° ° °
За пару дней до 1-го сентября,
кабинет директора, Хогвартс
В кабинете стояла тишина. Зельевар смотрел на своего начальника и молчал. Да и что он мог сказать? Альбус всегда решал все единолично. Остальным он оставлял указания, задолжав мало-мальские объяснения любым своим решениям, даже когда просил что-то, выходящее далеко за рамки должностных обязанностей. Но в этом он был весь: просил как лучших друзей, требовал больше, чем со слуг, давил на болевые точки, как заправский враг (под видом заботливого наставника, конечно же!) и ожидал выполнения всех заданий без вопросов и сомнений, ничего не давая взамен — ни крохи информации, ни самого незначительного секрета или любезности в ответ… как от рабов. Старый опасный параноик на пару с Муди. — Итак, Северус, что ты скажешь? — А вам, Альбус, нужно мое мнение? — с ехидством ответил Снейп. — Как мне кажется, это вы потребовали посетить золотого мальчика и проверить, получил ли он письмо, раз Хагрид куда-то пропал. Что я могу ответить, если вы даже полувеликана где-то потеряли? — Не ерничай, Северус! Хагрид, наверное, просто задержался. Но мальчика все же стоит проверить. — А вы сами-то когда его видели? — Хагрида? На прошлой неделе. Он собирался в дальний край Запретного леса за новым пополнением фестралов. Для карет, — сделал вид, что не понял вопроса Дамблдор. — Альбус, вы сознательно уходите от ответа. — Северус, это простая просьба, — Дамблдор покачал головой, поглаживая бороду. Его очки-половинки поблескивали. Северус фыркнул и вылетел из кабинета, выдерживая привычную роль. Директор с улыбкой потянулся за новой долькой. Северус с легким хлопком оказался посреди зеленой тенистой улицы. Не снимая чар отвлечения внимания, осмотрелся. Улица выглядела непримечательно: одинаковые двухэтажные домики бежевого цвета, однообразные палисадники за белым низким штакетником, однотипные гаражи и подъездные дорожки. Чем-то ему были знакомы… Снейп позволил чарам «не-замечай-меня» постепенно развеяться, пока направлялся к дому под номером четыре. Он постучал в дверь. Он позвонил в звонок. Он снова набросил чары и вошел внутрь, придерживая входные двери. — И здесь они держали своего золотого мальчика? — поразился Люциус, оглядываясь и снимая плащ-невидимку. — Обычный маггловский дом, не все же в особняках живут, — ухмыльнулся Северус. — Я это понимаю, как и то, что домовых эльфов здесь тоже нет, — с легким раздражением сказал Малфой веселящемуся Снейпу и осмотрел прихожую тошнотного розового цвета, которая выглядела так, словно жители дома покидали его в спешке: дверцы шкафчиков были не закрыты, часть вещей беспорядочно вывалилась наружу. Мужчина заглянул в гостиную. Там тоже был беспорядок. На столике у телевизора оставались тарелки с чипсами и банки из-под напитков. На стенах и каминной полке было огромное количество фотографий. Но кроме щекастого пухлого шатена с носом-картошкой, других детей не обнаружилось. На кухне было пусто. Холодильник — пуст и выключен, а посуда — вымыта. Снейп поднялся на второй этаж. Кроме спальни родителей здесь находилась большая детская с огромным количеством игрушек и техники, небольшая захламленная комнатка рядом была наполнена хламом и поломанными вещами, а гостевая напротив укрыта специальными чехлами от пыли с солидным ее слоем поверх — в этой комнате не жили несколько лет. «Странно», — подумал зельевар, еще раз осмотрев второй этаж. Никакого присутствия второго ребенка. У них же точно есть свой, тот, что на фотографиях. Очень похож. Тогда где Поттер? Может, Альбус ошибся адресом? Но Петунья весьма узнаваема, а других сестер у Лилс не было. В недоумении мужчина спустился на первый этаж и наткнулся на бледного Люциуса, который замер у открытой дверцы шкафа под лестницей. Малфой