One day. Серия драбблов.

Рождество. Когда-то это был самый нелюбимый праздник Себастиана. В их дом наезжали непонятные родственники, которых он видел лишь один раз в год, а потом те опять пропадали. Все чинно, как по струнке. Себастиан, помни о манерах. Себастиан, ты неправильно обращаешься с приборами. Себастиан, улыбайся. Те дни давно прошли, и Смайт старался избегать празднования Рождества, как огня. Однако несколько лет назад все порядком изменилось. Теперь у него был муж и двое прекрасных детей. Самое время, чтобы устанавливать собственные традиции. Смайт встал рано, стараясь не разбудить Блейна. Мужчина принял душ, почистил зубы и по привычке зашел в комнату детей. Реджина опять спала на кровати Томаса, уютно лежа в объятиях брата. Себастиан замер, наблюдая за этой картиной. С самого рождения сестры Томас полюбил ее всем сердцем. Он защищал ее и оберегал. И если первое время мужчины сомневались и боялись, что Том будет ревновать, то он быстро развеял их сомнения. Себастиан прошел в комнату и наклонился над детьми, по очереди целуя их. Ему, определенно, нравилось такое начало дня. Его благородные порывы потерпели крушение, когда он оказался на кухне. Приготовить что-то себе или им с Блейном, Смайт еще мог, но завтрак на четверых… Это было полностью на плечах Андерсона. — Так, хорошо. Без паники, Себастиан. Ты сможешь с этим справиться. Блейн же справляется, — шатен огляделся вокруг, прикидывая, с чего лучше начать. Планы и правда были грандиозные, но, видимо, стоило обойтись омлетом с беконом и тостами с джемом. Этим он поможет и себе, и Блейну. В первую очередь все же себе. Вроде ничего сложного. Кухня не должна превратиться в поле боя, а Андерсон не сделает Смайта вражеским солдатом. Себастиан тихонько фыркнул на это сравнение и распахнул дверцу холодильника, изучая содержимое. Вспышка фотокамеры заставила его вздрогнуть и быстро развернуться. — Это исторический момент, — хрипловатым ото сна голосом оправдался Блейн и отложил фотоаппарат на стол. — Эй, вернись в кровать и забудь, что ты это видел. Ты только что испортил сюрприз, между прочим. — Не могу. У меня есть вещественные доказательства, — улыбнулся Блейн. Себастиан шутливо нахмурился и окинул мужа внимательным взглядом. Растрепанный после сна, с копной непослушных кудряшек, заспанными глазами и сонной улыбкой. Он был просто очарователен. — С добрым утром, любовь моя, — Себастиан закрывает холодильник и делает шаг к мужу, наклоняясь и целуя его. — Ммм, и правда с добрым, — Блейн целует мужчину в ответ и отстраняется. — Помочь тебе? — Спасибо! — с облегчением выдыхает Себастиан. Ему даже не стыдно за то, что он так быстро капитулировал. Ну не для него это все. Блейн тихонько смеется и открывает холодильник. Через какое-то время, пока Андерсон заканчивает накрывать на стол, Себастиан идет в комнату детей, чтобы разбудить их. Он садится на кровать Томаса и проводит по волосам сына. — Эй, чудо, просыпайся. Мальчик открывает глаза и пытается сосредоточить взгляд на мужчине. — Папочка? — С добрым утром, малыш. Пора вставать, — Себастиан убирает плед в сторону и наклоняется к сыну, целуя в щеку. — С добрым утром. — Давай, умываться и завтракать, хорошо? Томас кивает, осторожно встает с кровати и направляется в ванную. Мужчина переводит взгляд на Реджину и удивленно приподнимает брови. Та лежит с открытыми глазами, в которых застыли слёзы. — Эй, что такое, милая? — Себастиан разводит руки в сторону, и девочка подползает ближе, утыкаясь носом в плечо отца. В последнее время Реджи плохо спит, именно поэтому Томас часто засыпает с ней. Даже с отцами девочка не спит нормально. — Все хорошо. Я здесь, зайчик, — Смайт поднимается на ноги и берет дочку на руки. — Идем… умываться и кушать. Блейн приготовил замечательный завтрак, и сегодня