Залечи мои раны

Вылезти из постели Кэйа сумел только минут через десять, когда окончательно осознал, что снова заснуть уже не получится. Да и спать не особо-то хотелось, немного подумав, решил парень — этой ночью он спал на удивление крепко и сумел хорошенько выспаться. Подумать только, для этого нужно было всего лишь переспать с Дилюком. Кэйа хихикнул, вспомнив, насколько длинным был путь к отношениям, «просто» в их случае было совершенно не тем словом. У них вообще ничего не было просто, продолжал размышлять он, пока копался в куче сброшенной вчера куда попало одежды, чтобы найти свои вещи, вот только желания надевать их уже не было — они выглядели изрядно помявшимися и неаккуратными. Пришлось лезть к Дилюку в шкаф. Таким Кэйа занимался не в первый раз, а Дилюк вовсе был только рад поделиться своей одеждой — потому что ему нравилось смотреть на Кэйю в своих вещах, в этом Альберих не сомневался, — так что с поиском свежей одежды проблем не возникло. Только после этого Кэйа покинул комнату, слишком уж неловко ему было подобно Дилюку ходить по квартире нагишом. Пусть даже Рагнвиндр все уже видел и даже успел хорошенько потрогать. Найти Дилюка оказалось не проблемой — он все еще говорил по телефону, так что Кэйа пошел на кухню, откуда и слышался голос парня. Дилюк стоял уже полуодетый, на нем были свободные домашние штаны, на что Альберих чуть было досадливо не вздохнул, но вовремя прикусил щеку, чтобы сдержаться. Тем временем, только заметив его, Дилюк слегка улыбнулся и наскоро попрощался с отцом. — Мог бы еще полежать, — он бросил взгляд на часы, — в ближайшее время никуда не надо же. — Я уже не засну, — Кэйа покачал головой, подходя к Рагнвиндру и прижимаясь к его груди. — И почему только в ближайшее время никуда не надо? Я думал, у нас весь день свободен, сегодня же выходной. На лице Дилюка мелькнуло сложное выражение, но он быстро взял себя в руки, вот только это не помешало ему хитро ухмыльнуться. — Ну, как сказать, — он пожал плечами, кладя ладонь Кэйе на талию. — Я ведь сейчас говорил с отцом, у него для нас хорошие новости. Очень хорошие. Он не рассказал всего, попросил через пару часов заехать к нему, чтобы поговорить уже лично, но кое-что все-таки объяснил. Кэйа побоялся селить в своем сердце надежду, поэтому, дернувшись в чужих руках, нетерпеливо спросил, что Дилюк имеет в виду. Тот лишь загадочно дернул уголком губ, заключая Альбериха в объятия и вдыхая аромат его волос, от которых слабо тянуло шампунем и чем-то цветочным. — Ну же, говори, — выдохнул Кэйа уже как-то жалобно, не зная, что ему думать. С одной стороны весь вид Дилюка говорил о том, что волноваться не о чем, но с другой — это вовсе не значит, что никаких проблем нет. С него станется умолчать о чем-то, чтобы не тревожить Кэйю лишний раз. Вот только сам Кэйа с этим был совершенно не согласен. — Дилюк, не молчи, — потребовал он, и так уже видя, что Дилюк собирается ему рассказать. — В общем, вчера в «Каэнрии» провели проверку, — начал Рагнвиндр, опускаясь на стул и усаживая несопротивляющегося Кэйю себе на колени. — Не буду врать, провели ее по просьбе отца. Он, конечно, сделал это не напрямую, но не суть. О том, что Даррон ведет дела нечестно, известно и так достаточному количеству людей, так что это было лишь делом времени. И вот в ходе проверки выяснилось слишком много компрометирующих подробностей. Вплоть до проблем с сырьем, хотя на такое я не особо рассчитывал — все-таки в подобном бизнесе нужно быть предельно осторожным, ведь клиенты «Каэнрии» не самые бедные люди и не побоятся обратиться в суд в случае чего. Однако твой отец и тут решил схитрить, так что на производстве обнаружились некачественное сырье и проблемы с самим процессом производства, — Дилюк пожал плечами, тяжело вздохнув. Кэйа же негодующе нахмурился: он всегда думал, что Даррон довольно умен, чтобы не делать глупых ошибок, но на деле он был просто до ужаса жаден до денег и известности. Теперь Кэйе стало интересно, как отцовский бизнес столько времени держался на плаву. — Потом кто-то, отец не сказал, кто именно, посоветовал проверить еще и самого Даррона. В последнее время с ним всплывало все больше скандалов, в том числе и с твоим участием, так что дальше его делами заинтересовалась еще и Ордо Фавониус. Если честно, я без понятия, что послужило поводом, Ордо обычно неохотно берется за такие дела. Но в этот раз на него действительно хотят завести дело. Кэйа изумленно выдохнул, не