прислонился к противоположной стене и неподвижным взглядом смотрел на что-то внутри. — Ты что-то нашел? — поинтересовался зельевар. Люциус повернул голову к другу и медленно и раздельно произнес: — У меня нет слов! И действительно вид Люциуса оставлял желать лучшего: подрагивающие пальцы на розовой стене, расширенные зрачки, сжатые челюсти и покрасневшие скулы. Волосы в беспорядке, словно Люси неосознанно вцепился в них, хватаясь за голову. Северус заглянул внутрь и не сразу понял, что видит. Моргнул, но картина оставалась прежней — и Люциус, как он понял, видел явно то же самое. А значит, Северус не галлюционировал. У Снейпа намертво на сетчатке глаз отпечатались: потертый и грязный детский матрасик, лежащий прямо на полу с бурыми мелкими пятнышками, ведро с крышкой в углу, паутина, которая заплела все пространство, разбитая лампочка на длинном витом проводе, раскрытый грязный рюкзак с мятыми тетрадками в углу, жестяная миска, пара сломанных солдатиков на полке с дезинфицирующими средствами, швабра со щеткой и маленький рисунок на противоположной стене, скорее обрывок с корявыми детскими буквами «Комнта Арри». — Это… — Снейп потер грудную клетку, будто это позволило дышать легче, — что это? — Это место, где они держали «золотого мальчика Дамблдора», — почти шепотом произнес блондин, не отрывая взгляда от надписи. Кажется, именно она добила сиятельного лорда в конец. — Видишь замки? Снейп перевел взгляд на саму дверь, где насчитал пять замков и две задвижки. — Как зверя взаперти… — не мог осознать увиденное Северус, — так боялись? — неуверенно произнес он вслух. — Скорее ненавидели, — Малфой никак не мог прийти в себя, рисуя в голове образы одинокого беспомощного ребенка, проводящего дни и ночи напролет в крохотном углу, запертым в полной темноте. А за дверью происходила обычная жизнь?! Он не знал, что сразило его больше. Замки? Матрас? Разбитая скорее всего спонтанной магией лампочка? Помятая жестяная собачья миска? Детская подпись с ошибками, написанная зеленым и коричневым карандашами, которая с жестокой откровенностью подтверждала увиденное, что поняли они про жизнь волшебного мальчика в этом доме. Маги переглянулись и нашли в глазах друг друга схожие чувства: гнев, ужас, щемящую жалость и разгорающуюся в глубине неукротимую ярость. Не ту, что вспыхивает и опаляет все вокруг, а ту, что рождается медленно, оставляя разум холодным и ясным; ту, что готова ждать и мстить, позволяя не потерять себя в безумии чувств. Люциус не мог вспомнить, когда он был так отчетливо зол до событий этих нескольких месяцев. Раньше жизнь казалась идеальной. «Казалась…» — с горечью подумал лорд, прикрыв глаза. Он уперся головой в стену, постучал по ней затылком и сглотнул, пытаясь делать глубокие размеренные вдохи. Неужели его ребенок тоже мог вот так жить? Существовать изо дня в день? Аристократ сьехал по стене прямо на ступеньки прямо в пыльном коридоре маггловского дома и закрыл глаза, пока Снейп чарами собирал засохшую кровь и искал оброненные ребенком волосы. Если уж Дамблдор устроил такую жизнь мальчику Поттеров, то что он уготовил его детям?! Северус получил, что хотел, огляделся ещё раз, выставив сильнейшие щиты на свой разум, и напоследок положил в карман сломанного солдатика — чтобы помнить. Маги покинули дом молча и без оглядки. Они желали сжечь дотла все за собой, но месть — блюдо, которое стоит подавать холодным… А улики понадобятся и магловским властям.° ° °
