° ° °
Следующий день для младшего поколения Лавгуд начался поздно. За окном лил дождь. Накануне он дал распогодиться к празднику и уже с утра наверстывал свое. Изар выбрался из вороха одеял и сел в мягкой кровати. Дверь распахнулась, и в комнату влетела Луна. С разбегу она плюхнулась рядом, повалив Изара, и крепко его обняла. Он едва удержался, чтобы не отодвинуться от «маленького вихря». Волшебнику были непривычны тактильное взаимодействие и удобства новой жизни. Кровать, тепло, мягкость одеял. Взамен криков, сердитых тычков и пыли, забивающей нос от прыжков Дадли по лестнице, нежная привязанность и греющая душу забота его новоприобретенной сестры, которая перед собой видела совсем другого мальчика — волшебника Изара, а не урода. — Хорошо спалось после праздника? — Ага, а тебе? — он притянул девочку к себе, зарывшись носом в пушистое облако волос. Приятно пахло ромашковым мылом. — Мне тоже. Кстати, я совсем не могу найти бабушку. С утра к ней заглянула, но в ее комнатах пусто. — Не видел ее со вчерашнего вечера, — волшебник в задумчивости закусил губу и спустя несколько секунд выпустил названную сестру из объятий. — Я только проснулся. Который час? — Часы в холле пробили два раза. — Ох, никогда долго не спал, — удивился Изар. — Вчера все выложились на ритуале, а потом праздник был, можно и отдохнуть, — рассудительно заметила девочка, спрыгивая с кровати. Она отодвинула тяжелые шторы и выглянула в окно. — Бабушки и на улице нет, даже в беседке. Ее шаль осталась там с вечера. — Дождь льет стеной, — удивился Изар. — Кто в такую погоду будет по своей воле торчать на улице? — Бабушка говорит, что такой дождь, это слезы небесного дракона Хоу, и кстати, волшебникам дождь не помеха. Знаешь… — Луна задумалась, — я как-то внимания не обращала, но она последнее время совсем не применяла магию. — Значит, бабушка стала маглой? — Нет, что ты! Волшебники могут потерять свою магию из-за злого умысла, неосторожности или к самой старости. Но они будут видеть и чувствовать волшебство как сквибы. — Я последние дни тоже не видел, чтобы она колдовала… Ни капельки. Но она ведь смогла провести ритуал? — Вчера ее поддерживал родовой камень, ритуал не отбирал ее силы, а сделал ее проводником, — девочка растерянно развела руки в стороны, — мне казалось, что у нас с ней еще есть время. Нужно ее найти! Луна схватила Изара за руку и потянула за собой. Он вывалился из кровати, запутавшись в одеяле, подскочил и босиком кинулся следом. Они слетели по лестнице, чудом не покатившись кубарем. У окна сидели Рикси и Адим, глядя на пелену дождя. Обыскав весь дом, дети обнаружили, что пропала не только бабушка, но и ее ворон. На каминной полке задребезжали часы и резная шкатулка. Она подпрыгнула, распахнулась и из нее вывалились два конверта. Пока Зар стоял, прислушиваясь к необычным звукам, Луна подобрала их — одно Изару, одно ей. — Луна… Луна? Что происходит? — еще сильнее заволновался мальчик, идя на звук рвущейся бумаги. Вместо ответа девочка сунула в руки письмо. — Бабушка оставила его для тебя, — ответила она, пробегая глазами аккуратные строки своего послания. Изар присел на диван и положил ладонь на расправленный лист.Милый родной внук!
Теперь я с полным правом могу называть тебя именно так. Ты замечательный мальчик, посланный нам в сложное время. Не вини себя. Ты никак не причастен к моему уходу (я немного успела тебя узнать, поэтому пишу об этом отдельно). Изо всех сил я старалась скопить силы и дотянуть до этого праздника, но даже возможности амулета долголетия не бесконечны. Мой беспутный внук Ксено после потери своей нежно любимой Пандоры потерял счет времени и пропал в путешествиях, забыв про родное гнездо и дочь. Я искренне боялась умереть и оставить Полумну одну в этом доме. Искать нового опекуна для вас недальновидно. Наше наследие без присмотра — легкая добыча, и не нашла я достойного доверия, а безвестной и горькой судьбы я внучке не пожелаю. О чем смогла, я договорилась с поверенным. В магическом мире давно ведется неспешная игра за власть. Как и всегда. Я чувствую, что в этой игре замешаны весьма опытные и опасные игроки. А вы — хоть и молоды, но можете оказаться в самом ее эпицентре. В этом нет вашей вины — все предопределено до вашего с Луной рождения. Будьте незаметны и полагайтесь друг на друга. Изар, настоятельно прошу, занимайся медитацией, не давай себе послабления. Разум Луны защищен ее ведовским даром. Твой, к сожалению, — открытая книга. Не зрение твое слабое место. Я оставила в кабинете два сундучка для каждого из вас — там важные книги, записи, артефакты и другие вещи. У вас мало времени до поступления в Хогвартс. Не давайте обмануть себя лестью и лживыми обещаниями. Сладкие речи — ловушка для глупцов. Смотрите на дела, а не на слова. Будь моя воля, ваше обучение началось бы в Махотокоро. В сундуках есть книги иных школ. Учись, но не показывай свои умения в Хогвартсе, если они выходят за пределы принятого. Так безопаснее. Сейчас твои глаза слепы, но со временем ты сможешь различать все, что пропитано магией — заклинания, проклятия, места, растения, амулеты и самих магов. Магия компенсирует твой недуг иными способами. Ты заметишь, что твой слух, обоняние, интуиция станут лучше. Изар, береги Луну, она твоя сестра по крови. Ни ритуал, ни зелье родства не ошибаются в этом. Я надеюсь, что однажды ваша семья воссоединится. Посетите Гринготтс. Я договорилась с Златохватом об ученичестве. Будьте почтительны и прилежны. Иных защитников, кроме вас самих, у вас нет. Не неси бремя вины и сомнений понапрасну, Изар. Ты лучше, чем думаешь о себе. Магия ритуала показала мне твои дары — держи их в секрете. Особенно парселтанг. Последним известным змееустом был лорд Волан-де-Морт, названный Темным Лордом этого столетия. Его имя боятся произносить, на страхе перед ним пришли к власти противники самой магии — по делам их ты узнаешь их. Магический мир мельчает, волшебство угасает — в этом настоящая беда. Учись, думай, вникай. Держи голову холодной, не стоит оправдывать ожидания глупцов. Не опускай руки, будь верен себе. Оценивай сам — знания, законы, людей, существ, врагов, друзей и союзников. Делай то, что можешь, и все будет так, как должно быть. Я бы хотела остаться вашей опорой во всем, но такова судьба. Вверяю вас, мои драгоценные, в ее руки. Будь уверен в себе, Изар Акери Лавгуд, мой названный внук, достойный и верный сын магии и рода.С заботой и волнением о вас, мои милые дети, любящая вас бабушка Юримэй.
