Противостояние.

Лишь бы успеть… Три, два, один, ноль… — Итак, у меня для вас две новости. Одна плохая, а другая хорошая. С какой начинать? — спросил доктор после того, как сделал УЗИ Сяо Чжаню, и приказал сестре поставить капельницу. Омега посмотрел на Ван Ибо полными слёз глазами, и шепнул:  — Давайте с плохой. Я потерял ребёнка, да? От этих слов и мыслей, что они могли потерять ребёнка Ван Ибо стиснул зубы и сжал кулаки, нервно вздыхая. Сяо Чжань теребил простыни и покусывал нижнюю губу, даже не замечая, что на ней проступила капелька крови. — Так, ладно, вы просили начать с плохой, так слушайте. Сексом вам заниматься пока нельзя, хотя бы месяц, иначе это спровоцирует выкидыш, и да, с малышом всё в порядке, точнее с малышами. Они, слава Небесам, не пострадали при падении в отличие от папочки. Ещё нужен хороший отдых и полноценное питание, а также провести курс витаминов для общего укрепления организма, — подытожил доктор. Ибо и Чжань уставились друг на друга не моргая, альфа смотрел на Сяо Чжаня недовольно и сердито, а Сяо Чжань — он вообще был в шоке от услышанного. — К-ка-ак, м-малыши? — с трудом выговорил Сяо Чжань. — Как, как, а вот так. У вас будет двойня, Сяо Чжань. — Но… Но… Я же делал УЗИ и был один плод, — не веря своим ушам вымолвил Сяо Чжань. — Был да размножился, — пошутил доктор и усмехнулся. —… — не понял Сяо Чжань. Ибо так вообще в шоке стоял.       Ещё вчера он думал, что у него нет больше ребёнка, а сейчас он узнаёт, что будет, да ещё и двое. Шок… Полнейший шок… Альфа замер, как каменное изваяние… — Ну что вы, пациент, такое бывает. Так как срок ещё очень маленький, то на УЗИ просто не заметили второе плодное яйцо. На моей практике бывало даже такое, что вплоть до рождения детей, УЗИ не показывало, что в животе у мамы или папы живёт двойня. Вот и ваш случай такой. Но вы счастливчики с мужем. Хорошо, что малыши не пострадали, после такого падения. Но впредь будьте осторожнее, — сказал доктор. — Ну вот и всё. Сегодня вы полежите здесь под наблюдением, а завтра, если всё будет хорошо, сможете вернуться домой. — Хорошо, спасибо, — поблагодарил Сяо Чжань. Мужчина кивнул Сяо Чжаню и подошёл к Ван Ибо, похлопав того по плечу:  — Берегите своего омегу. — Мгм, — хмыкнул Ибо. — Ладно общайтесь, а мне нужно идти. Если, что-то понадобится зовите, — сказал доктор и покинул палату. Когда они остались одни, в палате повисли звенящая тишина и напряжение. Ибо пронзал холодным взглядом Сяо Чжаня, от которого у омеги по телу пробежали мурашки, а внутри как-то похолодело. — Объяснишь? — рыкнул Ван Ибо. Сяо Чжань проглотил ком в горле и с трудом произнёс:  — Прости… — Прости, и всё? — выгнул бровь Ван Ибо, — это всё, что ты можешь мне сказать? — Да, — выдохнул Сяо Чжань. — Блять, Сяо Чжань, для тебя это что, игра какая-то?! — закричал Ван Ибо. Омега вздрогнул и тоже громко выпалил:  — А для тебя разве нет? — Чжань, это жизнь. Жизнь, понимаешь? Настоящая, реальная, — ответил Ибо. — Ха, — усмехнулся Сяо Чжань, — Когда ты меня купил, как вещь, это тоже была жизнь? — Да, блять, я тебя купил, заключил с тобой брак в тайне от тебя, потому что я люблю тебя, хочу тебя, хочу от