— Что ты выяснил, Северус? — благодушный мягкий голос Дамблдора излучал теплоту, а вот глаза — нет. Ошибочка, мастер. После увиденного потрясенный Снейп едва удерживал привычную маску на лице. И контраст жуткого шкафа и позолоченного дорогого кабинета директора резал его до глубины черствой души. — Мальчика, как и его родственников нет на месте. Дом пуст, видно, что собирались впопыхах. Везде раскрыты дверцы шкафов, одежда в беспорядке, но кухня чистая, техника отключена, даже мусора нет. Это значит, что часа три-четыре на сборы они потратили осознанно. — Что еще ты узнал? — директор сложил руки на столе, постукивая пальцами друг о друга. — Что вы хотите знать? Кажется, жизнь мальчика не была такой сладкой, как вы уверяли. Петунья ненавидела сестру и перенесла чувства на ребенка. — Ну что ты, Северус. Мальчик — ее родная кровь, в любой семье есть разногласия, а строгость воспитания детям идет только на пользу. Я думаю, Гарри должен был узнать не только обожание, с которым он обязательно столкнется в волшебном мире. — Если мы его найдем, — с горечью ответил зельевар. — Конечно, найдем. Наверное, Петунья просто испугалась Хагрида, она не сильно жалует волшебных людей, поэтому я пообещал ей не вмешиваться, если она примет ребенка. — И она приняла. А ты прислал за ним полувеликана — просто замечательный выбор! — У нее ведь был и свой малыш, примерно одного возраста с Гарри. Мальчик должен был вырасти в обычной семье. А Хагрид очень любит детей и нашел бы с Гарри общий язык быстрее Минервы или тебя, — миролюбиво ответил Дамблдор. — Как скажете, — кинул зельевар и встал, — я могу идти, директор? — Постой, Северус, ты не мог бы сварить зелье поиска? — Для этого нужна свежая кровь ребенка, — сквозь зубы процедил Снейп. — У меня есть немного, под стазисом, взял ее в ночь падения Волан-де-Морта, — хитро улыбаясь, сознался Альбус. Снейп мысленно поморщился, но забрал флакон и вышел.° ° °
Дамблдор остался сидеть за столом, размышляя. Конечно, он показывал добродушие и отсутствие беспокойства по поводу маленького поганца, но внутри его мучили сомнения. И не тем, что глупые Дурсли куда-то укатили, забрав мальчишку, или тем, что Фигг об этом не написала. Его тревожило, что приборы, привязанные к жизни и здоровью ребенка, перестали его отслеживать. Альбус не думал, что за ними стоит следить постоянно. За столько-то лет все было нормально, а тут вдруг ребенок куда-то испарился. Не уехал, а пропал. Старик уже рассматривал с Минервой книгу Хогвартса, в которой были записаны все дети, поступающие в этом году. Так вот, если бы ребенок был мертв, его приборы бы это отметили, но его надпись в книге стала серой, совсем поблекшей, как имя, к примеру, той же Миртл Уоррен. Но ребенок не мог умереть! Альбус откидывал эту мысль. Неужели он переборщил с чарами и Дурсли, случайно прибив ребенка, скрылись сами? «Кого послать по их следу?» — Директор перебирал своих орденовцев из тех, кто бывал в маггловском мире. Муди был слишком заметен, и не так управляем, как хотелось бы. Флетчер — ненадежен, а вот Люпин подойдет для этого идеально. Главное, подать все правильно. «Подождем, пока начнется Хогвартс, — решил Альбус, поглаживая бороду, — а там посмотрим». Может, он все-таки зря переживает? Да и Северусу нужно дать время сварить зелье. Там не на один день работы. Каникулы для этого как раз подойдут.° ° °
Зелье было сложным, многокомпонентным и длительным в процессе варки. А еще малоизвестным. Но Дамблдор знал, что Снейп мог сварить что угодно, поэтому и подсуетился десять лет назад, навязав пару обетов и прибрав к рукам талантливого зельевара, юного, неуверенного и бедного — идеальная ситуация. Бонусом же Снейп шел как преподаватель зельеварения, декан факультета и зельевар для школы. Северус закрылся в своих комнатах и долго смотрел в камин, приводя мысли в порядок. День был выматывающим. Люциус, наверное, тоже в себя прийти не может. Ни один человек в здравом уме не представит себе, что кто-то мог так обращаться с ребенком. Тем более ребенком-волшебником. А уж Люциус, с его стандартами? Думать