Слезы текли по лицу Изара, пока он бездумно водил пальцем по строкам и слова снова и снова вспыхивали в его разуме. Рядом так же всхлипывала Луна. — Думаю, бабушка не хотела умирать здесь. Она отправилась в свое последнее путешествие. И Рейв… Рейв ушел с ней, чтобы провести ее между миром зримым и незримым, — заикаясь и шмыгая носом, сказала девочка. Вместо ответа Изар притянул ее к себе и крепко обнял за плечи. Уход бабушки оставил дыру и в его сердце, хотя знал он ее недолго.° ° °
Дни потекли чередой. Изар неукоснительно выполнял указания старой леди и присматривал за Полумной. Он взял на себя руководство домом, пока девочка оплакивала потерю. В сундуках было много информации, аккуратно разложенной от простого к сложному. Комментарии к книгам и трактатам были аккуратно выписаны на отдельных листах пергамента и вложены внутрь. Нюхлер и камуфлори по-своему переживали потерю товарища. Рикси упорно складывал из блестящих безделушек странные башенки, которые осыпались от малейшего движения, а Адим меланхолично качался вниз головой в укромных местах. В нише на подсвечнике, на дверце шкафа в пустой комнате, в библиотеке на огромной медной лампе. Прозрачным он становился не полностью. Можно было встретить видимый хвост или пару лап, болтающихся в воздухе отдельно от тела. В самые мрачные и тоскливые зимние дни Изар чаще подходил к пианино. Он задумчиво водил руками по клавишам. Дрожащие пальцы ложились поверх прохладного покрытия из слоновой кости, и он медленно, запинаясь, начинал играть что-то меланхолично-печальное. В дни отчаяния он играл часами, игнорируя боль в пальцах, или забивался в глубокое кресло с книгой в библиотеке, в уме повторяя то законы магического родового права, то список лекарственных трав с их свойствами, то перечислял рецепты зелий, чтобы отвлечься и не плакать. Сухие лаконичные строки не вызывали эмоций. Бабушка Луны была единственным взрослым, который о нем позаботился. Подарил не только кров и еду, но заботу, привязанность и даже немного нежности, насколько старушка была к ней способна. Луна пряталась в оранжерее, напевая зеленым отросткам бессмысленные песни, или играла с братом в две руки на пианино. Изару казалось, что они одиноки и потеряны в огромном враждебном мире, и он не знал, что ему делать дальше. Легко было представить, что они вдвоем летели на чудном космическом корабле среди бескрайнего чуждого им космоса. Без цели, без назначения, без связи с кем-либо. Приходилось заставлять себя учиться, следовать скрупулезно выписанному бабушкой плану для их дальнейшего самообразования. О школе Юримэй всегда говорила с легким пренебрежением и снисходительностью, не углубляясь в детали, но подвергая сомнениям методы современного обучения и программы. Так прошло четыре месяца. Зима отмеряла свои последние дни. С первым днем весны встрепенулись и обитатели дома. Первым ожил маленький нюхлер, он украл у Адима кусок сладкой сушки. Камуфлори этого не стерпел, — не тогда, когда откусанный кусок теста был вынут из его рта — он включился в погоню, по пути сбивая металлические блюда, кофейник, рассыпая ложки и переворачивая кресла. На шум сбежались дети. Изар, придерживаясь за перила, слетел с лестницы не отставая от Луны. — Лу, что происходит? — запыхавшись спросил он. — Адим с Рикси гоняются друг за другом. Наверное, у них брачные игры! — громко произнесла девочка. Вышеупомянутые питомцы резко остановились и в изумлении уставились на нее. Переглянулись, отошли друг от друга на шаг, еще раз переглянулись и тихо разошлись. Забытая сушка так и осталась валяться на полу. — Эмм-хм… А разве они не разной видовой принадлежности, да и оба — мальчики? — удивился Изар. — Зато сразу стало тихо, — со смешком пояснила девочка. — Я слышал звон металла, они посбивали со стен кучу вещей, — Изар почесал затылок и спросил: — Ты выучила заклинание левитации? — Еще месяц назад, — ответила Полумна и взмахнула палочкой. Упавшие предметы медленно и неуверенно занимали свои места. — А что разбилось? — Пара фарфоровых китайских чашек, маленьких таких, кувшинчик для молока, тарелка для печенья и блюдо с пастушком, — флегматично начала перечислять девочка. Изар аккуратно плел заклинания восстановления. Не все предметы у него получилось склеить магически, но три из восьми — счет неплохой! Все, что не получилось — доделала Луна. В отличие от брата она знала, как выглядят разбитые предметы, это у него магия, усиленная желанием, срабатывала там, где это не поддавалось логике. — Булочник повысил цены, — сообщила Полумна, сидя на окне. Она кормила сипуху-почтальона и левитировала на стол вереницу писем. Зар раскладывал их по важности, читая отправителей. Письма-извещения от торговцев, банковские и рекламные буклеты, газеты, письма для Ксено, поздравительные открытки… — Мы будем присылать больше кнатов или станем меньше заказывать? — уточнила Луна. — Как хочешь. Последнее время ты плюшки почти не ешь, может, просто поменяем кондитерскую? — предложил Изар. — Ну, твое печенье вкуснее, — заметила девочка, — это даже Адим заметил. Не будем заказывать совсем. — Адим ест все, в чем растворилась банка сахара, это не показатель, — возразил мальчик, — рад, что тебе тоже нравится. — А вот ты сладкое не ешь! — щелкнула его по носу девочка. Она наклонилась с другой стороны стола и вытащила бледно-розовое письмо из стопки. — Кто это нам пишет? — А это не нам, это бабушке, — грустно вздохнул Изар. — Она так настроила свою почту, что письма для нее получает Златохват. Он их проверяет и пересылает нам. А мы уже думаем, стоит ли отвечать, и что именно. Потом шлем снова ему. Златохват ставит слепок бабушкиной магии, если нужно, и отправляет адресату. Но это для особых случаев, а так мы можем игнорировать большую часть писем. Бабушка обычно так и делала. Изар отбросил конверты на стол и потянулся в кресле. — Кстати, на этой неделе он приглашал нас приехать в банк. Пришло время идти к гоблинам. — Да, наши ауры стали ярче. Теперь мы можем покинуть дом и не стать добычей мозгошмыгов, — встрепенулась Луна. — Весомая причина, — без тени юмора согласился Изар. Он никогда не смеялся над сестрой, здраво рассудив, что не все в мире ему известно и, если он не видит ничего, это не значит, что этого не существует. А если про что-то не написаны тонны книг, то это не значит, что этого быть не может. Он не отказывал сестре в остром уме и мыслительных способностях. Отдельной пачкой лежали выпуски «Придиры». Откуда их умудрялся выпускать Ксено, никому не было известно — статьи касались новостей со всего света, поэтому точное географическое место интересов увлеченного путешественника определить было невозможно. Луна внимательно прочитывала каждую строчку, не раз возвращаясь к написанному. В этом жесте мальчик видел тоску по отцу. Про Ксено юная волшебница почти не говорила, но Изар ее понимал — он сам не любил говорить о том, что его тревожило.° ° °
