая мужа к себе сильнее. Парадокс: они остались одни, но опять говорят о детях. Смайт чувствует теплые пальцы Блейна у себя под рубашкой и шумно выдыхает от нежного прикосновения. Как же он по этому скучает. Так редко удается вырвать подобные моменты, поэтому Себ наслаждается каждым, отдавая себя всего. Мужчина отстраняется от Блейна и стягивает с себя рубашку, расстегнув лишь первые пуговицы. Наверняка, она пострадала, но сейчас ему абсолютно плевать. Сейчас ему нужен только его муж. Его очаровательный, сонный, с растрепанными кудрями и в домашней одежде, Андерсон. Себастиан притягивает брюнета к себе и стягивает с мужчины свитер, одновременно пытаясь двигаться в сторону спальни и в тоже время покрывать поцелуями щеки Блейна. — Где… — В другой комнате… — Но… Себастиан не успевает договорить. В ноги утыкается край кровати, и Смайт, не удержав равновесия, падает на нее. Блейн, не теряя времени, усаживается на бедра мужчины и наклоняется, лениво целуя того в шею. Он чувствует, как Себастиан дрожит от столь простого прикосновения и не может сдержать улыбки. Смайт всегда ненавидел эту свою слабость. Конечно, как так, у великого Себастиана есть слабое место! Однако Блейн еще в первую их ночь вместе разгадал эту тайну, чем безбожно пользовался и по сей день. Средство, лучше любого шантажа. Вот и сейчас реакция не заставила себя ждать. Андерсон медленно провел языком по кадыку, и Бастиан резко выгнулся под ним, запрокидывая голову назад. — Ненавижу тебя, Блейн… — шипит он, не в силах сопротивляться, а брюнет продолжает ласкать чувствительную кожу, выводя замысловатые узоры. В какой-то момент Блейн теряет бдительность и тут же оказывается снизу. -Тварь… — беззлобно констатирует он, и слышит смех около своего уха. Смайт быстро целует мужа в губы и отстраняется, чтобы избавиться от оставшейся одежды. Несколько секунд, и они полностью обнажены. Бас припадает губами к шее Блейна, спускаясь ниже и лаская каждый участок разгоряченной кожи. Он с наслаждением чувствует, как сжимаются мышцы под его прикосновениями, и чувствует, как возбуждается. Он спускается еще ниже, языком касаясь напряженных сосков, и следует дальше, к напряженному животу. — Бас… — стонет брюнет, чуть прогибаясь и зарываясь пальцами в волосы мужчины. Себастиан улыбается. Он обожает Блейна, обожает его свободу в постели, как он стонет и не пытается сдерживаться. Шатен проводит рукой по внутренней стороне бедра мужчины и обхватывает ладонью напряженный член. Сил медлить нет ни у одного из мужчин, и поэтому долгие ласки они оставляют на другой раз. Смайт обхватывает губами головку члена и медленно опускается до самого основания. Несколько раз повторяет свои манипуляции, наслаждаясь стонами Блейна, и затем отстраняется. — Смазка. Андерсон кивает и тянется к тумбочке, доставая оттуда тюбик. Пальцы Блейна дрожат от возбуждения и ожидания, и эта дрожь передается Себастиану. Шатен выдавливает холодную мазь на пальцы и нежно касается узкого входа мужчины. Тот послушно расслабляется и откидывается на подушки. Слишком много эмоций. С Себастианом всегда так. Каждое прикосновение, как новое, каждый поцелуй заставляет трепетать. Смайт заворожено наблюдает за тем, как длинные тонкие пальцы обхватывают мышцы. Кажется, он может наблюдать за этим очень долго, но сегодня на «очень долго» у них нет времени. Мужчина только обещает себе, что в следующий раз обязательно наверстает упущенное и сделает со своим мужчиной все, что только пожелает. Блейн со стоном выгибается в руках мужчины, когда тот медленно входит в него, и сильнее прижимается к любимому телу. С губ срываются бессвязные слова, нелепые признания, и, кажется, что никого в этом мире больше нет. Никого кроме него и Себастиана. Движения ускоряются, стоны становятся громче. Блейн чувствует, как по шее стекает капелька пота, и это ощущение слишком яркое. Кажется, каждый участок кожи — оголенный нерв, а любое прикосновение в разы сильнее, чем обычно. — Бастиан… — хрипло стонет Блейн, двигаясь бедрами навстречу мужчине. — Сейчас, родной, еще немного, — Смайт просовывает руку между их телами и обхватывает напряженный орган мужчины, поглаживая головку, а затем, начиная ласкать ствол. Оргазм настигает обоих почти одновременно яркой вспышкой, и их стоны сливаются в одно. Блейн не отпускает Себастиана до последнего, прижимая к себе и не давая отстраниться. Андерсон хочет чувствовать, ощущать, запомнить. Он не может позволить этому моменту разрушиться так быстро. Только когда лежать вот так становится неудобно по многим причинам, Блейн осторожно шевелится и тут же чувствует, как Смайт перекатывается на бок и поднимается на ноги. Брюнет ловит руку Баса, заставляя наклониться к себе, и медленно целует в губы, скользя языком внутрь. — Потрясающе… — Как и всегда, любовь моя, — усмехается Себ, выпрямляясь. Блейн вслушивается в шум воды, наслаждаясь умиротворением и спокойствием. Потом он поднимается на ноги, вытирается салфетками и убирает смазку в тумбочку. Сил почти не остается, и он стаскивает простынь на пол, накрывает кровать одеялом и, натянув толстовку и шорты на голое тело, падает на нее. Под подушкой находится книга, и Блейн притягивает ее к себе, чтобы дочитать главу. Бас выходит из душа в такой любимой Блейном черной толстовке, и брюнет закрывает книгу. — Гарри Поттер, серьезно? — Что? Томас постоянно перечитывает их, — пожимает плечами мужчина. Себастиан смеется и опускается на кровать, прямо на мужа, укладывая свою голову тому на живот и закрывая глаза. — Ты ребенок. — А вот и нет. — Точно ребенок, — смеется Себастиан. Кровать рядом с ними проминается, и Бас приоткрывает один глаз. — Так, значит, собаки в другой комнате? — Без понятия, как они вышли. Скажи спасибо, что они появились только сейчас. — Спасибо собакам? Хорошо. Спасибо Шерри, спасибо Ральф, что не подглядывали за нами с Блейном. Ваша психика этого не перенесла бы! — Идиот, — смеется сквозь сон Блейн, перебирая пальцами мягкие влажные волосы мужа. — Эрика такая добрая, хорошая. Забрала детей на выходные, — с долей сарказма бормочет Бастиан. — Скажи, а почему она не забрала собак? — Потому что это не наши собаки, Себастиан. Рейчел убила бы тебя за это. — Дети привязались к ним. — Ты что, намекаешь на то, что нам тоже надо завести живность, Смайт? — удивленно спрашивает Блейн, забывая о своем занятии и отнимая руки. — Ну, может быть… — Надо будет отметить этот памятный день в календаре, Себастиан. — Перестань. Я никогда не говорил, что не люблю животных. Просто с ними много проблем. Блейн только улыбается на это заявление, укладывая руки на затылок мужа и устраиваясь удобнее. У них в семье скоро будет пополнение, а значит еще меньше времени друг на друга. Но это определенно того стоит. Хотя бы ради счастливых глаз их детей. — Я люблю тебя, Бас, — сквозь сон говорит Андерсон, не уверенный, что мужчина слышит его.