о том, что младший Поттер может оказаться детенышем Люциуса, не хотелось. Он врагу не пожелал бы расти в таких условиях. Может, Дамблдор еще одного темного лорда решил вырастить? Том вот тоже родился в ужасные годы в приюте, в преотвратных условиях. До того, как он начал сходить с ума, они иногда касались личных тем. Немного, конечно. Так, пару слов об одном, пару — о другом, но картину составить это позволяло. Снейп как никто его понимал. Сам рос, как сорняк — босой, неухоженный, часто голодный и слегка побитый, когда мать не успевала утихомирить буянившего мужа-алкоголика. Магичкой она была, но, к сожалению, очень слабой. Не лучшее детство, но такое?!!! Закрытая коробка размером меньше, чем метр на два. Темная, душная, запертая и пыльная. Хорошо, если не били и кормили. Вспомнилась миска… Снейп поморщился. Вряд ли… Мог ли это быть ребенок Люциуса? Вполне. Дамблдор Малфоев яро ненавидел. Люц и в Визенгамоте ему все ноги оттоптал, и сам по себе являлся полной противоположностью старику. Сильный влиятельный наследник древнейшего чистокровного рода, богатый темный маг, знающий себе цену и имеющий широкие возможности по праву рождения, чем сам Дамблдор похвастаться не мог. Такой Дамблдору был не нужен, а уж трое наследников. Но где же тогда младший Поттер? Сплошные вопросы… Девочку куда дели тогда? Тоже в семью пристроили? Впрочем, теперь у него есть волосы Поттера, кровь Поттера от Альбуса, мало совсем, но стоит поискать, может, можно зелье родства модифицировать… Снейп ушел мыслями в рассчеты, чтобы извлечь из скудного материала максимальную пользу.° ° °
Люциус закрылся в кабинете и позорно напивался. Одна радость, что Нарси и Драко, как повелось, последние две недели лета проводили в разъездах. Вернулись и снова умотали на юга — оздоравливать ребенка. То ли в Италию, то ли во Францию к дальним родственникам. Следующие два дня Северус варил зелья. Первое не показало ничего. Это значило, что ребенок был скрыт магически. Обычно так могло быть, если ребенок переходил в другой род, был мертв или был каким-то образом скрыт. Результат малоинформативный. Раскрывающее зелье дало больше информации — волос принадлежал ребенку мужского пола десяти лет, волшебнику с нейтральной магией и склонностью к темной, имеющего способности метаморфмага. И если первое для Поттеров было невозможно: способностью метаморфов обладали одни Блэки, то второе было невозможно в принципе, в роду Поттеров уже очень давно, больше пятнадцати поколений подряд, рождались исключительно светлые маги. Это означало, что ребенок вряд ли по рождению был Поттером, но вот был ли он Малфоем? Кто мог это подтвердить? Особенно со склонностью старика к запутанным долгим многоходовкам.° ° °
Пока Руквуд узнавал у духа информацию, разбирался с воспоминаниями и провалами в памяти, которые исчислялись десятками, Северус с Люциусом решили навестить единственного живого Блэка. Снейп сначала не хотел видеть предателя, но… Лилс была мертва более десяти лет, а у него появились вопросы, на которые могла пролить свет только эта чёрная дворняга. Азкабан был мрачным, ледяным и до безумия страшным. Северус вспоминал, как на пару недель оказался здесь, пока его не вытащил Люциус. Это потом уже Дамблдор намекал, что все произошло с его подачи и его «тайными» усилиями. Снейп молчал, кивал и соглашался. Дементоры издалека вызывали неконтролируемую дрожь. Посетителям выдали по амулету и приказали вернуться через час к воротам. Эти амулеты позволяли разово зайти и выйти из Азкабана, не привлекая внимание тварей. Связи Люциуса позволили пронести посылку: коробку шоколада, упаковку горячего мяса, коробку зелий и теплый спальный мешок. Снейп надеялся, что за десять лет Блэк захочет поделиться информацией и добровольно выпьет зелье забвения, чтобы никто не мог узнать о его визите.° ° °
