Сказки

      

Ринучче

             Он – огонь. Недаром люди говорят, что лед способен обжечь – это так.       Жгучее присутствие несет смерть. Смерть скользит по следам предшественника как по скрипичной струне – сквозь сырой, остро пахнущий ветер, хищные тени ветвей и голодное воронье.       Хозяин Холода бесшумен и неумолим, стремителен, чист и совершенно идеален, а потому уязвим.Хозяин Холода – истинный художник: его полотна, созданные инеем, не сохранит время.       Окно распахнуто настежь и за ним, вовне, беснуются псы вьюги. Внутри студено и тихо; в воздухе, словно рыбки в воде, покачиваются огоньки, на простой деревянной столешнице – брусничный пирог, от большой, надколотой сбоку керамической чашки поднимается пар – запахи липы, бузины и листьев малины, а на вязальных спицах вместо предполагаемого носка рождается убедительное чудовище. Хозяйка подметает дощатый пол юбкой в зеленую клетку и темной косой, изредка прихлебывая чай и напевая нечто такое, от чего ближайшие к ней огоньки начинают приплясывать.       – Так долго, Королева.       За окном сгущается полупрозрачный силуэт, и наступает тишина громче крика. Щерясь, молча пятятся снежные псы – пушистые и теплые по сравнению с гостем. Хозяйка медленно поднимает голову и чуть улыбается – под взглядом зелено-карих глаз высокая фигура начинает отливать синим, а затем синее рыжеет, и вот уже кто угодно сказал бы: он – огонь.       Она степенно кладет вязание рядом с пирогом и, поддернув юбку – зеленые сапоги под ней – приближается к окну, все так же улыбаясь то ли гостю, то ли просто так. Садится на подоконник – ни инея, ни снега, – протягивает узкую руку в тяжелых перстнях и даже не морщится, когда огонь целует бледные пальцы.       – Всему свое время, мой сероглазый.       Сейчас он и впрямь сероглаз. Сероглазый и золотисто-рыжий –полыхает весь, от взгляда до черного доспеха, но убийственно серьезен по-прежнему.       – Мое время уходит.       – Не желаешь согревать мою обитель?       – Не мое призвание – согревать, – он наконец улыбается, нежно и невесело.       Это повторяется из года в год: спустя мгновение она поцелует его, один-единственный раз, выпивая ледяной жар. А в самую длинную ночь достанет из груди уже забывший себя огонек и растопит им печь, чтобы ночи плавились, убывая, и прибывало полотно – играясь, псы укроют им землю сколько видит глаз и дальше.       Спустя два десятка дней старуха расплетет седую косу, сменит клетчатую шерстяную юбку на тонкие белые одежды и, босая, встанет на подоконник, пританцовывая – то ли от нетерпения, то ли просто так.       Он – ветер. Острей и холодней клинка ветер, который с детским безжалостным любопытством развеет Снежную Госпожу на белые пылинки и соберет уже в метель – не заметив, что играется с пустотой. Всадник зимней бури, мечник. Белый Охотник. Его манят безупречность снежинки, величие звезды и бешеная скачка по небу к северному сиянию, но – как говорят люди – это уже совсем другая история.              5 января 2016 года