° ° °
Наступили первые выходные. Изар успел сделать домашнюю работу раньше и теперь прогуливался с Луной недалеко от озера. Близко к нему подходить не стал: одолевали неприятные воспоминания. Дети сидели на поваленном дереве и болтали. День выдался теплым и солнечным. Драко пытался уговорить их составить ему компанию на квиддичном поле, но осознал, что это доставит радость только ему, поэтому подхватил Забини и Гойла и вместе с ними ушел за школьными метлами — ему так и не разрешили взять из дома собственную. Изар рискнул обернуться котенком в стороне от замка, начал гонять опавшие листья и лазить по веткам поваленного дерева, иногда возвращаясь к Полумне за лаской. В отличие от мальчика котенок любил, когда его гладили. А что самое ценное, в анимагической форме Изар не ощущал давление эмоций окружающих, и мог вообще отправить дрейфовать свой человеческий разум, поддаваясь кошачьим настроениям. Мальчику всю неделю хотелось обернуться — уж очень его утомили люди вокруг и их сильные всплески чувств. Хотелось стряхнуть наносное и снова оказаться вдвоем в тихом уютном поместье. — Привет, Полумна, — раздался голос Джиневры, и Изар затаился в траве. Он совершенно точно не хотел оказаться в руках у рыжей Уизли. Гриффиндорка подошла к бревну и села рядом с Луной. — Привет, Джинни, — улыбнулась ей Луна и подвинулась, чтобы легко видеть собеседницу. — Что ты тут делаешь сама? А где твой брат? — Жду, где-то недалеко, я думаю, — невозмутимо ответила Луна, задорно поглядывая на белого котенка, что старательно уползал за дерево, шевеля торчащим тоненьким хвостом и тем, к чему он крепился. — Изара? — И его, и морщерого козляка, их еще винторогими называют. — Я о таких не слышала, — фыркнула Джинни и завертела головой. — Так твой брат к тебе не придёт? — Ко мне? Придёт. — Здорово как! Тогда я его здесь подожду, — воскликнула Джинни, поправляя волосы. — Можешь ждать и здесь, — покладисто согласилась Луна, — когда-нибудь он придет. — Не сейчас, что ли? — подозрительно прищурив глаза, повернулась к ней Джинни. — Не знаю. — Но ты же сказала, что он сюда придет! — Я сказала, что он ко мне придёт. Туда, где я буду в тот момент. Когда он придет. Может сюда, может на квиддичное поле, а может в библиотеку. Сегодня же суббота — все ходят куда-нибудь за чем-нибудь. — Ерунда какая-то, — нахмурила белесые бровки Джинни, — а я как же? — А ты вот пришла ко мне, чтобы увидеть Изара, правильно? — Да. — А я вот пришла понаблюдать за козляками, а пришлось рассматривать мозгошмыгов. Хотя мне их и в замке хватает, — печально вздохнула Луна и перевела взгляд на высокие башни Хогвартса. — Не везёт, — заключила Джинни и почесала нос, — пойду я. Может, еще увидимся. Удачи тебе с твоими криворогими мозгляками, — буркнула она и быстрым шагом направилась к замку. — Не везёт? — повторил насмешливо Изар, выглядывая из-за дерева. — Кому как, — лукаво улыбнулась девочка, глядя на Зара теплыми светло-голубыми глазами. Мальчик присел на траву, откинувшись спиной на бревно в ногах у Луны. — Давно хотел спросить, тебе Скала не рассказывала: мы столько про магиков читали, а толком их и не видим в волшебном мире, как будто и нет их. Если бы Злат не показал мне их на Диверс-Лэйн, я бы подумал, что в книгах выдумки пишут. — А они не любят с магами рядом жить, на самом деле у них есть свои поселения, магические рощи, города, горы — кому где удобно. — А как с теми, кто наследие получает, они же волшебники? — Так они лет в двадцать его могут получить, или по какой случайности. Ты же знаешь, как волшебники их не любят, точнее завидуют и не понимают. Тогда они таятся, а если совсем надоедает прятаться, то берут и уходят к остальным магикам, но чаще продолжают скрытно жить на два мира. Внутреннее зрение — дар редкий, поэтому проще сказать, что наследие не проявилось, и сохранить свои секреты и возможности. Никто не заметит разницы, кроме таких, как мы. — А в Хогвартсе я их не видел ещё… Из-за возраста, получается. — Да, дети полное наследство редко получают — их ядро с трудом может такое выдержать. — И откуда ты всё знаешь? — Меня Скала учила не только клубкопухов разглядывать, — засмеялась девочка. — А тебе Крам пишет? — Ага, — Луна мечтательно смотрела в небо и причудливые белые облака, — он такой милый, приглашает нас на матч, увидеться хочет и с родителями познакомить. — Ты же понимаешь, что все это неспроста? — вдруг серьезно на неё посмотрел брат. — Вы всего раз виделись, а он уже родителей знакомить планирует… — Мне Виктор нравится, у него почти нет мозгошмыгов. — А вот у его родителей может быть больше, чем ты думаешь, — нахмурился Изар, завязывая шарф поплотнее. День был теплым, но ветреным, и горло начинало побаливать.° ° °
С самого раннего утра в воскресенье Изар ушёл в библиотеку. Так рано в выходные там не было никого, кроме зевающей мадам Пинс, да и она, открыв залы, ушла по своим делам. В случае любого безобразия ее позвало бы древнее библиотечное привидение, которое часто дремало в кресле у камина. Как гласила байка, древний старик-архивариус и при жизни в нем дремал, не заметив своей смерти. Как Бинс, но в отличие от профессора истории библиотечного жителя живые обычно не замечали. Изар очень хотел узнать о школе, но такое вряд ли можно было спросить у кого-угодно: контролируются ли кем-то книги, которые выбирают ученики, если они не выносят их из библиотеки? Ему совсем не хотелось, чтобы кто-то знал его магический уровень знаний и навыков, а еще круг интересов и тем для чтения. Судя по разговорам, первокурсников интересовал квиддич и возможности «Левиосы» с «Алохоморой». Он планировал найти место для тренировок, потому что расслабился за последние месяцы. Думал, узнать, есть ли в Хогвартсе музыкальная комната или зал для игры на фортепиано, музыка неплохо его расслабляла, смывая тревоги и беспокойство. А ещё стоило записать в дневник те мелочи, что позволяли ему хоть немного ориентироваться в замке. Например, опытным путем он выяснил, что от гостиной Слизерина до лестницы первого этажа три поворота и двадцать один факел, что от главного входа до Большого зала один поворот, две лестницы и тринадцать факелов, а еще двести двенадцать шагов, учитывая все ступеньки. В эти дни на него свалился целый ворох информации, который требовалось разложить по полочкам. Изар на память никогда не жаловался, а Златохват только помог ее натренировать еще лучше. Поэтому учиться было не сложно. Самым типичным заданием в школе было написание разнообразных эссе, а Зар всегда умел в уме формулировать свои мысли и создавать образы. Делиться ими ему приходилось редко, а одиночество, запертый чулан и темнота из-за давно разбитой лампочки наряду с ярким живым воображением располагали придумывать собственные истории, повторять прочитанные и не скучать. Поэтому эссе ему удавалось писать почти с первого раза, формулируя длинные предложения прямо в уме. А тренировки заклинаний с палочкой, отработки инкантаций и жестов им с Луной за время учебы помогли отработать гоблины. Новые заклинания тренировать было не сложно, особенно сейчас, на первом курсе. /интересней было разбирать магические узоры в замке. Для себя он часто записывал основные магические узоры и узлы, которые видел, особенно те, что повторялись не раз. Некоторые элементы он узнавал быстро, относя их к защитной магии, или сохранной, бытовой, к заклинаниям самоочистки, греющим чарам или отводящим внимание — у каждого были свои особенности плетения. Замок был как новогодняя елка: светился чарами так интенсивно, что от постоянного наблюдения за магией начинала болеть голова. На это накладывался эмоциональный гул Большого зала и заполненных учениками коридоров. Поэтому Изар решил поменьше пользоваться магическим зрением, полагаясь на тренированый слух, обоняние и осязание. Они помогали узнавать, если кто-то толпился прямо рядом с ним, махал руками или толкал в бок, обходя по коридору. Конечно, и его сбивали с ног, или он сам натыкался на кого-то в мешанине детских тел. На перерывах по коридорам гуляли толпы школьников. Это сбивало с толку, перегружало нервную систему и не позволяло расслабиться ни на секунду, поэтому Изар очень ценил уединение — за пологом кровати, в пустой библиотеке в самые ранние неудобные часы, в тишине ночных коридоров, на улице, вдалеке от замка. И постепенно он научился избегать большие скопления детей, проходя менее заметными и короткими коридорами и лесенками. Анимагия отлично помогала снизить уровень стресса и снова прийти в норму. Поэтому довольно часто по ночам Изар гулял в кошачьем облике. Маленький размер позволял укрываться в тени, а слух — узнавать о приближении посторонних. — Ты смотришь на одну страницу уже двадцать минут, — произнес строгий резкий голос за правым ухом. Изар вздрогнул, и обернулся. За ним стояла Грейнджер. — Я бы хотела взять эту книгу, если она тебе не нужна. Я ещё не закончила эссе по астрономии. — Можешь взять, — закрыл её Изар и протянул книгу в сторону Гермионы через плечо, — я закончил. — Мы можем вместе сделать эссе по гербологии, — предложила девочка, и положила рядом с ним стопку книг, — я выбрала все нужное по многолетним магическим растениям. — Я уже написал доклад, — сообщил Изар и достал из рюкзака новый записной блокнот. Мальчик хотел начать вести записи по рецептам учебника зельеварения для первого курса и сравнить их с более продвинутыми. У него было несколько очень толковых книг: «Аналитическая химия органических соединений и материалов», «Магия котла» Шинглтона, «Очерки» Элладоры Кэттеридж, «Расширенное руководство по применению редких трав» Мирабеллы Планкет и немного пафосная, но на самом деле полезная энциклопедия «Благородное искусство создания зелий, или что может выйти из латунного котла». Три книги Изар привез с собой, а книгу Планкет, что так трагично закончила свою карьеру, опрокинув на себя экспериментальное зелье, он нашел на одной из полок библиотеки. — Я планировал сравнить рецепты учебника, которые упростили для нас, с их более эффективной и дорогой вариацией. — Зачем? — поразилась гриффиндорка, — нам даны очень подробные инструкции! — Которые ни о чем не говорят, — мальчик раздраженно фыркнул, — ни о реакциях, что происходят, ни о взаимодействии, ни о свойствах ингредиентов, которые изменяются при определенных условиях… Девочка озадаченно пожала плечами. — Мы же не можем учить только зельеварение? — Тогда стоит заменить эту науку обычной кулинарией, там все проще — посолил, поперчил, и никто не заметит, что продукты не самые свежие. И точность не нужна — все на глазок покидал, сварится — не отравятся, так? — А разве это на самом деле не похоже на приготовление еды? — задумалась Гермиона. — Только если все повара могут стать учеными-химиками, — буркнул Изар и уткнулся в справочник, пробегая пальцем по строкам. Гермиона присела напротив и внимательно посмотрела на слизеринца. Оказалось, не все они такие злые и надменные, как ей говорили. Этот блондин хоть и сердился, но не отказывался отвечать. — А тебе в очках не темно в книгу смотреть? — поинтересовалась она. — Они специально зачарованы, мне в них удобно, — спокойно объяснил Изар, подняв на нее глаза, и снова вернулся к чтению. — У