— Чего вам надо? — куча мусора в углу зашевелилась, и маги увидели косматое изможденное лицо. — А Сниввелус, пришел позлорадствовать? Дракклов Пожиратель! — А сам? Предал лучших друзей… Как тебе было смотреть в глаза их ребенку? — Снейп не удержался от ответной шпильки. — Я их не предавал! — взревел Блэк, схватившись за прутья своей каменной клетки с одной пустой зарешеченной стеной. — А кто тогда? — заорал в ответ Снейп, схватив пленника за грязные волосы, прижав лицом к прутьям. — Петтигрю! Он был Хранителем. Альбус знает! — крик Блэка походил на вой. — Дамблдор? — Да! Он проводил обряд! Снейп отшатнулся, пристально всматриваясь в своего школьного обидчика. Дворняга казалась такой правдивой, такой убежденной. Впрочем, этот псих за столько лет заключения и соседства с дементорами мог убедить себя в чем угодно. — Это только слова! — Петтигрю жив! Он был анимагом, как и мы. Как и Джеймс… — Думаешь, что я не знаю, что твой идиот-друг был оленем? — Ты знаешь, кем был Питер? Знаешь? Он был крысой!!! Крысо-о-оуй!!! — Блэк схватился за волосы и упал на колени перед Снейпом, своим заклятым врагом, — Я виноват! Я! Это я уговорил Джеймса сменить Хранителя тайны, я… я предложил крысу-у! Снейп дернул тугой воротник, распуская галстук и сглотнул, на скулах заиграли желваки. Люциус стоял рядом под плащом-невидимкой и под чарами, но Северус чувствовал его молчаливую поддержку. Он должен был собраться и продолжить допрос дворняги. — Я хочу тебе верить, — медленно произнес Северус, — это облегчает дело, по которому я к тебе пришел. — Зачем ты здесь? — Сириус сидел на коленях, подняв вверх только глаза. В этом месте, что высасывало любую жизнь, было трудно сохранять энергию. Любую: ума, тела, намерений — выплеск горя высосал последнее. — Ты хочешь узнать, что стало с сыном твоего лучшего друга? Если ты его крестный отец по обряду, тебя должно волновать его благополучие, так? — И ты спрашиваешь?! — голос Блэка дрожал. Он растекся на ледяном каменном полу. Его жизнь поддерживала магия. — Спрашиваю. И если тебе важен этот ребенок, его жизнь и благополучие, ты выпьешь это зелье. — Какое? — Оно сотрет в памяти мой приход сюда и вопросы, что мы будем обсуждать. Если беседа пойдет как надо, я расскажу тебе о твоем крестнике и дам тебе немного, чтобы выжить здесь. Возможно, когда-нибудь ты сможешь его увидеть. То, что ты сказал очень сильно меняет ситуацию. — Я не вспомню о нем, что бы ты не говорил мне сейчас. — Сердцем ты будешь знать правду. — Зачем такие тайны, Снейп? — с мукой прошептал заключенный. — Если предмет нашей беседы попадет не в те руки, а такие есть, то жизнь ребенка окажется под угрозой. — Давай сюда свое варево, — решился Блэк, — но ты дашь мне клятву, что сделаешь все, чтобы защищать Гарри, что бы с ним ни было — я не смог. — Клянусь, как только его найду, — уточнил Снейп. Блэк выпил зелье, не отрываясь взглядом от собеседника. — Я хочу задать тебе несколько вопросов и надеюсь на правдивые ответы. Это важно для Гарри, клянусь, это правда. Люмос! Нокс! — Я слушаю. Снейп вытащил спальник и кинул заключенному. — Укройся! — Не хочешь на меня смотреть, да, Снейп? Слишком жалок? — Не хочу, чтобы ты отвлекался. Время идет. Сириус закутался в теплое одеяло и прикрыл глаза. — Не спи, дворняга! — резкий окрик вывел его из состояния блаженства. — Спрашивай, — Блек спустил одеяло с плеч, чтобы тепло его совсем не разморило. Волшебник до сих пор был одет в те же вещи, в которых его арестовали, но за десять лет и рубаха, и штаны превратились в лохмотья. Больше в этом месте не было ничего теплого. — Ты видел Лили беременной? — Да. — Что ты можешь рассказать о ее беременности и о них с Поттером. Блэк, это