Встреча в Гринготтсе была назначена на двадцать восьмое марта. До этого времени нужно было озаботиться подходящей одеждой. Пригодились рекламные каталоги. Если мадам Малкин отказалась шить одежду по присланным меркам, то владельцы «Твилфитт и Таттинг» были сговорчивыми. Они с письмом передали свою волшебную измерительную ленту и приложили каталог с одеждой. Поздним вечером заказ был доставлен. Луна сразу примерила синее платье по колено и бежевую кофточку. В нем она решила показаться в банке. Она выбрала еще несколько платьев, а к ним туфли, и сумочки, и колготки, а еще целый ворох юбок, шорт, брюк и блузок. Она хотела узнать мнение брата о новых нарядах, но тут мальчик был ей не советчик. Не имея зрения, он не стал решать, что с чем лучше сочетается или как должно выглядеть, хотя в голове крутилась масса комментариев Петуньи о ее соседках и их внешнем виде. О допустимости, пристойности, благоразумии и стиле. Но, положа руку на сердце, Изар не думал, что тетя Пет может быть признанным экспертом в этой области. Что бы ни спрашивала Луна, он на все утвердительно кивал головой и соглашался, отбрасывая только совсем сомнительные в цветовой гамме варианты. И не был уверен, что Луна не шутит, когда озвучивает цвета для одного комплекта. Раньше Изар подозревал, что сестра цвета воспринимает иначе, учитывая ее дар видеть ауры. Но девочка была способна одеваться изящно, просто это не всегда соответствовало ее настроению. Общепринятые нормы ее не смущали, поэтому она не видела необходимости следовать советам модных журналов, намерено примеряя самые невероятные вещи вместе со своими вручную сделанными украшениями. Изар не был уверен, являлось ли это ее внутренним порывом, эпатажем, легким отношением ко мнению других или, возможно, желанием понаблюдать за реакцией на ее наряды других волшебников. По итогу имелся весьма удобный повод узнать, с кем ты имеешь дело. Пробковое ожерелье от нарглов было торжественно и со смехом уложено в шкатулку, но любимые сережки-редиски девочка оставила. Изар успокаивал себя тем, что эксцентричность в среде магов имела место быть и не равнялась отсутствию вкуса. Он — не тетушка Петунья, чтобы быть мерилом чужих образов, а только старший брат. Изар вообще бы не переживал по этому поводу, но он не хотел, чтобы девочку ранили насмешки за ее манеру одеваться. Изар помнил, как это происходило в школе. От мысли, что нежная солнечная Луна столкнется с глупой агрессией из-за мелочей, он расстраивался. У Зара, по мнению Луны, одежды не было. Не считать же то, чем она смогла поделиться с новообретенным братом и что было трансфигурировано, а теперь потеряло вид и форму? Поэтому под ее чутким надзором мальчику пришлось с неохотой добавить обновок и себе. Больше, чем он намеревался изначально. Вместо двух он выбрал четыре обычные мантии и одну теплую, а также один праздничный наряд из дорогой ткани с вышивкой по рукавам и подолу. Мантия была искусно зачарована, чтобы всегда и вопреки всему иметь идеальный внешний вид. Такая мантия не мялась, не пачкалась, не промокала под дождем и сохраняла тепло в прохладный день, и дарила прохладу в самый жаркий. Да и происки завистников на фуршете ей были нипочем. Мальчик устал еще на этапе снятия мерок, с которыми ему помогала Луна, и от самого выбора вороха всей этой одежды, поэтому старался заказывать ее комплектами, представленными полным образом на страницах каталога. Единственным отличием было то, что он придерживался неярких тонов и одной гаммы — сине-серой. Он рассудил, что потеря зрения и наличие одежды разных цветов обязательно сыграют с ним нелепую шутку, поэтому собирался взять все вообще одного цвета, и только благодаря сестре новая одежда оказалась более разнообразной. Помимо мантий он взял себе четыре рубашки серебристо-синих и холодных-зеленых тонов. Темно-серые и черные брюки к стандартным графитовым мантиям пополнили заказ, не считая такого же темного нижнего белья и двух десятков носков. Луна от себя добавила к ним галстуки с запонками. Как она объяснила — их легко потерять и поэтому никогда не стоит заказывать в единственном экземпляре. Здесь Зар с девочкой спорить не стал: эти вещи в каталоге хоть и были украшены разноцветными узорами, но не казались пестрыми или слишком яркими. «Твиллфит и Таттингс» считались выбором стильных и обеспеченных магов. И между собой все на самом деле неплохо сочеталось — а для Изара это было главным. Ему не хотелось давать повод для насмешек или разговоров в этой элитной школе для маленьких снобов. Как он подозревал, дети-маги ничем не отличались от детей-неволшебников. Особенно в закрытом пансионате с полной преемственностью между поколениями. Ведь и его названные родители учились именно там. Трость, повинуясь желанию, стала просто черной, матовой, а ее ручка изогнулась в виде стилизованной головы ворона. Изар недовольно ощупал упрямый артефакт, который не захотел стать неприметным, но внутри согласился с тем, что воронья голова с детально вылепленными перьями смотрится хорошо. Гоблины открыли для них камин, и Изар порадовался, что ему не нужно появляться в Косом переулке среди толпы волшебников. Он