тебя плохое зрение, да? А разве в волшебном мире не умеют лечить глаза? Изар с тоской посмотрел на открытую страницу, медленно вздохнул и снова повернул лицо в её сторону. — Мисс Грейнджер, если вы хотите прижиться в волшебном мире, я могу вам посоветовать изучить его культуру и традиции по достойным изданиям, к примеру, по «Руководству» авторства Эльфриды Клэгг, она в свое время была главой Совета волшебников. Потому что эмпирическим путем вы на этом поприще набьете весьма прискорбную долю шишек. Мальчик сложил свои вещи в рюкзак и ушел. Конечно, он мог бы простыми словами объяснить девочке правила этикета, принятые в магическом мире, но с ее складом характера она бы не приняла на веру то, что ей говорит одногодка, да и сближаться с ней он не планировал. Лавгуду вполне хватало сестры и Драко. А были еще мальчики, которые вместе с ним жили в одной спальне, а кроме них еще застенчивый Лонгботтом, резвая Паркинсон с мрачной Буллстроуд, с которыми он сталкивался в общей гостиной. Настойчивая гриффиндорка в его комфортный круг общения определенно не входила.° ° °
Не успел он выйти из библиотеки, как столкнулся с Драко. — Ты завтракал? — без предисловий спросил Драко. — Я рано встал, — пояснил Изар, — хотел в библиотеку пораньше заглянуть. — А я только из Большого зала. Ты куда сейчас? — Написать несколько писем, а потом в совятню. — Точно! Мне тоже нужно маме написать. Я до сих пор про сортировку не рассказал. Хотя, они с отцом и так уже знают, крёстный точно поделился. — Про то, как мы в озере купались или про то, что Шляпа выкрикнула «Слизерин!» даже не опустившись тебе на голову? — шутливо уточнил Лавгуд. — Обо всём, — подытожил Малфой и, подхватив друга под руку, направился к подземельям. Изар привыкал не вздрагивать, не дергаться при резком неожиданном контакте, а невозмутимый Малфой продолжал его к этому приучать. Иначе, чем объяснить такое взаимодействие? Радовало, что этот аристократичный мальчик старался не задавать очень личных вопросов. Он определенно замечал больше, чем говорил. Понедельник выдался пасмурным и дождливым, а в середине дня требовалось идти в теплицы на сдвоенный урок травологии. После них все приводили себя в порядок, обедали и шли на уроки полетов. Что делать с ними Изар не знал, поэтому тяготился неизвестностью. Стоило подготовиться к зельям, поэтому Зар перечитал первые пять разделов учебника, освежая в памяти то, чему их собирались здесь учить. Своего декана он после инцидента с озером видел на следующий день в коридоре подземелий. Изар остановил мужчину и поблагодарил за участие и заботу. Зельевар кивнул и, отмахнувшись от благодарности, помчался по своим делам. Урок зельеварения начался внезапно. Все галдели, перекрикивались, пока не хлопнула дверь, и в кабинет стремительно не ворвался Снейп. Вводную часть он прочитал своим глубоким низким голосом, интонируя важные моменты. Его речь звучала тихо, но все сидели не шевелясь, поэтому было отчетливо слышно каждое слово. Зар записывал, покусывая кончик пера. Глупая привычка! Про «мягкую силу жидкостей» было красиво, как и про «тончайшие запахи и красоту медленно кипящего котла», а вот про «сварить триумф» и «известность во флаконах» — слишком пафосно. Но кто он такой, чтобы судить? Гермиона ерзала, в абсолютной тишине помещения это было отчетливо слышно. — Вы, мисс? — обратился к ней зельевар, — что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Гермиона взлетела над партой. — Получится… получится Зелье живой смерти. Это снотворное, очень сильное, оно усыпляет волшебника. Он может не проснуться! Поэтому это зелье зовут Зельем живой смерти! — Гермиона так быстро тараторила, что Снейп поморщился. — Во-первых, мисс, как ваше имя? Представьтесь! — Гермиона Грейнджер, сэр. — Во-вторых, не могли бы вы изъясняться, чётко отвечая на вопрос и не повторяя всё по кругу? Это возможно? — Да, сэр. Простите, — девочка замялась на мгновение. — Итак я вас слушаю, полный ответ! Девочка глубоко вздохнула и выпалила: — Напиток, в состав которого входит измельченный корень асфоделя и настойка полыни, называется зельем живой смерти. Это очень сильное снотворное зелье, неправильная доза которого может убить человека. — Вторая попытка успешнее, — усмехнулся зельевар. — Что вы сидите? Записывайте! Заскрипели перья. — Новый вопрос: если я попрошу принести безоар, где вы будете его брать? Рука Гермионы тут же взметнулась вверх. — Мисс Грейнджер, вы считаете, что кроме вас здесь никого нет? — Нет, сэр… — озадаченно пробормотала девочка. — Тогда опустите руку и дайте показать знания другим. Ещё немного и вы вывалитесь из-за стола мне прямо под ноги. Рядом захихикал Уизли. — Мистер Уизли, вам смешно? Вы на уроке или в цирке? — Я на уроке, сэр. — Это очевидно. Хотя я уже не уверен, что вам здесь место. Ответьте на вопрос о безоаровом камне. Где вы его возьмете? — Не знаю, сэр. — Рон испуганно косился на Джинни и Гермиону. Последняя по указанию учителя сидела за столом, уже не махая руками и не подпрыгивая. Хотя давалось это девочке нелегко. — Может, вам спросить Гермиону? Она точно знает! — набрался храбрости Рон, задрав подбородок. — Сядьте, Уизли. Минус десять баллов за вопиющее неуважение к преподавателю и минус еще пять за ненадлежащую подготовку к уроку. А ответит на вопрос мне, — Снейп обвел взглядом притихший класс. В глаза ему спокойно смотрели некоторые слизеринцы и всезнайка Грейнджер. — Вы, молодой человек. Локоть Драко толкнул Изара в бок, обращая его внимание. — Изар Лавгуд, сэр, — невозмутимо ответил мальчик, скучающе склонив голову набок, — безоаровый