не праздное любопытство. Это важно! — Лилс тяжело давалась беременность. Много зелий. У Джеймса… у него были проблемы. Чарлус и Дорея возили его к разным мировым светилам, чтобы пролечить его… бесплодие. Ребенок был долгожданным. Но слабым. Он истощался сам, и истощал Лилс. Родился он. Все ждали. И я, и Рэм. А уж как радовались Джейми с Лили! Потом, правда, они пропали на месяц, мы не видели их весь сентябрь. Но все наладилось. Малыш был замечательным. Глаза Лили, такие же зеленые, яркие, да… — глаза самого Сириуса стали мечтательными и по-детски беззащитными. — Спасибо за правду, продолжай! — поторопил его Снейп, — ты в то время не видел других младенцев, например, девочку? Возраста Гарри. — Нет, откуда? Мы работали круглые сутки. И Джеймс, и я. Лилс дома была одна, но вечерами мы часто ее навещали с Рэмусом. Гарри рос на наших глазах. — Он не был метаморфом? — Нет, с чего ты взял? — Сириус хрипло засмеялся. — Этот ген только в наших жилах, у Анди, кажется родилась дочь-метаморф. Мы — Блэки. У Поттеров этого быть не могло, Гарри был хорошим ребенком с очень сильной магией. Его первый стихийный всплеск случился в год, даже раньше. Притянул к себе мягкую игрушку — черную плюшевую собаку. Я выбирал. Он без нее засыпать не хотел. Блэк рассмеялся. Воспоминания сделали его словоохотливым. — Ты ощущал с ним родство магии? — Да, конечно, я же его крестный. Малыш был с очень гармоничной и сильной магией. Словно у Блэков. Да мы с Джейми тоже были почти как братья, — отмахнулся Сириус, — ничего удивительного. Снейп хмыкнул такой глупости: темный Блек и светлый Поттер — как братья по магии. Удивительно! — А Дамблдор часто их навещал? — Да, особенно вначале. Бывал постоянно. Мы с Джейми приходили с работы, а он на кухне с Лили чай пьет. Она сильно уставала. Наверное, ей бывало одиноко, хотя малыш был беспроблемный и при нас редко плакал. Только смотрел своими зелеными глазами — серьезный такой. — Блэк, соберись, еще пару вопросов. Лилс ничего вам не говорила про Альбуса? Ты не замечал ничего необычного? — Нет, она много молчала разве что. Обычно мы с Джейми болтали, но говорю же, с Лилс было легко, а тут она видно беременность и тяжелые роды ее измотали, долго восстанавливалась, сонная была часто, уставала быстро, ей Молли помогала поначалу. — А рожала она в Мунго или дома? — Дома. Джеймс вызывал повитуху и пару медиков на подстраховку. Да и Альбус был готов в любой момент им помочь, Помфри прислать. — Еще пару вопросов и я отвечу на твои, — Снейп сжал переносицу. — Ты знаешь, куда пропал твой брат? — Нет. Перед исчезновением он был очень встревожен. Сидел сутками в нашей библиотеке, что-то искал, писал. Иногда твердил: «Это же катастрофа!» или «Полное безумие». Раскладывал карты, что-то отмечал. С ним Кричер носился, все уговаривал поесть, а тот ни в какую, глаз не поднимал от книг. Рисовал какой-то медальон. Я мельком видел. А потом вдруг зашел ко мне неожиданно, мы даже поболтали как-то беззлобно. Он не огрызался, как обычно. Просто зашел, без повода — и больше я его не видел… — голос Сириуса сорвался, он ухватился руками за голову и начал раскачиваться, сидя в одеяле. — Как? Как Гарри? Снейп! — голос Блэка срывался, — я ответил на все, что мог. Ответь и ты мне! — Мы ищем его, — тяжело выдохнул Северус, — Альбус оставил его на пороге дома сестры Лилс, Петуньи. Он не следил за ним, никому не сообщил, куда дел ребенка. Все утверждал, что мальчик в безопасности, что он избалован и защищен! Но вот пришла пора школы — и мальчик исчез! — Петунья? — Блэк не мог это осмыслить, — сестра Лили, но она же… она ненавидит магов? Она же ненавидит магов?! Она ненавидит магов!!! Сириус повторял это снова и снова, словно не мог поверить: — Найди его, Снейп! Ты обещал мне! Найди