Рождество. Это будет прекрасный день. Бастиан чувствует, как Реджи успокаивается и облегченно выдыхает. Не будет истерик и слез. У него получилось. Маленькая победа. Хоть Блейн и смеется над тем, как Смайт к этому относится, но Андерсону всегда было проще успокоить детей и найти с ними общий язык. Через четверть часа они все, наконец, рассаживаются за столом, и квартиру наполняет такой привычный детский смех. Себастиан периодически останавливает свой взгляд на сияющем Блейне, и сердце замирает. Когда-то он задавал себе вопрос, что же он нашел в Андерсоне. Теперь Смайт был уверен — он просто с самого начала знал, что будет счастлив лишь с этим мужчиной — таким разным, но любящим и отдающим себя без остатка. — Там снег! — вдруг восклицает Томас, срывается с места и подлетает к окну. — Снегопад… — восхищенно тянет мальчик, заворожено уставившись в окно. Блейн с Себастианом переглядываются и почти одновременно поднимаются на ноги. Они помнят, всё помнят. — Одевайся теплее, Том. И помоги Реджи. Через 20 минут пойдем гулять. — Правда? — мальчик недоверчиво смотрит то на Себастиана, то на Блейна, будто их предложение самое большое на свете чудо. Томас срывается с места, подлетает к мужчинам и обнимает их. — Спасибо! Идем, Редж, — девочка послушно протягивает руку брату и идет за ним в комнату. — А нас она бы завалила вопросами, — улыбается Себастиан. — Ха, и наверняка пришлось бы еще уговаривать, — кивает Блейн. — Ты похож на подростка, хоть бы кудри спрятал под шапку, — смеется Себастиан, рассматривая мужа. Тот надел старую куртку, джинсы и шапку. Хотя сам Смайт не слишком отличался от Блейна. — Идем уже, дети заждались, — игнорирует Баса Блейн, берет его за руку и тащит в гостиную. Проверив, тепло ли одеты Томас и Реджина, Блейн берет их за руки и выходит на площадку, дожидаясь Себастиана. До парка в двух кварталах от дома они добираются довольно быстро. Томас бегает вокруг отцов, ловя снежинки на язык, а Джина, удобно устроившись на руках Себастиана, с интересом наблюдает за братом. В парке из-за праздника не очень много людей — такие же родители, решившие повеселиться с детьми. Около часа радостные дети играли в снежки и лепили снеговика, носились с отцами по сугробам и просто веселились. Постепенно к Томасу и Реджи присоединились другие дети, и они убежали на площадку. — Кажется, нас решили пощадить, — запыхавшийся и раскрасневшийся Себастиан наблюдает за детьми и смеется. Блейн улыбается поведению Томаса, который держится рядом с Реджи и следит, чтобы она не устала. Хотя Блейн поспорил бы, в ком из них энергии больше для таких вот игр. Андерсон хитро смотрит на Себастиана, стоящего к нему спиной, разбегается и со смехом запрыгивает к мужу на спину. — Ааа, что ты творишь, маньяк! — смеется Смайт, начиная кружится на месте. Смирившись с тем, что ему так просто не избавиться от Блейна, он обхватывает ноги мужа под коленями, а брюнет крепче обнимает Баса. — Вези меня, большая черепаха! Вези на край света! — Боюсь, старая стала… Чаго ты там просишь? Далековато будет… — кривляется Смайт, на что Блейн смеется, запрокинув голову назад. — Придурок, — с нежностью бормочет он. Снег попадает на щеку, и Блейн поднимает голову выше, пытаясь поймать снежинки языком. — Ребенок, — Себастиан вдруг начинает быстро кружиться, и они падают в какой-то сугроб. Блейн кричит от испуга и неожиданности, а потом пытается спихнуть с себя Себастиана. Шапка Андерсона куда-то упала, а куртка поднялась, и теперь холодный снег касался голой кожи. Бас перекатывается на бок и довольно смотрит на мужа. — Ну, ты и задница, — как бы Блейну ни хотелось, он не может спрятать счастливой улыбки. Себастиан быстро целует мужа, поднимается на ноги и протягивает ему руку. — Идем, нас зовут дети, пора показать им, как нужно веселиться!