тебя детей, этих детей, да и не только этих. Пойми же это, наконец! Да, я был неправ, но я извинился, а ты поступил подло, Чжань, очень подло. Я ведь чуть с ума не сошёл за этот месяц. Я ведь тебе поверил, Чжань, что ты убил ребёнка, я ведь тебя возненавидел за это. — А ты действительно хочешь этих детей? — задал вопрос Сяо Чжань. — Или ты так говоришь, лишь для того, чтобы твоё честное имя не опорочили? Ибо глубоко вздохнул, взял себя в руки и медленно подошёл к Сяо Чжаню. Наклонился к его лицу и серьёзным голосом сказал:  — Сяо Чжань, посмотри, что ты видишь в моих глазах? Разве в них есть ложь? Я люблю тебя, Чжань, больше жизни люблю, ты мой воздух, которым я никогда не надышусь, слышишь никогда. — Ибо, — выдохнул, Сяо Чжань. — Да, — прошептал Ибо. — Я тебя… — Что, Чжань? — Тоже о-чень лю-блю, — по слогам прошептал Сяо Чжань. — Тогда почему, Чжань, ты так поступил? Почему соврал мне насчёт ребёнка? — спокойно спросил Ван Ибо. Омега глубоко вздохнул, и произнёс:  — Не знаю, Ибо. Я просто испугался. У нас с тобой так всё быстро началось и эта беременность… Я растерялся, я не знал, что мне делать. Просто не знал. — А теперь знаешь? — Теперь знаю, — сказал Сяо Чжань, и обвив шею Ибо руками, утянул в страстный поцелуй.       Сердце альфы дрогнуло, и заколотилось с такой силой, что омега чувствовал своей грудью, как оно бьётся, и бьётся оно для него, ради него. Он крепче прижал к себе Ибо, и не мог им насытиться. Целый месяц он не чувствовал этот запах сандала, не ощущал тепло тела альфы и всё из-за своей гордости и импульсивности. Теперь-то он точно понял, что был неправ. Да, Ибо его обманул, не сказал про брак, но и он сделал не лучше, солгав про ребёнка. В итоге они чуть не потеряли его, точнее их, и всё из-за глупости. Альфа крепче обнял свою вредную омежку, наконец-то наслаждаясь вкусом такого любимого шоколада. — Ибо? — выдохнул Сяо Чжань ему в губы. — Да, жизнь моя, — ласково сказал Ибо, отстраняясь и смотря в самые любимые на свете глаза. — Я люблю тебя. Прости меня, пожалуйста. Прости… Прости… Прости… Я такой дурак, чуть не потерял наших малышей, чуть не потерял тебя, не потерял нас. Прости, — на одном дыхании выпалил Сяо Чжань. Ибо присел рядом на кровать, взял лицо омеги в свои ладони, и посмотрел на Чжаня так нежно и любяще, что тот растёкся по кровати лужицей, затем альфа прижался губами к его лбу и также ласково сказал:  — Сяо Чжань, ты моя жизнь, мой воздух, мой мир, моя любовь, перестань просить прощения, мы оба виноваты, но впредь давай будем говорить друг другу только правду. Ложь до добра никого ещё не доводила, из-за неё рушатся целые жизни и миры. Чжань, ты мой мир, и я не хочу, чтобы этот мир рухнул. Я люблю тебя и всегда буду любить, пока ты мне это позволяешь. Ты мой воздух, Чжань, а без воздуха я жить не смогу. — Ибо, — дрогнувшим голосом сказал Сяо Чжань, и уткнувшись альфе в грудь, зарыдал. — Я дурак, идиот, придурок, я чуть всё не уничтожил своими собственными руками, — всхлип, — я ведь так сильно люблю тебя, я без тебя умру. Я думал, что ты просто играешься со мной. Думал, что выбросишь, когда насытишься и захочешь новую игрушку, думал, если уйду