его и уничтожь всех, кто посмел обидеть его! Он не в безопасности! Он не в безопасности! Альбус обещал мне. Он обещал, что о малыше позаботятся! Блэк снова завыл. — Я слышу тебя Блэк! Я найду его, — даже Снейпа трусило от неприкрытого невыразимого горя в карих глазах пленника. — Я найду, и… и я вытащу тебя отсюда, если ты дашь мне слово ни шагу не делать без моего одобрения. Ты слышишь, Блэк, подумай об этом! — Я не вспомню этого. — Ты поклянешься мне в этом, и я сделаю все, чтобы ты оказался на свободе! И… я оставлю тебе кое что, — Снейп вытащил из сумки три кубика и просунув их в камеру, повел палочкой. Впервые его голос дрожал перед его врагом. Сириус опустил голову, он полностью ушел в свои мысли. — Ты победил, Снейп. Ты выиграл. Я обещаю тебе быть послушным. Магией клянусь! — Ты идиот, Блэк, если думаешь, что это игра. Повзрослей, иначе ты будешь бесполезной обузой и не спасешь крестника. Мне не нужно, чтобы ты был послушным, я лишь хочу, чтобы ты не делал глупостей. — Хорошо, — Сириус говорил тихо, — обещаю тебе, что не создам проблем. — Тогда внимательно смотри, что я тебе принес, и думай. У тебя все получится, Блэк… — только и мог сказать Снейп, развернувшись, и уходя быстрыми шагами. — Прощай, Снейп, — тихо прошелестело сзади, когда Северус, а с ним и Люциус покинули мрачные этажи наводящей ужас тюрьмы.° ° °
— Будем искать Дурслей? — спросил Малфой, провожая взглядом лодку, которая плыла обратно к острову-тюрьме. — В маггловском мире на семь миллиардов человек? — Сколько?! — поразился он. — Ты никогда не жаловался на слух. Попробуем поискать мальчика Поттеров. Дворняга совсем не дала нам ответов. Слишком много вариантов с новой информацией, — задумчиво пожевал губу Северус, прокручивая разговор с Блеком. — Есть идеи? — Старик зелье поиска заказал, пока буду его делать, что-то надумаю. — Что с Блэком будем делать? — Я ему подсказку дал и палочку вложил, и зелья спрятал — не сбежит, будет полным идиотом, — взлохнул Снейп. — Ты заранее это запланировал? — Просто подготовил еще и этот вариант, а после разговора добавил к вещам для него небольшой сверток. — И как только тюремщики не нашли, — покачал головой Люциус. — Чтобы у меня что-то найти, нужно иметь не только образование «лучшей магической школы», — усмехнулся Северус с легким сарказмом. — Он все карты смешает. — Если спрячем подальше с целителем разума, то, может, через год он станет адекватней. — Удержится? — Люциус просчитывал неприятности, которые мог доставить им безумный Блек. — Ради Гарри — конечно. — Главное, чтобы мальчик был жив. — Ты не думал, что… — тут Северус нехарактерно замялся. — Я не могу об этом не думать, — сквозь зубы прошипел Люциус и ускорил шаг, обрывая поднятую тему. Они аппарировали к Северусу в поместье, продолжая прерванный разговор. — Может, Муди пока поймаем? — Рано. Это нужно очень сильно спланировать, иначе Старик начнет действовать, а мы не знаем все его связи и возможности. Опасно для них, Люц. Очень опасно. Легче Тома восстановить и искать через связь крестного и ребенка, хотя это само по себе нереально. — Что мне делать, Сев? Что делать? — запустил руки в волосы Малфой с мукой в голосе, — как… быть? — Не знаю, Люц. Но я с тобой, что бы ты не произошло — мы вместе, ты слышишь? — Надо проверить Фигг, — Малфой небрежно сбросил мантию на пол и упал в кресло. — Арабеллу? — Да, помнишь, Мундунгус говорил, что она жаловалась Дамблдору. — Точно. — Я смогу найти ее адрес в Министерстве, — блондин немного воспрял духом. — Почему мы к ней не сходили еще? — Все так быстро закрутилось, Люси, нужно слить все, что мы уже знаем. Чтобы ничего не упустить. И они до поздней ночи собирали все, что узнали на этот момент. И по Лорду, и по детям, и по Дамблдору из заметок