камень образуется в желудке жвачных травоядных, как правило, коров и коз, но его можно найти в желудках свиней и даже лошадей. Он очень редок и ценен. Шанс такой находки невелик сам по себе и, если у козы он встречается чаще всего, то в желудке единорога камень был обнаружен единожды совершенно случайно его хозяином — Свитингом. Ценен этот камень как ингредиент для некоторых зелий, а сам по себе является сильным противоядием. Хотя, я бы хотел уточнить, что как противоядие камень эффективен против обычных ядов. Редкие и экзотические яды он не нейтрализует, а просто замедляет их действие. Редко возникает эффект взаимонейтрализации. Тогда камень тоже бесполезен. Его «гасителями» выступают слюна мантикоры как и любого кошачьего представителя. Взаимодействуя с ними камень теряет свою эффективность. Снейп молча смотрел на него, скрестив руки перед собой. — Десять баллов Слизерину. Записывайте! — рявкнул он, обращаясь к классу, пока Изар садился на место. — Следующий вопрос. В чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? Проверим эрудицию второго Уизли в этом наборе, — с насмешкой сказал он, указывая на Джинни, — мисс Уизли, прошу. Мягкий голос совсем не успокаивал. Джиневра тряслась как лукотрус. — Я не знаю, сэр, — едва слышно прошептала девочка. — Снова неудача, — подытожил зельевар. — Минус пять баллов за ненадлежащую подготовку к уроку. Кто ответит, кроме Грейнджер? Драко поднял руку. — Прошу! — Волчья отрава, или клобук монаха, или аконит. Все это названия одного растения, которое известно своими болеутоляющими и жаропонижающими свойствами, тем не менее оно ядовито, хотя так или иначе входит в состав многих зелий, — Драко сел, успев покрасоваться и получил еще десять баллов факультету. Уже без напоминаний перья заскрипели, записывая новые сведения. «Слабо, но обучаемы», — обвел взглядом класс Снейп, останавливаясь на заинтересовавших его учениках. Мужчина развернул к ним доску с написанными инструкциями. — Перед вами первое простейшее зелье для излечения фурункулов, которое вы должны сварить к концу урока. Правильно приготовленное, оно должно обладать сильным запахом тины и дымчато-серым цветом. Инструкции — на доске, ингредиенты — в шкафу, в конце комнаты, приступайте. Тем, кто не слушал мой инструктаж и не читал первый раздел учебника, советую не тратить мое время, не подвергать одногруппников опасности и покинуть класс. Зар оказался в паре с Драко. Он знал это зелье, поэтому мог не переживать, что не увидит инструкций на доске. Но готовиться к предмету теперь придется основательно… — Я соберу ингредиенты, — сказал он Малфою и отошел от стола. У шкафов была толпа. Изар подождал немного, пока большинство одноклассников вернется к столам, и стал выбирать, наклоняясь к ингредиентам и даже принюхиваясь. Не все из них были достойного качества. Мальчик сложил иглы дикобраза, змеиные зубы, рогатых слизней, крапиву, чистотел, листья чайного дерева и порошок рога лунного тельца. Подумав, он добавил пыльцу с крыльев фей и слизь тибо. Можно было варить по рецепту из учебника, но мальчик его бегло просмотрел, отметив, что вариант Трощескалы намного интереснее и действеннее. Поэтому у него был выбор — сварить посредственное зелье, ведь на доске может быть рецепт получше, а он не видел его. Или варить по-своему. Если Драко не заупрямится, конечно. — Эй, зачем ты взял пыльцу и слизь? — шепотом спросил Драко, наклоняясь почти к уху Зара. — Я бы хотел другой рецепт использовать, он намного лучше, чем в учебнике, — таким же шепотом ответил Лавгуд, отмеряя крапиву, — правда, на доске могут быть отличия. Ты не обратил внимание? — Нет, не подумал. Будем варить твой. Говори, что делать, — решил Малфой, здраво рассудив, что если получится, крестный только похвалит, а если их постигнет неудача, крайним он точно не окажется. — Режь крапиву мелко, и подави ее плоской стороной ножа после. Вместо слизней используй две унции слизи тибо, но потом нужно мешать на втором этапе не три раза по часовой стрелке, а два раза по часовой и один раз против, убирая лишнюю кислотность. Змеиные зубы нужно растолочь очень тщательно, почти в пыль, но не четыре зуба, а три, и добавить туда унцию порошка лунного тельца. И хорошо их размешать, — проинструктировал напарника Изар, пока резал чистотел, его сок нужно было добавлять почти сразу после кипения котла в первый раз. Снейп летал по классу, хмуро разглядывая «болванов». Он остановился недалеко от них, нахмурился, заметив самодеятельность, но ничего не сказал, продолжив присматривать за остальными. Вдруг зелье одного из гриффов забурлило и резко выплеснулось, окатив кипятком стоящего рядом напарника. Клубы едкого зеленого дыма заполнили подземелье. Невилл, на которого вылилось неудавшееся зелье стонал, его руки и ноги стремительно краснели, а большие волдыри на коже причиняли сильную боль. — Глупый мальчишка! — прорычал Снейп, одним взмахом палочки испарив зелье. — Вы добавили иглы дикобраза прежде, чем сняли котел с огня! Изар прищурился и отметил, что зельевар наложил на Невилла анестезирующие чары. Они держались недолго, но вызывали онемение на коже, позволяя снизить болевые ощущения. — Отведите его в больничное крыло, да поживее, — приказал Снейп, и Симус с Дином Томасом подхватили мальчика и повели его в лазарет. Малфой уже убирал стол после работы, складывая использованные инструменты в подходящую емкость, а Изар остужал зелье, помешивая его стеклянной лопаткой до полного охлаждения. — Сдавайте флаконы, не забудьте подписать свое творчество. — Драко, налей, пожалуйста, — попросил Изар, освобождая место