слишком неуверенно чувствовал себя вне поместья, где общался только с бабушкой и Полумной, а посещение банка и так было испытанием. Его первым шагом в волшебный мир. Как бы Зару ни хотелось остаться в поместье, в тишине библиотеки или снаружи — в уютной беседке, на деревянной террасе или в тихом саду навсегда, но от жизни не спрячешься. И проблемы не решатся сами собой. Ответственность за судьбу сестры заставляла его выглядеть уверенным, внутри же мальчик чувствовал себя потерявшимся и откровенно жалким. Блеф. Так называлось его состояние, которое он показывал миру, и показывал уже не раз. Он глубоко вдохнул и резко бросил летучий порох в домашний камин. — Приветственный зал Гринготтс! — сказал он, и волшебный вихрь унес его в неизвестность. Изар с трудом устоял на ногах, когда его выкинуло из камина. Он в воздухе перехватил трость у навершия и раскинул руки для баланса, сделав пару неуверенных шагов вперед. — День добрый, — четко и громко сказал он, слегка наклонив голову и прислушиваясь, как только понял, что не свалится неустойчивой грудой перед гоблинами, если они там есть. — И вам здравствовать, — скрипуче ответил гоблин-привратник, внимательно осматривая невысокого худощавого ребенка перед собой. — Пусть ваши хранилища переполнятся богатствами, а враги у ваших ног познают всю глубину отчаяния, — ровным голосом произнес юный волшебник, коротко повернув голову на голос, когда камин за его спиной затрещал, и зеленое пламя следом за ним выплюнуло Полумну. Она споткнулась и ухватилась сзади за мантию брата. Изар снова чудом устоял, вспомнив про себя и Мерлина, и Салазара. Да, одним из первых выученных уроков были ругательства магического мира. Юримэй посчитала важным рассказать ему об этом, чтобы мальчик не выдал свое магловское происхождение перед чужими. Никто не должен был знать, что наследник Лавгуд воспитывался в подворотне, судя по вырывающимся из него словечкам в минуты «полного душевного смятения». Для магов слишком о многом говорило происхождение или взросление среди простецов — это было слабостью и притягивало даже неискушенных чистокровных сыграть с несведущим дурную шутку. — Наследник Лавгуд, рад знакомству. Скорблю с вами об утрате леди Юримэй. Это воистину невосполнимая потеря для волшебного мира, — голос гоблина прозвучал глухо, несмотря на эхо просторного зала. — Следуйте за мной, — добавил он и свернул в длинный коридор. Луна подхватила брата под руку, и дети пошли следом. Зар пытался соотносить звук шагов проводника с направлением, в котором они шли, осознать размеры помещения и высоту потолка, ориентируясь на звуки шагов, стук трости и эхо пустынного зала в этом ему отлично помогало. Идти за гоблином не составляло труда, хотя эхо шагов множилось. Кабинет, куда привел их привратник, был небольшим и теплым, а сиденья кресел удобными. Справа потрескивали поленья в камине, располагая к беседе. Девочка выбрала боковое кресло, усадив брата в то, что стояло прямо перед столом Златохвата, обозначив таким образом, кто именно будет вести дела семьи. — Приветствую вас, наследники Лавгуд. Соболезную вашей утрате, леди Юримэй была выдающейся волшебницей и нашим другом, — печально произнес хозяин кабинета. Его голос был выше, чем у первого гоблина и менее резок. — Принимаем ваши соболезнования, пусть ее путешествие будет легким, — ответил Изар, а Полумна согласно кивнула. Говорить о смерти бабушки для нее было тяжело. — Итак, у нас с вами есть ряд вопросов для обсуждения, — гоблин сделал паузу, выжидающе глядя на мальчика. Зар молчал, слегка наклонив голову. Он прислушивался к голосу собеседника и ждал продолжения речи: перебивать говорящего никогда не было хорошей идеей. — Итак, начнем по порядку. — гоблин откашлялся и взял в руки перо. — Мое имя Златохват. Уважаемая покойная леди Лавгуд просила оформить удостоверяющие документы для своего новообретенного внука. Сейчас мы проведем обряд распознавания. Я передам вам зачарованный бланк, вы напишете сверху пергамента свое имя особым пером, кровавым, поскольку вместо чернил вы будете писать своей кровью. Процедура немного неприятна, но что поделать, это необходимые формальности. Я клянусь вам, что ваша кровь никоим образом не будет использоваться во вред, и этот артефакт был использован ранее только по назначению, для подписания важных документов. Истинно так! Едва заметная золотистая вспышка появилась с этими словами и пропала. Гоблин говорил правду. Он откашлялся и продолжил объяснения: — Не путайте его с пыточным пером! Природа их схожа, но «пыточные» перья испили слишком много крови не по предназначению, а для причинения боли и вреда. В этом случае артефакты, к моему прискорбию, обретают псевдоразум и используются в незаконных начинаниях. Мы чтим закон, поэтому все перья нашего банка проверены и абсолютно безопасны. Я должен вам об этом сообщить, поскольку вы посещаете наш банк впервые. Пользуясь подобными перьями вне нашего заведения, вы действуете на свой страх и риск и наносите вред собственному здоровью. Гоблин поморщился, рассказывая об этом. Секрет изготовления этих перьев был передан волшебникам во время заключения мирного договора и, что было предсказуемо, стал использоваться со злым умыслом для причинения вреда своим собратьям. Мальчик сложил запястья на краю стола. Шуршание пергамента показало, что зачарованный бланк лежит прямо перед ним. Он протянул правую руку к собеседнику и развернул ладонь. В нее аккуратно легло тонкое перо. Гоблин оказался учтив и предупредителен. Маг кончиками пальцев другой руки пробежался по опахалу артефакта, провел по стержню к самому очину в металлической оправе и пододвинул к себе пергамент. И принялся медленно выводить свое новое имя «Изар Акери Лавгуд, наследник рода Лавгуд». Писать было не сложно: едва ощутимые линии для ровности написания строк были слегка выпуклыми. Изар подождал, пока строки высохнут, прежде чем положить сверху свою ладонь. Пергамент в его руках нагрелся и по нему побежали ровные строки информации:Изар Акери Лавгуд.