Августуса. Заново просмотрели все — и начали писать вопросы, что у них возникали по ходу дела. Сцену с Блэком они пересмотрели трижды, ловя каждую интонацию, каждое слово. — Оборотня бы ещё расспросить! — хмуро вздохнул Снейп, — да этого точно потом не заобливиэйтишь с концами — волчья природа — начнет докапываться, и вынырнет в неподходящий момент. Еще к Дамблдору прямиком попрется… — Дамблдор сможет восстановить? — Если узнает, с согласия шавки? Без сомнения! — А Люпин на это пойдет охотно, — задумчиво прикусил край пера Люциус. Идиотская привычка! — Именно! Он полностью директорская собачка, преданность еще со школы, — подтвердил Снейп. — Что мы выяснили про Гарри? — Люциус сглотнул. — Привез Хагрид из дома в Годриковой Лощине. Минерва там за родственниками смотрела, потом Альбусу все мозги выедала, пока он не заобливиэйтил ее. Я тогда не понял, куда именно он дел младенца, может, проверил бы… Старик же с меня обет взял — защищать ребенка, пока он жил… так плохо жил десять лет в доме Дурслей, — Снейп стадальчески поморщился, давно признав себя ответственным за такой просчет. — А у них нет никаких других родственников? — покусывал кончик пера Малфой, — маггловских, я имею в виду. — У Лилс только Тьюни и оставалась с сыном. Родители их умерли еще до рождения ребенка. У ее мужа-кита? А сфинкс его знает. — А можно узнать? — Можно попробовать. Может, соседи в курсе… — задумался Снейп. — И пропал… в возрасте десяти лет. Точно не раньше, — продолжил мужчина, — зелье по крови дало неясный результат. А вот волосы и слюна показали, что ребёнок метаморфмаг, что для Поттеров удивительно и нереально, как и направленность магии — нейтральная с уклоном в темную. Значит, есть серьезный шанс, что ребенок — не Поттер. — Но у них точно свой был? Куда он делся? — Умер может быть, похоронили. И Дамблдор замел следы. — И спокойно с радостью приняли чужого всего лишь за месяц? — Если Альбус постарался… — прикусил губу Снейп, вспоминая добрые смеющиеся глаза полной жизни Лили. — Да, он мог. Мужчины задумались. — Метаморфмага искать легче. — Это если на нем нет скрывающего амулета. — Кровь точно определит. — Это да. — Если Альбус найдет Гарри… — Он его тогда точно в Хогвартс притащит и будет ребенком, как знаменем размахивать. — Главное, чтобы мы его не спугнули своим интересом. Ты на заседаниях его не сверлишь взглядом больше обычного? — Стараюсь. Хотя, если бы взглядом можно было убить… — Малфой слабо улыбнулся. — Что планировать будем? — Для Альбуса я зелье поиска на каникулах варить буду, тогда же Руквуд планировал первый ритуал с Томом проводить. Там тоже зелья нужны. Кстати, камень его порадовал неимоверно. Он не показывал тебе, но в Схроне даже мурчал, как большая кошка. — Гены прорезались? — А ты как его видишь? — Да, что-то кошачье в нем точно есть, — согласился Малфой, качая головой. — Поищем адрес Фигг. Только, Люциус, я тебя искренне прошу — крайне незаметно. Совсем. Иначе Дамблдор заподозрит. Он свои пешки регулярно достает из шкафа и перетряхивает. — Из шкафа… — ровно повторил Малфой, и его передернуло. — Драккл тебя раздери, Люси, — хватит страдать! — не выдержал Снейп. Он мог утешать друга до бесконечности, но прекрасно понимал, когда тому нужен хороший пинок. — Ты еще тут у камина клубочком свернись и поной пару лет как Блек. Кто кроме тебя должен разгребать это дракклово дерьмо? И семью искать! А теперь иди проспись, и начнем завтра снова рыть землю. Малфой моментально выпрямился, его взгляд стал острым и холодным. Он глубоко вздохнул и сухо сказал: — Спасибо, друг, ты прав, — и вышел в гостиную. Северус услышал треск камина. Малфой встряхнулся — и это было правильно. Теперь самому бы сделать то же самое. Мужчина сжал переносицу и снова склонился над пергаментом.