сразу, потом не придётся страдать, — всхлип. Ибо погладил омегу по спине и произнёс:  — Ну, тише, тише, малыш, всё хорошо. Чжань, я никогда с тобой не играл. Мои чувства были самыми настоящими и искренними. С той самой первой минуты, когда ты вошёл в наш класс, когда я увидел твои великолепные глаза, и твою ослепительную улыбку, а эта родинка. М-м-м-м-м…. Ай, за что?! Сяо Чжань ущипнул Ибо за сосок, и предупреждающе на него посмотрел, заплаканными, но такими счастливыми глазами: — Ибо, мне нельзя сексом заниматься, а ты лучше не делаешь, своим этим «м-м-м-м». — Ну-у-у… Мечтать-то можно, и целовать можно, и трогать можно, — сказал Ибо и снова поцеловал Сяо Чжаня в губы, проникая глубоко языком и лаская дёсны, зубы, язык, вспоминая какие они на вкус, какой Сяо Чжань на вкус. Его и только его. — Кх-кх, — кашлянул Пэн Чуюэ, заглянувший в палату, — я вам помешал? Ибо отстранился от Сяо Чжаня и сел, как добропорядочный гражданин. Сяо Чжань залился краской и спрятал лицо в руках. — Эй, братишка, ты чего смущаешься? — улыбнулся парень. — Вы двоих детей с первого раза заделали, а простого поцелуя боитесь.       Он уже всё сам расспросил у доктора, и сказал, что присмотрит за этим беременным омегой. — Мы же их... — тихо-тихо прошептал Чжань. — Что? Повтори, я не расслышал, — попросил Пэн Чуюэ. Чжань поднял голову и посмотрел на брата и выпалил:  — Вообще-то, мы их одни заделали, без свидетелей, — и обратно спрятался в руки. — Ладно, хватит смущаться. Лучше ответьте мне оба, вы помирились? Ибо вопросительно посмотрел на омегу и тот кивнул. — Да, мы помирились, — уверенно сказал Ибо. — Значит, Чжань, ты не едешь в Чунцин? — решил уточнить Пэн Чуюэ. — Нет, — хмыкнул Чжань. — Позвони дедушке и скажи, что мне очень жаль. Я позже к ним в гости съезжу. Ибо удивлённо уставился на Сяо Чжаня:  — Значит ты нашёл свою семью? — Да, приёмную конечно, но это определённо, семья. Тебе они понравятся, — ответил Сяо Чжань. — И не сомневаюсь, всё что нравится тебе, нравится и мне, — улыбнулся альфа, сжимая ладонь омеги в своей руке. — Чжань, а что сказал доктор? Когда тебе можно будет домой? — поинтересовался брат у Чжаня. — Сказал, что завтра. С малышами всё в порядке, да и со мной тоже. Так, небольшие ссадины. Скоро заживут. — Слава Небесам! — воскликнул альфа. — Тогда я завтра утром за тобой заеду, и мы поедем домой вместе. Сяо Чжань виновато посмотрел на брата, но уверенно сказал:  — Не надо, братик, я поеду домой, — затем перевёл взгляд на Ибо и спросил: — Та квартира ведь наша, так? — Мгм, — кивнул Ибо, — Наша. — Ну вот, наконец-то у меня есть свой собственный дом, — довольно усмехнулся Чжань. — Чжань, ты правда этого хочешь? Хочешь жить со мной? Хочешь быть со мной? — не веря в сказанные слова, спросил Ван Ибо. — Да, Ибо, правда. Я устал уже бегать, устал так жить. Хочу тишины и покоя. Хочу жить с тобой под одной крышей, хочу любить тебя, хочу родить тебе этих малышей, но домохозяйкой не буду и не проси. Ибо усмехнулся:  — И не надо. Просто будь собой, и будь со мной. Просто будь. — И ты просто будь. Со мной, навсегда. — С тобой, Чжань, навсегда. — Ты мой мир, Ибо. — А ты моя Вселенная… Конец.