у котла. Драко наполнил два флакона, подписал их и отнес готовые экземпляры на стол крестному. — Лавгуд, задержитесь, — прозвучал голос Снейпа, когда дети гурьбой покидали помещение. Изар сложил свои вещи в рюкзак и оперся спиной о парту, ожидая, когда декан выложит, что ему от него понадобилось. Снейп, прищурившись, разглядывал худенького аккуратного мальчишку перед собой. — Вы готовили зелье по другому рецепту? — Да, сэр. Когда беседа заставляла мальчика нервничать, он по привычке придерживался кратких ответов. — Откуда вы его узнали? — «Очерки» Элладоры Кэттеридж, сэр. — Она открыла свойства жаброслей, — Снейп пытался вызвать его на беседу. — Да, и исследовала свойства крыльев фей, сэр. — Вы варили зелья раньше? — Под присмотром, сэр, — Изар отвечал максимально сжато. — Вы не снимаете очки? В подземельях мало света. — У меня очень чувствительные глаза, сэр. — А если я буду настаивать? — пошел на конфронтацию зельевар, стараясь расшевелить упрямого первогодку. Он не хотел ввести ребенка в панику, но попытался его немного прощупать. — Тогда я покажу вам рекомендации моего целителя, сэр, — не меняя выражение лица, ответил мальчик, скучающе бродя взглядом по шкафам с ингредиентами. Снейп нахмурился. Поводов настаивать он не видел, но впервые сталкивался с таким экземпляром. Обычно дети или старались от страха рассказать все, что они знали, или мямлили, краснели и заикались, пытаясь выдавить ответ. А этот — невозмутим и безразличен. Отвечает формально, не придраться. Эмоциями не фонит, что тоже странно. Обычно от первогодок просто веет страхом, опаской и неуверенностью. А тут — словно окрестности рассматривает с вершины собственного замка. Будто не того ребенка он встретил на дороге. Молчание затягивалось, и мальчик не спешил его нарушать. Он стоял, непринужденно опустив руки вдоль тела, и молча ждал реакции от декана, смотря на него сквозь свои затемненные очки. — Можешь идти на следующий урок, но советую вам все-таки варить зелье по рецепту, написанному мной на доске. Не всегда руководство из стороннего трактата может быть достойным, безопасным и рекомендованным к повторению, — наконец решил Снейп, отпуская своего змееныша-новичка. — До встречи, сэр, благодарю за предупреждение, — мальчик кивнул, и подхватив рюкзак, вышел из кабинета, по пути задев две парты и один стул. Значит, все-таки нервничает? — Ну что ты так долго? — снаружи томился Драко, — быстрей идём, а то опоздаем на полёты. Дождаться их не могу! Но метлы!!! Метлы! Как можно летать на таком убожище! Почему нам не разрешили взять собственные — я бы всех сделал! Изар не разделял воодушевление друга. Вот как ему садиться на метлу? Разве что тыкать в нос рекомендациями от одного из лекарей Мунго. Он успел туда зайти, разжившись справкой. На всякий случай. И вот, уже дважды пригодилось.° ° °
Уроки полетов проходили совместно с гриффиндорцами. Возбужденный Драко не мог идти спокойно. Он то и дело подпрыгивал, выскакивая вперед, и снова возвращался к Изару. Летное поле было в пяти минутах ходьбы от главного входа в замок. Большая часть двух домов уже собралась в ожидании. Отовсюду слышались возгласы или споры о квиддиче, о преимуществах разных моделей метел, о возможностях и умениях разных игроков из волшебных спортивных команд. Дети смеялись, толкались и ссорились друг с другом, пока не было преподавателя. Симус подбрасывал прозрачный круглый шарик в воздух и ловил его. — Эй, что это у тебя? — прозвучал голос Рональда недалеко от Изара. — Это мне Невилл дал посмотреть, когда я его в больничку отводил, — тут же отозвался Финнеган, подкидывая игрушку. — А что это? — Это напоминалка, ему бабушка прислала за завтраком. Смотришь в неё, и если она краснеет, значит ты что-то забыл. — А можно узнать, что именно? — поинтересовалась Гермиона, подходя поближе. — Эй, зубрилка, отвали! — буркнул ей Рон, отталкивая девочку в сторону. Он до сих пор не простил ей, что девочка с его факультета так вольно и легко решила общаться со слизистыми мерзавцами из подземелий. Он с первого дня показывал ей свое отношение к предательству, а она задирала нос выше и продолжала поступать по-своему. А сегодня вообще обошла его на противном зельеварении. Он казался на ее фоне полным придурком и неучем. Задавака! Симус его поддержал, а вот эту Грейнджер почему-то поддержал тюфяк Лонгботтом. — Симус, кидай мне, — крикнул Рон, и тот бросил ему шарик. Рон подкинул его пару раз и с криком: «Бесполезная хрень!» запустил в голову читающего на траве Изара. Мальчик сидел с раскрытой книгой в тени замка в стороне от большинства детей. В отличие от остальных, он не ждал с восторгом полетов, и этим еще больше бесил рыжика. Слишком отстраненный, слишком нелюдимый, не такой, как все — надменный и задирающий нос перед простыми ребятами, как сам Рон или его друзья гриффиндорцы. И с враждебного злого факультета. Он всеми повадками напоминал врага его отца — Люциуса Малфоя. И ходил с такой же бесячей тростью, да еще в модных очках. Вся одежда с иголочки. Рон за эту неделю осознал, что терпеть не может этого Лавгуда, почти как самого Малфоя-младшего. — Зар! — Драко успел обернуться и увидеть, как стекляшка со всей силы ударила Зара по затылку. Мальчик откинулся в траву, тряхнув головой, но подскочил и уже стоял на одном колене, держа палочку в руке, направив на толпу гриффиндорцев. Будто раздумывал, какое заклинание применить. А потом передумал. Гриффиндорцы весело засмеялись. Изар осмотрелся и поднял напоминалку, положив ее в карман. — Ты что, забрать ее решил? — крикнул Финнеган. — Она не твоя! — Я отдам ее Невиллу