Заговор АА

Когда Антон в первый раз показал ему порно с этой практикой, Арсений просто развернулся и ушел, неожиданно вспомнив, что у него по расписанию занятие гимнастикой. В целом, Шаст на что-то такое и рассчитывал, потому что… Цепь. В заднице. Прямо цепь. Прямо в заднице. Прямо глубоко. Сам он подрочить подрочил, потому что как минимум необычно, так еще и нижний стонал так, что член встал чисто на раз-два, как у подростка, но разговор оставил до лучших времен, потому что Арсений новшество явно не оценил. Во второй раз они были пьяные после дня рождения друга, и Антон стал затирать про «ПРИКИНЬ, МЕТР ЖЕЛЕЗА В ЗАДНИЦЕ» прямо в такси, так что Арсению пришлось отвлекать его поцелуями и баюкать у себя на коленях, чтобы он угомонился и перестал пугать бедного таксиста. В третий раз Арсений сам заикнулся об этом перед походом Антона к урологу, сначала намекая на то, чтобы он все сам разузнал, а потом решил пойти вместе с ним, чтобы после не было игры в испорченный телефон. Врач оказывается понимающим и с чувством юмора — пускай сначала его глаза и становятся больше очков после озвученного вопроса, он берет себя в руки и худо-бедно объясняет, что к чему и с какими могут быть последствия. Вообще, Антона клинит еще на уровне «будет чувство полной заполненности и максимального давления на внутренние органы», так что, выйдя из кабинета, он смотрит на Арсения тем самым я-пиздец-как-хочу взглядом. А дальше начинается самый пиздец: едва ли была бы нормальной идея прийти в магазин стройтоваров и попросить помочь им подобрать цепь для подобных утех, так что со всем приходилось разбираться самостоятельно. Размер и толщина звеньев, состав металла, возможная реакция на вырабатываемую телом смазку — на очередном варианте Антон просто фигурально складывает лапки и просит Арсения выбрать уже что-то на свой вкус, потому что ему эти цепи будут сниться теперь ночами. Арсений пыхтит, смущается, отчаянно краснеет каждый раз, когда к ним подходит консультант и предлагает помочь, спрашивая, для чего именно им нужна цепь, и в итоге хватает ту, что с узкими продолговатыми звеньями из какого-то качественного металла, который не окисляется и не ржавеет, прости Господи, оплачивает все и на выходе заявляет Антону, что они идут заедать стресс. Ночью все равно все скинут.

*

Антон запоздало понимает, что они правда решились на подобное: Арсений израсходовал на него, кажется, весь тюбик охуенно дорогой смазки, растягивал сначала пальцами, потом игрушками, пустив в ход кислотно-розовый дилдо, который им по приколу подарил Матвиенко, и в итоге просто присел на пятки, поняв, что осталось самое главное. — Если после этой штуки тебе меня будет мало… — неуверенно тянет Арсений, взвешивая в руках цепь, и Антон поворачивает к нему голову. — Твой член все равно зе бест. Успокойся. Успокойся. Его бы кто успокоил. Антон напоминает себе, что это было изначально его затеей, сколько всего они прошли, чтобы сейчас оказаться в таком положении, и как он потом будет сожалеть, если сейчас даст заднюю, потому что Арсений явно больше не согласится: тот бледный, с блестящими глазами и явно готовый отказаться от всего прямо сейчас. Глубокий вдох — и Антон ложится грудью на кровать, раздвигая шире ноги и раскрываясь. Арсений тянется за смазкой, поливает дополнительно его промежность так, что хлюпать будет сто пудов, добавляет смазки на цепь и приставляет ко входу первое звено. Металл не холодный, они нарочно держали его в комнате, чтобы он согрелся, но все равно ощущается странно и непривычно, и Антон неосознанно подается вперед, но потом кивает, разрешая продолжать. Из-за тщательной подготовки первые пять звеньев входят практически без проблем, так что Антон только кусает губы и поглядывает через плечо, а вот потом появляется что-то новое: он чувствует их внутри, как они поворачиваются, трутся друг о друга, то вытягиваются в линию, то складываются поверх, и это настолько странное ощущение, что он не может понять, нравится ему или нет. — Как ты? — осторожно интересуется Арсений, пытаясь истолковать его застывшее выражение лица. — Давай… больше. Еще несколько звеньев — и Антон чувствует себя заполненным подчистую. Кажется, еще одно колечко — и его разорвет изнутри. Он выставляет руку назад, прося Арса остановиться, и упирается влажным лбом в свое предплечье, стараясь привыкнуть и отдышаться. Арсений не двигается, следит за ним немного напряженно, а потом наклоняется и бережно целует его в копчик. Антон слабо улыбается, немного расслабляется и неуверенно предлагает: — Попробуешь… вытащить? Арсений обхватывает цепь у самого входа, сжимает ее пальцами и осторожно тянет на себя, видит, как припухшие красные мышцы выпускают первое звено, и Антон натягивается, взвивается, приподнявшись на коленях, сдавленно мычит «быстрее» и срывается на неожиданно громкий стон, когда из него один за другим выскальзывают все остальные колечки. Челка липнет ко лбу, все тело дрожит, по спине течет пот, и он падает на кровать, чтобы немного отдышаться, а потом оборачивается и смотрит на Арсения диким взглядом: — Это охуеть. Блять, пиздец, Арс, это охуеть. Давай больше, хорошо? И вытаскивай потом быстрее, я… блять, — слов у него нет, потому что от возбуждения трясутся конечности, и он нетерпеливо прогибается, чтобы снова вернулось это чувство заполненности. Он бы никогда не подумал, что его будет так штырить от цепи в заднице. Арсений кивает, снова добавляет смазки, оглаживает промежность, немного расслабляя Антона, и снова начинает вставлять в него звенья цепи один за другим. Сначала Антон пытается считать, но на девятом срывается на сдавленное мычание, когда несколько колечек начинают тереться о простату, и забивает на это. Ощущения странные, отчасти непонятные, потому что если все игрушки до этого были так или иначе статичны, то здесь звенья внутри перекатываются, скользят, переворачиваются, дополнительно стимулируя нежные стенки, и Антон то и дело вздрагивает от импульсов удовольствия в кончиках пальцев. Арсений каким-то образом сам понимает, когда нужно остановиться, дает Антону с минуту побыть в этом состоянии полной заполненности, а потом начинает вытягивать ее. Антон стонет, скребет ногтями по простыне и почти беспомощно скулит, когда, вытащив всю цепь, Арсений бережно поглаживает подушечками пальцев растянутые мышцы. Антон чуть не падает и только сейчас по влажной ткани под собой понимает, что в какой-то момент кончил, даже не заметив этого. Он смеется и измотанно качает головой, завалившись набок на чистую половину кровати. Сонно щурится, ищет взглядом Арсения и тянет его к себе, чтобы устало поцеловать в щеку. — Все хорошо? — заботливо шепчет Арсений, поцеловав его костяшки. — Как будто после двух заходов, — хихикает Антон и сворачивается у него под боком. — Звенья побольше я бы точно не рискнул брать, но эти… — не договаривает и утыкается носом ему в ключицу, посапывая.