Окей, я болен и мне так неплохо

      Сбежать... Но куда? Хоть Венти и согласился, но об этом подумал в последнюю очередь. И, кажется, не только он один.       Конечно, вариантов было больше, чем просто много, их было огромное множество, но всё-таки не учесть при выборе один неприятный фактор — недосып Сяо, было нельзя. Поэтому сейчас, наблюдая за ним через непрозрачные раздвижные двери душевой кабины, Венти не находил себе места. Как бы ни было странно, даже в прямом смысле: сидеть на холодном кафеле в обнимку с полотенцем — такое.       — А можно вопрос? — он всё-таки не выдержал.       Сяо выключил душ, немного приоткрыл дверцу и вытянул руку.       — Полотенце.       Венти в который раз за утро взглянул на часы, в спешке поднимаясь с пола, и встал напротив той самой руки.       — Ну Сяо.       — Венти, — парень выглянул в небольшую щель, глядя на того уставшим взглядом, — отдай полотенце и выйди из ванной.       — Мы ещё вернёмся к моему вопросу.

***

      В момент, когда до начала оставалось не более минуты, старший накинул рюкзак на спину и сомнительно пробубнил: «Я готов».       Готов идти на произвол судьбы.       — Отлично, а теперь... — Венти поднялся с кровати и оглядел комнату. — Мы ведь ничего не забыли?       Через силу пустив наплевательский взгляд по помещению, Сяо шумно выдохнул, развернулся в сторону двери и вышел. Он был уверен, что ничего не забыл.       — То есть, ничего? — тот быстрым шагом направился за ним. — А, кстати—       — Мне ещё раз повторить, что абсолютно плевать?       — Я о другом хотел спросить... — заметил на себе вопросительный взгляд. — Куда пойдём после?       — Без понятия.       Когда они спустились по лестнице, обнаружили возле ресепшена большое количество студентов из разных городов. Незаметно улизнуть равнялось чему-то сродни невозможным, лишних глаз было настолько много, что тела незнакомцев едва ли умещались в помещении. А если учитывать то, что вряд ли кто-то будет умалчивать перед сопровождающим о таком вот уходе «каких-то парней», ответ становился куда очевиднее.       — И что будем делать? — Венти стал разглядывать незнакомые лица.       Тот ничего не ответил. Просто пошёл вперёд, бездумно толкая людей, стоявших на пути.       — Э-эй, п-постой! — и побежал вслед за ним, но уже коротко извиняясь перед всеми.       А затем резко остановился, ведь понял, что Сяо столкнулся с сопровождающим, который уже что-то начал пояснять про уважение и поведение в целом.       «Что мне делать... — младший искренне не знал какой путь отступления лучше выбрать, потому что их было ничтожно мало. — Ну...была не была!»       Спокойными шагами пошёл вперёд, будто и вовсе не знал ни того, ни другого парня, а когда дошёл до спины нужного, резко схватил за рукав и потянул за собой.       Сяо продолжал стоять, но уже повернув голову к юноше, и увидел в его взгляде пылающий страх, лёгкую, даже озорную улыбку, и почему-то...ещё что-то тёплое? Где-то в мимике. Определённо.       Замер, просто был не способен двигаться. По его меркам это слишком неправильный момент.       Катастрофически.       Стоял, чувствовал чужую ладонь сквозь ткань, слышал повышенный тон откуда-то слева, а потом опять, как потянули вперёд.       «Так, ладно».       Он собрался с мыслями, было время, ведь всё тянулось бесконечно долго, хотя снаружи не прошло и тридцати секунд. Перевёл взгляд с небесно-бирюзовых глаз на дверь и, обращаясь только к Венти, тихо произнёс: «Побежали».       А младшему всё происходящее до жути нравилось. В этот самый момент, когда чувство запретности ощущалось в разы сильнее и хотелось того самого адреналина. Жаждал и наконец получил.       Сполна.       Поэтому под возмущённые возгласы, редкие смешки толпы и запах свободы, оба рванули, едва не спотыкаясь на пороге.       Бешено мчались по тротуару, совершенно не зная куда именно, всё дальше и дальше, даже не пытаясь запомнить свой текущий маршрут. А внутри Сяо такая лёгкость и эйфория, которые позволили уголкам его губ подняться выше.       Шалость удалась?       Венти внезапно остановился у переулка и взял чужую ладонь.       — Видел лицо того придурка? — пытался отдышаться.       Сяо с непривычки рассмеялся.       — Это было просто...очуметь как...       Казалось, обычный побег, а эмоции...незабываемые? Нет, больше. Пятнадцать секунд, нет, мгновение, и они стали ещё ярче. Сяо чувствует, как парень стал держать его руку крепче, а смех сменился продолжительным и сосредоточенным взглядом.       Взглядом в его собственные глаза.       Пять секунд.       Венти мнётся на месте, не решаясь подойти ближе.       Десять секунд.       Делает робкий шаг и, не чувствуя типичной неприязни со стороны парня, кладёт на грудь свою ладонь.       Пятнадцать секунд.       Сяо берёт инициативу в свои руки: инстинктивно прижимает Венти к собственному телу, мягко надавливая на поясницу.       Он хотел всего этого прямо сейчас, в момент мимолётного счастья, всплеска эмоций и просто желания; желания чувствовать, трогать любовь своими неумелыми руками и...испытывать что-то неприлично тягучее к губам, нет, телу напротив.       Его дыхание становится беспредельно тяжелым. Он не осмеливается опустить голову ниже, чтобы поцеловать, будто всей той смелости для таких действий было недостаточно. Но рискует, забывает про всех прохожих и скромно, так по-детски целует, ведь совсем не умел.       А затем удивляется, когда чужие губы продлевают его сдержанный поцелуй. И, о боги, ему так стыдно его разрывать, поэтому готов стоять в таком положении до тех пор, пока всё смущение на корню не пропадёт.       «Так пугающе» — щёки горят, а сердце в безумии бьётся.       Именно в этот момент Сяо искренне не понимал своих действий, но вся эта абсурдность ему даже нравилась; абсурдность, которая длилась не более пяти минут из-за усталости.       Он отстранился, ему по-прежнему стыдно, поэтому прижимает Венти ещё сильнее.       — Сяо, — прошептал младший, — можно признаться?       В ответ долгое, незамысловатое молчание.       — Ну ладно, тогда я скажу, — зарылся лицом в чужую шею, а затем застенчиво, будто впервые, поцеловал. — Не думал, что когда всё делаешь ты, меня так заводит. Даже очень.       Хоть старший и не видел, но точно знал, что тот сейчас улыбается.       Шалость удалась.