сам, — ответил мальчик и вернулся к чтению. Голова пульсировала. Бросок Уизли был довольно сильным. — Эй, верни её, дракклов слизень! — раздался над ним голос Уизли. — Рон, ты снова ищешь ссоры? Помнишь, чем закончилась наша предыдущая? — ровным голосом поинтересовался Изар, невысоко подбрасывая шарик, и ловя его снова, — если я сейчас не стал тебе мстить, это не значит, что ты отделаешься. Советую не испытывать мое терпение больше. Это не впервые ты ведешь себя безобразно, у меня уже развязаны руки, чтобы проучить тебя как следует. — Ах ты… ты… — эмоции Уизли забурлили в полную силу. — То-то ты сам как облезлый кот свалился в озеро, стоило тебя только подтолкнуть! — выпалил он в гневе, и замер с открытым ртом, — зазря задаешься! В этом своем проступке он не планировал признаваться перед целой толпой школьников. — Так это ты, мерзавец? — завелся Драко с полоборота. Малфой подошел при первых признаках ссоры, он не хотел давать в обиду своего нового друга, но услышав Уизли, кинулся схватить его за грудки: — Из-за тебя мы там чуть не утонули! Рон побледнел и на шаг отступил назад, но тут же вздернул подбородок и крикнул: — Так вам и надо, слизистые… змеи вы все! Так вам и надо! Я вообще не причем, нечего по сторонам таращиться, сами виноваты! — Утонуть в озере? — изогнул бровь Изар, — А вам как надо? Толкать исподтишка в спину? Ты уверен, что Годрик завещал вам именно это, о храбрый гриффиндорец? Сейчас ты тоже на меня кинешься, стоит мне отвернуться? — Изар деланно наклонил голову набок, смотря в сторону пышущего завистью и презрением Рональда. — Да я! Я лучше тебя! — иногда рыжий выдавал вслух все, о чем были его мысли. — Ты украл у Невилла его вещь, слизень, и ты должен ее вернуть! Напыщенный мерзавец! Все вы змеи — подлые! А мы… мы факультет львов! Рыжик совсем не слышал никого кроме себя. Изар же окончательно разозлился. Его так давно не обвиняли в чем-то таком… гадком. Он никогда не крал ничего, кроме остатков еды ночью, и только их, и только тогда, когда почти умирал от голода. Из-за Дадли в школе его часто обвиняли в мелких кражах. Для Изара это был очень болезненный вопрос. Он развернулся и изо всех сил запустил мячик в Уизли. — Забирай, рыжий, кто ещё украл у Нева его игрушку! — с этими словами Изар отвернулся и ушел к стене замка, подальше ото всех. Он еле сдерживал свою магию, не желая терять контроль. Запихивал обрывки злых воспоминаний, украдкой вытирая слезящиеся от ветра глаза и размеренно дышал. Мадам Хуч появилась внезапно. Она резко гаркнула на всех, заставив построиться возле двадцати метел, лежавших на траве. «Наверное, в ее роду были кошачьи», — решил Зар, разглядывая её ядро. Ему требовалось отвлечься хоть на что-то. — Чего вы ждете? — спросила инструктор. — Встаньте каждый напротив метлы, вытяните правую руку над ней и скажите: «Вверх!». — Вверх! — закричали все вразнобой. — А ты почему стоишь отдельно? — грозно сверкнула глазами взъерошенная женщина с желтыми ястребиными глазами. — Мне метлы не досталось. «Нотт», — узнал голос Изар. — Тогда посиди где-нибудь, пока я закончу с твоими однокурсниками и с тобой кто-то поменяется, — решила Роланда Хуч, оглядываясь по сторонам. — О, вон там еще один мальчик, и тоже без метлы. Подождите вместе. Я позже к вам подойду. Нотт молча направился к Лавгуду. Остальные пытались призывать норовистый инвентарь, но с первого раза получалось не у всех. Потом Хуч стала ходить, поправляя положение рук и ног. Малфой, такой забавный, даже попробовал с ней поспорить. Это не укрылось от рыжиков Уизли, которые начали громко смеяться, разозлив Драко еще больше. Изар не заметил, как рядом с ним присел молчаливый Нотт. «Может, стоит с ним познакомиться? — плавно раздумывал Изар, — все же в одной комнате живем». Он даже как-то поиграл в шахматы с Гойлом, который, на удивление, хорошо разбирался в ходах и позициях. И главное, если Изар сбивал рукой некоторые фигуры, то он поправлял их и совсем не возмущался. И ни о чем не спрашивал. Но играть вечерами было сложно. Ему требовалось запоминать каждый ход и положение фигур на доске с самого начала, держать полную картину в голове — это утомляло, поэтому Лавгуд после пары партий забросил матчи. — Что читаешь? — подал голос Зар, впервые заговорив с однокурсником сам. Волшебник решил, что если Нотт захочет общаться, он подхватит тему, а если нет — то отделается коротким ответом. Как он сам сделал со Снейпом и остальными. — Арифмантику, — немного мечтательно произнес Теодор, — мы её, правда, будем изучать на третьем курсе, да и то, по желанию. Но меня она очень увлекает. — Жаль, что не с первого, — отозвался Изар. — Ты тоже так думаешь? — обрадовался Тео, любовно поглаживая страницы. — Ну, если не хочешь быть как обезьянка, выучивая инкантации и махи палочкой, то лучше арифмантику знать, это же… — Основа всех основ… — перебил его Нотт, но смущенно извинился. — Прости, что перебиваю, просто здесь сложно найти увлеченных чем-то… — он огляделся, раздумывая, — кроме квиддича! — А как тебе трансфигурация? — поинтересовался Изар. — Нормально, — подумав, ответил Нотт, — суховато, правда, но мне в принципе все понятно. — А мне нет, — отозвался Изар со смешком. — А что ты не понимаешь? — Зачем спичку превращать в иголку? — В смысле? — Ну, ты когда последний раз пользовался спичкой? — Да я их раньше и не видел! — признался Нотт. — Вот именно, вот объясни, у какого мага в кармане будет коробок со спичками? И вот второй вопрос: ты часто пользуешься иголкой? — Э-эм, — промычал его собеседник. — Так вот, я могу понять почему природный материал, как