Дата рождения: 23 июня 1980 года.
31 июля 1980 года. Принятие в род Поттер старшим наследником рода Джеймсом Карлусом Поттером. Наречен Гарольдом Джеймсом Поттером. Статус отменен. 31 октября 1992. Принятие в род Лавгуд старейшиной рода Лавгуд, леди Юримэй Риат Лавгуд (по духу, по согласию предков рода; по воле магии и предназначению — 19 апреля в день весеннего равноденствия). Наречен как Изар Акери Лавгуд. Статус действующий, магически необратимый и не подлежит отмене. Родители по крови: скрыто ритуалом. Брат по крови: скрыто ритуалом. Сестра по крови, по магии: Полумна Лира Лавгуд (жива). Приемный отец: Джеймс Карлус Поттер (мертв). Приемная мать: Лилия Оливия Поттер (мертва). Крестный отец: Том Марволо Риддл (статус неизвестен).Родовые дары и умения:
— метаморфмагия (дар утрачен), — парселтанг, змеиная магия (блок снят), — эмпатия (усилен), — магическое зрение (усилен). Предрасположенность ядра к нейтральной магии со склонностью к темному спектру. Потенциальная склонность магии к менталистике и зельеварению. Анимагическая форма активирована стихийно, представитель рода Neofelis (кигару). Шанс наследование — 54%Магическое и ментальное воздействие:
В возрасте до двух лет проведена блокировка ядра (повреждена). Применялись чары памяти (Obliviate — 3 раза, подмена воспоминаний — 2 раза).Физическое воздействие:
Задержка физического развития, истощение, повреждение мозга, повреждение зрительных нервов, патология развития сетчатки, повреждения кожного покрова, болезни внутренних органов, травмы костной ткани. Полный список прилагается отдельно.Средства, имущество и недвижимость:
Унаследованное имущество рода Поттер отменено приоритетным введением в другой род. Унаследованное имущество и финансы рода Лавгуд по праву рода и личный счет в банке и имущество, переданное в личное владение старейшиной рода Лавгуд, ожидает ревизии и подтверждения наследника рода. Полный список у поверенного рода.Подтверждено магией и кровью рода Лавгуд, заверено кровью 3 родов (скрыто).
«Как много, оказывается, можно узнать из капли крови волшебника!» — Изар мимолетно отметил, что руки его не дрожали исключительно ввиду того, что ладонь «читающей» была прижата к пергаменту, а второй он крепко вцепился в подлокотник гостевого кресла. «Интересная магия здесь была задействована, — промелькнула отвлеченная мысль, — интересно было бы ее исследовать или прочитать об этом. Как превращается в слова информация, полученная при помощи крови. Что еще можно узнать чарами из обыкновенного пореза?» Изар долго держал руку на строках пергамента, пытаясь подавить вихрь чувств, бушевавший в его душе, и посторонние мысли отлично в этом помогли бы, если бы не одно но... С прочтением он осознал, что его жизнь кто-то контролировал и причинил вред. Ему. А возможно не только ему, но и его семье, о которой он не знал ничего. И сестру он обнаружил по воле случая... И этот злой рок, возможно, еще жив и ходит по той же земле, что и он сам. Когда на столе начали дребезжать чернильница и графин с водой, он поднял голову и тихо попросил: — Уважаемый Златохват, если вы предложите мне флакон успокоительного, я буду чрезвычайно вам признателен. Голос юного наследника звучал ровно и не утратил четкости, но фужеры в приоткрытом баре подпрыгивали с отчаянным звоном — и это вызывало диссонанс, от которого гоблину было слегка не по себе. Златохват ловко подсунул маленькому магу то, что он попросил, и устроился в ожидании. Некоторым новостям требовалось больше времени для усвоения, и не все волшебники обладали таким завидным хладнокровием и выдержкой — кабинет видел на своем веку и не такие магические катаклизмы, а сейчас даже стекло осталось целым. Это показывало будущего ученика с лучшей стороны. Изар почувствовал, как жгуты напряжения ослабли, и он смог еще раз вернуться к свитку. Значит, его новое имя получило законное подтверждение, как только бабушка ввела его в род. Отлично. Возвращаться к старому Изар не хотел, даже если терял все права наследника Поттер. Как ни странно, это его только обрадовало. Выходит, Поттеры были для него приемными родителями. Он подозревал об этом, стоило узнать про метаморфмагию и внешность, которую ему насильно запечатлели. Это было понятно: младенца с меняющейся внешностью в обычном мире разобрали бы в лаборатории, но ведь его с легкостью могли оставить в мире волшебном! Если его настоящие родители были мертвы. Здесь же не могли не существовать волшебные приюты или что-то подобное? Вон, нашли сперва приемных родителей, а потом они умерли. Не из-за него ли? Поэтому его отдали Дурслям? И поэтому его внешность магически закрепили? Этот маг, о котором говорила Петунья, он имел планы и точный расчет. И кто-то сковал магию Изара и менял воспоминания, не раз залезая в голову. Лавгуд чувствовал, что в этот раз, единственный за всю его жизнь, Дурсли говорили правду. Этот маг, которого они опасались, был его врагом, а не случайным прохожим, который по недомыслию решил его судьбу. Его родная блондинистая шевелюра и синие омуты глаз ясно говорили — Дурсли ему чужие. Это одновременно вызывало в нем дикую злость и облегчение. И чего было больше, мальчик сказать затруднялся. Его поместили в их семью специально, зная, насколько они ненавидят все волшебное. Поместили, чтобы он там умер, или его сломали… И Дурслям это почти удалось! Изар часто задышал, перед глазами снова начало меркнуть, и он тряхнул головой. Не сейчас. У него еще много вопросов, которые нужно решить. И первым он хотел узнать, кто были его родители и как их найти, если они живы. — Уважаемый Златохват, поясните, будьте любезны, строку «родители по крови, брат по крови» — почему там текст размыт и буквы никак не складываются в слова? У меня есть еще и брат? — Это означает, что после вашего рождения кто-то провел ритуал, по которому эти сведения оказались магически заблокированы. Ритуал сокрытия. Он также влияет на магический поиск, поэтому к моему большому сожалению, ни вы, ни ваши неизвестные родственники не сможете узнать друг о