зная, что на это ответить. В последние дни он довольно тщательно следил за новостями, которые касались его семьи, поэтому был уверен, что ничего не пропустит. Но, как это обычно бывает, самые важные новости были не на слуху. Хотя оно и понятно — если бы о проверках общественность узнала сразу, это породило бы множество слухов и сразу уничтожило бы репутацию Даррона, чего он допустить не мог. Скорее всего, он постарался, чтобы об этой ситуации знало как можно меньше людей. С непривычным ему злорадством Кэйа подумал, что будет только рад, если правда всплывет как можно скорее. Даже если она затронет его самого, ему будет все равно. — И… что теперь? — все же осторожно уточнил Альберих, понимая, что радоваться еще рано. Дилюк пожал плечами. — Даррон в ближайшее время будет занят разбирательствами с инспекцией и, возможно, полицией, потому что там всплыли какие-то незаконные сделки. Это я уже слышал мельком, так что точнее не могу сказать. Но точно знаю, что ему будет не до тебя еще долго. И это в лучшем случае. Слова Дилюка очень обнадеживали: теперь Кэйа хотя бы мог быть уверен, что отец в его жизнь лезть не станет, пока будет занят обелением своей репутации. А вот Дайнслейф оставался проблемой. — А что с Дайнслейфом? — С ним сложнее, — Дилюк огладил бедро Кэйи горячей ладонью словно в попытке успокоить, — по сути он не участвовал в сделках, поэтому привлечь его не за что, несмотря на то, что все знают о его выходках. Но о них никто не станет говорить, потому что страдали в основном те, кто отпор дать не сможет, если дело дойдет до суда. И никто не захочет слухов о себе. Кэйа кивнул. Это он понимал прекрасно. По этой же причине он сам столько времени молчал: в случае чего, его было некому защитить, а его слово против слов отца и брата не стоило ничего. Единственное, чего он мог бы добиться, это породить множество грязных слухов о себе самом — в сторону Дайнслейфа никто не посмел бы и рта раскрыть. Вот и получалось, что со своими проблемами Кэйе приходилось разбираться самому. Никого попросту не волновало, что его собственные отец и брат не гнушаются ударить его и позволяют себе издеваться как только можно. — Я бы не стал просить их говорить обо всем публично, — признался Кэйа, — потому что сам бы не смог. — Понимаю, — на лице Дилюка появилось сочувствующее выражение, и он сильнее сжал ладонь на чужом бедре, — мне очень жаль, что тебе пришлось столько всего пережить и после всего виновники даже не понесли еще наказания. — Все в порядке, — Кэйа криво усмехнулся, — могло быть и хуже. Меня по крайней мере не насиловали. А остальное я пережить в силах. Дилюк низко зарычал. — Не смей так говорить! Никто из тех, к кому цеплялся Дайнслейф, не заслуживал подобного отношения. И ты в том числе, — в его голосе отчетливо слышалась злость, но Кэйа нутром чувствовал, что она направлена вовсе не на него. — Я не хочу, чтобы ты был жертвой или даже думал об этом. Я хочу, чтобы ты не боялся говорить о своих проблемах. Он не сказал, что Кэйа должен уметь постоять за себя, потому что они оба знали — он это умел. До этого момента проблема была только в том, что давать отпор было чаще всего бессмысленно, Дайнслейф взъярился бы только больше. Да и отец тоже. Конечно, пару раз Кэйа не выдерживал. Например, когда дружки брата подкараулили его, чтобы хорошенько проучить. Тогда они ушли ни с чем, получив по заслугам, хотя и Кэйе немного досталось, но такие случаи случались всего пару раз, потому что в остальное время Дайнслейф предпочитал измываться над Кэйей сам и к тому же дома, где некому было помочь. Иногда Кэйа размышлял, что было бы, расскажи он о своей ситуации Дилюку раньше, еще до той их размолвки. — Кэйа?.. Очнувшись от своих мыслей, Альберих поднял взгляд на Дилюка, который выглядел довольно обеспокоенным. — Что? — Ты завис. Опять. Все в порядке? Кэйа неопределенно качнул головой, прижимаясь к груди Дилюка. В таком положении переживания отходили на другой план, уже не так сильно путая мысли. «Кто бы мог подумать, что мне так понравится обниматься», — подумал Кэйа, слегка улыбнувшись. Дилюк эту улыбку заметил и, склонившись, легонько чмокнул парня в уголок губ — и почему-то это прикосновение показалось Кэйе до того интимным, что он поерзал в странном нетерпении. — Ты, кажется, сводишь меня с ума, — полушепотом признался Кэйа, взглянув Рагнвиндру в глаза. * К Крепусу они поехали через несколько часов, решив не ждать слишком долго — им обоим не