дерево, преобразовывают в сталь или железо, но спичка и иголка для первогодок сложна не махами палочкой, а тем, что им трудно ее визуализировать. Вот у кого получилось первого? — У Грейнджер. — Потому что она видела не один раз и спички, и иголки, и щупала их. — Точно! Она же магглорожденная, — вспомнил Тео. — А ты понял, как дерево превратить в сталь или в железо? — Нет. — В этом и вопрос. Нужно понимать предмет с основ, а не заучивать готовые схемы. Извини, я совсем тебя заговорил, — повинился Изар, прислушиваясь к крикам с поля. Кто-то упал с метлы, и пострадавшего повели в лазарет. — Кажется, нас с каждым уроком все меньше и меньше, — попытался пошутить Изар. — У нас впереди травология, — хмыкнул Тео. — Ядовитая тентакула, мандрагора… — начал перечислять Изар. — Дьявольские силки, кусачая капуста… — продолжил Тео, и они засмеялись. — Думаешь, кто-то попадет в лазарет снова? — спросил Тео. — Знаешь, удивляться не буду… — Тогда нам стоит быть осторожнее, — Тео улыбнулся и захлопнул книгу. — Нас Хуч зовет. Мальчики встали и направились к разъяренному инструктору, которая вернулась и застала драку в воздухе между Роном и Драко. Они никак не могли поделить лавры лучшего летчика, бросая друг в друга злосчастную напоминалку. — Так, вы получаете минус десять очков. Каждый, — отчеканила преподаватель. — Идите на лавку и ждите, пока закончится урок. А вы двое, берите метлы, и как только я подам свисток — поднимайтесь в воздух. — Я не сяду на метлу, — коротко произнес Изар. — И кто тебе позволит?! Эта аттестация обязательна для всех. — Хуч была очень зла на виновников происшествия и никак не могла успокоиться. Даже Минерва видела в окно то безобразие, что творилось в отсутствие самой Роланды, и обязательно уест ее за обедом — ведь на ее занятиях происшествий не случалось. — Вот, рекомендация моего лечащего врача. Я не летаю, — повторил мальчик, протягивая справку. У магглов справки решали все. Здесь он тоже надеялся на это. Ведь не отправят его домой из-за отсутствия полетных оценок? Смешно! — Ладно, потом разберемся, — кивнула ему инструктор, едва взглянув на протянутый пергамент. Нотт поднялся в воздух на метле Грейнджер, которая, как оказалось, сломала запястье. Облетел стадион, плавно опустился и отдал метлу инструктору. — Я тоже не люблю летать, — признался он Изару, когда мальчики вернулись в замок. Драко и Рона вызвали к директору, и Минерва влепила им обоим отработки, сняв по двадцать баллов с каждого факультета. Драко несмотря на это лучился удовлетворением. Он доказал рыжему, что он лучший, и теперь его приняли запасным в этом году в команду и будут тренировать дальше, чтобы со второго курса он стал ловцом Слизерина. День за днем уроки шли полным ходом. Изар постепенно втягивался, выработав определенный распорядок: он успевал закончить эссе к пятнице, оставляя выходные для личных дел. Но вот высыпаться не получалось совсем. Утомленный за день разум ночами метался в кошмарах, заставляя просыпаться, всхлипывая от страха. За первую неделю Лавгуд нашел комбинацию рун, которая позволяла приглушать звуки в периметре кровати, за пологом. Чары глушения, кинутые на него с вечера, тоже держались несколько часов. Невыспавшийся и разбитый, он выскальзывал из удушающей тесноты кровати и выбирался в коридоры замка, где было больше пространства и воздуха, где призраки и спящие портреты давали иллюзию свободы и одиночества. Как-то ночью мальчик, гуляющий по каменному полу древнего замка, услышал нетипичные шорохи. Изар давал свободу своему анимагическому «я», чтобы немного отдохнуть перед новой учебной неделей, поэтому вместо того, чтобы скрыться от непонятных звуков, беленький любопытный кигару, осторожно ступая большими мягкими лапами, направился к их источнику. Волшебник оказался знаком. Масло для полировки, резкий запах кожаной квиддичной амуниции, разогретого асфальта и стали. Флинт. Капитан слизеринской команды и первый школьник, встреченный ими с Луной. Парень, который вместо обвинительной речи, приветливо провел их по Хогвартс-экспрессу. А еще от него пахло запекшейся кровью, застарелой болью и усталостью. Флинт стоял в одной из ниш в холле и, хрипло дыша, стягивал с себя взмокшую от пота амуницию, прятал уменьшенные вещи в карман тренировочных штанов, чтобы проскользнуть в спальни незамеченным. Его потрепанная метла стояла прислоненной к стене замка, а неровное дыхание показывало степень измотанности. Белый котёнок неловко высунулся из коридора, попав в неясные отсветы факела, и Флинт его заметил. Обессиленный взгляд слизеринского мальчика медленно заскользил по неожиданному гостю. Котёнок дернулся в сторону, когда Флинт присел и осторожно протянул руку ладонью вверх. — Эй, кроха. Не бойся. Ты не заблудился? Не видел тебя раньше. Кошачьи уши с тонкими кисточками дернулись, а лапы неуверенно переминались, будто котенок решал подойти ближе или удрать побыстрее. — Иди сюда, малыш, я тебя не обижу, — голос Маркуса был усталым, но в нем проскользнуло оживление. Котенок, прислушиваясь к каждому движению волшебника, медленно подошел и потерся о толстую ткань летных штанов. Маркус опустил ладонь, перебирая пальцами густой мех. Котенок пригнулся, довольно мурлыкая. — Пойдешь ко мне на руки? — завороженно спросил Флинт, подставляя натруженные ладони с узловатыми пальцами. Котенок фыркнул и забрался в них, устраиваясь клубком. Мальчик поправил свою ношу и прижал к груди, неловко оттопыривая локоть. Другой рукой он подхватил метлу и направился в спальню. Еще было время немного поспать. Изару было уютно. Странное чувство. И парень странный. Но