друге волшебным образом. Эти ритуалы абсолютно незаконны. — Значит, выяснить, кто мои родители нет возможности? — Полагаю, что нет. Любые ритуалы в вашем случае бесполезны. — А кроме ритуалов есть ли способы? — поднял голову Изар, не сумев скрыть дрожь в голосе и отчаянную надежду. — Есть, молодой человек, есть. Но для этого требуется кровь ваша и тех, с кем вы хотите ее сравнить. И зелье... очень, я вам скажу, особое и дорогое зелье. Сваренное мастером зельеварения. Это не поиск, а сравнение крови, поэтому ритуал не мог заблокировать такую возможность. Вряд ли у вас получится им воспользоваться, — гоблин покачал головой, поджав тонкие губы, — насколько я понимаю, вы не захотите делиться с окружающими вашей историей. — Вы правы, — хмуро ответил мальчик, только представив этот балаган: он тянет в Гринготтс (он затруднялся ответить, отчего ему пунктом назначения виделся именно банк) толпу по-идиотски скалящихся волшебников явно под дурью, которые прыгают как в замедленной съемке в танцевальных пируэтах и держатся за руки. А он возглавляет это шествие маразматиков с большим бочонком баснословно дорогого зелья наперевес, чтобы узнать, кто его родители. Нелепая картинка. И сделать ее более реалистичной и адекватной у него не получалось. Враг знал, что делал. Это был тупик. — А Луна, получается, мне сестра по магии? После ритуала оказалось, что она моя сестра и по крови, я правильно понимаю? — При ритуале вхождения в род была использована и ваша кровь и ее, поэтому сейчас на пергаменте указан общий результат — вы родственники, — кивнул гоблин. Он не показывал нетерпения или скуки, с вниманием отвечая на каждый вопрос. Изар углубился в чтение. — Почему тогда видна личность крестного отца? — У чистокровных, особенно у волшебниц, у которых ожидается появление ребенка, особенно не одного, существует давняя традиция — выбрать близкого по магии волшебника, который во время беременности поддерживает силы женщины, вливая свою магию в ребенка. Часто случается, что магии отца не хватает, или она конфликтует с вектором силы, тогда именно крестный помогает поддержать плод и усилить его ядро, развить, насколько это возможно, а часто и добавить сил и даров угасающему роду... Помогает укрепить и сформировать здорового наследника, добавив новой крови и связи с кем-то вне одного рода. Видимо, тот, кто провел ритуал сокрытия, забыл и не включил вашего крестного в тайну знания. — Моя мама выбрала этого Марволо Риддла, да? — перебил гоблина мальчик, но тут же смутился и попробовал извиниться, но гоблин махнул рукой и продолжил: — Все в порядке, молодой человек, ваша внимательность к деталям делает вам честь. Итак, такая магическая поддержка очень ценится. Выбранный родителями маг юридически становится членом этого рода, а не только крестным отцом ребенка. Со временем эта традиция видоизменилась, и крестных стали назначать формально после рождения младенца и регистрировать крестного волшебника в Министерстве как опекуна в случае преждевременной смерти родных. Старое значение ритуала забылось. Видимо, ваша мать, ожидая вас и вашу сестру, выбрала одного или двух крестных по старому обряду. Если бы обряд был завершен, то у вас появилась бы строка «Магический опекун» с именем того же волшебника, если он жив. Судя по вашему вопросу, Марволо Риддл и ваша мать не успели завершить ритуал, иначе бы в скобках стояло бы имя вашего рода наравне с фамилией вашего крестного отца. Там же только одна фамилия? — Да. Написано: «Крестный отец: Том Марволо Риддл. Статус неизвестен», — уныло подтвердил Зар. — Очень неоднозначная информация, обычно указано жив или мертв волшебник, — покачал головой гоблин. А Зар пожалел, что они, его родители, не успели. Иначе был бы шанс увидеть свою настоящую фамилию в этих треклятых скобках о человеке, про которого забыл его враг. Что же с ними случилось, что они не успели? Могли ли они погибнуть и не завершить этот ритуал или поссориться? Изар мысленно застонал. Неизвестность его мучила, а сердце уколол неожиданный страх потерять неизвестных ему родителей, так и не обретя их. Стоп. Про статистическую вероятность смерти его родных он подумает после. Когда запасется успокоительным. Изар вернулся к документу. — А что такое наследование и процент шанса? — Это значит, что в вашей человеческой крови есть кровь волшебных существ, а шанс в процентах означает возможность ее пробудить при определенных обстоятельствах у вас или в вашем будущем ребенке при наличии второго родителя с большим процентом крови магиков. — А кто из магиков, можно узнать? — Указывается общий процент нечеловеческой крови, но если диапазон от 75 до 90%, то в пергаменте может быть написан тот, кто будет доминировать при получении наследия. — Благодарю за разъяснения, — закусил губу мальчик. — Что касается магического вмешательства и зелий. Можно их вывести из крови? — Конечно, вы можете пройти процедуру очищения и исцеления. Я позабочусь об этом. — Это относится и к разблокировке ядра? Гоблин широко раскрыл глаза и посмотрел прямо на мальчика: — У вас указан блок на ядре? — Да, «в возрасте до двух лет», — процитировал он и уточнил, — он поврежден, но я хотел бы снять чужие манипуляции надо мной, — признался Изар и ущипнул себя за переносицу. Действие успокоительного ослабевало. Физические травмы его интересовали мало, он помнил каждую и без всяких списков. А вот магические — пергамент подтвердил слова бабушки, и от этого становилось не по себе. — Что касается имущества… Дома пригодны к проживанию? — Все имущество рода Лавгуд содержится в превосходном состоянии и законсервировано до распоряжений его владельцев. — А как его расконсервировать? Есть процедура? — Нет, при входе владельцу нужно всего лишь окропить ворота кровью. Кстати, любая недвижимость рода тщательно укрыта от немагического мира. — Это замечательно, — кивнул головой Изар и вскинул руку: — Было бы неплохо провести такую же проверку и для сестры, как вы думаете? — Проверка мисс Лавгуд проводилась в ее шестилетие. Я могу передать вам