Заговор АА

Антон кусает подушку, чтобы подавить громкий стон, когда Арсений двигается быстрее. Арс сжимает его левую ногу за лодыжку и держит ее на весу, пока правую придавливает к кровати свободной рукой. Выходит полностью, оставляя внутри только головку члена и снова делает резкий толчок, выбивая весь воздух из груди любимого. Антон в свою очередь лишь зажмуривает глаза и стонет сквозь стиснутые челюсти. И вдруг он резко распахивает глаза от неожиданной боли в области икры правой ноги. — Бля, бля, стой, — невнятно проговаривает Антон и хватает Попова за руку, чтобы освободить неожиданно заболевшую ногу. — Что случилось? — обеспокоенно спрашивает Арсений, которого не на шутку напугала резкая смена настроя. Вроде только что получали удовольствие, а теперь Антон сидит перед ним и пытается размять ногу от лодыжки до колена и обратно. — Ногу свело. Антон супится как маленький ребенок, потому что помнит как однажды у него вылетела коленная чашечка, и Арсений тогда вез его в больницу, а могло все закончиться крышесносным оргазмом. Арс расплывается в короткой улыбке и подползает на четвереньках к сгорбившемуся Шастуну. Слабый смешок все-таки вырывается из груди, и Антон не отстает – хихикает вместе с ним, строя из себя убитого. — Ну чего ты. Не отошло ещё? – целует Антона в шею, а тот отрицательно кивает. Приходится брать все в свои руки. Попов толкает любимого на мягкие подушки, располагая все тело вдоль кровати, а не как он сидел поперек. Тянет на себя пострадавшую ногу с осторожностью, будто держит грудного ребенка, и начинает разминать икры. Сначала легонько гладит, а потом в мягкой форме разминает, видя как Антону, на самом деле, нравится. Попов, конечно, знает, что без сладкого сегодня они не останутся. Смотрит на почти опавший член и решает взять все в свои руки. Снова. Одной рукой опирается возле бока, наблюдает как Антон голодным взглядом следит за ним, а потом наклоняется к члену и берет одними губами головку в рот, продолжая рукой легонько разминать мышцы. Шаст сразу переключается на теплые губы, которые выцеловывают венки вдоль ствола, как вторая рука уже отпускает только что пострадавшую ногу и теперь держит уже член, обхватив в кулак. С губ Антона срывается ещё один стон, и бедра на автомате приподнимаются вслед за уходящими губами. Арсений отстраняется, улыбается и начинает сминать губами нежную кожу вокруг пупка, спускаясь такой незамысловатой линией к яичкам, обходя возбуждённый член. Антон толкается в кулак, который плотно обхватывает член и теперь не даёт ничего такого предпринять, чтобы ещё совсем ненадолго почувствовать наслаждение. — Отдохнул? – мурлычет Арсений и полностью вытягивается во весь рост, чтобы достать смазку с тумбочки. — Да, только давай я теперь просто лягу на живот, — бормочет Шастун и уже подкладывает под себя подушку, сдвигая ноги. Арсений хмыкает, льет немного смазки между двух половинок и держит себя на весу, чтобы не наваливаться всем телом на Антона. Тот шумно выдыхает, когда член легко входит наполовину, и расслабляется сильнее, подаваясь бедрами назад. Арс опирается на свои руки, а ногами сжимает чужие бедра. Решает немного растянуть прерванное удовольствие и двигается медленно, но вместе с этим плавно, будто покачивается на лодке с небольшим ветром. Шаст чувствует это маленькое предательство кожей, старается подмахнуть бедрами, но ничего не выходит. Даже его виртуозный прогиб в спине не даёт желаемого, хотя член входит под другим углом, задевая простату, и с губ слетает мелодичный стон. — Ну А-Арс, — не выдерживает мучений Антон и просит своего возлюбленного хоть немного начать двигаться и закончить уже начатое пока у него что-то другое не свело или не сломалось. Вроде старше тут Арсений, а разваливается как старые книги — Антон. — Ладно-ладно, родной, — наклоняется чтобы оставить поцелуй за ушком и начинает медленно повышать амплитуду. Шаст закусывает губу, выгибается в спине, хватаясь пальцами за простынь и выдергивая ее из под матраца. Только он чувствует теплые губы на затылке, как этот путь из поцелуев сразу продолжается до самых лопаток – к его эрогенной зоне. Стонет ещё сильнее и уже не знает что делать — то ли приподнимать бедра, чтобы член входил глубже, то ли подаваться навстречу укусам под лопатками. Но ведь и так, и так приятно. — Я сейча-ах-с, — успевает выговорить Антон, вспоминая, что Арсений его попросил предупредить об оргазме. Попов делает несколько быстрых толчков, пролезает рукой между постелью и телом Антона, чтобы обхватить член в кулак, а самому вжаться в тело. Антон даже не ожидает, что Арсений успеет кончить первым, излившись в него, а сам он кончает после нескольких плавных движений руки на его члене. Он пачкает спермой постельное белье, а потом ощущает, как чужая вытекает из него. — Знаешь, ощущения прикольные, но щас же так будет трудно мыться, — бубнит Антон, переворачиваясь на спину. Арсений берет полотенце с другой тумбочки и вытирает живот Шаста. — Если не хочешь больше повторять, то не будем. А мыться пойдем вдвоем. Ты вообще видел, какой счёт за воду пришел в этом месяце? — Да это ты там как засядешь на сто часов, а я, значит, сиди и жди тебя под дверью. Арсений фыркает и полностью обезвреживает бомбу по имени Антон лёгким поцелуем в кончик носа. — Это было нечестно. — Зато эффективно. Пошли, моя развалюха. Антон только показывает язык на это прозвище, но встать приходиться, пусть и желание поваляться сильнее.