угрозы от него не ощущалось, и котенок успокоился, уснув прямо по пути. Под утро кигару тихо выскользнул из спальни шестикурсников. Уроки никто не отменял, да и в душ заскочить хотелось, нужно было смыть с себя всю пыль и паутину, собранную за ночную прогулку. Дни потекли один за другим. Изар провалился только на астрономии. Он выбрал день и подошел к Синистре, объяснив свою проблему. Она посочувствовала, расспросила, и предложила сдавать аккуратные карты, составленные по учебникам и расчетам, а еще писать эссе. Но чтобы никто не обращал внимание на особое к нему отношение, Изар продолжал ходить на ночные пары, прикладываясь к бесполезному для него телескопу. Гермиона все чаще оказывалась хмурой или расстроенной, на её факультете девочку не привечали из-за «дружбы» со змеями, с воронами и барсуками. Как и Луну, которую часто видели в компании с братом, Драко и другими слизеринскими первогодками. Особенно это заводило Рональда. Отсутствие ожидаемого почета и внимания из-за идиотского Поттера, который до сих пор не появился, неумение слышать любое другое мнение, отличное от его собственного, провалы на уроках и лень при выполнении домашних заданий, а самое главное, отсутствие такта и постоянная потеря баллов за пререкание с профессорами сделали мальчика не самым популярным для большей части собственного факультета. Поэтому рыжик нашел себе таких же по духу разгильдяев и хулиганов, и они проводили время вместе, пытаясь развеять школьную скуку шалостями и разными выходками. По крайней мере баллы в наказание теперь снимались со всех поровну, уводя в минус не один факультет. Деятельный ум, который гриффиндорец задействовал только в шахматах, быстрые победы, где не нужно было долго трудиться, часто помогали оставаться безнаказанным, но глупый язык обычно успевал ляпнуть что-нибудь, и слухи расходились. Джинни по примеру брата, не думала сдерживаться, а трепетное внимание матери, которая очень избаловала седьмую и единственную дочь, не давало ей и шанса вести себя иначе. Младшая Уизли терпеть не могла Полумну, видя в ней все, чего не хватало ей самой. Красивую одежду, изящные манеры, легкость в создании любого волшебства, блестящий ум, который ценил Флитвик и даже Снейп, не перечеркивая ее эссе так, как он делал с работами обоих Уизли. Злые сплетни, распускаемые по школе, нашли благодатных слушателей, и Джинни довольно улыбалась. Девочки-когтевранки тоже не сильно сдружились с «принцессой», которая легко улыбалась и никак не реагировала на их шпильки и ехидные замечания, словно не про нее шла речь. А еще блондинка не стремилась угодить и влиться в компанию, ее часто можно было найти на каком-нибудь подоконнике, рисующую в своих блокнотах или мечтательно смотрящую в окно. Но особенно одногруппницы злились на то, что у них иногда пропадали вещицы: заколки, обручи, браслетики. А вот у Полумны — нет. Ее «самоделки» всегда были на месте. Назначив виновную, они принялись ее обижать. Тихо, исподволь. Девочки-заумницы были изобретательны и незаметны. Декан, по крайней мере, никогда этого не замечал. Он думал, что его факультет самый спокойный и дружный. Луна не умела прятать свои чувства от брата, поэтому как только накалилась обстановка, она стала отказываться от совместных прогулок, отговариваться занятиями. Последний месяц они общались совсем мало. Девочка очень скучала, но очень боялась, что Зар обидится на нее, если узнает. И за то, что скрывала, и за то, что пряталась. Особенно последний месяц. Иногда ей компанию составлял Невилл, если не пропадал в теплицах, иногда она забирала с собой Скирона и гуляла по краю Запретного леса, встречая то фестралов, то единорогов. Это было почти как дома.° ° °
— Альбус, до меня дошла информация, что падение с лодки одного моего слизеринца было спровоцировано Роном Уизли. Мальчик признался сам перед своими одноклассниками, — зельевар сразу перешел к делу, как появился на пороге директорского кабинета. — Северус, прошло больше месяца… — Значит закрываем глаза на попытку убить за истечением срока давности… в месяц? — Но мальчик не хотел никому причинить непоправимого вреда, он не думал об убийстве. Северус, мальчик мой, ты слишком строг. — То есть, если мой подопечный, к примеру Панси Паркинсон, или Забини не до смерти отравит ту же Джиневру Уизли и девочка окажется в лазарете, а откроется все через месяц, я смогу заверить своих виновников, что директор их прощает, потому что они не причинили непоправимого вреда? То есть поправимый вред вы, как я понял, одобряете? — Северус! Как ты можешь так говорить! — Я говорю, что с этой информацией нужно что-то делать. Нельзя спускать такое с рук! Или вы поощряете на безрассудство и глупость только гриффиндорцев? — Но дети тогда еще не прошли сортировку… — Я не требую снимать баллы, Альбус! Но нужно разобраться и уведомить родителей. Это серьезное происшествие, и случайность, что ребенок не утонул. — Северус, мальчики в порядке, я поговорю с Рональдом, не думаю, что тебе стоит беспокоиться. — Ты бы хоть для приличия огорчился, — хмыкнул зельевар и, резко развернувшись, покинул кабинет. Справедливости здесь не стоило искать ни двадцать лет назад, ни десять, ни сейчас. Снейп решил, что, уведомив Альбуса, он исполнил свой долг, а теперь как декан своего факультета и своих змеек он имеет право сам написать Молли. Она была безалаберна, но хотя бы отчитает сына. На долговременный эффект Снейп не рассчитывал, видя проделки близнецов. Люциус тихо готовил любой компромат, но пока складывал его в папочку. Когда старик свалится с пьедестала, каждый камешек будет уместен.