результаты, мисс, — обратился к девочке гоблин. — О! Я думаю, будет интересно посмотреть, но в другой раз, — пропела Луна и задумчиво уставилась в волшебное окно, в котором на летнем солнечном лугу летали огромные яркие бабочки. — Скажите, уважаемый Златохват, — нахмурился Изар, — а посторонние могут прочитать мой пергамент? — Только с вашего письменного и, самое главное, добровольного согласия прямо на этом пергаменте, — ответил гоблин и положил руки на стол перед собой, — наследник Лавгуд, я бы хотел обсудить с вами некоторые дела, которые касаются рода Лавгуд. Если у вас возникнут личные вопросы по вашему удостоверению личности, я с радостью отвечу на них позже. — Конечно, уважаемый Златохват, я слушаю вас, — Изар поднял глаза на собеседника и сложил переплетенные пальцы на колене. — Итак, наследник. Как вы увидели, ваше прежнее родство с родом Поттер сейчас недействительно. Сознательное вхождение в род перекрывает любое неосознанное. Тем более что тот, кто инициировал вхождение в род, не был его главой. Насколько я помню, Карлус Поттер умер до вашего рождения, а Джеймс так и не вступил в права и остался только наследником. Поэтому на данный момент у нас нет прав на наследование имущества этого рода. Ваш контракт с поверенным этого рода автоматически расторгнут. — У меня здесь слишком много дат, — пробормотал Изар, считая их. — Обязательно указаны даты принятия в род, — согласно кивнул гоблин. — У вас их больше? — Есть дата без года, просто написано 19 апреля в день весеннего равноденствия. — Вы побывали в ином мире и времени, там другое летоисчисление. Вы вполне можете использовать именно эту дату как дату своего рождения, если не желаете уведомить волшебное сообщество о своей настоящей дате рождения. — Да, это приемлемо и дальновидно, — согласился мальчик, взвешивая, что важнее — дать весточку возможной родне или запутать врагов, — а откуда вы узнали про Тиир-на-Ноогх? — У вас есть знак на руке, маги не увидят, а магики… Магики оценят благословение магии. Посещение Тиир-на-Ноогха само по себе благословение. — На пергаменте отпечаталось даже мое путешествие… — Магия едина для всех, — кивнул гоблин. — А мой день рождения тоже день принятия в род, — добавила Полумна, рассматривая узоры на полу. — Это означает, что письмо в Хогвардс нам стоит ждать в следующем году? — Этим летом, не позже, — гоблин пошевелил ушами. — Получается нам с Луной скоро будет по 12 лет? — Так и есть, — подтвердил гоблин. — Ох, как же нам тогда успеть все? — воскликнул мальчик, на минуту потеряв самообладание. — А вот это, как и наше с вами тесное сотрудничество, стоит обсудить отдельно и не здесь, — чему-то обрадовался гоблин. Изар потер висок. Вздохнул и откинулся на спинку кресла. Взгляд на руки, склоненная набок голова говорили о том, что мальчик приготовился внимательно слушать. — Хочу вам сказать, что я удовлетворен предложением леди Лавгуд. Вы, юный наследник Лавгуд мне пришлись по душе, поэтому я согласен предложить вам свои услуги временного наставника. Для мисс Лавгуд наставницу выбрала ее бабушка и, насколько я знаю, она готова работать с юной леди без предварительной встречи. Гоблин налил воды в стакан и предложил собеседнику. Изар благодарно выпил и вопросительно взглянул на сестру. — Нет-нет, мне не нужно, благодарю, — кивнула девочка. — Также я бы хотел провести полное обследование вашего физического здоровья и магического ядра, раз уж вы упомянули о блоке, это представляется мне первостепенной задачей, — вернулся к разговору поверенный, — результат повлияет на время и методы обучения. Уверяю вас, эта информация без вашего согласия не покинет эти стены. — Хорошо, — минуту подумав, согласился волшебник. — Что для этого я должен сделать? — Вы с сестрой заключите с моим народом, в моем лице, временный договор сотрудничества и посетите наши чертоги, тогда мы сможем определиться, что будет включать ваше обучение. — Я могу это сделать, — ответил мальчик. — Где в этот момент будет моя сестра и сколько времени будет длиться эта процедура? — Юная мисс после заключения договора сможет встретиться со своей наставницей, — предложил Златохват. — Думаю, я составлю сестре компанию, и если все сложится благоприятно, мы оставим их и займемся с вами, уважаемый Златохват, нашими делами, — решил мальчик, — есть ли еще вопросы для обсуждения? — Размер ежемесячного пособия, поступающий в школьные хранилища из общего? — Какие указания были на этот счет раньше? — Стандартный первоначальный взнос 900 галеонов, и ежемесячно по 30 в первые три года, 50 с четвертого по шестой годы, и 120 — с шестого года каждый следующий год продолжения обучения. — Как давно вы получили эти указания? — Двести тридцать два года назад, от Фламониуса Орестина Лавгуд, главы рода того времени. — Пусть так и остается. Но с пересчетом на современные цены. Есть специальный термин… Забыл, как называется процесс потери ценности валюты на денежном рынке с течением времени и экономических изменений… — Изар задумался, прикусив губу. Он помнил, как про это часто говорил Вернон… кажется… инфлюэнцию… инфляцию… деваленцию… Точно. Он говорил про девальвацию, когда жаловался, что за десять долларов можно было купить две пачки кошачьего корма, а через три года только одну. Котов у Дурслей не было. Изар отмахнулся от неприятных воспоминаний. — Тогда первоначальный взнос составляет 15 000, а следующие суммы — 250, 360, 800 галеонов соответственно. При возникновении форс-мажорных обстоятельств разовое поступление средств оговаривается согласно дополнительному распорядительному документу. — Это большие суммы, — покачал головой Изар. — Обычно деньги выделялись не только для обучения, но и для проверки наследников: как будут распоряжаться, куда вкладывать остаток после окончания учебы. Школьный сейф — это не детская копилка на конфеты, но и первоначальное приданное — на дальнейшее обучение, покупку недвижимости, развитие своего дела. По итогу глава рода принимал решение, как поступить с наследником — доверять ли ему семейное наследие