терпелось наконец узнать, что на самом деле происходит с «Каэнрией» и что дальше будет делать Даррон. Однако в какой-то момент переживания по поводу отца и его компании сменили совершенно другие. Кэйа отчего-то очень нервничал перед встречей с Крепусом, хотя не раз с ним виделся и был в довольно хороших отношениях, несмотря на то, что другой на его месте давно запретил бы сыну проводить время и уж тем более встречаться с отпрыском конкурента. Это было очень странно, и причин такому ощущению Кэйа найти в себе не мог. Но только сначала. Когда Дилюк сказал, что они почти на месте, охватившее Альбериха беспокойство вдруг обрело название — ему было страшно предстать перед Крепусом в роли настоящего парня Дилюка. Ну, то есть настоящего-настоящего. Все, что было до, было будто бы несерьезным, да и большую часть проведенного с Дилюком времени они все же делали вид, что являлись парой. А сейчас они наконец разобрались в себе — вернее, правильнее будет сказать, Кэйа разобрался, потому что у Дилюка проблем с пониманием самого себя было в разы меньше, — и встречались уже по-настоящему. — Мне страшно, — решив быть честным, тихо сказал Кэйа, когда машина уже остановилась. — Что-то не так? — живо обеспокоился Дилюк, встревоженно глядя на сжавшегося на сидении парня. — Я боюсь идти к Крепусу, — на лице Кэйи появилась нервная улыбка, — вдруг он все-таки решит, что мне лучше не... ну, что нам не стоит общаться. Понимание того, что Крепус никогда бы так не поступил и ни за что не стал бы ограничивать Дилюка в выборе, было сокрыто где-то слишком глубоко, чтобы поддавшийся переживаниям Кэйа мог это осознать. — Кэйа, посмотри на меня, — Дилюк осторожно приподнял лицо Кэйи за подбородок, касаясь пальцем тонкой кожи под скрывающей глаз повязкой, — выбрось эти глупости из головы. Отец не стал бы так делать. И, если хочешь знать, ты ему очень нравишься, он будет рад тебя видеть. Не только рядом со мной, но и просто так, когда ты этого захочешь. Прекрати себя накручивать. Сглотнув, Кэйа слегка кивнул, получив в ответ мимолетный поцелуй, и чаще задышал, чтобы успокоить роящиеся в голове мысли. Дилюк был прав во всем, но почему-то мозг Кэйи решил подкинуть ему как можно больше поводов для беспокойства. — Да, извини, я сейчас успокоюсь, — он встряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения. — Не извиняйся, — просто сказал Дилюк, — давай, я помогу тебе выйти и мы зайдем в дом. Попрошу Аделинду заварить тебе какой-нибудь успокаивающий чай. Кэйа снова кивнул и, выйдя из машины, послушно засеменил за Дилюком сначала по аккуратно обустроенному двору поместья, а после и в самом доме, где уже суетились две молоденькие девушки-горничные. В поместье Альбериху почти сразу стало лучше — возможно, так действовала уютная атмосфера. А может, все дело в Дилюке, который прижал его к себе, приобнимая, пока просил одну из горничных передать Аделинде просьбу подать чай. Вот так показывать свою уязвимость было неловко, но, постепенно успокаиваясь, Кэйа подумал, что страха совсем не испытывал. Все, что так угнетало его в доме Даррона, не беспокоило его тут, в поместье Рагнвиндров, словно в воздухе витала какая-то успокаивающая магия, не иначе. — Господин Дилюк, Ваш чай, — уютную тишину, прерываемую лишь перешептываниями горничных в дальнем углу гостиной и тихим прерывистым дыханием Кэйи, прервал новый голос. — Я позволила себе добавить туда лимонные дольки, чтобы немного взбодрить господина Кэйю. Кэйа повернул голову и увидел перед собой молодую женщину в платье горничной, в руках которой был поднос с горячим чаем. — Спасибо, Аделинда. Думаю, это как раз то, что нужно. Женщина улыбнулась, и Кэйа не смог сдержать ответной улыбки. — Спасибо... Она кивнула и, прежде чем уйти, напоследок уточнила, что господин Крепус спустится через пару минут. — Пей, пока не остыло, — посоветовал Дилюк, усаживаясь на удобный диван. — Мне кажется, тебе понравится, Аделинда как-то по-особому заваривает чай, всегда очень вкусно. Присев рядом с Дилюком, уже более-менее успокоившийся Кэйа кивнул и отпил немного из чашки и тут же от изумления широко распахнул не скрытый повязкой глаз. Чай действительно был вкусным — даже слишком, но больше всего его поразило другое. Это был тот же чай, который он очень любил пить, бывая в этом доме раньше. — Это?.. Дилюк, даже не дослушав вопроса, кивнул с мягкой улыбкой и переплел их пальцы вместе. — Не забывай, что есть люди, которым ты дорог, хорошо?