или ограничивать в правах, обучать или искать другого будущего главу. Луна зевнула. Изар прислушался и спросил: — Есть еще вопросы для обсуждения? — Срочных вопросов кроме вашего обучения и диагностики на данный момент нет. Покойная леди заблаговременно привела все дела в надлежащий вид. — Тогда мы готовы обсудить контракты учеников. — Следуйте за мной, — кивнул гоблин и вывел детей из кабинета. — Мы сейчас уходим из банка в иное место. Златохват быстрым шагом проходил через вереницы залов и коридоров. — Я приглашаю вас к Трощескале. Она не поднимается в здание банка и сейчас ждет вас в гостевых залах отдыха нашей земли. Она прекрасная целительница и чтица, и одна из лучших видящих нашего народа, поэтому не подвергает себя опасности, посещая магический мир, и я настоятельно рекомендую относиться к ней с почтением. Перед ними оказался небольшой лифт с распашными дверями. Луна провела Зара внутрь, кабинка слегка дрогнула и стремительно унеслась куда-то. Магические лифты, в отличие от магловских, двигались в любом направлении. Изар, сжав в одной руке трость, другой до белых костяшек держался за перила. Он дышал медленно и глубоко, отсчитывая секунды вдоха и выдоха. Луна незаметно поглаживала его по спине, прижимаясь сбоку. Лифт произвел сильное впечатление на юного мага. — Мы на месте, — сообщил гоблин и открыл двери. Этот серьезный коротышка всю дорогу в болтающейся кабинке невозмутимо стоял у стены, держась за поручень одной рукой, другую заложив за спину. Наверное, только дромарог в спячке мог состязаться с ним в непробиваемом спокойствии. Если бы не сестренка, Зар упал бы, позорно распластавшись всеми конечностями на деревянном полу, желая остановить невообразимое затягивающее вращение. Златохват тонко улыбнулся своим мыслям, незаметно наблюдая за магами. Хорошие дети, спокойные, не крикливые. Не кичливые. Прилежные будут. Учить таких — одно удовольствие. Его дар позволил прощупать ребенка, что шел за ним и понять про него многое. Мальчик испытал достаточно, но вырос достойным, не только сильным, но и чутким. Такой не пойдет в разнос, поддавшись эмоциям. Выстоит, не сломается, даже если будут сгибать в рог двурога. И подлости от него не стоило ожидать, как и желания причинять боль. Гоблин не хотел быть причастным к обучению будущего темного мага. Темного — как теперь называли безумных волшебников. Ибо кто как не безумцы творили зло пред лицом предвечной магии. Они вошли в небольшой круглый зал с арками. По центру стоял такой же круглый стол с вырезанным в камне цветком с сомкнутыми лепестками. Вокруг вились надписи и руны, некоторые из них светились ровным светом или тускло мерцали. — Ваша родственница очень за вас просила. Как я вижу, ваши дары весьма ценны, и будет прискорбно не дать им развиться в полной мере. Мой народ готов выполнить ее просьбу в отношении вас, молодые люди, но не в ущерб себе. Не все английские волшебники благосклонно относятся к другим расам магического мира. Британское Министерство Магии предвзято и недальновидно, но мы работаем здесь на этой земле, выполняя свою часть договора. Гоблин откашлялся: — Я должен быть уверен, что, принимая вас в нашем доме, вы не принесете ему вреда. Поэтому, если вы готовы принести магическое обязательство о неразглашении, мы примем вас и обучим согласно воле леди Лавгуд. Если нет — вы пройдете сквозь Водопад Забвения и не вспомните нашего разговора здесь. На этом вопросы сотрудничества, кроме финансовых и деловых, между нами будут забыты. — Я согласен дать обязательство. Ваша клятва поможет мне сохранить тайну от легиллимента или неумышленного ее разглашения? — после пары минут раздумий произнес Изар. — Очень мудро с вашей стороны, наследник Лавгуд, спросить об этом, — согласился Златохват. — Вы не сможете случайно проговориться ни наяву, ни во сне. Вас не смогут уговорить поделиться, заставить написать, передать мысленные образы, прочитать их в вашей голове так или иначе. Это обязательство защищает обе стороны договора, наследник. — Что мы будем вам должны после окончания обучения? Как долго оно будет длиться? — поинтересовался мальчик, стискивая руку сестренки. — Леди Лавгуд позаботилась обо всем. После обучения я ожидаю получить ученика, достойного своего мастера. Ваша усидчивость, упорство, вдумчивость будут оценены, — гоблин почесал подбородок и оглядел детей перед ним, — магия умеет благодарить тех, кто следует ее путями. — Я не уверен, что смогу полностью оправдать ваше доверие, — мальчик решил озвучить свои сомнения. Легкая дрожь послышалась в его голосе. — Главное, что в этом уверен я, — отозвался Златохват, почесывая подбородок. — Что нужно делать? — Приложите руки к камню и произнесите ваше согласие хранить наши тайны. Луна дотронулась до серого каменного цветка, и его лепестки медленно раскрылись. Внутри тускло светился зеленоватый полупрозрачный камень, прозрачный, как крылья феи. Они мысленно обратились к магии и с искренностью пообещали сохранить тайны этого народа, раз уж гоблины согласились их учить и помогать во взрослении. Камень засветился теплым оранжевым светом, будто внутри зажглась свеча, замерцал и вернулся к прежнему состоянию. — Теперь я отвезу вас в гостевые залы, — гоблин одобрительно кивнул, улыбаясь сам себе, и направился к небольшой платформе с вагонеткой на четыре сидения. Минута — и та с огромной скоростью понеслась вперед. От обилия эмоций девочка тонко завизжала, вцепившись в ручку перед собой. Изар держался крепко, но услышав крики сестры, переместил одну из рук поверх ее. До пункта назначения добрались быстро. Дети вылезли из тележки на подкашивающихся ногах, шумно переводя дыхание. Изар придержал сестру, доставая одной рукой трость из кобуры на предплечье, перехватывая ее прямо в воздухе. Этот жест он отрабатывал несколько дней. Не уронить трость получалось уже со счетом восемь к одному, волшебная кобура была невероятно удобна. Луна расправила свои мантии, повернулась к брату и принялась приводить в порядок его растрепанные волосы и сбившийся воротник.